Такую же точку зрения, как у Рузвельта, мы находим в пьесе Шекспира «Отелло» – ярко выраженный антагонизм между «кабинетной ученостью» и мужественностью. В первой же сцене Яго с презрением отзывается о своем сопернике Кассио: «…Великий арифметик… вовеки взвода в поле не водивший и мыслящий в баталиях не больше, чем пряха» [пер. Михаила Лозинского. Прим. М. Г.]. Ровно на этой минуте любой математик, сидящий в зрительном зале, понимает, что Яго – настоящий злодей.