Глава 41
Тристан

Я подошел к магазину господина Хэнсона и поспешил внутрь. Он позвонил мне накануне и сказал, что очень переживает, что магазин придется закрыть из-за проблем с городским мудаком. Я знал, что это связано с Таннером, и знал, что мистер Хэнсон, видимо, очень растерян. Я должен был все проверить и понять, как помочь, – ведь он был одним из первых, кто был со мной там, когда я был полностью потерян.

Когда я вошел в «Нужные вещи», мои глаза расширились, когда я понял, что мистер Хэнсон упаковывает вещи. Будто это место больше не волшебное. Все полки были почти пусты. Все загадочные предметы упакованы.

– Какого черта происходит? – сказал я, подходя к мистеру Хэнсону.

– Таннер получит желаемое. Я буду закрывать магазин.

– Что? Я думал, ты позвал меня, чтобы выяснить, в чем дело.

Мои пальцы пробежали по волосам.

– Ты не можешь закрыть магазин. Он сделал это в ратуше на совещании? Он не может так поступить!

– Неважно, Тристан. Я уже продал его.

– Кому? Я возьму его обратно. Все, что нужно. Кому ты его продал?

– Городскому мудаку.

– Таннер не может владеть этим магазином. Ты не можешь позволить ему победить.

– Я говорю не о Таннере.

– Тогда о ком ты говоришь?

Он повернулся в мою сторону, взял мою руку и вложил в нее связку ключей.

– Тебе.

– Что?

– Он твой, каждый дюйм, каждый квадрат, – пропел мистер Хэнсон.

– О чем ты говоришь?

– Хорошо, – сказал он, садясь на одну из коробок. – Я жил своей мечтой. Я видел магию, которую может создать это место. Теперь пришло время отдать его кому-то, кто нуждается в небольшой магии. Кто нуждается в небольших мечтах.

– Я не возьму ваш магазин.

– Ах, но видишь ли, вся красота в том, что придется. Он уже твой. Я закончил все с бумажной волокитой. Все, что нужно, это подписать несколько бумажек.

– И что мне с ним делать? – спросил я.

– У тебя есть мечта, Тристан. Мебель, которую твой отец и ты создали бы, привлечет куда больше людей, чем мои старые кристаллы. Не позволяй никому и никогда убить твои мечты, мой мальчик. – Он спрыгнул с ящика, направился к прилавку и взял свою шляпу. Водрузив ее на голову, он прошагал к входной двери.

– А что насчет тебя? Что ты собираешься делать? – спросил я, глядя, как он открывает дверь, звеня колокольчиком над головой.

– Что касается меня, я собираюсь найти новую мечту, потому что ты никогда не бываешь слишком стар, чтобы мечтать и обнаружить еще немного магии. Я слышал… Ходят слухи, что городу может понадобиться небольшой ремонт, и у меня валяется несколько долларов. Мы пообщаемся о деталях позже, еще увидимся. – Он подмигнул, выходя на улицу.

Я прошел к двери и быстро открыл ее, глядя туда, где исчез мистер Хэнсон.

Я задавался вопросом, а не был ли он просто какой-то странной галлюцинацией, но когда я увидел ключи в моих руках, я понял, что все по-настоящему.

– Что ты здесь делаешь?

Я обернулся и увидел Элизабет позади меня, скрестившую руки на груди.

– Лиззи, – пробормотал я, почти ошеломленный. – Привет.

– Привет? – воскликнула она, врываясь в магазин. Я последовал за ней. – Привет?! – кричала она. – Ты исчезаешь на несколько месяцев, не давая мне шанса объясниться, и потом случайно появляешься в городе, и все, что ты мне можешь сказать, «привет»? Ты… Ты… мудак!

– Лиззи, – сказал я, прищурившись, подходя к ней.

Она отступила.

– Нет. Не подходи.

– Почему нет?

– Потому что всякий раз, когда ты рядом, я не могу думать, мне нужно подумать прямо сейчас, что мне сказать. – Она перестала говорить и воспользовалась моментом, чтобы оглядеться. – Боже мой. А где все? Куда делся весь товар?!

Я прикусил палец зубами и изучал ее черты. Ее волосы стали длиннее и светлее. У нее не было макияжа, а глаза по-прежнему обладали способностью влюблять меня в себя.

– Ты была с ней.

– Что? – спросила она, спиной прислонившись к прилавку.

Я подошел ближе и отрезал пути отхода, упершись руками в столешницу.

– Ты была с Джейми.

Ее дыхание стало неровным, и она уставилась на мои губы, а я смотрел на нее.

– Тристан, я не знаю, о чем ты.

– В день аварии моя мама была в приемной одна, потому что я и папа летели из Детройта. Ты увидела ее и поддержала.

– Это была твоя мама? – спросила она, и глаза ее сузились.

Я кивнул.

– И она сказала, когда Джейми и Чарли закончили оперировать, ты сидела с Джейми. Ты держала ее за руку. – Мои губы парили над ее губами, и я чувствовал легкое дыхание. – Что случилось, когда ты вошла в палату, где была Джейми?

Ее голос задрожал, и она моргнула несколько раз, отодвинувшись немного назад, чтобы взглянуть на меня.

– Я села у ее кровати и держала ее за руку, и говорила ей, что она не одна.

Я потер лоб, вдумываясь в ее слова.

– Она не чувствовала боли, Тристан. Когда она умерла, врачи сказали, что не было никакой боли.

– Спасибо, – сказал я. – Это то, что мне нужно было знать.

Моя рука двинулась к ее талии и притянула ко мне.

– Тристан, не надо.

– Скажи мне не целовать тебя, – умолял я. – Скажи мне не делать этого.

Она не проронила ни слова. Но ее тело дрожало в моих руках. Мои губы коснулись ее, и я поцеловал ее крепко и глубоко. Извиняясь за все, что я сделал, за каждую ошибку, что совершил в жизни.

Когда наши рты разомкнулись, она продолжала дрожать в моих объятиях.

– Я люблю тебя, – сказал я.

– Нет, нет.

– Да.

– Ты бросил меня! – воскликнула она, отталкивая от себя. Она пересекла комнату, вытерла руками губы, она выглядела решительно. – Ты оставил меня, не дав мне шанса объяснить.

– Я не знал, что делать со всем происходящим. Боже, Лиззи. Все за последние месяцы произошло так быстро.

– Представляешь, я в курсе! Я жила в том же кошмаре, что и ты, но я хотела объяснить, что произошло. Я хотела, чтобы это сработало.

– Я по-прежнему хочу, чтобы это сработало.

Она усмехнулась.

– Так вот почему ты оставлял записки? Это был символ твоего желания все вернуть? Но только это смущало меня еще сильнее. Это делало мне еще больнее.

– О чем ты?

– Записки. Те, что ты оставлял каждую неделю на окне моей спальни, все последние пять месяцев, с твоими инициалами. Те записочки, что мы привыкли писать друг другу.

Мои глаза сузились.

– Лиззи, я не оставлял никаких сообщений.

– Хватит трахать мне мозг.

– Нет, серьезно. Я не возвращался в город до сегодняшнего дня.

Она посмотрела на меня так, будто бы она не узнавала. Я шагнул к ней. Но она отступила.

– Стоп. Просто я не хочу больше играть, Тристан. Я не хочу играть в твои игры. Возможно, если бы ты появился пару месяцев назад, я бы простила. Или, может быть, один месяц назад. Но не сегодня. Остановись и перестань играть моим сердцем и сердцем моей дочери. – Она повернулась и вылетела из магазина, оставив меня в полном смятении.

Когда я вышел, она шагала обратно в кафе через улицу.

У меня в животе все сжималось, когда я вернулся в «Нужные вещи».

Когда колокольчик прозвенел над дверью… я вздрогнул, надеясь увидеть Элизабет. Но обернувшись, увидел Таннера в дверном проеме.

– Что ты тут делаешь? – спросил он с нетерпением.

– Не сейчас, Таннер. Я правда не в настроении.

– Нет, нет, нет. Ты не можешь быть здесь. Ты не можешь быть здесь. – Он стал расхаживать взад и вперед, потирая руками затылок. – Ты все испортишь. Она возвращается ко мне. Она потеплела ко мне снова.

– Что? – выражение его лица заставило мой желудок сжаться. – Что ты сделал?

Он оскорбился:

– Это и правда смешно. Я имею в виду – ты в бешенстве оставил ее на несколько месяцев, и вот ты вернулся, и она уже падает перед тобой, целует, как будто ты ее гребаный прекрасный принц. Ну, черт возьми, поздравляю. – Он закатил глаза и собрался идти. – Все должно было быть по-другому, – пробормотал он себе под нос, когда я вышел следом и направился в его автомагазин через дорогу.

– Т-ты оставлял записки в доме Элизабет?

– Что, ты единственный, кому дано право это делать?

– Ты подписывался моими инициалами.

– Ну же, Шерлок. Ты ведь не думаешь, что ты тут единственный с инициалами Т и К. – Он подошел к машине, открыл капот и начал возиться с деталями.

– Но ты же знал, что она будет думать, что это от меня. Как ты вообще узнал, что мы писали друг другу записки?

– Полегче. Не мог же я установить кучу маленьких камер, чтобы следить за вами.

Он посмотрел на меня с тревожной улыбкой. Я бросился к нему, сжимая его рубашку и хлопнув его лицом в машину.

– Ты гребаный психопат? Какого черта с тобой не так?

– Что со мной не так?! – кричал он. – Что со мной не так?! Я выиграл пари! – зашипел он. – А он забрал ее у меня! Я назвал орел, он сказал – решка, и монетка показала орла! Но он думал, что просто может взять ее и заставить ее полюбить себя. Он испортил нашу жизнь. Она была моей. И он подкалывал меня снова и снова столько лет. Просил меня быть его шафером. Просил меня стать крестным отцом их малышки. Годы и годы укорял меня, когда Элизабет должна была быть моей. Но я справился с этим.

– Что? – сказал я, ослабив хватку на его рубашке. Его глаза были широкими, сумасшедшими, и он никак не мог перестать улыбаться. – Как справился?

– Он сказал, что его автомобиль шалит. Он попросил меня проверить под капотом, потому что он и Эмма собирались за город на весь день. Я знал. Он придет ко мне в этот день – это был знак, – он хотел, чтобы я сделал это.

– Что сделал?

– Перерезал провод ручного тормоза под его капотом. Он отдал бы Элизабет обратно мне. Потому что я выиграл пари. И все было великолепно, кроме одного – когда он взял машину и поехал, Эммы не было на заднем сиденье. Она болела.

Я не мог осмыслить его слова. Я не мог поверить, что он это говорит.

– Ты пытался убить их? Ты испортил его машину?

– Я выиграл пари! – воскликнул он, как если бы он действительно был прав.

– Ты сумасшедший.

Он подавил смешок.

– Я сумасшедший? Ты находишься в отношениях с женщиной, чей муж убил твою семью.

– Он не убивал их. Ты это сделал. Ты убил мою семью.

Он покачал пальцем взад и вперед:

– Нет, Стивен был за рулем автомобиля. Он был за рулем. А я просто механик – под капотом.

Я ударил его об машину – снова и снова.

– Это не просто игра, Таннер. Ты играешь жизнями людей!

– Жизнь – это игра, Тристан. И я советую тебе отойти в сторону. Потому что я выиграл ее. Пришло время мне получить свой приз, и последнее, что мне нужно, – это чтобы кто-то встал на моем пути.

– Ты болен, – сказал я, отходя от него. – И если ты приблизишься к Элизабет, я убью тебя сам.

Таннер снова засмеялся.

– Давай, приятель. Ты убил бы меня? Когда дело доходит до убийства, я уверен, что я переплюнул тебя три раза. Четыре, если считать сегодняшний вечер.

– Что?

– Давай. Ты же не думаешь, что у меня может быть Элизабет с маленькой дочкой, похожей на ее мертвого мужа?

– Если ты коснешься Эммы… – предупредил я за секунду до того, как врезать кулаком ему в лицо.

– Что? Что ты собираешься делать? Убить меня?

Я даже не помню, как ударил его.

Но я помню, как он рухнул на землю.

– Лиззи! – крикнул я, входя в кафе. – Нам нужно поговорить.

– Тристан, я работаю. И я уверена, мы поговорили достаточно.

Я схватил ее за предплечья и слегка потянул.

– Лиззи, серьезно.

– Отпусти ее, – сказала Фэй, которая оказалась впереди нас. – Сейчас же!

– Фэй, ты не понимаешь! Лиззи, это был Таннер. Все это он. Записки, авария, все это он.

– О чем ты говоришь? – спросила Элизабет с непониманием в глазах.

– Я объясню все позже, но сейчас мне нужно знать, где Эмма. Она в беде, Лиззи.

– Что?

Фэй слегка охнула.

– Что ты сделал с Таннером? – спросила она, глядя через дорогу.

Двое полицейских разговаривали с ним, и Таннер указывал им, куда я пошел. Ч-ч-черт.

– Он сошел с ума. Он сказал, что намеревается причинить вред Эмме.

Элизабет трясло, эмоции брали контроль над ней.

– Зачем ты говоришь такие вещи? Я знаю, у Таннера есть недостатки, но он никогда бы…

Она прервалась, так как копы вошли в кафе.

– Тристан Коул, вы арестованы за нападение на Таннера Кейза.

– Что? – Элизабет вдохнула, запустив руки в волосы с замешательством в глазах. – Что происходит?

Полицейский продолжал говорить, когда на меня надевали наручники.

– Оказывается, этого парня зафиксировали камеры наблюдения автомагазина в момент нападения.

Он начал говорить:

– Вы имеете право хранить молчание. Все, что вы скажете, может быть использовано против вас в суде. Вы имеете право на адвоката, если вы не можете позволить себе адвоката, один из них будет назначен вам.

Они вытащили меня из магазина, и Элизабет поспешила на улицу.

– Подождите, это какое-то недоразумение. Тристан, скажи им. Скажи им, что это ошибка, – просила она.

– Лиззи, проверь Эмму. Ладно? Просто убедись, что с ней все в порядке.

– Я покинул магазин на три часа и вернулся, чтобы обнаружить тебя за решеткой, – шутил мистер Хэнсон.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я в замешательстве.

Он поднял бровь, когда полицейский отпер дверь моей камеры.

– Видимо, я вношу за тебя залог.

– Как ты узнал, что я здесь?

– Ох, я разложил карты Таро.

Я прищурился и засмеялся.

– Тристан, по количеству сплетников это город всех городов. Я услышал людей, говорящих об этом. К тому же, – сказал он, как только мы завернули за угол, – эта маленькая птичка начирикала мне.

Элизабет вскочила со скамьи в вестибюле и бросилась ко мне.

– Тристан, что происходит?

– Эмма в безопасности?

Она кивнула.

– Она с бабушкой и дедушкой.

– Ты скажешь им, что происходит?

– Пока нет. Я просто попросила их присмотреть за ней. Я, честно говоря, даже не знаю, что происходит, Тристан.

– Таннер сделал это, Лиззи. Все это Таннер. Он оставлял записки эти последние пять месяцев, не я. Он испортил машину Стивена, и случилась авария. Он сказал, что это он, Лиззи. Ты должна мне поверить. Он думает, что все это какая-то дебильная игра. Я уверен, он не собирается останавливаться, пока не получит приз.

– Какой приз?

– Тебя.

Она с трудом сглотнула.

– Что нам делать? Как доказать, что он стоит за всем этим?

– Я не знаю. Я не знаю, каким должен быть следующий шаг. Но нам нужно поговорить с Сэмом и позвать несколько копов к твоему дому.

– Что? Почему?

– Таннер что-то говорил о камерах. Я думаю, он мог поставить их по всему дому.

Ее руки задрожали, и я взял их в свои.

– Все в порядке. Мы собираемся с этим разобраться. Все будет хорошо.