История вторая
Сюллюкюны, бывший шеф и высокая мода
Выдали мне книжку про виды местных созданий. У них про самих себя, оказалось, курс целый есть в учебных заведениях. И скажу, не напрасно! Странности так странности! Волкодлаки на свадьбах друг другу кровь пускают и невесту вылизывают. Черти, если всерьез влюблены, преследуют возлюбленную буквально, но незаметно для нее. А у богов с определенной периодичностью рассудок мутится, и они влюбляются во что-нибудь, с чем можно завести потомство. Причем они не особо разбирают, во что влюбляются.
Из личных записей Константина Ивченко
– Спасибо. – Руся кивнула кассиру, зажала пакет с выпечкой в зубах и, подняв со стойки коробку с семью чашками кофе, медленно направилась к выходу.
– Мадемуазель, может, вам с наговором помочь? – крикнул ей вдогонку молодой ведьмак.
Маруся обернулась и, как смогла, изобразила отрицательный жест головой. Пакет при этом из стороны в сторону покачался.
– Вы же уроните! – не унимался ее настойчивый собеседник.
Козлова пожала плечами и выскочила на улицу подальше от неожиданного помощника, которому она явно понравилась.
Этим утром погода радовала городских обитателей ненавязчивым мягким теплом. Солнце пригревало, ветерок освежал, наперебой заливались птицы. В такой день волей-неволей хочется расслабиться и просто наслаждаться жизнью такой, какая она есть. Магия, пусть самая простая, только помешала бы. Чем меньше тянешь нити энергии от своего маниту в окружающее пространство, тем свободнее себя чувствуешь. А общий завтрак можно и самой донести.
Руся увернулась от стайки мигрирующих летучих рыб. Ночью гроза прошла. На тротуарах и дорогах подсыхали лужи, где соблазнительно копошились молодые розовые чистые червяки. Необычные охотники за лакомством теперь весь день будут выскакивать из ближайшего канала. Руся их понимала, она вот тоже в случае чего за булочку свою драться будет.
Только что из печки, с марципановым кремом, с кусочками миндаля, сладкая, вредная… Козлова слюну сглотнула.
– Ты похожа на голодного щенка. – Зверобой аккуратно забрал из зубов коллеги пакет. – Так и думал, что помощь тебе понадобится. Я молодец?
Руся едва не обожглась, от неожиданности сделав глоток чуть больше, чем рассчитывала.
– Аккуратнее!.. Эх… Смотришь так, как будто не молодец. – Он, кажется, обиделся всерьез.
Пока Руся обдумывала замеченную странность, черт перешел к новой теме:
– Так что вы там вдвоем делали в Пустоши до посещения прошлого?
– Шли. – Взгляд Руся менее удивленным сделать не смогла. – В отчете же все есть.
– А не в отчете что есть?
– Эй! Вы! Двое! – заорал с противоположного тротуара сюллюкюн.
Маруся обернулась сначала на вопящего, потом начала по сторонам искать того, к кому обращается безбровый.
– Да-да! Вы! Рыжая с защитником!
– Защитником? – Зверобой искренне недоумевал.
– Вы же с острова? Я видел, как вы туда на метле летаете.
– Я похож на защитника?
Сюллюкюн между тем добежал, и Руся разглядела эмблему службы земельного ландшафтного хозяйства на его комбинезоне.
– Вы ведь из полиции, мадемуазель?
Козлова кивнула.
– У меня в клумбе карлик сидит с безумными глазами и бормочет.
– Это по части медиков, – немного пришел в себя Зверобой. – Мы при чем?
– Как при чем? У него две руки, две ноги и голова!
Руся икнула. Черт подбоченился.
– Да, это необычно. Две руки, две ноги и голова… Особенно голова…
– Так не его голова, – не унимался и не обижался безбровый.
– А чья?
– Откуда я знаю чья? Он на ней сидит.
Теперь у Руси вырвался нервный смешок. Она тряхнула головой и толкнула в плечо Зверобоя.
– Веди, – кивнул он сюллюкюну.
– А туловище нам Вселенная не послала? – Иму привычно рассматривал части тела поверх спущенных на кончик носа солнечных очков. – Почему Вселенная вам вообще его послала? – Эксперт осторожно переложил голову обратно в ящик и убрал в холодильник. – Мне лично любопытно, учитывая отсутствие всякого намека на Иномирье.
– А у нас профи по неизбежным неожиданностям появился.
– Ай! – Горица махнула рукой на леопарда. – Вы хотели говорить лично. Зачем? Что-то необычное обнаружили?
– Не знаю, насколько для вас, друзья мои, это необычно, но как по мне, то да. Итак, – Бабалу-Айе, облаченный в бежевый клубящийся комбинезон, снял перчатки и вывел на экран результаты своей работы. – Во-первых, подтверждаю официально, перед нами маг. Я снял хромотипию…
– Барашки, – печально вздохнула Горица, глядя на полученные экспертом рисунки. Мужчины потеряли интерес к окружающей действительности и одновременно обернулись, подарив берегине все свое внимание. Первым очнулся от ступора Бабалу-Айе. С командой Лика он пересекался не впервые и привык ко всем ее членам, кроме Горицы. Ее нелепые детские жалостливые замечания частенько сбивали рабочий настрой. Иму, судя по всему, тоже все еще не привык.
– Во-вторых, я могу поведать предварительные результаты по содержанию силы в маниту…
– Сильнейший в роду, – торопливо проговорил леопард. – Док, скажи что-нибудь, чего мы не знаем.
– Легко. Ваше туловище спалили прицельным разрядом.
– Хотите сказать, в парня клубок электричества пустили?
– Именно это я и хочу сказать. Достаточно неожиданно для вас, мой друг? – Бабалу-Айе насмешливо сощурился, глядя на Иму.
– Тот самый разряд?
– Тот самый.
– И только один?
– Я сопоставил ожоги на шее и конечностях. Каждый разряд оставляет оригинальный рисунок. Похоже на снежинку. Кромка одной снежинки всегда уникальна и отличается от другой. Так что и тут я уверен, что разряд был один и невероятной силы.
– А когда будет готов официальный отчет?
– С учетом всех анализов… Думаю, три дня минимум.
– А максимум? – не унимался Иму.
– Неделя. – Ориша выглядел слегка растерянным.
– Договорились! Делайте не меньше недели. И перешлите предварительные результаты Лику.
– Э…
Это все, что услышала вдогонку Горица, выскакивая вслед за аниото.
– Думаешь, Лик не захочет отдавать это дело военным?
– После учиненной проверки, которой они нас подвели? Еще как не захочет.
«Детский сад», – сердито подумала Горица, впрочем, свои мысли предпочла оставить при себе.
Разряды электричества в виде сфер – вотчина магов. Но представитель даже самого древнего рода не способен запустить «посыл» – ПС – подобного масштаба. Зато в экипировке военных существовали элементы, позволяющие регулировать его мощность. Что за элементы и принцип работы, Горица не знала. В их отделе надбавку к зарплате за доступ к похожей информации имели двое: Лик и Мосвен. Остальные члены группы не горели желанием отправляться в клетку в случае разглашения. Легче не знать, чем знать и молчать.
По возвращении Иму лично доложил выводы эксперта руководителю. И конечно, Лик не обрадовался.
– Шеф, – следом за берегиней в дверь заглянул Клеомен, – жену Баранова привезли. Я ее в гостевую отвел.
– Хорошо. О смерти мужа сообщили?
– Пока нет.
– Отлично. Может, что-то расскажет полезное, прежде чем начать стенать.
– По… полезное? – Клеомен замялся, затем загадочно заулыбался. – Сильно сомневаюсь.
– Почему?
– Не смогу объяснить. Это надо видеть.
– А с Шутом Баранова что?
Горица недовольно покосилась на Иму. Как был нетерпеливым котом, так и остался. Хоть бы конца диалога между шефом и Клеоменом дождался, прежде чем со своими вопросами встревать.
– Еще ничего. Я не могу пускать к нему Рыж… – Лик кашлянул, – Козлову, пока не буду знать хоть что-то.
Сотрудники отступили, пропуская шефа к двери.
– Ой, какой горячий мальчик!
Это первое, что услышал на пороге гостевой Лик.
– Послушайте, я не занимаюсь контрабандой. Я просто продаю алкоголь из Иномирья здесь.
Мадам Баранова произнесла вторую свою реплику, очаровательно улыбнулась и подмигнула Лику.
– Она только что ему подмигнула? – Горица своим глазам не поверила.
В операторской понаблюдать за беседой собралась вся команда за исключением Зверобоя и Маруси.
– Она на самом деле такая или притворяется?
Клеомен на секунду замер, завороженно глядя в черные глаза кошки. Мосвен редко обращалась к нему напрямую с вопросами по собственной инициативе. Так что со временем любое внимание с ее стороны стало для черта чем-то восхитительным. Событием, от которого в груди сердце замирает и растекается тепло по венам.
Зверобой из-за такого поведения смотрел на сослуживца как на прокаженного свысока, с жалостью и легким презрением. И неудивительно. Соблазнять, увлекать, очаровывать – вот главное оружие уважающего себя черта. Даже мать, богиня правды, и та не могла устоять перед отцом и не может до сих пор. Отпрыск черта должен был родиться чертом. И родился, но только внешне. Ора наделила маниту сына всем тем, что сделало его изгоем среди подобных ему созданий тьмы. Совесть, неприятие лжи и стеснительность. Пригласить на свидание понравившуюся девушку с этаким коктейлем Клеомену не удавалось ни разу в жизни. Что говорить о потрясающе красивой женщине, один взгляд на которую заставляет забывать обо всем вокруг.
– Нет. Правда такая.
Получив ответ, Мос тут же потеряла интерес к коллеге и оттого, конечно, не заметила выражения печали на его лице.
– Торговля запрещенной продукцией тоже преступление, – осторожно вступил в диалог Лик.
– Вы уверены? – Баранова постучала по подлокотникам длинными, украшенными замысловатыми рисунками ногтями.
– Да, мадам Жюли…
– Жужу!
– Что?
– Жужу. Зовите меня Жужу.
– Хорошо. Итак, мадам Жужу.
Лик не стал представлять, что именно сейчас творится с его командой в операторской, вместо этого он постарался сосредоточиться на понимании способа мышления вдовы Баранова.
– Не подскажете, где ваш муж?
– А зачем нам муж? – Жюли томно оглядела Лика. – Обожаю боевых магов, особенно без одежды, особенно в рабочей обстановке!
– Мадам, где ваш муж?
– Какой настойчивый!
– Мадам, где ваш муж?
– Да что ты заладил «где»?! Откуда мне знать? Шут опять что-то натворил?
Лик взял небольшую паузу и повернулся в сторону камеры. Горица поднялась со стула.
– Я проверю здесь и жандармерию запрошу.
Иму проводил русалку встревоженным взглядом. Из-за последней ее вылазки в паре с Козловой он начал бояться выпускать Горицу из поля зрения в рабочее время.
– Жужу, – Ликург потянулся и положил свою ладонь поверх руки Барановой, – вы же понимаете, что я не стану спрашивать не важные для меня сейчас вещи.
Его голос звучал мягко, сексуально.
– Да-а, – промямлила мгновенно растаявшая Жюли.
– Так, где сейчас ваш муж?
– Наверное, в своем баре. Лапает своих пери.
– Своих пери?
– Да. – Жюли крепко схватила Лика за руку и подалась вперед. – Танцовщицы. Он никогда не берет на работу нимф. С Сатиром не хочет связываться. Ну и пери умнее.
– Почему вы думаете, что он именно там?
– Я не думаю, я знаю. Вчера вечером как ушел, так и не возвращался еще.
– Вы ему не звонили?
Баранова отпустила ладонь Лика, откинулась на спинку стула и скрестила на груди руки.
– Нет.
– Почему?
– Почему-почему… Потому!
– Мадам Жюли, – предупреждающе начал Ликург, – мне понимать это как отказ от сотрудничества с полицией?
– О! Нет! – Баранова отвернулась и капризно надула губы.
– Так вы связывались с мужем?
– Какой настырный! Нет!
– Почему?
– Он со мной не разговаривает. Ясно?
– Почему ваш муж с вами не разговаривает?
Баранова нервно поерзала на стуле, затем часто захлопала ресницами, стараясь отогнать слезы.
– Почему ваш муж с вами не разговаривает? – требовательно повторил Лик.
Женщина всхлипнула.
– Почему ваш муж…
– Хватит! Хватит! Хватит!..
Баранова вскочила со стула и принялась истерично кричать, размахивая руками.
Лик досчитал до десяти, затем заговорил, вновь сменив тон на ласковый:
– Жужу, мне уйти?
– Да! – спешно выкрикнула мадам, но уже через секунду сама себя поправила: – То есть нет.
– Тогда присядьте, и мы продолжим.
Она нехотя опустилась на стул и всхлипнула.
– Постарайтесь ответить, это очень важно.
– Ну… – Жюли замешкалась и взялась грызть ноготь. – Я, может быть… случайно… чуточку занималась сексом с его Шутом… Случайно!
– Случайно, – с серьезным лицом кивнул Лик.
В операторской в этот момент Клеомен и Иму смеялись открыто, и даже Мос не удержалась от улыбки.
– Когда это было?
– Вчера утром и, может быть, позавчера… трижды. Ну и, может быть…
– Я понял. Как давно продолжаются случайности?
– Год, два, я не очень запоминала. – Жюли выглядела искренне смущенной.
– А как давно ваш муж о них знает?
Мадам расслабилась и неожиданно легко махнула рукой в пустоту.
– Да он-то все время знал. И все всегда было прекрасно! У всех свои слабости. Кто-то любит конфеты, кто-то зелье на поганках, а я – мужчин.
Баранова пожала плечами и мило улыбнулась.
Лик глубоко вздохнул и помассировал кончиками пальцев переносицу.
– Хорошо. Если муж все знал, почему он с вами не разговаривал?
– Позавчера мы с Шутом увлеклись, и как раз в самый неподходящий момент в столовую зашла свекровь.
– В столовую?
– Ага. – Жюли очаровательно поморщилась. – Знаете эти старые семейные замки? У Барановых такой. Мрачные помещения, серый камень, металл, запах сырости, эхо и необъятные камины. Если мне перейдет по наследству этот рассадник нерассеянного маниту, я его сровняю с землей. В замке три столовые! Откуда мне было знать, что его мама зайдет именно в эту?
– Зачем им три столовые? – Мос оглянулась на Иму.
Аниото среагировал не сразу.
– Ты меня спрашиваешь? Я в земляной хижине родился, вырос там же. Его спрашивай. – Иму кивком указал на стоящего рядом черта. – Это ему в детстве мини-парк развлечений под окном поставили.
Кошка перевела удивленный взгляд на Клеомена, но тот лишь неуверенно плечами пожал.
– Большинство семейных крепостей, построенных во времена белого тигра, имели три столовые: для семьи, для гостей, для обрядов. И крепости действительно больше похожи на огромные склепы с лабиринтами коридоров, комнат и лестниц внутри.
– Так какие пакости Шут опять натворил?
От Лика не ускользнуло, что Баранова, кажется, впервые за все время пребывания на острове забеспокоилась.
– Давно он последний раз творил пакости?
– Конечно! – Жюли это воскликнула как само собой разумеющееся, что не могло не удивить Эйдолона.
– Не поясните?
– Легко. Он исправился. С месяц назад заявил, что станет идеальным покровителем.
В операторской Клеомен, не отрываясь от экрана, усмехнулся.
– По-моему, у него не получилось.
Мос едва заметно улыбнулась на эту реплику.
Руся стояла перед массивной деревянной дверью и боролась с желанием спрятаться за спину черта. Что может быть страшнее, чем появиться однажды на пороге семьи и сообщить, что их сын погиб. Как ведьме, подопечной Шута семейной колоды и представительнице древнего рода, ей оповещение доверили.
– Не бойся. Я буду говорить, а ты слушай. Если нужна будет помощь твоя, я дам знать.
Зверобой ударил в гонг.
– Моя семья с ними пересекается иногда. Знаешь, чем занимались первые Барановы? – Руся перешла на шепот.
– Чем? – точно так же шепотом спросил черт.
– Кладбища содержали. Здесь в подвале три этажа вниз семейного склепа. Они его по-прежнему используют.
– Прямо в здании?!
Руся кивнула и поспешно опустила глаза. Пожилая хозяйка дома дверь открыла, Козлова не могла пока заставить себя посмотреть ей в глаза.
– Мадам Баранова? – Зверобой обворожительно улыбнулся, обнажил запястье и показал на мгновение засветившуюся печать Интерпола.
– Да.
– Мы из МУПа. Не могли бы вы уделить нам немного времени. Это по поводу вашего сына.
– Какого из двух?
– Мирослава.
– Понятно. – Пожилая ведьма отступила в сторону, пропуская нежеланных гостей в дом. – Что ж. Проходите. Что натворил мой сын на этот раз? Или это снова был его Шут?
– Пока пытаемся разобраться.
Руся с удивлением слушала расплывчатые реплики черта.
– Мадам, кроме вас дома есть еще кто-то?
– Мой муж.
– Не могли бы вы и его пригласить.
Несколько минут спустя они вчетвером сидели в гостиной.
– Мирослав сжился с Шутом. Никакого разлада. Все организовывают вдвоем. У сына и дело свое есть. Что вас интересует?
Зверобой кивнул. Он уже понял, с какой женщиной имеет дело. Сообщать о сыне больше чем пара ничего не значащих фраз Баранова не станет.
Структура кланов у магов близка к волчьим. Есть альфа-пара и их дети, есть бета-пара и их дети, основной состав и обязательно шестерки, задача которых – развлекать и разряжать обстановку во время общих собраний. Только в отличие от оборотней, где стаями и семьями всегда правят самцы, во главе магического клана и семьи чаще всего стоит женщина. И в данный конкретный момент перед гостями сидела альфа. Если обычный член клана или даже муж альфы еще может рассказать что-то полезное, то сама альфа в здравом уме никогда.
– Должен с прискорбием вам сообщить, – без предисловия начал Зверобой, – сегодня утром ваш сын был найден мертвым в центре города.
Черт замолчал, внимательно следя за лицами Барановых.
Весть стала ударом для обоих.
– Когда вы видели Мирослава?
– Как он умер? – Баранова пришла в себя быстрее мужа.
– Мы пока это устанавливаем. Когда вы видели Мирослава последний раз?
– Вчера. Долго с ним разговаривали по душам. И когда он уходил после вечернего чая, впервые был по-настоящему счастлив.
– О чем вы говорили?
Женщина сурово поджала губы.
– Мадам…
– Хорошо. Позавчера я застала в столовой его пустоголовую жену с Шутом. В увиденном приятного мало, о чем я тогда же и сказала Мирославу. А вчера он пришел ко мне. Оказалось, что они с покровителем больше года назад пришли к соглашению.
Зверобой нечасто жалел об отсутствии Клеомена. Каким бы хорошим психологом ты ни был, когда имеешь дело с главой клана, рискуешь ошибиться. Он минуту назад сообщил ей, что сын мертв, а она хладнокровие потеряла всего на несколько мгновений. Доверять словам такой женщины нельзя.
– К какому соглашению, мадам?
– Они оба собирались разойтись и жить каждый своей жизнью.
– Шуту ответили взаимностью? – откровенно поразилась Маруся.
Черт мельком взглянул на лицо напарницы. Смысл вопроса он не слишком понял, но вмешиваться не стал.
– Да. – Баранова нахмурилась. – Да. Простите, я ваше удостоверение не увидела.
– Козлова, – представилась ведьма.
– Ярослава! – обрадовалась хозяйка дома и даже в лице несколько смягчилась. – Какой иной покровитель, кроме справедливости, мог прийти сегодня к нам! Ты, возможно, меня плохо помнишь. Мы с твоей мамой редко общаемся. За ее плечами хозяйка, за моими – сила. Трудно ладить. Как семья? Как твоя непутевая сестра?
Руся пожала плечами:
– Про семью не в курсе. Сестра хорошо. Вас сейчас опрашивают по поводу смерти вашего сына. Мы с Мирославом провели короткое время в одном учебном заведении.
От Зверобоя не ускользнула растерянность на лице мадам, но и тут она быстро пришла в себя.
– Значит, твой Шут тоже получил взаимность?
– Нет, он по-прежнему со мной. Так что именно сказал Мирослав?
Мадам надменно оценивающе оглядела гостью с ног до головы, затем после короткой паузы ответила:
– Сказал, что давно влюблен в другую, хочет жить с ней и что это взаимно. У Шута тоже была любимая женщина. Они собирались начать жить по соседству, когда Мирослав закончит бракоразводный процесс.
– И как зовут это странное, влюбленное в Шута создание?
– А вы как считаете? Жюли.
– Любовь спасет мир! – Иму сидел на столе Горицы и болтал ногами. В конкретный момент времени, по мнению Руси, он выглядел как жизнерадостный шкодливый котенок. Аниото не мог не замечать, насколько напарница раздражена. И ему это удовольствие доставляло, ради ее сердитого сопения он и старался.
– Клеомен, ты же сказал, что она не врет. – Горица попыталась выдернуть из-под аниото сенсорный лист с документацией.
– Я определяю ложь, а не умалчивание.
– Сама она слишком глупа. – Лик задумчиво рассматривал временную шкалу на экране. – Ее кто-то научил. Мос, что там с обыском в квартире и с местом обнаружения мага?
– Еще не закончили, но Марусю я уже оформила. Через полчаса мы с ней сможем осмотреться.
– А может, Мирослав соврал маман? Или маман Зверобою с киборгом наврала. Вы видели этого коротышку в допросной? Он же уродливее половинчатых и ненормальнее. Кто в здравом уме влюбится в такое?
– Уродство – не причина не влюбиться, и отдай мои документы! – Гор все-таки удалось выдернуть лист из-под Иму. – В тебя же кто-то тоже однажды влюбится.
– Уже, – мгновенно среагировал довольный леопард.
– Что – уже? – не поняла Горица.
– Уже в меня влюбилась.
– Кто? – Русалка беспомощно уставилась на профиль улыбающегося напарника. Собственный вопрос неожиданно отозвался резкой болью в груди.
– Ты.
Иму продолжал жизнерадостно болтать ногами. От него не ускользнуло, как Горица покраснела и опустила глаза, сделав вид, будто что-то ищет на столе.
– Смешно, – наконец пришла она в себя.
Сказать, что Иму обрадовался, значит, ничего не сказать. Леопард был в восторге! Минуту назад он и не рассчитывал на такое удивительное открытие. Его просто задела реплика Горицы, в очередной раз напоминающая, что он для берегини напарник и только. Иму после тех трех поцелуев окончательно не мог воспринимать Горицу по-иному, нежели свою пару. Она иногда ему в дреме мерещилась рядом на кровати. Да только Горица не воспринимала его как мужчину. И чем больше проходило дней, тем мучительнее было Иму, тем сильнее его сжигала ревность. Ни к кому конкретному, просто жгучий страх узнать, что она влюбилась в кого-то. И вдруг его глупая реплика, сказанная по большей части от бессилия, дала ему такое признание с ее стороны.
Леопард не без усилия подавил желание обнять и поцеловать вредную упрямицу.
– Итак, Маруся, что мы знаем?
Ни от кого не ускользнуло, что Руся испуганно вздрогнула и встрепенулась. К ней впервые обращались с подобным вопросом.
– Мирослава Баранова убил маг в военной экипировке. Мирослав собирался развестись с женой, и у него была договоренность с Шутом о раздвоении. Жюли Баранова – маг, но она чудовищно глупа. – На этой реплике в комнате раздались смешки. – Глупа настолько, что в намерении скрыть свои отношения с Шутом подставляет его сильнее некуда, подсовывая нам мотив с изменой. Если бы не Клеомен, можно было бы подумать, что она, напротив, очень умна и изображает дурочку…
– Как ты, – учтиво подсказал Иму.
– Как я, – невозмутимо кивнула Руся. Поначалу говорить было трудно, но с каждым новым словом уверенность возрастала, так что аниото не удалось ее смутить. – Шут – покровитель мага, поэтому вполне мог дать подобный посыл, просто взять его от самого Мирослава. Но мотива нет.
– Сколько ему жить осталось?
Руся перевела озадаченный взгляд на Лика. Шеф усмехнулся:
– Козлова, у древних родов есть право не разглашать подробности взаимодействия магов и покровителей. Они этим правом не просто пользуются, но свято чтят как неписаный запрет. Не знала?
Ведьма отрицательно покачала головой, ошарашенная новым открытием. Наверное, оттого, что с семьей толком не жила и не общалась нормально никогда, столь обыденная вещь стала неожиданностью.
– Обретя тело, покровитель живет не больше нескольких суток после смерти носителя. А этот, если действительно получил взаимность, будет жить до тех пор, пока его любят. Но с уверенностью сказать, что это именно жена Баранова, я не могу.
Маруся собиралась продолжить, но аниото ее прервал:
– Шеф, давай, мы сгоняем, найдем великую любовь Баранова. Ты все равно рисковать с карликом дальше будешь.
Лик кивнул, про себя забавляясь энтузиазму леопарда. Он в последнее время сильно изменился. Звериного поведения поубавилось, на влюбленного ревнивого мужа стал похож. Перед начальством придется за этих двоих скоро отчитываться.
– Горица, смотри, чтоб он экспертов не гонял.
– Хорошо, Лик, – пробормотала русалка, пока ее нетерпеливо подталкивали к выходу.
– Как вариант, кто-то мог рассчитывать, что Шута обвинят посмертно в убийстве носителя? – догадалась Руся.
– Не исключено, – вступил в диалог Клеомен. – В семье могли воспротивиться расселению мага и покровителя?
– Нет. – Козлова отрицательно покачала головой. – Наоборот. Для семьи это замечательная новость.
– Шеф, можно выдвигаться. Квартира Барановых готова. Внизу, под островом, тоже почти закончили.
– Вы с Клеоменом вниз. Мы с Марусей – в квартиру.
– А я? – Зверобой перестал созерцать Козлову и перевел удивленный взгляд на Лика.
– А тебе как обычно. Пусть наша Жюли больше ничего не утаивает.
– Хорошо, Лик.
Горица сердилась и расстраивалась одновременно. Она так старалась забыть о том поцелуе, не краснеть каждый раз, глядя ему в лицо, не смотреть на его губы. А он, вместо того чтоб помочь, издеваться при всех начал. Более беспомощной берегиня себя не чувствовала никогда. Теперь вот в спину ее подталкивает, как будто она заведомо самое медленное создание в этом мире.
В коридоре Иму вдруг остановился, потянул ее за талию и прижал к себе. Русалка испуганно вздрогнула. Она не видела его лица, но ощущала дыхание на своей шее.
– Обиделась? – прошептал он.
Горица замерла. Она не чувствовала ни рук, ни ног, только прикосновение его тела к своей спине.
Иму обнял Горицу сильнее и потерся носом о ее висок. Он слышал, как часто забилось ее сердце, каким глубоким стало дыхание. Словно пойманная на охоте дичь.
– Боишься меня?
Она не пошевелилась и не ответила, но леопард мгновенно ощутил жар во всем теле, кожа начала сохнуть. Он тихо рассмеялся.
– Я понял.
Жар тут же прошел. Горица – не хищница. Она не станет сражаться, расставляя приоритеты сил в возможной паре, просто высушит его, если он нападет. Наверное, это должно было расстраивать, но не расстраивало. Напротив, аниото ни с кем еще не чувствовал себя столь восхитительно.
Дверь соседнего кабинета открылась, послышались голоса. Русалка вырвалась из объятий и, не оглядываясь, побежала к шахтам. Не скрывая довольной улыбки, Иму отправился следом. Если она считает, что может от него сбежать или что они закончили, то глубоко заблуждается.
Горица всем существом чувствовала его присутствие. Она надеялась успеть добежать до машины и как минимум ехать к месту назначения на ней вдвоем, как максимум – одной. Но не вышло ни того ни другого. Она доставала на бегу ключи, когда ее вновь поймали за талию и потянули в направлении черного стального двухколесного коня. Мотоцикл леопарда на парковке всегда выделялся. Аниото ценил скорость и средства передвижения выбирал соответствующие.
– У меня своя машина есть, – попробовала возмутиться Горица, с ужасом понимая, что в этом секторе никого больше нет.
– Я знаю.
Иму понравилось ощущать ее страх, наблюдать за попытками сбежать. Это отдавалось приятным томлением в груди и предвкушением момента поимки добычи. Если бы не пропасть сущностей, он бы много раньше понял, что хочет поймать свою русалку.
– Давай поедем на ней, – не сдавалась Гор.
– В следующий раз.
Иму решил больше не тянуть, развернул ее к себе лицом, наклонился и поцеловал. Горица издала протестующий возглас и затихла. Поцелуй оказался нежным, сладким и бережным. У нее мысли никогда не возникало, что хищник может вести себя так по отношению к женщине, тем более к ней, ведь она, кажется, всегда его раздражала только. Иму меж тем положил ладонь ей на затылок и чуть надавил языком на губы, заставляя приоткрыть рот. Несмотря на страх, что все происходящее неправильно, русалка подчинилась. Она до безумия захотела подчиниться.
Иму с нескрываемым восторгом ощущал страсть, с которой она отвечала. Мягкая, ласковая и беззащитная, она отдавалась ему, а потом неожиданно испугалась. Впрочем, лишь для себя самой, но не для аниото. Он слишком хорошо изучил ее, чтобы не предугадать, что ее обуяют сомнения.
Из страстной соблазнительницы она вновь перевоплотилась в загнанную дичь, замирающую от страха перед лицом хищника. Иму мягко улыбнулся.
– Держись крепче.
Горица собралась спросить зачем, но успела только взвизгнуть, когда леопард резко подхватил ее на руки и понес к мотоциклу. Такое поведение больше смахивало на ребячество, но устоять было невозможно. Она выглядела слишком смущенной, чтобы он мог удержаться и не попытаться окончательно вывести ее из равновесия.
– Ты что делаешь?! – Горица понимала, что возмущаться шепотом странно, но вслух было просто страшно. Вдруг кто-то услышит или увидит, доложит начальству, и придется объясняться. А что говорить, если она сама не знает, что происходит? Уволят.
– Никто тебя не уволит, – с усмешкой ответил на выражение ее лица Иму. – Садись сюда. – Он поставил ее на ноги и указал на пассажирское сиденье мотоцикла.
– Я упаду, – попыталась все так же шепотом оказать сопротивление Гор.
– Будешь меня обнимать – не упадешь.
Иму не без восторга отметил порозовевшие уши берегини. Перспектива ее прельстила.
– С ума сошел?
– Давно. – Пожал плечами аниото. – Садись!
Горица приказ исполнила, но по-своему. Постаралась расположиться на мотоцикле так, чтобы между нею и леопардом оставалась дистанция в несколько сантиметров. Женской гордости этого минимума вполне хватало. Иму недовольно фыркнул и вынудил Горицу дышать через раз. Он ухватил русалку за руки и потянул, заставляя придвинуться к своей спине вплотную, потом еще и ладони ее себе на живот положил.
– Сама виновата, – философски протянул Иму, наслаждаясь близостью и ожидая, пока датчик защитного экрана мотоцикла даст добро на старт. – Я предупреждал, незачем было меня так успешно успокаивать.
Горица не сказала ни слова. И молчала на протяжении всего пути до клуба Баранова. Шок сказывался. Все было не так.
Вообще все было не так!
Она с детства была романтичной, мечтала о потрясающей, красивой любви и, повзрослев, не утратила веры в свои идеалы. В ее фантазиях возлюбленный мужчина был магом, может, полубогом или богом, но никак не плотоядным хищником. Он целовал ее на берегу реки или в прекрасном саду, а не на рабочей парковке. После поцелуя она нежилась в сильных объятиях, любуясь на закат или звезды, а не обнимала сама и тащилась искать любовницу жертвы. И уж абсолютно точно, прежде чем поцеловать, мужчина признавался ей в любви, а не сообщал с нахальной кошачьей мордой, что это она его, видите ли, любит и его все устраивает.
Что, змий задери, только что произошло и происходит?! Горица вздрогнула от этой панической мысли. Все не так.
Теплая ладонь Иму накрыла ее правую руку. Он легко сжал ее пальцы и тут же отпустил, ухватившись за руль своего монстра, лавируя по улицам старого города. Под впечатлением от этого нежного, невероятно интимного прикосновения Гор не сразу почувствовала нечто еще более нежное и личное: его спина едва заметно вибрировала. Где-то внутри леопарда рождался этот странный завораживающий низкий звук.
Аниото мурлыкает исключительно своей паре – истина, известная каждому школьнику. Только Иму не совсем обычный аниото, он ведь тогда мурчал ей, чтоб подразнить. Горица замерла, споткнувшись о странную догадку.
– Опять дразнишься? – тихо проговорила она.
Звукоизоляция экрана позволила Иму расслышать вопрос без труда.
– Опять сама за меня придумываешь причины моих поступков?
Горица вздохнула. Ни да ни нет не сказал, еще, кажется, и обиделся.
Все не так!
Иму ощущал ее недовольство и растерянность и все же был счастлив. Она не отрицала, что любит, даже не задумывалась. Для водных чаровниц любовь нечто иное, чем для большинства созданий. Любовь никогда не приходит к ним озарением или чудом. Русалки просто постепенно незаметно для самих себя принимают в свою жизнь того единственного, кому будут верны до смерти. И Горица приняла Иму. Да, она сердито сопела позади, потому что он сделал все совсем не так, как наверняка мечтала ее романтичная натура, но эти недочеты можно было исправить. Главное, что отныне он – основная часть ее жизни.
Иму хотелось оказаться на трассе, за пределами города, везти свою владычицу пресных вод туда, где она будет чувствовать себя свободной и довольной. Как только дело Шута закроют, он поступит именно так. Возьмет у Лика отгул и для себя, и для нее.
Путь до места назначения занял не больше получаса. Ставить мотоцикл пришлось на улице. Всю доступную для транспорта площадь вокруг клуба оградили эксперты Научно-исследовательского центра криминалистики. Собранный материал уже отбыл с первой машиной, оставшиеся три предназначались для сотрудников и оборудования, которое и занимало большую часть парковки. Иму эти умники всегда раздражали. В НИЦК попасть работать было сложнее, чем в Интерпол. Когда-то давно центр появился на базе Института криминалистики, а тот, в свою очередь, вышел из факультета криминалистики Академии ССБ, так что по сложившейся традиции отбор вели жесткий. Ум, знания, дисциплинированность, сила, род – все имело значение. Нерадивый ученый в застенки центра не попадал.
– Не надевай лик леопарда, – мягко проговорила возле его плеча Горица. – Я знаю, они тебя бесят. Просто, как обычно, представь, что говоришь с Мос.
– Хорошо, – сердито проговорил Иму, стараясь совладать с оболочкой.
Мосвен была одной из умников. Лик ее с прежнего места работы переманил к себе в отдел. В отличие от созданий из НИЦК к белой кошке Иму неприязни не испытывал. Во-первых, род близкий, во-вторых, она двух котят одна тянет, в-третьих, привык уже, хотя поначалу тоже не жаловал.
Горица подождала, пока Иму справится с собой, затем двинулась к центральному входу, вынуждая его идти следом. Всегда так делала, не впервой.
– Приветствую, дорогая Горица, – встретил их у входа руководитель третьего звена. – Вы сегодня раньше обычного.
Иму сердито фыркнул. Пожилой альв, как всегда, обворожительно улыбался, глядя на русалку. Второй год Серхио не оставлял попыток понравиться Горице. Но, будучи представителем уважаемого княжеского рода, делал он это завуалированно и деликатно. Так что, к постоянной радости Иму, сам предмет страсти оставался в неведении происходящего. В плане отношений, да и любых эмоций в целом Горица всегда оставалась удивительно наивным созданием.
– Как здорово, что у нас третье звено работает! Единственные дружелюбные создания во всем центре.
Иму фыркнул громче. Она до сих пор полагает, что Серхио Лику результаты просто так авансом, до окончательного оформления запросов передает.
– Если мы не будем дружелюбны, как же тогда очаровательные сотрудники МУПа будут расследовать свои дела?
Аниото зло заурчал.
Горица обернулась и удивленно взглянула на напарника.
– Ближе к делу, – процедил сквозь зубы Иму.
– Ближе, так ближе, – примирительно проговорил альв. – Пойдемте внутрь. Мы танцовщиц по рекомендации Ликурга отделили от остального обслуживающего персонала. Открыться клуб сегодня не успел, когда мы появились, так что особых проблем не возникло. Опрос проводили параллельно четверо моих сотрудников.
– И какие рекомендации дадите? – Горица часто заморгала. За массивным входным балдахином, теперь трепетно охраняемым ажаном, начиналось царство полуночи. Мягкие бархатные стены, интимное теплое освещение – королевство всех оттенков красного и черного в обрамлении дымчатых зеркал и золота.
– Персик и Дынька.
Гор рассеянно нахмурилась, совершенно не уловив смысл сказанного Серхио.
– Нет. Я про танцовщиц.
– И он про танцовщиц, – не удержался от смешка Иму. – А настоящие имена у Персика с Дынькой есть?
Серхио провел сотрудников МУПа через пустой танцпол, затем сквозь стену из искусственного дымчатого водопада в зону для персонала.
– Направо – дирекция. Там расположились пери. Налево – кухня. Там собрали остальных. Персик зовут Тарана. Когда сообщили о смерти хозяина клуба, глотала слезы, потом ее тошнило. Дыньку зовут Ширин. Отвечает односложно, еле шевелится, на работу опоздала. Такая едва шевелящаяся и пришла. Остальные обычные. Управляющий дергался, мы следы руты нашли. Я запрос уже оформил в жандармерию, пусть расскажут, есть у них в разработках заведение Баранова или нет. Ответят – передам вам, хотя, скорее всего, из-за руты и дергается.
– Выводили в коридор для разговора?
Серхио кивнул.
– Здешние коридоры спроектированы так, чтобы хранить секреты. Шумоизоляция и углубления в стенах с кушетками.
– Хорошо. Дальше справимся сами.
Альв смерил Иму недовольным взглядом. Серхио никогда не понимал, как так сложилось, что русалка постепенно начинает отдавать себя хищнику. Неуравновешенный грубый убийца разве способен понять, что получил? Может оценить? Два года назад Серхио впервые столкнулся с этой странной парой и понял, что просто обязан защитить Горицу от негодяя. Спасти от самой себя, пока не поздно. Но делать это нужно было осторожно, незаметно, иначе ее романтичная натура воспротивится и все усилия обратятся в прах.
– А что прекрасная сеньорита?
– Кто? – Горица увлеклась созерцанием небольшого уютного углубления в стене с кушеткой, где действительно вполне могли поместиться двое. Чуть поодаль стояла резная ширма, служащая, очевидно, барьером между жаждущими уединения созданиями и внешним миром.
– Он спросил, нужен он тебе или нет?
– А! Нет, не нужен. То есть я имела в виду, мы справимся, – поспешно уточнила берегиня. – В том смысле, что, конечно, нужен, но не в том смысле, что по-другому как-то нужен, по работе, конечно… То есть я не имела в виду ничего такого…
– Пошли. – Иму втолкнул Горицу в комнату. – Все все поняли. Спасибо.
Последняя реплика относилась к Серхио. Леопард постарался скрыть удовольствие от того выражения, что блуждало на лице альва после бесподобной речи «прекрасной сеньориты».
Так глупо Горица не чувствовала себя еще ни разу. И все из-за леопарда. Если бы не он, она бы не была такой потерянной и рассеянной сейчас и конечно же не выставила бы себя в неприглядном свете перед Серхио, которого искренне уважала. Берегиня постаралась сосредоточиться и вернуть себе рабочий настрой.
В кабинете царила совсем иная атмосфера. Свет, белизна, серебристый отлив.
Всего танцовщиц было восемь. Все они испуганной стайкой собрались на единственном диване. Иму показал удостоверение ажану, преградившему им с Гор вход в помещение.
– Кто из вас Тарана?
Одна из девушек встрепенулась, остальные же, словно по команде, повернули головы в ее сторону.
– Не трогайте ее. – Горица почему-то сразу поняла, что к ним обращается именно Ширин. Изящное темноволосое смуглое создание с твердым взглядом и глубоким обворожительным голосом. – Вам нужна я.
– Тогда пройдемте. – Иму кивнул девушке, указывая на выход.
– Ширин, – начала русалка, когда они устроились на кушетке в коридоре, – просто расскажите все, что знаете.
Само собой, ни Иму, ни Гор не знали, почему девушка решила, что нужна им, и что конкретно она собиралась поведать. Ситуация требовала от них хорошо подыгрывать, используя расплывчатые формулировки и реплики.
– С самого начала?
Горица кивнула.
– Хорошо. – Ширин тяжело и протяжно вздохнула. – Я знала, что он погиб. Я знаю точное время.
Горица чуть наклонилась вперед. Боль отражалась на лице пери. Такую боль не сыграть. По крайней мере, так подумала русалка.
– Начните сначала.
– Да. – Голос Ширин сорвался на шепот. – Мирослав особенный. Он порядочный и не относится к служащим своим, в том числе и к танцовщицам, как к кому-то заменяемому. Заменить нас можно – это правда, но он никогда так не поступал. На Тарану год назад напала албаста, изуродовала ей пол-лица. Мирослав оплатил операцию и реабилитацию. А мы выступали всемером, пока она несколько недель назад не вернулась. У Мэхвэш и Устанай дети. Больничные и отгулы – не проблема. Где вы видели повара без одной руки? Или управляющего с хворью перерожденного? Перерожденного! Понимаете? Кто возьмет на работу создание с пустой кровью да еще на такую должность? Мирослав особенный, – с тихим надрывом закончила Ширин.
Иму смотрел на девушек с высоты своего роста и молчал. Здесь его вмешательство не требовалось. Напротив, он старался не шевелиться, чтобы не привлекать к себе внимание. Позже он с огромным удовольствием подразнит Горицу за ее привычку сочувствовать всем и вся, но мешать ей непосредственно во время работы – никогда. Если надо кого-то запугать, чтобы Гор после могла утешать, – он запугает. Но она и без того завораживала, даря собеседнику ощущение покоя.
– Ширин, – окликнула Горица пери, когда молчание затянулось и стало очевидно, что девушка не сил набирается для дальнейшего диалога, а просто с горя в себя ушла.
Ширин перевела невидящий взгляд на русалку.
– В котором часу связующая нить оборвалась?
Горице понадобилось напрячь слух, чтобы расслышать ответ. Пери, как и некоторые другие представительницы женского пола в этом мире, обладали способностью ощущать ценное для них создание на расстоянии. Его боль, радость, страх, удивление и конечно же смерть.
– Я не подозревала, что такое почувствую. Кажется, я его люблю, – добавила Ширин после нового сбивчивого монолога о доброте и исключительности Мирослава.
– Когда вы собирались съехаться?
– Съехаться? – Ширин удивленно взглянула на русалку. – Нет. Я никогда… Что вы, он же мой начальник! И он женат…
– Вас связывали только рабочие отношения?
Ширин рассеянно кивнула.
– Вы живете одна?
– Нет. У меня дочь.
– Мирослав относился к вам так же, как и к остальным своим служащим?
– Да, наверное. Или… Не знаю. Я, пожалуй, его раздражаю. Всегда с ним спорю. Шут его меня ненавидит точно.
Горица вздохнула и сменила тему на рабочие конфликты с клиентами или поставщиками, давая пери время передохнуть. Опрос займет времени немало, к личным взаимоотношениям они вернутся чуть позже.
– Ах, чтоб тебя! – Маруся добавила еще пару проклятий на мертвом языке.
Лик сам не понял, как оказался рядом с ней, готовый отразить любую угрозу.
– Шеф, вы чего? – изумилась Козлова, которая вдруг обнаружила себя отделенной от шкафа Жюли широкой божественной спиной.
– Что произошло?
– Где?
Бог сверкнул глазами.
– Здесь!
– Когда?
Угрозы не было – это точно. Лик застонал.
– Змий тебя задери, Козлова! Сию минуту! Что заставило тебя произносить проклятия?
Руся моргнула раз, другой, раздумывая над непонятной нервозностью шефа, потом осторожно кивком головы указала в направлении открытого шкафа.
– Там одежды на мою пятилетнюю зарплату в Интерполе.
Лик прекратил сверкать глазами на подчиненную и уставился на гардероб Барановой.
Одежды было много, исключительно иномирная, но даже при всей дороговизне названной суммы не вышло бы.
– Как ты оценила?
– Легко. Здесь разнообразные коллекции из разных домов. Некоторые вещи единичные, встречались на показах. А вот эти справа – прошедший сезон и совсем свежие. На рынке в А… А-а-а и не важно где, – вовремя прекратила разглашать тайны Руся и вытащила крайнее платье. – К примеру, вот это – моя зарплата за полгода.
– Понятно. Где, говоришь, рынок?
– Какой рынок? – Козлова готова была сквозь землю провалиться.
– Где это все продается.
– А это все продается?
– Маруся!
Руся, как сумела в сложившейся ситуации, изобразила улыбку «мисс Вселенная».
Лик рассмеялся:
– Ладно, живи. Только не улыбайся так. Это пугает.
Ведьма недовольно сморщилась, но совету последовала. Главное, что отступил.
– Я в гости в «3А» схожу. В одиннадцатой или двенадцатой группе кто-то не на выезде, да найдется. У них и выясню, где рынок этот искать.
Не отступил.
– Ых, – с досадой выдохнула Руся. Когда в начальниках сыщик, маленьких женских секретиков не заимеешь. Хотя этот секретик назвать маленьким сложно. – Нам туда ехать придется?
– Еще как придется. – Лик протянул Марусе каплю одноразового носителя информации. – Это тебе от ребят из Центра криминалистики. Вернее, мне для моей персональной станции.
На последней фразе он улыбался так счастливо, как будто шутку свою считал невероятно удачной.
– Смешно, – недовольно проговорила ведьма и забрала каплю. – Я только с «киборгом» свыклась, теперь персональная станция. Всю жизнь мечтала…
Она продолжала еще что-то невнятно бубнить себе под нос, настраивая пыль. Лик не обращал внимания. Дразнить ее было забавно, от этого нехитрого действа настроение поднималось. На деле же он ей доверил непростую задачу – сырые данные. Лик был уверен, что его гениальный Рыжик, скромно расположившийся на краешке кровати, придумает, как быстро найти среди множества собранных экспертами сведений нечто полезное.
– Опять пойди туда, не знаю куда, – прокомментировала Руся содержимое капли.
– Она торговала или сама носила?
Лик поводил ладонью перед серебристыми неподвижными глазами.
– Я все вижу. – Из-за правого виска выплыла крошечная камера, на мгновение зависла напротив лица Лика, после чего вернулась на место. – Носила. Там отдельный шкаф с обувью иномирной не дешевле одежды. Справа крайнее отделение.
Эйдолон открыл указанную дверь и про себя подивился пестроте ассортимента.
– Куда она во всем этом ходила?
– Ищу. Позвоните Зверобою, пусть в счетах семейных покопается. Он так быстро находит темные пятна.
– Когда это ты успела узнать о его талантах в экономике?
– А он мне дал почитать свои дела. В смысле дела из своего прошлого. Его, кажется, веселит, что он иногда становится темой докладов студентов.
– Да, его много что веселит, – задумчиво произнес Лик.
Он еще пару минут понаблюдал за неподвижной ведьмой и лишь затем выполнил ее просьбу. Зверобой к новой задаче отнесся спокойно – этого Ликург от него ожидал. Но вот чего бог не ожидал, так это предложения заменить начальство на выезде.
Эйдолон наушник в карман убирал злой, как змий. Никогда подобного не происходило прежде, чтобы кто-то из команды затевал с ним нелепое соперничество. И на чем основанное соперничество?!
Лик снова взглянул на Козлову. Она целиком погрузилась в задание и теперь совершенно ничего вокруг не замечала. Камеру и ту рассеяла. Копна рыжих кудрей, рыжие брови и ресницы, яркое зеленое платье, ярко-алая помада и не менее яркие веснушки. В Иномирье столетия три назад ее бы сожгли заживо за один внешний вид, если бы поймали. Несомненно, яркая особа. Маруся по-детски шмыгнула носом и почесала затылок. Яркая, но не во вкусе Зверобоя.
– Шеф, вы тут?
Лик не удержался от улыбки при звуке ее хрипловатого голоса.
– Да.
– Вы идите пока по соседям. У меня надолго.
– Насколько долго?
– Больше часа точно.
Дом, где находилась квартира Барановых, представлял собой изолированный комплекс. В подвале спортивный зал и бассейн, отдельно стоящая многоэтажная парковка. Жилое здание пронизывала система промышленных зеркал, позволяющая регулировать количество и направление солнечного света.
Лик запер за собой дверь, а внутри квартиры подключил несложную сеть заговора. Оповещение сработает, если появится чужак или если сама Маруся начнет ходить по квартире. Не мог он просто уйти и оставить ее беззащитной.
Выход вел на балкон, откуда открывался великолепный вид на зеленую зону уровнем ниже. Справа едва слышно потрескивала спусковая шахта. Поток на подъем работал на противоположном балконе. Чтоб попасть туда, Лик прошел по аккуратному живописному мосту. На каждом уровне комплекса располагалось всего по две квартиры. На нечетных этажах пространство между соседями заполняли детская площадка, сад и цветник. На четных были смотровые зоны, к которым тянулись кроны деревьев. Все это залито солнечным светом и поддерживается в идеальном состоянии службой земельного ландшафтного хозяйства. Жилье исключительно для семейных пар.
Соседскую дверь открыла молодая берегиня.
– День добрый, – обворожительно улыбнулся Лик и показал запястье. – Не могли бы вы мне помочь?
– Конечно. – Девушка мгновенно поддалась чарам бога. – Надо, наверное, про соседей что-то рассказать?
– Да, но для начала было бы неплохо представиться.
– Ой, – берегиня смутилась. – Ведрэна. Я – няня. Вы простите, в дом пригласить не могу.
– Я вижу. – Лик кивком головы указал на паутину защитных чар в проходе. – Расскажите о своих хозяевах.
Ведрэна рассеянно покусала губы.
– Хозяйка у меня Уйгуна из рода Хотой.
– Сюллюкюн, – вслух констатировал Ликург. – А муж?
– А нет у нее мужа. Умер давно. Она детей сама растит. Кутумей старший, он сейчас в школе. В этом году учиться начал. Сандара проснется, пойдем с ней встречать брата.
– С соседями часто видитесь?
Берегиня отрицательно покачала головой.
– Детей у них нет, в сад гулять не выходят никогда. Я знаю, как зовут обоих, и здоровалась при встрече. Пару раз с Жюли разговаривала. Если честно, не очень умная женщина и невероятно зациклена на моде. Она, не поверите, искренне удивилась, когда я сказала, что ураганы город огибают. Кто может не знать о работе сети метеостанций?!
– Поверю, – усмехнулся Лик. – А Уйгуна?
– Уйгуна вообще пару месяцев назад только фамилию соседей узнала. Я ей сказала.
– В каком контексте?
– Она спросила. Отблагодарить хотела. Мирослав ей помог. Она в выходные с детьми вниз спуститься погулять решила. Пока Кутумей за книжкой забытой возвращался, Сандара за бабочкой побежала, мгновенно увлеклась. А род-то Хотой, они парящие, и через ограду хулиганка чуть не перемахнула. Мирослав из шахты как раз вышел, поймал ее на лету.
– Отблагодарила?
– На словах. Он больше ничего не принял. Замечательное создание.
– Все?
– Все. Мирослав тут последнее время редко появляется. В основном Жюли только видели. Уйгуна с ней здоровалась, пыталась заговаривать, но Баранову, знаете, слушать трудно. Она поражает с первого слова.
Лик не удержался от смеха.
– То есть они ни с кем в доме не общались?
– Вот не знаю. Я тут все-таки не живу. Хотя, – Ведрэна еще немного покусала губы, – тремя уровнями ниже квартира пожилой ведьмы. Я однажды видела, как они с Жюли беседовали.
– А неприятные случаи? Может, Жюли или Мирослав с кем-то ссорились?
– Нет. Такого не видела и ни от кого не слышала. Они соседи очень тихие в целом. А вот уровнем выше живут лугару, молодожены. С ума весь дом сводят. У них ссоры кругом, по теме и без.
– Благодарю. – Лик учтиво склонил голову. – Всего доброго.
– Погодите, – попыталась остановить его девушка. – А что случилось-то? Что с Барановыми?
– Спасибо за помощь. Она, скорее всего, еще понадобится. Если вдруг что-то вспомните или узнаете, обращайтесь в единый центр помощи, оттуда ваш звонок направят по адресу.
Ведрэна печально вздохнула, понаблюдала, как красивый таинственный маг направляется к спусковой шахте, и закрыла дверь. Русалка впервые задумалась о верности выбранной профессии. Может, стоило изучать не иномирный социум, а окунуться в законы своего мира? Хотя лекции профессора Трикуписа невероятно интересны. Особенно теперь, когда он обещал лучшим на курсе знакомство с настоящим живым человеком.
Уже пару минут спустя Ликург стоял перед дверью нужной квартиры. Он провел ладонью по силовой решетке, раздалась очаровательная мягкая мелодия.
– Чайковский, – прошептал бог, надеясь, что верно угадал композитора. Кем бы ни была здешняя хозяйка, свою привязанность ко всему человеческому она не скрывала.
– Чем могу помочь?
Голос женщины был моложавым. Показываться незнакомцу она не спешила.
Лик изобразил обезоруживающую улыбку в камеру, про себя проклиная обязательство представляться. Сейчас покажет печать, и не откроет дама свою крепость.
– Вы не знакомы с Жюли Барановой?
– А вы кто такой?
Отвечать сразу тоже не желала. Про местонахождение соседки своей, очевидно, не в курсе – вела бы себя иначе. Если прибавить сюда слова Ведрэны, одежду Жюли, Чайковского, то выходит знакомый коктейль. И средства работы с таким коктейлем знакомы или, по крайней мере, предсказуемы.
– Мирослав Баранов погиб. Мне необходимо найти его жену.
Секундное молчание, затем вскрик, и дверь открылась.
Глазам Лика предстало чудное видение. Никаких морщин, даже мимических, никаких изъянов, даже естественных. Совершенное искусственное лицо. За проведение таких операций в большинстве земель уголовное преследование давно ввели. Лица и тела в случае необходимости только восстанавливали. Лет тридцать назад еще фиксировали случаи, когда создания сами себя уродовали и предоставляли хирургам ложные данные о своей первоначальной внешности в попытке ее или изменить, или улучшить, но только не теперь. Теперь существовал Синси. Заплати нужную сумму, и все, что не предусмотрено природой или медицинскими показаниями, отрежут, пришьют и натянут.
Чудное видение издало очаровательный хрип, выдающий возраст, далекий от молодости, и воскликнуло:
– Какой горячий мальчик!
Лик печально вздохнул. Ему это сегодня уже говорили.
– Мадам, позволите узнать ваше имя?
– Позволю. – Изящно захлопала ресницами «мадам». – Лулу.
Вздох вышел у Ликурга еще печальнее. Он вдруг почувствовал, что стоило все-таки уступить Зверобою. Лучше по двору деда Кули перебежками от укрытия к укрытию передвигаться, спасаясь от горючих плевков, чем за одно утро и с Жужу, и теперь с Лулу общаться.
– А род позволите узнать?
– Лелуп.
– Вы мать Жюли?
На словосочетании «мать Жюли» Лулу недовольно поджала губы. Кем-кем, а мамой дама выглядеть не желала.
– Вы не представились, – перешла она на холодный тон.
Лик показал запястье.
– МУП? – Холодности в голосе как не бывало, только с трудом скрываемое беспокойство.
– Баранова мой сотрудник нашел.
– А, – понимающе протянула Лулу. Ей явно стало чуть лучше.
– Значит, вы – мать Жюли, – теперь уже утвердительно проговорил Ликург. От него не ускользнуло, как мадам Лелуп снова поджала губы. Еще немного кощунства над ее эго, и Лулу будет готова для продуктивного диалога в стенах Интерпола если не с ним, то с «3А». – Вы знаете ее местонахождение?
– Нет.
– Когда в последний раз виделись или говорили с дочерью?
– Вчера. Она выбирала новое платье. – Лулу буквально излучала негодование.
– Где?
– Не знаю. Я не спрашивала.
– Когда вы в последний раз виделись или говорили с Мирославом Барановым?
– Не помню. На свадьбе, кажется.
– На чьей свадьбе?
Лик чувствовал, что Лелуп готова его убить. После небольшой паузы, сопровождающейся гневным взглядом в адрес Эйдолона, Лулу выдала:
– Мужлан!
Бог сдержал усмешку и вновь повторил вопрос:
– На чьей свадьбе?
– Черствый, – не унималась ведьма.
– Лулу, вы мне не помогаете. Я спросил вас: на чьей свадьбе?
Как Лик и ожидал, она задохнулась от возмущения, а еще зрачки расширились и дыхание участилось. Если перед тобой женщина со здоровыми инстинктами и ты не нравишься ей внешне, для достижения своих целей избирай тактику флирта, если нравишься – помыкай. Флиртовать Эйдолон был вынужден за всю жизнь только с одной женщиной, и Лелуп не была ею.
– Я не люблю, когда на мои вопросы не отвечают. Вы одна?
Лулу непроизвольно приоткрыла рот и застыла в такой позе. Теперь волей или неволей в ее голове пронеслись картины того, с чем у нее ассоциировался вопрос «Вы одна?», заданный красивым следователем Интерпола, что так откровенно пренебрежителен к ней.
Все предсказуемо. Лик добавил самодовольную улыбку, усилив эффект.
– Так вы одна?
Вместо ответа Лулу фыркнула, скрестив на груди руки, но вот скрыть эмоции во взгляде не получилось. Теперь она смотрела на незваного гостя со смесью возбуждения, смущения, надежды и легкой паники.
– Мадам, я, кажется, предупредил, что не терплю, когда на мои вопросы не отвечают.
Ведьма упрямо сжала губы, однако даже частично скрыть силу своего волнения уже не могла.
Теперь Лик выяснил о ней достаточно, чтобы закончить диалог. Лулу не была чистокровной ведьмой. В ее маниту ясно прослеживалась составляющая чёрта. Причем не такого, как Клеомен или Зверобой, а такого, какими черти рождались в большинстве своем. Из-за роковой примеси и сама Лулу, и ее дочь не отличались умом, зато выделялись страстью к редким ценным вещам, нарушению общепринятых запретов и к сексу. Как Лулу удалось пробраться в семью Лелуп, предстоит еще выяснить. Может для дела пригодиться. Древний клан виноделов вряд ли с распростертыми объятиями принял в свои ряды особу столь сомнительной репутации и ума, к тому же с чужим ребенком на руках. Хромотипия Жюли не светилась и почти не проступала, а окажись в ней маниту Лелуп, на ней явственно бы читались рисунки волков. Да и не позволил бы никто внучке-правнучке торговать контрабандным алкоголем.
И конечно, в квартире Лулу была одна. Лик бы мгновенно уловил постороннее маниту.
– Вы пойдете со мной. – Он взял ее за кисти рук, развернул к себе спиной и склонился к ее уху. – Я предупреждал.
Лулу с хрипом выдохнула, причем звук этот относился больше к состоянию здоровья допрашиваемой, чем к желанию секса с понравившимся мужчиной. Лик поморщился. В МУПе теперь про него байки насочиняют, как он бабульку совращал, чтоб она не опомнилась и сокровища свои не попрятала или не уничтожила.
Эйдолон вызвал сопровождение и отвел ведьму в сад ожидать участи транспортируемой. Заговорить при этом он с ней не пытался. Спровадив Лулу и предупредив Зверобоя о новой клиентке, он отправился исследовать вотчину искусственной красавицы.
Задача поглотила Марусю полностью. Приложения, способного прийти на помощь, у нее не было. Приходилось работать вручную. Для начала собранный материал она расположила на трехмерном плане квартиры, так ей проще было ориентироваться. Не так поступают настоящие эксперты, но этого от нее шеф не ожидал, иначе выдал бы более конкретную формулировку. Профессиональным анализом займутся и без нее. Русе же требовалось найти нечто, что подскажет ее личная интуиция.
Закончив трехмерный план, Маруся отметила все следы Иномирья в квартире, наделив их эффектом легкого сияния. Когда и эта часть работы подошла к концу, перед внутренним взором Козловой светилась почти треть пространства. Особо выделялись спальня и кухня. Здесь даже мебель была завезенной. К примеру, кровать, на краешке которой она так удобно расположилась, имела свежие следы портала. Как только удастся разобраться со смертью Мирослава, дело мгновенно улетит к «3А». Там понадобится комплексная работа нескольких групп. Про гардеробную вообще можно было смело молчать – сияние слепило. На кухне получился бар с впечатляющей коллекцией алкоголя.
Справившись с этой задачей, Руся взялась за следующую: распределение комплектов следов маниту по квартире. Если верить отчету, посетителей у мадам Жужу за последний месяц, а именно столько прошло с момента очищения ею жилого пространства, было немного.
Трижды у порога оставался один и тот же посыльный. Не слишком сильное и яркое создание, чтобы можно было определить его сущность. Шута в отличие от посыльного Маруся нашла везде. Он на самом деле тут прижился, причем без хулиганств. Ни одного выброса разрушительной энергии. Более того, он у Жужу порядок и поддерживал. А вот чего Руся не нашла, так это Мирослава. Оказалось, что в квартире нет не только его вещей, но последний месяц он и сам здесь не появлялся. Еще по частоте хорошо определялась слабая ведьма. К древней крови она отношения не имела, зато в маниту присутствовала наследственность черта. И ее точно так же, как хозяйку, интересовала контрабанда. И все. Больше никого, кроме самой Жужу.
Не слишком хороший улов, но информация о ведьме и посыльном чего-то стоила. Руся попыталась сообразить, в каком направлении лучше двигаться дальше, когда по квартире разнеслась довольно странная, но смутно знакомая мелодия. Ворча про себя на шефа, умудрившегося отсутствовать ровно столько, сколько она ему и велела, Козлова за полминуты свернула работу системы и пошла открывать дверь.
И только когда за порогом оказался не шеф, Руся догадалась, что, во-первых, смотреть на экран надо, прежде чем дверь чужой квартиры распахивать, во-вторых, Лик и сам бы вошел. Альв смотрел на нее немного раздраженно. А еще он был взволнован – у него уши порозовели и шевелились. Верный признак.
– Ну? – решила не теряться Руся. Если уж начала попадать в переплет, так продолжай, пока невредимой из него не выйдешь. Попятная может и здоровья стоить.
– Т… А… – заикался поначалу альв, потом чуть осмелел и выдал странное: – Карл?
Руся собралась сказать что-то осмысленное, но сообразила, что пока к такому шагу не готова. Она похожа на Карла? С каких пор?
После секундных раздумий Козлова выдала ответ такой же беспощадно бессмысленный, на ее взгляд, как и сам вопрос:
– Лагерфельд!
Шкаф Жужу вдохновил. Кто ж знал, что красноухий удовлетворенно кивнет и задаст новую задачу.
– Ив?
– Сен-Лоран?
И снова альв кивнул. Уши у него начали понемногу тускнеть.
– Жан-Поль.
– Готье! – победно закончила Козлова. Шарада ей понравилась. Она так долго могла.
– Маккуин.
– Александр.
Альв окончательно расслабился.
– Мадам Жюли, вы в этом поедете? – Он с презрением осмотрел одежду Руси.
– Нет, – преданно кивнула Маруся. – Дайте мне минуту.
Она собралась нырнуть в квартиру, оставив собеседника на пороге, когда он вдруг уточнил:
– А где сопровождающий?
– Я здесь.
Лик вышел из-за угла, на лице его сияла очаровательная обезоруживающая улыбка, двигался он легко и непринужденно, и только по взгляду можно было догадаться, что подчиненную хотят прибить, но свидетели мешают.
– Ты собралась без меня?
Козлова предусмотрительно предположила, что, с точки зрения Лика, ответ «да» будет неправильным, поэтому сказала почти искреннее:
– Нет.
– Иди переодевайся, мы подождем.
Она спешно ретировалась к шкафу Барановой. Поковырявшись в вещах, отдала предпочтение черно-белому образу Риккардо Тиши. Струящиеся волны юбки и глубокое декольте. С обувью возиться долго не стала, впорхнула в босоножки Чу, ухватила свою объемную сумку и выскочила к мужчинам.
– А это что? – удивился целый, невредимый и пока свободный альв.
– А это его. – Руся вручила личную ценность шефу. – Я готова.
Длинноухий, глядя на Лика, хотел что-то еще возразить, но передумал.
– Следуйте за мной.
– Куда мы следуем? – беззвучно спросила ведьма у шефа, когда провожатый повернулся к ним спиной. Наверняка же прояснил этот вопрос, пока она отсутствовала.
– Ты меня спрашиваешь? – неожиданно и так же беззвучно начало возмущаться начальство. – Ты только что собиралась следовать туда одна! Посыльный тебя может не знать в лицо, но другие-то?! Или ты забыла, что мало похожа на Жюли?
Произнося тираду, Ликург сверкал глазами и свирепо жестикулировал.
– Я лучше Жюли, – обиженно ответила Руся и отвернулась, горделиво задрав нос.
Лик был в ярости, ощущал себя бессильным, но все, что сумел, – едва слышно засмеяться. После Пустошей стало крайне сложно сдерживать эмоции в ее адрес. Альв впереди нервно дернул ушами, Маруся фыркнула и задрала нос повыше. Эйдолон с умилением понаблюдал, как этот самый веснушчатый нос собирается шагнуть в поток следом за провожатым, совершенно не задумываясь о безопасности или субординации. Лик укоризненно покачал головой, поймал подчиненную за локоть и спустился первым.
К счастью, альв не проявлял враждебности или особой подозрительности. Он указал паре на свой легкий мотоцикл у въезда на гостевую парковку и предложил следовать за ним.
Ехать далеко не пришлось. Минут через десять провожатый вывел наш автомобиль в ту часть города, где располагался клуб Баранова. Пока Маруся удивлялась, шеф не проявлял никаких особых эмоций. С каменным лицом он убрал свое окно и пассажирское.
– Иму! – обрадовалась Руся, увидев хмурого аниото на обочине.
На восклицание ведьмы леопард не отреагировал. Он не сводил своих звериных желтых глаз с Эйдолона, едва заметно кивнул и в следующее мгновение остался позади.
Руся тоже взглянула на профиль шефа, сосредоточенного теперь исключительно на дороге. Она не собиралась задавать вопросы или как-то комментировать случившееся. Все и без того очевидно. Но Козловой было любопытно, когда и как Лик успел вызвать Иму. А еще было стыдно за себя. Вызвать помощь могла она сама, оставшись одна в квартире Жюли. Могла, если бы думала о чем-то, кроме порученного анализа данных.
Лик вернул окна.
– Теперь к тебе вопрос. Что-нибудь интересное смогла обнаружить?
– Месяц назад квартиру очистили, – с некоторой заминкой начала Маруся. – Три посещения одного посыльного, но не этого. Мирослава нет и следа. Шута много. Нашла пожилую ведьму с родственным Барановой маниту. Вхождений почти столько же, сколько и у самой Жужу. Процентное совпадение следов закончить не успела, так что точнее о родстве сказать пока не могу.
– Что еще?
– Мини-бар внушительный, содержимое гардероба тоже, на кровати следы портала.
– Все?
– Все.
– Техника была? Стационарная станция домашняя?
– Нет.
– Книги, свитки, сейф?
– Нет. Ничего.
Руся с удивлением обнаружила, что действительно не нашла ничего.
Лик немного помолчал.
Квартира Лулу была обставлена похожим образом. Предполагать, что Жужу навещала именно мама, было рано. В этой семье вполне могла найтись и бабушка. Вполне вероятно, бабушка с не менее мелодичным именем.
