Энрико Дандоло устало покачивался в седле коня, мерно идущего по плотному, утоптанному снегу проторенного пути. Долгое путешествие подходило к своей цели, а он сам находился на грани полного разочарования.

Получив большое письмо от Анны, мать оживилась и буквально расцвела, сбросив, по меньшей мере, лет пять, а то и десять. Все уже давно смирились с гибелью сестры. Все, кроме нее. И тут такой подарок.

Альберто же, новый гл№ава семьи, не очень хотел отправлять кого-то в такую даль. После стольких обманов и провокаций он уже ни во что не верил. Однако Франческа была непреклонна. Мало того, она вновь привлекла своих родичей из рода Морозини, изыскала людей с деньгами и чуть ли не пинком отправила своего сына Энрико проверять эту ниточку. Очень уж хорошо было написано письмо. По мнению всех родичей, знавших Анну — автор письма явно был с ней знаком. Да и почерк изрядно походил. Хотя мама не сомневалась в авторстве.

И вот он, изрядный повеса, привыкший к солнечной Италии, приехал в эту северную глушь. Если бы из-за дерева вдруг вышел псьеглавец, Энрико не удивился бы. Останавливало его возращения только природное любопытство и привычка доводить до конца начатые дела. Наверное, по этой причине мама и отправила именно его в этот поход.

— Ваша милость, — вырвал его из задумчивости начальник отряда охраны.

— Да, что? — Хмуро поинтересовался Энрико.

— Нас встречают, — произнес Витторио и кивнул куда-то вперед.

И действительно — по дороге им навстречу шел конный отряд человек в сто. Их вид разительно отличался от всего, что Дандоло видел в округе. Необычайно длинные копья с маленькими флажками у наконечников и ярко-синие гербовые сюрко. А ведь жители округи не употребляли гербов на одежде. Да и вообще принадлежность к тому или иному сеньору никак старались не обозначать.

Что ждать от этого отряда, было непонятно, поэтому Витторио выдвинул вперед всадников и велел изготовить арбалетчикам. Да, да. Не только Генуя имела славных арбалетчиков, но и практически все города Севера Италии. Просто Генуя умело ими торговала, умудрившись снискать славу и известность своим наемникам. А Венеция скромно употребляла для своих нужд. Вот как сейчас.

Однако «синие» всадники, не опускали копий и не разгонялись для атаки. А, сблизившись, завязали разговор.

К счастью Энрико решил последовать совету «автора письма» и купил в Венеции на рынке несколько рабов из Северо-Восточной Руси. Из числа тех, кто уже освоился с итальянским языком. Вот они и пригодились. В очередной раз. Как оказалось, о каком-то воинском отряде, идущем на Москву откуда-то издалека, сообщили «добрые люди». Посему князь и отправил кирасирскую роту встретить гостей.

— Как князь узнал о нас? — Поинтересовался Энрико.

— То мне не известно, — ответил командир кирасирской роты. — Не моего ума дело.

— Но нас никто не обгонял!

— Даже птицы? — Лукаво прищурившись, поинтересовался Петр Бирюк, который прекрасно знал о голубятне и голубиной почте, что применяли лазутчики юного князя. Ну как применяли? Потихоньку осваивали.

Итальянцу этого намека тоже хватило. Он просто не ожидал, что в этой глуши кто-то держит голубиную почту.

— Твой князь — Дмитрий сын Ивана?

— Да. — Кивнул Петр. — Дмитрий Иванович Московский.

— А нет ли при нем некой Анны? — Оживился Энрико, ведь князь, упомянутый в письме, действительно имелся.

— Как же нет? Есть Анна Андреевна. Хотя она называет себя дочерью Андреа.

— Значит все не зря, — широко улыбнулся Энрико. — Значит именно к твоему князю в гости еду.

— По какому делу? — Нахмурился командир. — С таким крепким отрядом да без товаров?

— По приглашению князя. Я брат Анны.

— О! — Почтительно кивнул командир Петр, совсем по-другому взглянув на Энрико. — Князь предупреждал нас о том, что может пожаловать кто-то из ее родичей.

Дальнейшая дорога прошла для итальянца довольно быстро и легко — в болтовне с Петром. Три дня проскочили как один час. Пока, наконец, не показался город Москва.

Несмотря на сходную с прочими городами русских княжеств архитектуру, этот город сразу выделялся. В нем было много слишком много странных и неправильных вещей. К счастью Петр охотно согласился провести небольшую экскурсию.

— Вон там стоит лесной заводик.

— Завод?

— Да. Заводами Дмитрий Иванович называет большие мастерские. Там делают доски. Без лишней скромности скажу — лучшие доски на всем свете! Одна к одной. Да быстро и ладно так, аж диво берет! А еще чурки из опилок для отопления печей давят. Князь не любит, когда много отходов. Все старается в дело пускать.

— А там что? — Указал Энрико на несколько сараев с трубой.

— Кирпичный заводик. На нем кирпичи делают да черепицу. Посмотри направо. Это таверна с большим постоялым двором, — кивнул командир, на довольно внушительную двухэтажную деревянную постройку. — Ее князь пожаловал твоей сестре.

— А за ней что? Вон там.

— Спиртовой и пивной заводики, да коптильня.

— Спиртовой?

— Князь говорил, что в Италии спирт называют «живая вода» — «аква вита». Он же именует спиртом, то есть, духом вина, извлекаемым из оного.

— Оу… — удивился Энрико. — Интересно.

— Видишь вон тот холм?

— Да, — кивнул итальянец. — Там какие-то большие сараи.

— В них князь держит кур, свиней, коров и кроликов.

— И давно они стоят?

— Первый год только. Но с пчелами у князя нашего все вышло исправно. Пасека растет — уже больше ста семей пчелиных. Мед и воск пошел в достатке. Так что никто не сомневается в удачном исходе дела.

— А вон там что? — Указал итальянец на деревянную вышку странного вида.

— Это пожарная каланча. С нее весь город как на ладони. Днем и ночью на ней стоят княжьи люди. И если где пожар или происшествие какое — направляют туда людей — тех, что подле ее основания ожидают. Там же и бочки с водой, поставленные на колеса, и все прочее потребное для тушения пожаров.

— Странно, — покачал головой Энрико, обращая внимание на то, что в округе еще три такие каланчи было разбросано — аккуратно на возвышенностях. — Почему в других городах Руси я их не встречал?

— Так-то другие города. У нас князь большой затейник. А вот, кстати, и он, — указал Петр на выехавший им навстречу конный отряд.

— Доброго дня, — поздоровался князь с Энрико, когда они сблизились.

— И тебе, доброго дня синьор, — чуть оторопел брат Анны, не ожидая увидеть перед собой юношу лет пятнадцати, да еще и знавшего язык его Родины. Ведь сестра в письме писала о десяти годах. Неужели оно так долго шло?

— Удивлен?

— Да, — не стал отрицать Энрико.

— Я выгляжу старше своих лет. А языку твоя сестра учила. Мы много времени проводим вместе.

— Я могу ее увидеть?

— Конечно, следуй за мной. А своих людей можешь разместить в таверне. За мой счет, разумеется. Вы ведь мои гости. Только постарайтесь не спалить ее.

— Это очень любезно с вашей стороны, — удовлетворенно кивнул Энрико и, кивнув Витторио, направился за князем.

Спустя минут пятнадцать Энрико, проследовав через ворота деревянной крепости, достиг крыльца в какой-то большой деревянный дом. И замер, словно парализованный. Там стояла его сестра, придерживая большой живот и нервно улыбалась. Для него это было совершенно неожиданно. Все-таки смириться с гибелью близкого человека и жить с этим, а потом, вдруг, увидеть его живым и здоровым — непросто.

Энрико спрыгнул из седла и, чуть пошатываясь, направился к Анне.

— Я… я уже не верил…. Мы все потеряли надежду….

— Молчи… — тихо произнесла она и, пустив слезу, обняла брата.

Чуть-чуть «поплакав на крыльце», все прошли внутрь княжеского терема, где Энрико с интересом осматривался. Не дворец, конечно, но Дмитрий изрядно его благоустроил. Отчего комнаты сильно прибавили в уюте и комфорте. Там они уселись в довольно большой и просторной комнате с камином, приступив к трапезе. Само собой, вызвав Витторио из таверны. Тоже родич как-никак.

Анна же, сообщив удивленному брату, что она носит ребенка князя, перешла к более интересным делам — большому, подробному и увлекательному повествованию о своих злоключениях. Важным моментом оказалось то, что из присутствующих только вдовствующая княгиня была знакома с этой историей. А всем остальным она была в новинку, даже Дмитрию, который считал, будто лишние расспросы растревожат дурные воспоминания Анны. Потому и не дергал ее, ибо для дела это было не нужно. Мать же его, напротив, узнав о начале сексуальных отношений между сыном и странной девицей, пригласила ее в комнату и устроила натуральный допрос….

Началось все в далеком 1349 году, когда ее отец, Андреа Дандоло поехал в Милан в качестве посла Венеции. Но лишь для того, чтобы познакомиться со своей роковой любовью — Изабелой Фиеска, представительницей одного из четырех главных аристократических родов Генуи. Последовал бурный, но скоротечный роман. Им пришлось расстаться, даже несмотря на то, что в нравах Венеции иметь любовницу для аристократов было нормально. Однако такие отношения всем бы показались чудовищными. Фиески и Дандоло не могли быть вместе и уж тем более, оставлять общее потомство.

Семья Изабеллы об этом узнала. Придя в ярость, гл№ава рода решил сурово покарать Андреа, посчитав именно его виновным в соблазнении Изабеллы. Убить было бы слишком просто. Поэтому они решили отнять у него любимую дочь. Ну и помучить Андреа данной утратой как можно дольше.

Сказано-сделано.

Еще весьма неопытную, наивную и романтичную Анну соблазняет агент Фиески и берет в оборот, когда девушка сбегает из дома. Через что только Анне не пришлось пройти — она рассказывала добрые полчаса то, как над ней издевались и измывались. А потом ее продали за бесценок какому-то юнцу, по лицу которого были видно, зачем ему нужна эта девушка. К этому моменту Анна уже была совершенно подавлена и безропотно принимала свою судьбу. Но так продолжалось ровно до того момента, как она родила первую дочку. В ней вдруг проснулась мощная страсть — жить не ради себя, но ради ребенка. Чтобы обеспечить ей хорошую, спокойную и счастливую жизнь. Вторая дочка только подкрепила это желание.

Финал истории с покушением на князя Дмитрий с Анной рассказывали вместе. Энрико же только головой качал, слушая, как они буквально смакуют это дело, обсуждая детали и отпуская комплименты друг другу.

— Счастливая ты все-таки сестренка, — подвел итог брат. — Верно, молитвы матери тебе помогали. Иначе бы давно сгинула. А уж то, как вы с князем познакомились — вообще чудо. Иной бы, говоря по справедливости, велел бы тебя вздернуть, даже не пытаясь ни в чем разобраться. И был бы прав.

— А вместо этого она носит моего ребенка под сердцем, — с мягкой улыбкой глянув на нее, произнес Дмитрий.

— Верно, — кивнул Энрико. — Сказка… не иначе.

— И что дальше? — Поинтересовалась Александра Ивановна, обращаясь к сыну. — Ты не особенно спешишь разрешить ее судьбу.

— Ты о чем? — Прикинулся дурачком князь.

— Анна носит твоего ребенка. Скоро уже рожать. Неужели ты хочешь, чтобы это дите родилось от позорной связи? Если бы она была низкого происхождения — то невеликая беда. Позабавился и ладно. Но ее слова о роде подтвердились, — кивнула вдовая княгиня на Энрико. — Ее кровь благородна. И я не вижу причин вам отказываться от венчания. Или она тебе не люба? Или вам не хорошо вместе?

— Мам… — мягко произнес князь, намекая на то, что вопрос неуместный.

— Кроме того, этот брак укрепит твою дружбу с влиятельными домами Венеции и изменит твое положение среди вверенных тебе Всевышним людей. Одно дело ходить перед людьми недорослем, не по годам развитым. И совсем другое дело — мужчиной с женой и ребенком. Никто после ни о каком наставничестве и заикаться не посмеет.

— Хм. — Задумчиво пригладил затылок Дмитрий. — Ты этого хочешь?

— Да! — Твердо и уверенно произнесла вдовствующая княгиня. — Я хочу, чтобы ты взял Анну в жены. Ведь ее семья не против венчания? — Спросила она Энрико, вопросительно выгнув бровь.

— Оу… нет, почему я должен быть против? — Удивился брат, когда ему перевели суть вопроса. — Она носит ребенка князя, взять ее в жены — вполне приличествует традициям нашей страны. Тем более что речь не идет о неравном браке.

На что Дмитрий хмыкнул и, загадочно улыбнувшись, взглянул на Анну. Та, потупив взгляд и наигранно смутившись, сидела молча и не отсвечивала. Все было сделано правильно и аккуратно. Сама она, следуя правилу, установленному изначально князем, о замужестве с ним не говорила ни явно, ни намеками. Но только с ним. Так-то интриги за его спиной она вела изрядные. Тихо, аккуратно, методично и последовательно. Этакими крохотными шажками, за которыми сразу и не поймешь, чего ей хочется и чего она добивается.

Но главным обстоятельством во всем этом деле оказалось то, что этот брак был действительно выгоден. Как в политическом плане — женатый князь имел выше статус в глазах простых людей, так и в экономическом — дружба с двумя знатными родами Венеции выгодна. По крайней мере, лучше способа выйти на богатый рынок Южной Европы и Леванта Дмитрия не видел.

Посему, немного подумав, князь сделал предложение Анне перед лицом своей мамы и ее брата с кузеном. Попутно пообещав удочерить Ирину с Ариной — ее дочек, рожденных от Назара. Чужих детей воспитывать — непростая задача, но для Анны их судьба была крайне важна. Конечно, она бы согласилась и без этой детали. Но зная свою хитроумную подругу, Дмитрий решил не рисковать, а сразу сделать будущей супруге приятно. Благо, что финансовое положение сильно облегчилось последнее время и выдать замуж этих девиц с хорошим приданым, дав предварительно должное воспитание, он мог себе позволить.

Посему Энрико на какое-то время решил задержаться в Москве. И на свадьбе погулять, и дождаться родов. Да и финансовые дела обсудить — на правах нового родича и торгового партнера. Не говоря уже о том, что требовалось дождаться митрополита и понять, как там сложатся дела с укреплением на престоле Великого княжества Владимирского. Брат Анны и ее кузен вызвались поддержать будущего родственника. Три десятка тяжелой западноевропейской кавалерии и полторы сотни арбалетчиков — сила немалая. Вкупе со спешно подготовленными князем войсками они могли сотворить очень многое на просторах Руси. И если не в поход выступить, то хотя бы надежно тыл прикрыть от возможных шакалов.