С учётом сказанного выше возникает несколько вопросов. Первый – надо ли было вводить войска? Ясно, что ввод войск был плохим вариантом, но не вводить войска было нельзя, можно было потерять Чехословакию в мировой системно-геополитической игре. Очень чётко сформулировал дилемму советского руководства Ю. В. Андропов во время встречи с коллегами из ГДР в сентябре 1968 г.: «У нас был выбор: ввод войск, который мог запятнать нашу репутацию, или невмешательство, что означало бы разрешить Чехословакии уйти со всеми последствиями этого шага для всей Восточной Европы (подч. мной. – А.Ф.). И это был незавидный выбор».

Сказанное Андроповым в значительной степени отвечает на второй вопрос: каким был главный мотив ввода войск – политико-идеологическим или геополитическим? Ясно, что второй. Об этом свидетельствует и уже цитировавшаяся фраза А. А. Гречко, о том, что войска будут введены даже в том случае, если это решение приведёт к Третьей мировой войне. Но, быть может, слова Гречко и Андропова – это всего лишь пропаганда, оправдание военной акции, главным в которой была политико-идеологическая составляющая? Нет – об этом свидетельствует братиславское коммюнике. В нём советское руководство согласилось на «третий путь», на «социализм с человеческим лицом» при условии, что ЧССР остаётся в ОВД. Вот что было главным.

Об этом прямо пишут и неангажированные западные исследователи. Вот, например, что пишет автор книги «Операция “Раскол”» С. Стюарт: «…в каждом из этих случаев (ввод войск в Венгрию в 1956 году и в Чехословакию в 1968 году. – А.Ф.). Россия стояла перед лицом не только потери империи, что имело бы достаточно серьёзное значение, но и перед лицом полного подрыва её стратегических позиций на военно-геополитической карте Европы. И в этом, больше чем в факте вторжения, состояла действительная трагедия. Именно скорее по военным, чем по политическим причинам контрреволюция в этих двух странах была обречена на подавление: потому что, когда в них поднялись восстания, они перестали быть государствами, а вместо этого превратились просто в военные фланги».

Третий вопрос: выходит, решая свои геополитические задачи СССР прервал строительство демократической модели социализма? Ответ на этот вопрос прост: возможности строительства демократической модели социализма в мире, в котором идёт противоборство двух систем – капиталистической и коммунистической – ничтожны.

Размышляя о том, привело бы развитие событий в ЧССР (и Венгрии) к созданию реформированного социализма, если бы не ввод войск, М. Вольф считает такой вариант весьма маловероятным, поскольку он требует двух условий. Первое – изменения в Москве, как это произошло при Горбачёве. Второе, что ещё более важно, «строгое соблюдение невмешательства со стороны Запада, а кто был намерен всерьёз занимать такую позицию?». Вольф знает, что говорит: в условиях системного геополитического образования попытка создать в той или иной стране «социализм с человеческим лицом» тут же была бы использована Западом для буржуазной трансформации этого общества, причём, как показал пример Восточной Европы и РФ 1990-х годов, вовсе не в «демократический капитализм», а в периферийный капитализм с бесчеловечным лицом. Нет сомнений, что так бы произошло и с Чехословакией без ввода войск в августе 1968 г.

Более того, демократизация политики и рыночные реформы – суть деятельности команды Дубчека – всегда рассматривались Западом как средства создания управляемого хаоса в своих интересах. Это прямо признают творцы стратегии «управляемого хаоса» на Западе. Так, Стивен Манн (высокостатусный дипломат; с 1976 г. – спец по СССР; с 2004 г. – спецпредставитель президента США по евразийским конфликтам) говорит о необходимости «усиления эксплуатации критичности» (т. е. максимального обострения напряжённых и конфликтных ситуаций) и «создании хаоса» как инструментах обеспечения национальных интересах США. Ну а в качестве механизмов создания хаоса в лагере противника, будь то соцлагерь, СССР или Россия он прямо называет «содействие демократии и рыночным реформам». Именно это было использовано против СССР при Горбачёве и против ЧССР при Дубчеке. О том, что «горбачёвщина» и «дубчековщина» – явления одного порядка, говорили многие, в том числе горбачёвцы. Так, в своё время мидовец Г. Герасимов на вопрос, в чём разница между горбачёвскими и чехословацкими реформами, ответил: «В девятнадцати годах». Только в 1968 г. «управляемый хаос» удалось прекратить, а в 1987 г. сил, способных это сделать и повернуть номенклатурную либерализацию в сторону общесоциальной демократизации в интересах общества в целом не нашлось; строй сгнил, в результате комбинации внутренних причин и внешнего воздействия.

Повторю: СССР не мог не ввести войска – это было наименьшее из зол. Но и победой этот ввод мог быть только Пирровой – здесь задумка Запада была беспроигрышной, а СССР к этому времени (сказался синдром «Карибского кризиса» – кризиса, который требует переоценки и сам по себе и с учётом того, что произошло в мире и с миром в последние десятилетия) главным образом реагировал на ситуации, а не создавал их. Так, советскому руководству вряд ли пришло бы в голову проявить инициативу во время майского кризиса во Франции и направить действия компартии и профсоюзов Франции в такое русло, что был бы спровоцирован, например, ввод натовских танков в Париж из ФРГ (куда в разгар событий улетел де Голль). То-то была бы «Парижская весна» и её кровавое подавление сапогом натовского солдата. А как это можно было бы использовать в информационно-пропагандистской войне! Аморально? А морально то, что делали западные спецслужбы в Чехословакии и то, как провоцировался ввод войск ОВД, как Запад использовал его в антисоветской пропаганде?

С точки зрения абстрактного гуманизма ввод войск ОВД в Прагу и силовое прекращение процессов демократизации общества может быть оценен только негативно. Но тогда с позиций абстрактного гуманизма нужно рассматривать и действия противников СССР в Холодной войне, нужно их оценивать по такой же – абстрактно-гуманной шкале.

Во второй половине ХХ в. США по самой скромной оценке более 50 раз вводили свои войска на территорию других стран, подавляя левые, демократические движения и ставя у власти тиранов, палачей, в лучшем случае реакционеров (из событий 1960-х годов – агрессия против Вьетнама, ввод войск в Доминиканскую Республику в 1965 г.). А миру это представлялось как борьба за свободу и демократию.

В послевоенный период СССР всерьёз вводил войска на чужие территории трижды: в Венгрию, Чехословакию и Афганистан. Все три страны граничат с СССР, традиционно входят в зону интересов России/ СССР, а что касается Венгрии и ЧССР, то они были членами соцлагеря и военно-политической Организацией Варшавского Договора со всеми вытекающими последствиями.

Списки нескольких десятков военных внешнеполитических акций США в послевоенном мире, причём в странах, которые вовсе не граничат с США, а находятся довольно далеко, иногда очень далеко – на других континентах, за океанами, можно посмотреть в книгах «Почему нас ненавидят. Вечная война ради вечного мира» известного американского писателя Гора Видала и «Почему люди ненавидят Америку?» З. Сардара и М. Вин Дэвис.

Я уже не говорю о варварских натовских бомбёжках Югославии, Ирака, Афганистана конца 1990-х – начала 2000-х годов. Что-то неслышно по этому поводу негодующих голосов тех, кто в течение нескольких десятилетий пинает СССР за Чехословакию – западных и местных «правдолюбцев», а ведь число жертв в Чехословакии в августе 1968 г. и, скажем, во Вьетнаме или Ираке несопоставимо. Да, конечно, каждая человеческая жизнь неповторима и ценна, и оценки различных интервенций с точки зрения потерь царапают. Но мы живём не в мире абстрактного гуманизма, а в мире конкретной геополитической хирургии, и США после ухода СССР словно задались целью наглядно продемонстрировать это всем с помощью «предварительных (pre-emptive) войн» и «гуманитарных интервенций». И как на этом фоне выглядит ввод войск ОВД в Чехословакию, ввод, который к тому же провоцировался?

Да, СССР остановил процесс либерализации ЧССР. Но сегодня мы видим, что результатом процессов типа «Пражской весны» является не социализм с гуманным лицом, а периферийный или полупериферийный капитализм – от просто негуманного до криминального. Теперь мы знаем, какую роль играет в революциях глупость и как её используют мерзавцы – так о революции 1848 г. сказали когда-то Маркс и Энгельс. Сегодня мы знаем, как мерзавцы использовали антикоммунистические революции (1989-1991 гг.) – вовсе не для того, чтобы удовлетворить демократические чаяния людей, а для того, чтобы набить кошельки, устранить геополитического и экономического конкурента и безнаказанно эксплуатировать и грабить слабых. К этому привела горбачёвская перестройка, к этому привела бы «Пражская весна».

Да, Чехословакия как небольшая культурная почти западная страна не хлебнула со всей остротой того, что хлебнула в 1990-е годы огромная Россия, но суть процессов та же, и у неё есть ясное количественное выражение: если в 1989 г. в Восточной Европе (включая европейскую часть СССР) за чертой бедности жило 14 млн. человек, то в 1996 г. – 168 млн. Речь идёт о полном уничтожении социалистического среднего слоя, об обеднении рабочего класса, крестьянства, о крушении социальных гарантий, росте социально-экономической поляризации и многих других «прелестях», которые скрывались под маской «социализма с человеческим лицом», «демократии» и «рыночных реформ».

Сегодня подавляющее число жителей Чехословакии активно протестуют против установки (аккурат к 40-летию событий 1968 г.) в их стране комплексов ПРО, которые нацелены, конечно же, не на Тегеран, а на Москву. Чехи и словаки протестуют, но нынешней буржуазной власти, НАТО, США плевать на эти протесты. По праву сильного они делают то, что хотят. Это лучше ввода войск ОВД? Не введи ОВД войска, ЧССР ушла бы из соцлагеря и мы получили бы вражеские ракеты у наших границ (друзья у границ ракеты не размещают) не в 2008-м, а эдак в 1978 г.

Нам есть о чём сожалеть по поводу ввода войск – и с чехословацкой, и с нашей точки зрения. Но не мы придумали тот мир, в котором живём. Однако даже в этом жестоком мире мы не бросали атомные бомбы на мирные города, не поддерживали в массовом порядке одиозных кровавых диктаторов, не были мировым жандармом. И уж тем более мы не должны позволять бросать в себя камни, в том числе и по поводу пражского августа 1968 г. (в том самом августе американцы уничтожили тысячи вьетнамцев – не только партизан, но и мирных жителей) пропагандистским «шестёркам» этого жандарма, особенно в нашем собственном доме.