Глава 39
Поначалу Роберт Мейнард вызвал шестерых общественных свидетелей. Двух коллег-учителей из средней школы Паскак-Вэлли, двух соседок и директора хосписа «Вилла Клэр», которому Бетси посвятила сотни часов свободного времени, помогая в качестве волонтера. Последним свидетелем был монсеньор Томас Куинн, пастор церкви Святого Франциска Ксаверия, куда Бетси много лет ходила на службу по воскресеньям.
Каждый показал, что хорошо знает Бетси Грант, и отметил ее неизменную верность мужу. Особенно красноречив и убедителен был священник.
– Монсеньор Куинн, как часто вы бывали в доме Грантов?
– В последнюю пару лет, когда доктор Грант уже не мог посещать церковь, я приходил в их дом по крайней мере раз в две недели. Бетси всегда заботилась о нем.
– Что вы можете сказать относительно его общего состояния в последний год жизни?
– Я замечал, что болезнь Альцгеймера овладевала им все сильнее и проявлялась все очевиднее. Бедняга очень страдал.
– Бетси Грант говорила с вами о том, чтобы поместить мужа в специализированное учреждение?
– Такой разговор возникал дважды за последний год. Миссис Грант упоминала об ужасных вспышках и о том, что он ударил ее. Она сказала, что хотела бы до конца держать мужа дома, но если его поведение ухудшится, помещение в специализированное учреждение станет необходимостью, крайним средством. Миссис Грант знала, что муж очень расстроится, если не сможет быть дома, с ней.
– Монсеньор, при всем уважении к Бетси Грант, как относятся к ней в вашем сообществе?
Как и другие свидетели, пастор ответил по существу и обстоятельно:
– Все, кто знает Бетси Грант, считают ее человеком добродетельным и заслуживающим доверия.
– Ваша честь, у меня вопросов к свидетелю больше нет.
Судья повернулся к Холмсу:
– Сэр, ваша очередь. Можете задавать вопросы.
Будучи опытным прокурором, Элиот знал, что прямая атака на такого рода свидетелей успеха не принесет.
Свои вопросы он формулировал очень осторожно и задавал уважительным тоном.
– Монсеньер Куинн, вы показали, что в последнюю пару лет жизни доктора Гранта часто посещали его дом. Я правильно вас понял?
– Да, сэр, правильно.
– Сколько времени в среднем вы проводили в доме каждый раз?
– Обычно около получаса.
– Правильно ли будет сказать, что вы лично не знаете, что происходило в доме между вашими короткими визитами?
– Правильно, сэр.
– Правильно ли будет сказать, что вы не присутствовали на обеде, предшествовавшем смерти доктора Гранта?
– Да, правильно.
– Следовательно, о событиях того вечера и обстоятельствах, сопутствовавших смерти доктора Гранта, вам известно только с чужих слов?
– Мне известно об этом только из газет.
– Спасибо, монсеньор, больше вопросов не имею.
* * *
Поскольку до перерыва на ланч оставалось совсем мало времени, судья Рот отправил присяжных в совещательную комнату, предупредив, что скоро присоединится к ним.
– Мистер Мейнард, – обратился он к адвокату, – ваша подзащитная намерена давать показания?
– Совершенно определенно – да.
Судья повернулся к Бетси Грант:
– Миссис Грант, вы понимаете, что имеете конституционное право давать или не давать показания по вашему делу?
– Да, ваша честь, понимаю.
– Вы понимаете, что если будете давать показания, то вам придется и отвечать на вопросы прокурора, и присяжные учтут ваши свидетельства при вынесении вердикта?
– Да, ваша честь, понимаю.
– Вы понимаете, что, если не станете давать показания, я дам указание присяжным, что ваше решение не давать показания не должно приниматься во внимание при вынесении вердикта?
– Да, ваша честь, понимаю.
– И последнее. Вы успели обсудить это решение с вашим адвокатом, мистером Мейнардом?
– Да, ваша честь, успела.
– Хорошо. Мистер Мейнард, миссис Грант даст свои показания после ланча.
– Ваша честь, – сказал адвокат, – сегодня четверг, почти ланч. И на завтра у нас ничего не запланировано. В любом случае показания миссис Грант перейдут на утро понедельника. Я прошу вас перенести начало этих важнейших слушаний на понедельник.
Явно недовольный предложением Мейнарда и, предвидя, что судья скорее всего согласится с его просьбой, Элиот попытался протестовать.
– Мы подошли к важнейшему пункту процесса, – сказал судья Рот. – Я почти не сомневаюсь, что, если даже мы начнем сегодня во второй половине дня, свидетель не закончит до понедельника или даже вторника. А поэтому я удовлетворяю просьбу защиты.
Он повернулся к помощнику шерифа, стоявшему у двери совещательной комнаты.
– Введите присяжных, я сообщу им о принятом решении.
