Едва спала атомная фобия 50–60-х годов прошлого века, как мир узнал о надвигающейся «озоновой» катастрофе, под дамокловым мечом которой прошел почти весь конец XX века. Но еще не просохли чернила под Монреальским протоколом о запрете производства хлорфторуглеродов, как Киотский протокол 1997 года возвестил миру о еще более страшной угрозе глобального потепления.

Межправительственная группа экспертов ООН по изменению климата (МГЭИК) до недавнего времени была организацией, известной лишь в кругу ведомственных специалистов. И вот разразилась экологическая сенсация на основе очередного доклада МГЭИК. Главный вывод этого послания ООН к человечеству очень прост: начав борьбу с негативными изменениями климата, мы, возможно, боремся с самой природой, которая не может быть «плохой» или «хорошей».

Документ МГЭИК приводит к странному выводу: сам по себе человек не смог бы привести к изменению климата. Однако, как гребни двух волн, деятельность человека накладывается на естественные изменения природных условий. Все это напоминает выстрел в горах, порождающий сход лавины. В то же время природа климатических циклов, где глобальное потепление сменяют ледниковые периоды, продолжает оставаться неизвестной, порождая массу противоречивых гипотез.

Главное, чем привлек внимание мировой общественности очередной доклад МГЭИК, – это то, что будущее не предвещает человечеству ничего хорошего, но сам по себе человек не изменил, а лишь приблизил очередную климатическую катастрофу. Тем не менее мы, живущие в относительно нормальных климатических условиях, скорее всего, застанем лишь начало катастрофических изменений. Ну а следующему поколению уже придется приспосабливаться к жизни в иных климатических реалиях.

Один из самых спорных выводов МГЭИК основан на расчетах, показывающих, что и мгновенное прекращение выбросов человечеством парниковых газов не изменит экологическую ситуацию. Средняя глобальная температура будет неуклонно повышаться еще как минимум три десятилетия. Чтобы понять, к чему это может привести, достаточно вспомнить аномально жаркое лето 2003 года, когда только в Европе от жары погибли не менее 70 тысяч человек. Это соизмеримо с жертвами в крупных локальных военных конфликтах, например, с потерями США во Вьетнаме.

Таким образом, к середине текущего столетия погодные аномалии лета 2003 года станут почти нормой и будут повторяться все чаще и чаще. Затем климатические перепады станут непредсказуемыми и наступит новый… ледниковый период!

Еще одним результатом исследований МГЭИК стали ныне знаменитые «критические два градуса». Именно за этой температурной границей, по мнению экспертов, может начаться первый этап климатической катастрофы. Поразительно, но, несмотря на замедление роста выбросов в последние годы, скорость климатических изменений только нарастает.

В ходе составления рапорта МГЭИК было исследовано более тысячи сценариев развития энергетики и составлены соответствующие прогнозы климатического будущего. Выводы неутешительны: для сохранения «двухградусного барьера» необходимо по крайней мере утроить долю низкоуглеродистых источников. Сегодня это в основном ГЭС и АЭС, вырабатывающие около трети мировой электроэнергии. К 2050 году их доля должна возрасти до 80 %, что вызывает бурные протесты экологов. Защитники природы считают, что после Чернобыля и Фукусимы количество АЭС должно только уменьшаться, не говоря уже о полном запрете на строительство новых реакторов. Составители доклада МГЭИК также предубежденно анализируют перспективы ядерной энергии из-за проблем с радиоактивными отходами и опасности аварийного радиоактивного заражения.

Очень настороженно к проектам ГЭС относятся и «зеленые», считая, что подобное строительство с созданием искусственных «морей-водохранилищ» крайне негативно влияет на окружающую природу. Положение могли бы спасти солнечные и ветряные энергоустановки, но в силу экономических и технических причин их общая доля вряд ли превысит десятую часть используемых энергоресурсов. Существенно не улучшат положение и такие экзотические источники энергии, как геотермальные, приливные и «волновые» (использующие энергию морских волн).

В ближайшей перспективе авторы доклада предлагают разумную альтернативу использования природного газа в качестве «технологического моста» промышленного развития. Подобная замена твердых видов топлива поможет впоследствии перейти к возобновляемым источникам энергии.

Кроме того, сокращению выбросов парниковых газов могут способствовать режим экономии в промышленности и быту, широкое распространение индивидуального электротранспорта, создание «умных домов» с компьютерным управлением отопления и охлаждения от солнечных панелей, распространением электромагистралей и сокращение воздушного сообщения.

По мнению экологов, доклад МГЭИК должен был дать сильный импульс разработке нового международного климатического договора, однако похоже, что выводы экспертов ООН лишь всколыхнули новую дискуссию вокруг самого феномена глобального потепления.

Прежде всего, неожиданно всплыл вопрос – с какого времени человечество стало оказывать влияние на климат? Долгое время считалось, что человеческая деятельность стала сказываться на природе со второй половины XIX века. Именно тогда началась промышленная революция, появились паровые машины, улицы стали освещаться газовыми фонарями, а в атмосферу хлынули потоки углекислого газа от сгорания топлива. Но отдельные климатологи утверждают, что «рукотворное» воздействие на природу началось еще несколько тысячелетий назад. Более того, именно благодаря древнему человечеству и первым антропогенным выбросам парниковых газов, углекислого газа и метана климат нашей планеты остался теплым, а наступление нового ледникового периода задержалось на неопределенное время.

Межледниковые эпохи длятся около десяти тысячелетий, современное межледниковье – голоцен – продолжается уже 12 тысячелетий, а признаков наступления глобального оледенения пока не наблюдается. Более того, если проанализировать климат прошлых эпох, то к началу индустриализации середины позапрошлого века средняя температура должна была быть на 3^о ниже. И тогда могло начаться формирование ледников.

Что конкретно сдержало оледенение? Пузырьки древнего воздуха из ледовых кернов Антарктиды свидетельствуют, что сначала содержание углекислого газа постепенно снижалось, но на границе 8 тысячелетия до н. э. процесс неожиданно повернул вспять, и содержание углекислого газа стабилизировалось, а затем начало увеличиваться. Прошло еще несколько тысячелетий, и стала увеличиваться концентрация метана, самого эффективного реагента парникового эффекта.

Климатологи считают, что это увеличение было связано с началом интенсивной сельскохозяйственной деятельности. Именно 8000 тысяч лет назад люди начали выращивать ячмень, пшеницу и другие виды злаков. Земледельцы начали выводить леса, образуя слои древесного угля, что и спровоцировало увеличение концентрации угарного газа.

А с началом бронзового века, 5 тысячелетий назад, началось повсеместное выращивание риса – а его культивация требует своеобразного заболачивания земель, откуда появился источник метана.

Так сельскохозяйственная деятельность наших предков могла подарить те самые 2–3 градуса тепла, которые предотвратили начало ледникового периода и в конечном итоге позволили человечеству достичь нынешнего научно-технического прогресса.

У этой гипотезы много противников, доказывающих, что древняя сельскохозяйственная деятельность никак не могла бы оказать заметного влияния на климат. Однако результаты компьютерного моделирования в чем-то подтверждают теорию древнейшего рукотворного парникового эффекта.

Почему же экспертные оценки даже такой авторитетной организации, как ООН, не могут внести ясности в прогнозы климатических изменений? Может быть, в этом виновата конспирологическая версия событий, вылившаяся в очередной «экологический скандал», получивший хлесткое название «Климатгейт».

Все началось с того, что неизвестный хакер получил доступ к тысячам электронных писем и документов Группы климатических исследований британского университета.

Переписка оказалась настолько интересной, что часть писем аноним переслал журналистам-экологам. Вот тут-то и выявилось, что известные исследователи климата пользуются недобросовестными приемами, подгоняя имеющиеся данные под нужную им теорию «катастрофического глобального потепления». Некоторые комментаторы восприняли это как доказательство своеобразной научной аферы, затеянной сторонниками глобального потепления, другие стали делать более общие выводы о заговоре между правительствами западных стран и транснациональными монополиями. Во всяком случае, обоснованность теории глобального потепления понесла существенный урон, и теперь любые данные о новом проявлении парникового эффекта могут рассматриваться как конспирологическая версия.

Взрыв медиабомбы «Климатгейта» значительно повлиял на позицию ряда стран, колеблющихся в вопросах принятия конкретных мер по уменьшению выбросов «оранжерейных газов». Тем не менее еще задолго до «Климатгейта» звучали авторитетные мнения о том, что угроза глобального потепления не только сильно преувеличена, но и обосновывается некорректными методами.

Сегодня скептически настроенные климатологи продолжают досконально изучать данные «Климатгейта» в поисках еще более дискредитирующих улик, а защитники теории потепления стараются как можно более правдоподобно объяснить разные подозрительные моменты в переписке ученых. Но и те и другие единодушно признают, что проблема глобального потепления является вопросом не только науки, но и большой политики.

Главная особенность современной климатологии в том, что она в своих прогнозах полностью полагается на компьютерные модели. Между тем современные вычислительные комплексы еще слишком слабы и несовершенны для действительно сложных моделей, особенно включающих элементы теорий хаоса и катастроф. Именно поэтому, как и продемонстрировал «Климатгейт», существует большой произвол в выборе параметров для электронного моделирования. Это особенно четко видно в условиях постоянного дефицита исходных данных, для сбора которых требуются очень дорогие глобальные системы климатического мониторинга.

Ярким примером разных модельных подходов к долговременным погодным прогнозам является проблема Гольфстрима. Долгое время считалось, что это гигантское течение, напоминающее «подводную Амазонку», возникает в глубинах Мексиканского залива и движется мимо Скандинавского полуострова, обогревая Северную Европу. Сегодня эту упрощенную схему сменила сложная многопараметрическая модель, в которой задействованы и южноамериканское природное явление Эль-Ниньо, и таяние гренландского ледяного щита, и впечатляющая подводная «дельта» течения вблизи Британских островов.

«Климатгейт» наглядно продемонстрировал далеко идущие политические последствия климатических исследований. Ведь цепочка научных исследований, приводящая к выводу, что глобальное потепление вызвано человеческой деятельностью, неминуемо попадает в руки политиков и финансистов, которые и принимают дальнейшие судьбоносные решения. Именно так формируется общественное мнение, что во избежание катастрофических последствий человечество должно тратить триллионы долларов по всему миру для снижения парниковых выбросов. Такие политические решения всегда затрагивают множество торгово-промышленных групп, от газо-нефтяных корпораций до производителей холодильного оборудования, и было бы наивно полагать, что каждая из них не станет лоббировать свои экономические интересы.

Неудивительно, что обычному человеку очень трудно разобраться в хитросплетениях климатологии, экологии и политики в спорах по изменению климата. Одно из самых неприятных последствий «Климатгейта» состоит в том, что в обществе начинает формироваться негативный образ профессионального ученого-климатолога. Это приводит к тому, что научные аргументы перестают играть свою роль, и как сторонники, так и противники глобального потепления начинают напоминать религиозных сектантов, верящих лишь в набор собственных далеко небезупречных доводов.

Таким образом, теория глобального потепления приобретает все более яркий конспирологический оттенок. Наряду с гипотетическими угрозами от падения астероида, колоссальных солнечных вспышек и пробуждения супервулканов она обрастает различными «городскими легендами», теряя свою объективность и научность.

Вместе с тем нельзя не согласиться с тем, что сенсационность «Климатгейта» в СМИ привлекла еще больший общественный интерес к проблеме. Удивительно, но поток грантов от неправительственных организаций для изучения последствий планетарного парникового эффекта только возрос. Настораживает лишь то, что заказчики подобных исследований обычно настаивают на собственности полученных результатов и полном праве использовать выводы из научных работ любым, иногда самым необычным образом. Например, в рекламе пилюль, создающих иллюзию прохлады.

Между тем и отдельные климатологи, будучи людьми умными и энергичными, прекрасно осознают уроки «Климатгейта» и при всяком случае пытаются рекламировать свою роль и «раскручивать» тему.

Так что же происходит в природе? Глобальное потепление, похолодание нового ледникового периода или незначительные изменения погодных условий?

Несомненно, что скандал «Климатгейта» сильно пошатнул позиции «климатических экстремистов», считающих, что уже через несколько лет на умеренные широты обрушатся ураганы, несущие раскаленный воздух тропических пустынь и нагорий. Сегодня приобретает доминанту взвешенная точка зрения о том, что человечество, похоже, сильно преувеличивает как возможности влияния на климат, так и собственные методы управления погодой. Все это и содержит последняя часть доклада МГЭИК.

Чувствуется, что эксперты ООН очень осторожны в своих выводах и всячески учитывают последствия «Климатгейта», старательно избегая возможных упреков в политической зависимости от той или иной экологической партии. Учитывая большой ущерб, нанесенный репутации климатических экстремистов, содокладчики МГЭИК всячески обходят подводные камни принципиальных вопросов.

В борьбе за общественное мнение репутация любого ученого играет ключевую роль, поскольку лишь специалист, как правило, может понять содержание исходных научных работ. Этим пользуются недобросовестные научные комментаторы, рассчитывая, что, если маятник качнется в ту или иную сторону, они получат свою долю в каком-нибудь научном лагере климатологов.

Сюжетная линия с таинственным хакером, который явил миру секретную клику зловещих ученых и коррумпированных политиков, давно стала лейтмотивом бестселлеров и блокбастеров. Однако в конечном итоге все свелось к докладу МГЭИК с альтернативными объяснениями реально наблюдаемого повышения среднегодовых температур.

Надо сказать, что в настоящий момент все профильные международные организации, и особенно МГЭИК, испытывают сильное давление общественного мнения, требующего дать определенные и деполитизированные ответы на такие вопросы, как: – Является ли нынешняя тенденция к повышению температуры естественной или искусственной? – Что может служить причиной аномальных климатических изменений? – Как можно было бы повлиять на скорость развития парникового эффекта? – Как скажется изменение климата на человеческом сообществе и станет ли жизнь лучше, если на Земле потеплеет?