Глава 1
До Бруклина Уэс доехал на метро; урчание в желудке напомнило, что он не обедал и не ужинал. Было уже поздно, и на улицах царила пустота. Ботинки Уэса постукивали по тротуару, пока он рассматривал адреса. Молодой человек проверил целый квартал, обратив внимание, что адрес, который он запомнил, отсутствовал. В груди поднималась паника, он задумался, не перепутал ли цифры. Тридцать четыре-ноль-пять, потом шесть и сразу девять. Что же случилось с ноль-семь и ноль-восемь? Надавив пальцами на глаза, Уэс напряг мозг, пытаясь воссоздать в памяти цифры. Ничего не вспомнилось, кроме номера телефона. Вытащив мобильный телефон, он набрал цифры и тут же выругался, услышав автоответчик. Слишком поздно. Нужно было ехать на такси. Офис был закрыт.
— Чего? Что-что? — сказал Уэс. Мимо проехал грузовик, его грохот заглушил сообщение. Уэс забился в темный угол, прижав телефон к уху, чтобы убедиться, что правильно расслышал автоответчик. Молодой человек рассеянно уставился на заходящее солнце, залившее небо розовым светом. Легкий ветерок потрепал его куртку, холодком пробежав по позвоночнику. Улица выглядела недружелюбной; не было ни пешеходов, ни детских колясок, ни даже курьеров на велосипедах. В Уэсе проснулся полицейский, который обыскал все фасады кирпичных домов, пытаясь найти подсказку. Даже птицы здесь не щебетали. Шум от автомобилей наверху создавал аэродинамический эффект, так что воздух казался каким-то внеземным.
— Вызываемый абонент не обслуживается. — Черт побери, он опять напортачил. Уэс в спешке выпустил воздух сквозь губы. — Оставьте сообщение после сигнала.
Устало закрыв глаза, он вновь повторил про себя номер, потом посмотрел на экран телефона, светившийся голубым. Солнце село, отдав улицу во власть мрачных теней. Уэс поежился от холода. Подождите-ка. Что это за абонент такой, который не обслуживается, но которому можно оставить сообщение? Уэс набрал номер снова. Дождался сигнала и поднес телефон очень близко к губам. Потом тихо сказал:
— Аластер? Это Уэс.
* * *
Телефон завибрировал, ознаменовав входящий звонок. Проведя пальцем по экрану, Уэс услышал женский голос:
— Роквилл?
— Ага, — сознался Уэс.
— Посмотрите на подвал. Слева от тридцать четыре-ноль-шесть. Видите зеленый свет?
Дважды моргнул лучик света, узкий словно ластик.
— Ну же, Роквилл. Вы опоздали, а я хочу домой.
Уэс неуверенно направился вниз по грязным ступенькам. Когда он повернул старомодную ручку, звякнул звонок. Уэс молча стоял, пытаясь привыкнуть к яркому свету после полутемной лестницы. Складывалось ощущение, что перед ним океан кабинок, растянувшихся на добрую милю. Тонкий перезвон телефонов перерос в постоянный гул. Уэса встретила пожилая женщина с покосившимся пучком волос и очками с бифокальными стеклами. Глаза дружелюбно смотрели на него поверх линз.
— Вы сын Харриса Роквилла. — У нее был хриплый голос курильщика, а на подбородке росло столько волос, что они вполне сошли бы за бороду. Женщина достала из растрепанных волос ручку, что-то отметила на планшете в виде дощечки с зажимом, а потом щелкнула жвачкой. Уэс поднял взгляд, от его удивленного вида женщина ухмыльнулась. — Ага, шокирует, правда? Вы и не ожидаете увидеть такой офис в этой помойке. — Она рассмеялась. — Вам надо бы поторопиться. Аластер ждет вас, а он никогда никого не ждет. Кстати, меня зовут Вирсавия.
— Вирсавия, конечно, — рассеянно сказал Уэс, оглядываясь по сторонам.
Вокруг работали десятки человек. Гул голосов сливался в белый шум. Над головой висели экраны с сетками и графиками. Уэс заметил карты городов, на которых стояли отметки, что-то отслеживающие.
— Иди за мной, малыш. — Вирсавия повела его вниз по серому коридору с тутового цвета ковром, таким мягким, каких Уэс не видел ни в одном правительственном учреждении. Это место, должно быть, занимало целый квартал, а его коридоры уходили и к другим трубопроводам. То там, то здесь двери были открыты. Уэс увидел, что некоторые комнаты заполнены группами людей, восседающими за полированными столами для конференций. Некоторые кабинеты оставались темными, но через жалюзи на стеклах были видны отблески света от экранов с презентациями. Кивая друг другу, по коридорам ходил персонал. Некоторые прогуливались парами. У всех на цепочке или прикрепленным к карману висел значок. Уэс прищурился, но эмблему на щите разглядеть не смог. Надо забыть про попытки прочитать надпись. Уэс пожал плечами; она выглядела официальной, но незнакомой. Для человека, выросшего в семье, где все служили в правоохранительных органах, Уэс нашел странным, что этот знак он прежде не видел.
— Что это за место? — спросил Уэс.
— Здесь творится волшебство, — загадочно ответила Вирсавия.
Она открыла дверь, прошептав:
— Будь готов удивляться.
А потом, громко лопнув пузырь, Вирсавия исчезла.
— Куда… — Уэс обернулся, но нигде ее не увидел. — А куда…
— О, она ушла. Заходи уже, — нетерпеливо произнес мужской голос.
Уэс повернулся к говорящему и увидел меленького человечка, сидящего за стеклянным столом. Он был одет в добротный серый костюм, но с черной водолазкой, которая делала из него странного, эксцентричного человека из поколения битников. Мужчина был старше отца Уэса, молодой человек решил, что ему около шестидесяти. От сидячего образа жизни он располнел; у него была загорелая кожа и седые волосы. На пухлой физиономии красовалась козлиная бородка. Уэс задался вопросом, где же его берет. Мужчина изучающе разглядывал Уэса черными глазами, в которых светилось веселье.
— Что это за департамент?
— Мистер Уэсли Пол Роквилл. Сын Харриса и Мелинды, брат Лорен и Эндрю. Недосягаемый образец для подражания. Самый заморыш в помете?
Уэс ощетинился, гадая, с чего этот чувак размером с пинту называет его заморышем. При росте шесть футов три дюйма его трудно было назвать низким.
— Не понимаю, какое это отношение имеет к моему переводу, — ледяным тоном сказал он.
Старик проигнорировал его.
— Молодой пистолет, чью свободную волю высосали.
— Никто мою свободную волю не высасывал! — покраснев, выкрикнул Уэс.
— Полагаю, мисс Женевьева Фокс изрядно над вами поглумилась.
— О чем вы говорите?
Аластер наклонил голову, на его губах играла улыбка.
— Не нахожу ничего забавного, э… Аластер. Я пошел отсюда. — С Уэса было достаточно. Он был зол и голоден.
— Присядьте, агент Роквилл. Пришло время узнать побольше про ваше новое назначение.
Уэс стоял, а на его скулах ходили желваки. Он глубоко вздохнул и плюхнулся в кожаное кресло, стоящее напротив странного мужчины.
— Это вообще не похоже ни на какое правительственное учреждение. — Он расслабился, позволив ногам крутить кресло так, чтобы оно нервировало.
Аластер сидел молча, наблюдая за дергающимися ногами Уэса. Молодой человек заставил себя остановиться.
— Уверяю вас, мы засекречены. Разве отец вам не сказал?
Уэс бунтарски сжал губы.
— Я задал вам вопрос, — тихо сказал старик.
— Он сказал мне, что меня перевели сюда и, если я не справлюсь, со мной покончено.
Аластер кивнул. Он откинулся назад, его короткие пальцы лениво крутили дорогущую ручку. Уэс посмотрел в огромное окно, рассматривая свое скучающее отражение.
— Ваша прежняя должность находилась в филиале полиции, основанном вашим дедом. Туда отбирают только лучших.
— Я знаком с историей своей семьи, — грубо ответил Уэс. — Вы намекаете, что я недостаточно квалифицирован?
Аластер проигнорировал ответ Уэса.
— Мы в каком-то роде являемся ответвлением того подразделения. Отдел специальных операций, если пожелаете.
— Вы бредите, — сказал Уэс, откинувшись на спинку стула и сплетя пальцы на плоском животе. Он медленно покачал головой. — Нет такого формирования как Отдел спецопераций в полицейской организации. Кроме того, если бы я хотел работать там, пошел бы в армию.
— Я бы не был в этом уверен, — ответил Аластер. — Что вы знаете про ведьм?
Уэс озадаченно посмотрел на мужчину:
— Ведьмы? Вы имеете в виду таких, как на Хэллоуин?
Аластер подался вперед с полным решимости лицом.
— Нет, — покачал он головой. — Я говорю о летающих на метлах, варящих в котлах зелье подлых ведьмах, которые вносят хаос в наше общество.
— Это шутка такая? — Уэс не был удивлен. — Если вас в это втянул мой брат, я не считаю происходящее смешным.
— Мисс Фокс была ведьмой… темной, восьмой категории из десяти. — Уэс грубо хмыкнул, но старик продолжил, словно и не слышал. — Она посмотрела вам прямо в глаза и лишила вас свободной воли.
Уэс встал:
— Глупость какая. Она загипнотизировала меня и всех остальных в автобусе.
Аластер покачал головой:
— Это они вам так сказали?
Он направил ручку Уэсу в лицо, и молодой человек почувствовал, как световой луч упирается прямо в сетчатку. Он отвернулся.
— Прекратите.
— Хотите что-нибудь выпить? — Аластер открыл нижний ящик и достал серебряную фляжку. Уэс отказался. — Хлебните. Вам это пригодится.
Уэс взял сосуд, осторожно сделав глоток. Это оказалась Frangelica, ликер, сладкий и пикантный, но как ни странно, расслабляющий. С силой базуки напиток ударил по пустому желудку.
— Мы еще не настолько близки, чтобы вместе пить.
Аластер рассмеялся, щедро отпив из фляжки.
— Ой, не переживайте. Мы никакие не собутыльники, но это вам пригодится, когда мы закончим. Кое-что, о чем вы узнаете, несколько… тяжело проглотить.
Аластер встал и вышел из-за стола. Он взгромоздился на его угол, словно собирался поделиться милой историей. В комнате сложилась уютная атмосфера, будто отгороженная от всего остального мира.
— Программа, в которую вам посчастливилось попасть, была создана много лет назад, чтобы защищать ведьм.
— Чувак, ты сумасшедший, — лениво улыбнулся Уэс.
— Не совсем. Они жили рядом с нами много лет, но жили тайно, скрывая свои способности. Но это лишь верхушка айсберга. История ведьм и нашей страны уходит глубоко в анналы. Пожалуйста, посмотрите на экран. — Аластер махнул в сторону дальней стены. Уэс заметил, что тот нацелил пульт в темное пространство.
На экране, которого Уэс прежде не заметил, замерцали изображения. Они наполнили кабинет киношными актерами, и Уэс вытянул длинные ноги, устраиваясь поудобнее.
Это было черно-белое зернистое документальное кино. Фраза «Салем, штат Массачусетс, 1692 год» определила период времени. Кукурузные поля и маленькие домики — колониальная Новая Англия. Жители ходят по примитивным улочкам. Уэс восхитился реализмом снятого. Камера нацелилась на старую каргу, ковыляющую по грязной улице. Она была невысокой; ее корзина лежала на широком бедре, а лицо спрятано под чепцом. Раздался хриплый мужской голос, когда кадр сменился и появилась комната в фермерском доме, где над лежащим в люльке мальчиком, склонилась женщина.
— Я знал, что не следует пускать сюда тетушку Пруденс с ее зельями.
— У нас не было выбора, муж мой. Лихорадка Даниеля становится все сильнее, — ответила ему жена, смахивая слезы с изможденных щек. — Я не знаю, что делать.
Мужчина стоял перед огромным очагом, опираясь ногой о каминную решетку. Он с яростью на лице пнул бревно.
— Мальчику не стало лучше, даже после ее зелий! Не надо было тебя слушать. — Он крепко сжал зубами свою трубку, его темные глаза сощурились в тусклом свете. — Ага, она злая. Джон Дарби мне так сказал. Ага, она со своими зельями. Это был яд, она прикончила мальчишку.
Завыв от горя, женщина схватилась за живот.
— Никогда так не говори, муж. Я доверяю тетушке Пруденс. — Она помолчала, с жалостью глядя на своего больного ребенка, на ее лице сквозило отчаяние. — Может быть, он поправится.
— Он с трудом дышит. Зачем только ты ее притащила?
— Она принимала нашего мальчика. Ее травы прежде уже помогали.
— Она сжила со света корову Джона Дарби, — сказал мужчина, впиваясь глазами в жену. — Они поссорились на северном пастбище. Разве не помнишь, Бесс? Судья решил в пользу Дарби. И тогда она навела на него порчу.
Бесс задумалась над словами мужа, а потом медленно сказала:
— Ага, я помню. Она свирепо на меня посмотрела. Разве ты не видел ту отметину на ее подбородке? — ехидно добавила она.
— Корова померла. Вот теперь наш мальчик. — Он положил голову на руки и прислонился к деревянной раме камина. — Она ведьма, — тихо сказал он.
Комната перевоплотилась в сцену на улице. Пожилую женщину изводила толпа мужчин, держащих факелы и копья. Уэс вздохнул, ему хотелось рассмеяться, но в то же время стало любопытно. Заговорил женский голос, показавшийся знакомым по фильму, который он смотрел прошлым вечером. «Она, вероятно, совсем обнищала», — подумал Уэс со смешком.
— Люди считали, что некоторые женщины обладают силой, которая может наслать болезнь, погубить урожай или даже убить скот. Это были ужасные времена, и никто не был застрахован от подобных обвинений.
— Это что, Дженнифер Эни… — удивленно спросил Уэс. — Ну знаете, как ее имя? Та актриса из всеми любимого сериала? Так какой у вас бюджет, говорите?
— Ш-ш-ш-ш, — шикнул на него Аластер.
Эпопея продолжилась кадрами, на которых пожилая женщина бежала сквозь густую листву в разорванной одежде. В отдалении лаяли собаки.
— А попкорн у вас есть? — спросил Уэс. Аластер проигнорировал вопрос.
— Любую могли заклеймить как ведьму, — продолжил голос за кадром. — После обвинения, они теряли все, начиная от дома и семьи и заканчивая…
Уэс вздрогнул, когда старуху схватили и начали избивать. Для учебного фильма все выглядело вполне реальным. Он беспокойно поерзал в кресле.
— …их жизнями, — закончила комментатор. Экран заполнили потертые и поношенные сапоги, свисающие с дерева.
— Ок, я увидел достаточно, — Уэс подавил зевок; он ненавидел историю. В желудке молодого человека заурчало.
— Нет, еще не достаточно. Мы не можем идти дальше, пока вы полностью не уразумеете, чем мы здесь занимаемся, — сухо сообщил ему Аластер.
Следующей сценой стал зал судебных заседаний. У высокой скамьи стояло две группы женщин. Властного вида судья в черной мантии и белом кудрявом парике смотрел на них сверху. Пока камера обходила комнату, Уэс понял, что половина женщин выглядела весьма прилично, тогда как другая — неряшливо и неопрятно.
Голос актрисы заговорил снова. Может быть, Уэс и ошибся, но ее интонация казалась очень знакомой. Он постарался представить ее. Уэс видел ее у одного из этих знаменитых шеф-поваров. И был уверен, что узнал голос.
— Внимательнее, Уэс, — прошептал Аластер.
— Проблемы обострялись, когда случался неурожай или когда в деревнях вспыхивали распри. И ревность, и старые склоки становились своего рода катализатором. В скором времени ведьмы набрасывались одна на другую, несмотря на родственные связи.
Уэс оживился, когда симпатичные женщины принялись строить судье глазки.
— Похоже, скоро будет драка, — пробормотал Уэс.
— Ты записываешь? Потом будет тест… Да шучу я, Уэс. Просто всю информацию потом надо будет собрать воедино. Расслабься.
Одна женщина чуть расстегнула воротничок; другая заправила выбившуюся прядь под чепец. Облизнув губы, она кокетливо сказала:
— Это была не я, дорогой сэр. Тетушка Эбигейл… — Она наставила тонкий палец на неопрятную женщину в противоположной стороне комнаты. — Она все это втемяшила мне в голову, именно она. Она заставила меня лаять, будто я собака.
Зал взорвался. Судья грохнул молотком.
— Тишина! Тишина. Продолжай, госпожа. Что еще сделала тетушка Эбигейл?
— Она говорила на неведомом языке в состоянии исступления! — прокричала другая. — Это ведьма.
— Вы только посмотрите на нее, ваша честь, — сказала первая соблазнительным голоском. — Она и выглядит как ведьма. — Женщина, принюхиваясь, подошла к старухе. — От нее несет серой. Я видела, как она… — Женщина повернулась лицом к судье и громко сказала: — Как она танцевала с дьяволом! Голая!
Крики заглушили призывы судьи к порядку. Теперь Уэс завороженно следил за тем, как ведьм вели к виселице. Закадровый голос печально продолжил повествование.
— Обвинения вызвали большой раскол. Ведьмы разделились на две фракции: Давины и Виллы. Обе группы продолжили практиковать свою отличительную магию, хоть и растворились в обществе. Давины подчинили себе медицину и врачевание. Возможно, некоторые известны вам в качестве преподавателей или медсестер. Они используют свой дар во благо человечества. Виллы обратились к тьме — самой темной магии, — охватывающей самые гнусные искусства и все то, что противостоит добру. Они скрывают свои замыслы и сторонятся общества, но пользуются любым случаем, чтобы посеять хаос. Почти на протяжении века никто не мог их выявить, поэтому никто не был в безопасности.
Уэс узнал Маунт-Вернон, дом президента Джорджа Вашингтона. Он был там на экскурсии в четвертом классе. В поместье шла кипучая деятельность; на Потомаке сверкали солнечные зайчики. Камера наехала на главный вход, обнаружив там семью, наслаждавшуюся своим счастьем. Сидя на изящном стуле, вышивала Марта Вашингтон. Платье ниспадало вокруг нее, словно разлитое кружево. Генерал читал, развалившись в кресле.
Вдалеке послышалось кудахтанье. Миссис Вашингтон, побледнев, опустила вышивку. Женщина встала, медленно подошла к окну.
— Генерал, разве ты ничего не слышишь? — прошептала она.
— Держитесь подальше от окон, мадам. Они не за горами, — резко ответил он.
Эхо призрачных голосов: «Марта, Марта, Марта!» — наполнило комнату.
— Нет, муж. Они уже близко. Джордж, — сказала она и обернулась, тревожно приложив руку к губам, — ты должен что-то сделать.
Комментатор начала рассказывать подробнее:
— Но ничего не было сделано до тех пор, пока правительство наконец не решило создать организацию по защите женщин от подобного риска. Учение Давин восстало против всего того, что отстаивали Виллы. Несмотря на угрозу преследования, они предпочли работать вместе с правоохранительными органами, дабы разоблачить все злодеяния конкуренток. Президент Джордж Вашингтон дополнил Закон о борьбе от 1792 года разделом № VI. Этот закон был принят для защиты светлых ведьм, которые выявляли деяния темных.
Экран погас. Только в самом центре тускло освещенной сцены стоял одинокий стул. Один-единственный софит был направлен на самую макушку светловолосой актрисы. Уэс оказался прав; это была именно та, о ком он думал. Она играла в известном сериале, была обладательницей двух Эмми, и ходили разговоры, что за последнюю картину ей светит Оскар.
— Да. Ведьмы существуют. И они живут среди нас. Женщины, которые верят, что свою силу они используют для защиты любви и жизни. А есть те, кто пользуется магией во зло.
Камера осветила симпатичное лицо. Дерзко подмигнув, актриса водрузила на голову остроконечную ведьмовскую шляпу:
— Добро пожаловать в Программу по защите ведьм.
Аластер широко улыбнулся:
— Это моя любимая часть.
— Это была Дженнифер Энис…
Аластер продолжил, словно Уэс и не заговаривал:
— Более двухсот лет все операции хранились в тайне. Ведьмам Давинам предоставляется круглосуточная защита в условиях постоянной угрозы. Их обеспечивают деньгами, образованием, предметами первой необходимости и медицинским обслуживанием. На сегодняшний день под программой защиты находятся шестьдесят три тысячи ведьм. За всю историю существования программы ни одной из ведьм не причинили вреда.
Уэс рассмеялся, качая симпатичной головой:
— Я не верю в ведьм, сэр.
— К тому времени как мы закончим, ох, уверяю вас, вы поверите в них. Когда человек растет, он и не задумывается над тем, что в будущем может стать защитником того, кто использует магию и заклинания, дабы получить то, что хочет. — Аластер обошел стол, чтобы снова занять свое место. — Но если кто-то нуждается в защите, разве имеет значение, кто он?
Уэс безмолвно оглянулся, не в силах придумать ответ. Он все задавался вопросом, зачем обладательнице Эмми и предполагаемого Оскара, сниматься в фильмах для госслужбы.
Аластер продолжил:
— Верите вы или нет, мы нуждаемся в ведьмах. — Эти слова привлекли внимание Уэса. Аластер улыбнулся, глядя на недоверчивое выражение лица молодого человека. — Когда ведьма из предмета веры начинает считать себя саму силой природы, она обращается во зло. Моя работа… — Он запнулся. — Наша работа — защищать светлых ведьм и расследовать преступления темных.
— А, ну конечно. А что насчет троллей и фей?
Аластер пожал плечами:
— Эти никогда не доставляли нам хлопот.
— Я пошутил.
— Я знаю, Уэс. А я нет.
— Мой отец в курсе всего этого?
— Безусловно. Мы разбираемся здесь с тем, с чем не может справиться его подразделение. Он назначил тебя сюда, потому что, если ты хорошо сработаешь здесь, у тебя все получится в любом другом месте.
— Это у вас девиз такой? — хихикнул Уэс.
Аластер подошел к пустой стене, и от взмаха его руки ее часть с шипением отъехала в сторону. Уэс встал рядом с ним, присвистнув от удивления, когда увидел коллекцию оружия. Оно не походило ни на один из видов огнестрельного оружия, которое когда-либо встречал Уэс.
— Оно настоящее?
— Ясное дело. — Аластер протянул руку и взял автоматический пистолет с большим баллоном на самом конце полупрозрачного дула. Оно было покрыто бронзовыми манометрами и металлическими шестернями, установленными на вершине старомодного зажима.
— Что за оружие такое?
— Это испаритель-стимпанк. Хорош для больших расстояний.
— Я предпочитаю свой «Глок». — Уэс достал из недр куртки оружие.
Аластер прищелкнул языком.
— Эту игрушку засунут так глубоко тебе в задницу, что ты будешь молиться, чтобы он не выстрелил. Лови. — Он бросил пистолет Уэсу, который ловко его поймал. Молодой человек удивился его легкости. Уэс нацелил оружие на стену, вглядываясь в перекрестие рамки.
Аластер кивнул.
— Оно заряжено, так что будь осторожен.
— Бьюсь об заклад, вы были горячим поклонником игры «Подземелья и драконы», — сказал Уэс, прицеливаясь.
Аластер не обратил на него никакого внимания, а потом взял в руки тонкий, похожий на пластик прямоугольник размером с конфету.
— Пульт от телевизора?
Аластер улыбнулся, являя ряд ровных белых зубов. Уэс заметил, насколько темные у него глаза. Но взгляд был довольным.
— Гипнотический фиксатор Дэрроу. Он на некоторое время их замедляет. Эта штука изобретена давно, но она как талисман. Ха. — Он рассмеялся собственной шутке.
Уэс положил оружие, разглядывая устройство.
— Как вы этим пользуетесь?
— Целься и стреляй. Не переусердствуй.
Аластер вручил ему револьвер, очень похожий на «Кольт». Вот только вместо барабана там был цилиндр с зеленой жидкостью внутри. Рукоять оказалась из металла, которого Уэс прежде никогда не встречал. Несмотря на свои размеры, оружие в руке казалось на удивление легким. Оно было похоже на игрушку.
— А вот это всегда должно быть при вас. — Аластер кинул Уэсу отполированный диск. — Откройте.
Молодой человек поймал его и аккуратно коснулся рычага, зачарованно наблюдая за тем, как прибор открывается, словно раскладушка. Уэс повертел его в руках, пытаясь отыскать отверстие или кнопку от лазера. Он ожидал чего-то… большего. На лице Уэса отразилось недоумение.
— Это зеркальце. Вы же знаете, как им пользоваться, — проинформировал его Аластер.
— Да ладно. Чушь собачья. Это все ненастоящее.
— Уверяю вас, Уэс, все по-настоящему. И это единственные приспособления и оружие, способные остановить ведьму, — сказал Аластер, подходя к столу. Открыв ящик, он достал изоленту и бросил Уэсу. Тот поймал ее и, пожав плечами, положил рядом с пистолетом.
— Эти штучки спасут вам жизнь, — объяснил ему Аластер. Нагнувшись, он порылся среди папок и достал одну, положив перед Уэсом. — Вот и первое задание.
— Хорошо, на минуту допустим, что все это реально… ведьмы существуют.
— Как и тролли с феями, — с серьезным лицом добавил Аластер.
— Ну да, ведьмы, тролли и феи. И где они все были эти последние три сотни лет?
Аластер откинулся на спинку своего громадного кресла.
— Прямо у вас под носом. Возникало ли у вас когда-нибудь ощущение, что вы купили нечто, вам совсем не нужное? Останавливались перекусить, когда не были голодны? Заговаривали с девчонкой, которую раньше даже и не замечали? Они жили рядом с вами годами; жили и работали среди нас. Виллы ушли в подполье, когда женщины в начале прошлого века получили право голосовать. Но периодически они устраивают переполох то там, то здесь. Они угроза для Давин. Тогда появляемся мы. Защищаем и перевозим светлых ведьм. Храним мир.
— Большая работа, — сказал Уэс.
— Карибский кризис, обвал ипотечного рынка, ураган Катрина. Достаточно большая работа?
— Ураган Катрина? — недоверчиво переспросил Уэс.
— Я же говорил вам, когда ведьма из предмета веры…
— Начинает считать себя саму силой природы, она обращается во зло, — закончил Уэс.
— Прекрасно. Вы слушали. Что-то грядет. В течение последних месяцев ходило много слухов. Каким-то образом это все связано. — Аластер снова взял папку в руки. — Как я сказал, ваше первое задание.
Уэс не очень любезно взял папку и открыл ее, чтобы посмотреть содержимое. Ему потребовалось некоторое время, чтобы усвоить материал.
— Не могу поверить. Я не стану этого делать.
— Хорошо, тогда вам следует подать рапорт об увольнении и устроиться в заведение «Жареная рыбка от Фрэдди». Там вам не придется скрывать свои проблемы с чтением.
Уэс отбросил папку.
— Кто вам рассказал? Никто об этом не знает, я могу читать так же, как и любой другой. Мне требуется на это лишь чуть больше времени и все.
— Я знаю. Это же я вас принял. Однако у меня есть начальник, который с меня спрашивает, и этот самый начальник хочет, чтобы я взял вас с собой на встречу с Джуни «Большой крошкой» Мидоу из клана ведьм Мидоу. Так что я настоятельно вам советую подобрать папку и приступить к работе. — Аластер схватил свой плащ и зонтик.
— Идемте, — позвал он с порога. — Пришло время отработать зарплату.
— Ага, конечно, — Уэс направился к двери. Аластер пристально посмотрел на изоленту. Уэс закатил глаза и забрал ее со стола.
* * *
Они сидели в черном внедорожнике Аластера, мужчина описывал информатора.
— Она клевая. Знаю ее много лет. Она тридцать два года работает менеджером в бруклинском порту Ред-Хук. Эксцентричный человек, но готовит великолепное рагу. Вы любите рагу?
— Нет, — угрюмо ответил Уэс. — Значит вы утверждаете, что она ведьма?
— Я ничего не утверждаю. Она ведьма.
— Хорошо, она Давина или Вилла? — Ласковый дождик колотил по лобовому стеклу. От воды освещение вокруг казалось расплывчатым и мягким.
— Давина во всех отношениях. — Аластер включил дворники. Они заработали, все вокруг перемешалось, как и мысли в голове Уэса.
Уэс посмотрел на Аластера, язвительно спросив:
— Так я могу смотреть ей в глаза? Она не высосет мою душу?
— Несомненно, — ответил Аластер и замолчал. Тишина все ширилась, пока Уэс беспокойно не заерзал на сидении.
— Хорошо, и почему же… — Уэс заглянул в папку. — «Большая крошка» угодила в Программу по защите ведьм?
