Отец с укором глядел на сына. Снова у Никиты голова в бинтах, а под спиной больничный матрас. Игнат ему здорово навалял. Да еще и черепно-мозговая травма образовалась от контакта с чем-то острым и твердым.

Следствие, конечно, выяснит, что да как, но для себя Никита уже во всем разобрался. Он сам во всем виноват. На судьбу жаловаться глупо, если не подло.

– Опять Марьяна? – спросил отец. – Зачем ты к ней сунулся?

– Я виноват, а не Марьяна! Да, я к ней сунулся, а она меня отшила. Да, я не сдержался и получил по морде.

От волнения и перенапряжения сил у Никиты закружилась голова, помутилось сознание. Он закрыл глаза.

– Какой же ты дурак! – откуда-то издалека донесся отцовский голос.

– Ну и пусть, – пробормотал он. – Только Марьяну не тронь. Она здесь ни при чем.

– Врача! – крикнул отец.

Но для Никиты его голос прозвучал тихо-тихо. Он терял сознание, и мог винить в этом только себя.

Пепельницей по голове – дело нешуточное. В результате травма черепа и ушиб мозга. Игнат лежал на кровати с закрытыми глазами. Он был в сознании, но ему больно было смотреть. Свет резал глаза.

– Это я во всем виновата, – сказала Марьяна.

Алексей Антонович кивнул и глянул на нее. Да, всему причиной ее красота. Магнит в ней необыкновенный. Мужчины ведутся на него, как пчелы на цветочный нектар. Некоторые теряют голову. Например, Игнат. Ему повезло, Марьяна стала его женой.

Но другим все равно, замужем она или нет. Одному из таких вот кавалеров Игнат и объяснил, как надо себя вести. Он, конечно, молоток, настоящий мужик. Но травма головы – это лишнее.

«Впрочем, Марьяна и сама все понимает, – подумал отец. – Переживает ничуть не меньше, чем я. Глаза у нее на мокром месте».

– Ничего, все будет хорошо.

Он хотел обнять Марьяну за плечи, но в самый последний момент отдернул руку. Как бы не почувствовать ту силу притяжения, которая сводит мужиков с ума. Марьяна – жена родного сына, на нее даже засматриваться нельзя.

Да и Ольга могла появиться. Она желчью захлебнется, если увидит его руку на плече у Марьяны.

– Мне как-то в драке голову проломили, и ничего, жив и здоров. – Алексей Антонович ощупал шрам на голове, напоминающий ему о шальной молодости. – Арматурным прутом впаяли. Все будет хорошо, – повторил он.

– Да, разумеется. – В голосе Марьяны послышалось удивление.

По-другому и быть не может. Она не сомневалась в этом.

Интересная особа. Красивая, женственная, но кокетства ноль целых и капля-две десятых. Желания флиртовать нет ни на грамм. Алексей Антонович видел, как она смотрела на посторонних мужчин и не видела их. Как будто и не было никого для нее в этом мире, кроме мужа.

Он уже знал, что произошло, но ничуть не сомневался в том, что Марьяна не давала повода Никите Высокову. Но все равно нехорошая история вышла. Мягко говоря.

– Эй, вы что, хороните меня? – Игнат открыл глаза и тут же сощурился.

– Типун тебе на язык! – Алексей Антонович махнул рукой.

– Я на коньках, папа. Все будет хоккей!

– Давай, держись!

– Вы уходите, Алексей Антонович? – спросила Марьяна.

– А что, уже пора?

– Не знаю. Просто я боюсь, что меня вместе с вами выгонят.

Шуринов кивнул, глянул на нее. Марьяна действительно боялась, что врачи выставят ее за дверь. Она собиралась ночевать с Игнатом. Дневать тоже. Никаких иных вариантов верная жена не рассматривала.

Алексей Антонович попрощался с сыном и невесткой, вышел из палаты и нос к носу столкнулся с пожилым грузным мужчиной. Мощный, самоуверенный, напористый, не человек, а глыба пещерная.

Он шел в палату к Игнату. Взгляд у него темный, как грозовая туча, брови нахмурены, губы сжаты. Его вид не предвещал ничего хорошего.

Алексей Антонович остановился, преградил путь непрошеному гостю.

– Я вас слушаю.

– Ты Шуринов? – грозно спросил мужчина.

– А ты Высоков? – в том же тоне проговорил Алексей Антонович.

Он уже понял, с кем имеет дело, знал, кто такой Высоков Степан Данилович. Но так Шуринов и сам не лыком шит. И деньги у него есть, и связи, в том числе и в криминальной среде. Так что не надо брать его на понт.

– Степан Данилович, – подтвердил Высоков, явно сбавляя обороты.

– Алексей Антонович.

– Марьяна где?

– А что вам до Марьяны?

– Доведет она меня до греха, – сквозь зубы процедил Высоков.

Алексей Антонович сверкнул взглядом. Он понял, о чем шла речь. Ему приходилось бывать в таких вот скользких ситуациях.

– Не советую связываться, – твердо сказал он. – Я Марьяну в обиду не дам.

Высоков посмотрел куда-то в сторону, на ком-то сосредоточил взгляд. Шуринов услышал голос Ольги. Оказывается, это ее увидел Степан Данилович.

– Здравствуйте.

Высоков кивнул ей, повернулся к Алексею Антоновичу спиной и тяжелой походкой побрел на выход.

– Что это было? – спросила Ольга.

Муж не успел ответить ей. Появилась докторша и попросила всех удалиться. Ольга хотела возмутиться, но Алексей Антонович взял ее за руку и вывел из отделения.

– Что это значит? – спросила она.

– Прием окончен, – сказал он, глянув на окно, за которым сгущались сумерки. – Завтра приедем.

– Я хочу увидеть сына прямо сейчас!

– С ним все хорошо. Он в сознании. Ему нужен только покой.

– А Марьяна где?

– С ним.

– Нет! – психанула Ольга и рванула к палате.

Но Шуринов успел поймать ее за руку и удержать. С таким настроением ее ни в коем случае нельзя было подпускать к сыну.

– Хочешь устроить скандал?

– Я хочу во всем разобраться! – Ольга топнула ножкой.

– Игнату плохо. Ему покой нужен. – Алексей Антонович дернул жену на себя и увлек ее к лифту.

Она шла за ним неохотно, но все-таки вместе с ним покинула здание больницы.

Шуринов отправил своего водителя одного, а сам сел в машину к жене.

– Ты хоть понимаешь, что выгнал меня? – спросила Ольга.

Она не торопилась заводить двигатель, похоже, опять собиралась идти к сыну.

– Марьяна договорилась с врачом, ей разрешили остаться с Игнатом. Давай сейчас там со всеми разругаемся, и Марьяну выставят за дверь.

– Туда ей и дорога! Шалава! Развела блуд!..

– Давай, пойди и скажи это Игнату, если хочешь остаться без сына.

– Скажу!

Алексей Антонович вперил в жену тяжелый взгляд. Он требовал от нее сейчас только одного – успокоиться и закрыть рот на замок.

«О моральной стороне дела говорить с ней бесполезно, – решил муж. – Не любит она Марьяну и будет оскорблять ее при каждом удобном случае. Пусть думает что хочет, лишь бы все это дерьмо не вылилось на сына. Игнат взрослый человек, он умеет принимать решения.

Да и Марьяна имеет на него большое влияние. Если она объявит Ольге войну, то Игнат встанет на ее сторону. Тогда без сына может остаться не только мать, но и отец».

Марьяна открыла глаза и увидела Игната, который сидел рядом с ней. Она лежала на свободной койке, а он с нежностью гладил ее по волосам. В окно светило утреннее солнце, но Игнат не щурил глаза. Если бы не бледный вид и повязка на голове, его можно было бы принять за здорового человека.

– С ума сошел! – Марьяна вскочила. – Ляг! Хочешь, чтобы меня Юлия Семеновна убила?

– Да, лягу, – сказал он, укладываясь на постель.

Марьяна помогла ему, накрыла простыней.

– Тебе нельзя вставать.

– Я что, коматозник какой-то?

– Типун тебе на язык!

– Ты у меня такая красивая! – Игнат влюбленно смотрел на жену.

– У тебя, – подтвердила она, поправляя волосы.

– Я тебя никому не отдам.

– Я ни к кому и не пойду.

– Ты не идешь, но тебя зовут. Если я еще раз увижу этого урода возле тебя, то убью его!

– Никита больше не появится. Теперь он знает, что у меня есть надежный защитник, – сказала Марьяна.

– Ты и в самом деле так считаешь?

Марьяна кивнула. Она не требовала от Игната никаких доказательств, но получала их.

«Нет, он не трус. У него есть характер. Именно такой мужчина мне и нужен. Не важно, что Игнат не обладает той воспламеняющей силой, какой Никита вывел меня из равновесия», – подумала Марьяна.

– Только больше никогда не дерись, – сказала она.

В этот момент в палату вошла Ольга Борисовна. Марьяне пришлось сделать над собой усилие, чтобы приветливо улыбнуться ей. Свекровь постаралась сдержать злобный порыв. Она даже поцеловала Марьяну, хотя и с каменной улыбкой на лице.

– Сынок! – Мать чуть не расплакалась, глядя на Игната.

– Ты еще священника пригласи, – заявил он.

– Что ты такое говоришь?

Ольга Борисовна вопросительно глянула на Марьяну. Как будто это она подвигла Игната на кладбищенский юмор.

– Я пойду, прогуляюсь, – сказала Марьяна.

Ей нужно было проветриться, заодно сходить в магазин.

– Всю ночь сидела? – участливо спросила Ольга Борисовна.

– Всю ночь.

– Умничка. Сходи, прогуляйся. Никита тебя ждет. Ты знаешь, где его палата, – сказала свекровь как о чем-то само собой разумеющемся.

От возмущения у Марьяны сперло дыхание, хотя она и предчувствовала подвох.

– Мама! – И у Игната округлились глаза.

– Что? Никита был ее женихом. Или я не права?

– Не был он моим женихом. И ночью я к нему не ходила, – едва разжимая челюсти, проговорила Марьяна.

– Так никто и не говорит…

Игнат зло глянул на мать.

– Ты говоришь!

– Ну вот, мать во всем виновата! – Ольга Борисовна всплеснула руками.

Всем своим видом она взывала к справедливости. Как же так, невестка таскается по ночам, а свекровь крайняя!

– Марьяна, ты иди! – косо глянув на мать, проговорил Игнат. – Никто здесь не скажет про тебя ни одного плохого слова. Мама, ты меня слышишь?

Ольга Борисовна кивнула, сложила руки на груди. Она не лицедействовала, похоже, действительно понимала, что поставила Игната на грань нервного срыва. А в его положении это чревато.

Ольга нервно ходила из угла в угол.

– С этим нужно что-то делать!

– С чем? С твоей истерикой? – Огарков устало посмотрел на нее.

Ольга щедро спонсировала его. Кредит за квартиру был почти выплачен. Нет, он не собирался посылать свою благодетельницу к черту, но и на конфликт с ней идти не боялся. А если уж совсем будет невмоготу, то Миша и пошлет ее на три буквы. К мужу.

– А вот хамить не надо! – Она резко остановилась и окатила его взглядом как ледяной водой.

Только вот Миша даже не поежился.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты изменил мне!

– Закажи девочку. Только подороже.

– А что я, по-твоему, делаю? – Ольга усмехнулась. – Я девочку тебе и заказываю. Ты должен трахнуть Марьяну.

– Ух ты!.. И сколько это будет стоить?

Миша видел Марьяну. Потому и не понимал Ольгу. Игнат ухватил такой кусок счастья, а она, дура, бесится. Таких красоток, как Марьяна, еще поискать. Миша неделями не вылезал бы из ее постели.

– Двести пятьдесят тысяч.

– Маловато будет. Но у меня нет и таких денег, – с усмешкой проговорил он.

– Маловато? – Ольга не сразу сообразила, что это Миша согласен платить за Марьяну, а не наоборот.

– За такую красоту и миллиона мало.

– Это дерьмо, а не красота, – заявила светская дама.

– Твой сын так не считает.

– Он еще мал и глуп!

– Я бы так не сказал.

– Глуп! Потому что эта сучка его подавляет. Он думает, что она святая. Надо открыть ему глаза. Ты должен трахнуть Марьяну на камеру!..

– Без насилия?

– Конечно.

– Игнат поймет, что его жена шлюха, и ку-ку, да?

– А она и есть шлюха!

– Ты хочешь об этом поговорить?

– Ты должен об этом знать!

– И согласиться на те деньги, которые ты мне предложила?.. Нет! Я мог бы отлюбить ее и бесплатно. Но знаю, что Марьяна не шлюха. Что бы ты там ни говорила, взять ее будет непросто.

– Она шлюха!

– Зачем же ты предложила мне деньги? Ведь знаешь, что Марьяна верная жена. Игнат счастлив с ней… Мне, конечно, нужны деньги. Но все-таки я хочу, чтобы ты семь раз отмерила.

– Я отмерила сто раз!

– Разобьешь семью – потеряешь сына.

– Я спасу его. Ты сам говорил мне, с кем крутила Марьяна. Мол, братья Высоковы дрались из-за нее. Теперь Никита Высоков избил моего сына. И все из-за Марьяны. Отец Никиты хочет прикончить ее!

Ольга смотрела на него безумными глазами. Но Миша почему-то поверил ей.

– Достанется и моему сыну! Ты меня понимаешь?

Миша кивнул. Правду говорила Ольга или нет, уже все равно. Он предупредил ее о последствиях, и его совесть чиста. Миша прокукарекал. Ему не важно, рассвело в голове у Ольги или нет.

Марьяна ему нравится, да и деньги нужны. Он будет рад совместить приятное с полезным. Но сначала должен узнать о Марьяне все что возможно. Миша уже наводил о ней справки, но теперь у него другая цель, и ему нужна информация иного рода. Ольга должна рассказать все, что знает о ней. С Ларисой тоже нужно поговорить. Будет повод встретиться с ней и напомнить про неоплаченный долг.

«Никита как замороженный. Молчит, смотрит в одну точку. Да, он виноват передо мной. Больше не сунется к Марьяне, хотя только и думает о ней. А с каким облегчением вздохнул, когда я собралась уходить.

Козел!»

Лариса в сердцах тряхнула руль, стронула машину с места и вздрогнула, услышав хруст. Сейчас раскроется подушка безопасности, и приехали.

Но подушка не раскрылась. Машина послушно взяла заданный курс. Только вот у ворот вдруг возникла заминка.

Там стоял Миша Огарков. Лысый, брутальный, загорелый. Его улыбка, как и всегда, сочилась тестостероном. Мелкий бес в обличье мачо.

В принципе, Лариса могла ехать дальше, но остановилась. В конце концов, за ней никто не следил. Ребенок с мамой, под надежным присмотром.

Она остановилась, кивком показала на свободное место возле себя и нетерпеливо повела бровью. Только быстро!

Миша усмехнулся, соглашаясь с ней. Да, ему следовало бы поторопиться. Но в машину он сел неспешно, с чувством собственного достоинства.

– В Павелецк! – заявил этот тип и щелкнул пальцами так, как будто Лариса была извозчиком.

– А поздороваться? – спросила она, стронув машину с места.

– Так я с тобой и не расставался. Ты всегда рядом со мной. В мыслях.

– И как тебе со мной там, в мыслях, живется?

– Плохо. Я к тебе с любовью, а ты как всегда. Хотя передо мной в долгу.

– Я в долгу перед мужем.

– Твой муж в больнице, ты одна. Я знаю хорошую гостиницу по пути к твоему дому. – Миша смотрел на нее, обволакивая своими чарами.

В низу живота шелохнулся и тихонько заныл тяжелый мохнатый ком. Правая нога невольно пришла в движение, утопила педаль газа. Машина укорила ход, и Миша не мог не понять сути дела.

– Ты меня хочешь, – сказал он.

Лариса с силой выдохнула воздух, сгустившийся вдруг в легких. Она постаралась расслабиться, успокоить ход мыслей, а вместе с тем и машины.

– Нет.

Лариса не могла уступить соблазну. Она жена и мать. Для нее существует только семья. Да, Лариса жестокая корыстолюбивая стерва, в чем-то даже сука, но у нее есть принципы. Она ничем не хуже Марьяны. Должна быть лучше! Только тогда Никита будет ее уважать и любить по-настоящему.

– Да.

– Нет! Это мое последнее слово! – Она резко глянула на него.

– Ты унижаешь меня своим отказом.

– Тебе нужны проблемы? Нет? Тогда заткнись!

– Я хочу с тобой поговорить. Насчет Марьяны. Обещаю, приставать не буду.

– К кому не будешь приставать?

– К тебе.

– А к Марьяне?

– А надо?

Лариса задумалась.

Никита говорил, что сам был во всем виноват, начал приставать. Марьяна позвала на помощь мужа, тот набросился на него с кулаками.

Игнат наверняка считает, что его жена – образец благочестия. Но так ли это? Вдруг Миша сможет совратить эту дрянь, уложить в постель, а затем выставить на посмешище? Пусть все знают!.. А Миша красавчик, перед ним трудно устоять.

Если Марьяна ляжет под него, то Лариса отпразднует двойную победу. Утопит заклятую подругу и возвысится над собой. Разве ж это не славно – она устояла перед Мишей, а Марьяна нет!..

– Надо, – ответил на свой же вопрос Миша.

– Ты не сможешь.

– А если смогу?

– Тогда мы с тобой закроемся в гостинице.

– Договорились.

– А доказательства?

– Будут.

– Можно фото. Но лучше видео.

– Чем ее можно взять?

– Хороший вопрос. Гусарским наскоком и чертовским обаянием. Все это у тебя есть. Но чего-то не хватает.

– Чего?

– Искренности. Бутафория есть, а ее нету. Марьяна любит сильных мужчин и терпеть не может сомнений.

Лариса задумалась. Вдруг Миша добьется своего? Игнат разведется с Марьяной? Никита снова сорвется с цепи? Он одержим этой сукой, а она одна, без мужа, может стать для него легкой добычей.

– Забудь, – сказала она.

– Что такое?

– Не надо ничего. Не трогай Марьяну.

– А как же договор? Я хочу с тобой в гостиницу. Давай так. Я оставляю Марьяну в покое, и мы прямо сейчас заказываем с тобой номер на двоих.

– Нет.

– Тогда я совращаю Марьяну и развожу ее с мужем. Никита бросает тебя и женится на Марьяне.

Лариса гневно глянула на Мишу. Но тот лишь усмехнулся. Он не просто смотрел, а вонзал кинжалы в ее глаза.

– Это шантаж? – дрогнувшим голосом спросила она.

– Да что ты!

– Это шантаж.

– Мы едем в гостиницу?

На этот раз Лариса все-таки остановила машину и заявила:

– Убирайся!

Но Миша и бровью не повел. За дверную ручку не взялся.

– Есть вариант. Марьяна расстается с мужем и сводит счеты с жизнью. Она может залезть в петлю, выброситься из окна или вскрыть себе вены, – с мефистофельской улыбкой проговорил Миша.

– Ты это серьезно? – Лариса уже не хотела, чтобы он уходил.

– Она может просто застрелиться, причем так, что вся вина за это ляжет на твоего тестя.

– На кого?!

– Если ты не в курсе, папаша Никиты круто наехал на отца Игната. Он угрожал Марьяне.

– А с этого места помедленней. Я записываю.

– Подробностей я не знаю, но эпизод был.

Лариса коснулась пальцем ямочки на подбородке. Хорошо бы довести этот эпизод до Никиты. Если с Марьяной вдруг что-то случится, то пусть он грешит на отца, а не на жену. А с ней должно что-то произойти. Или Ларисе счастья не видать.

– А как она залезет в петлю? – осторожно спросила Лариса.

Самоубийство – идеальный вариант. Но если Никита не поверит в суицид, крайним опять же останется его отец. А чтобы Никита не очень злился, нужно выставить Марьяну в дурном свете. Она переспит с Мишей, и Никита задастся вопросом: зачем ему эта шлюха? Он может решить, что она ему нужна, но будет уже поздно. Марьяны не станет, и Никита просто махнет на нее рукой.

– Кто-то должен ей помочь.

– Кто?

– Тот человек, которому нужны деньги.

– А как же секс?

Миша покачал головой. Своим телом Лариса могла расплатиться только за такую мелочь, как совращение благочестивой жены. А за мокрое дело – только деньгами. Это должна быть серьезная сумма.

Более того, инициатива должна исходить от нее. Миша всего лишь намекнул. Она должна раздуть искорку и обратить огонь против Марьяны.

«Наверное, это мой единственный шанс на то, чтобы разом решить больной вопрос. Или не надо пытать судьбу? Если и стоит, то не с Мишей, голова которого набита тараканами. Он, может, и не совсем дурак, но с инициативой, а потому опасен», – раздумывала Лариса.