Глава 27

Алан Грант часто посещал ночные клубы в Сохо со своим приятелем Майком Кэрроллом. Они вместе выросли в Риджвуде, и у них было много общего. Майк тоже развелся, «освободился от пут», как он выражался.

Как и Алан, он жил на западной стороне Манхэттена, возле Линкольновского центра, но в отличие от приятеля занимал должность партнера в проектной фирме, что позволяло ему, даже имея на содержании бывшую жену и двух детей, жить вполне комфортно. Краснощекий, слегка полноватый, тридцатисемилетний обаятельный оптимист, он легко привлекал внимание женщин во всех барах. «Ты выглядишь классно, – говорил он Алану, – а я – сексуально. Вот так-то».

Но друзья друзьями, а Майк огорчился, прочитав в «Пост», что Алан получил три месяца назад выплату в размере ста пятидесяти тысяч долларов. И когда они встретились, он сразу же достал из бумажника сложенный листок.

– Пора расплатиться, старина, – добродушно, но твердо сказал Майк.

Увидев общую сумму, сложившуюся из займов и процентов по ним и достигшую шестидесяти тысяч долларов, Алан сделал большие глаза.

– Вот уж не думал, что получится так много.

– А вот получилось. Не забывай, сколько лет ты лежал на дне. Я помогал тебе. Вытягивал. И ты обещал расплатиться сразу же, как только получишь отцовские деньги.

Ощущение эйфории, охватившее его после получения чека, быстро испарялось. Почему этот факт всплыл на суде, спрашивал себя Алан. Узнав из газетной статьи, сколько он получил, мать Джастина тут же позвонила и потребовала денег на содержание сына. В тот же день и с тем же требованием позвонила бывшая жена. Она тоже читала газеты.

В первую очередь Алан рассчитался с Карли – выплаты составили пятьдесят тысяч, – но следующие три месяца она не получала ничего. Матери Джастина он отдал восемь тысяч. Кроме того, пришлось закрыть долги перед банком и компанией, обслуживающей дом, где находилась его квартира. Потратив за три месяца кое-что на себя и рассчитавшись теперь с Майком, Алан остался с жалкими десятью тысячами долларов, на которые ему предстояло жить неопределенное время. Может быть, недели, а может быть, месяцы после окончания суда, до получения остальной части наследства.

«Нужно найти какую-то работу», – думал он, выписывая чек на шестьдесят тысяч долларов и кладя его на стойку бара перед Майком. Нельзя сказать, что журналов, желающих сделать ему предложение, было так уж много. Он знал о своей репутации в бизнесе: хорош, но ненадежен.

– Похоже, твою мачеху ожидает обвинительный приговор, – заметил Майк, делая бармену знак повторить. – В газетах пишут, что у нее бойфренд. В данном случае ей это определенно не поможет. Ты о нем знал?

– В том-то и дело, что не знал, – с жаром ответил Алан. – Бетси всегда была милой, любящей женой. А она, оказывается, ходит на свидания и, возможно, крутит роман с бывшим одноклассником… Когда я услышал об этом, меня как будто мешком по голове огрели.

Тем не менее вопрос друга добавил ему настроения.

Майк – парень толковый и сразу обратил внимание на пункт с бойфрендом. Отлично! «Когда Бетси признают виновной, – размышлял Алан, – я получу все, до последнего цента».

Бармен поставил перед Майком стакан, и Алан, вдруг встрепенувшись, отодвинул неприятную мысль о том, что запас наличных у него быстро сокращается.

– Не забывай про меня, – напомнил он бармену, указывая на свой пустой стакан.

Три часа спустя, не вполне твердо держась на ногах, Алан поднялся к себе в квартиру. Телефон замигал, извещая о поступившем сообщении. Оно было коротким: «Срочно позвони утром».

Сон получился неспокойным. В восемь утра он проснулся и набрал номер.

Когда разговор закончился, Алан закрыл лицо руками и всхлипнул.