ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Сомнения Райли испарились, она содрогнулась от ужаса. Эта женщина – убийца, которую она искала, и её нужно остановить как можно скорей.

Райли достала наручники.

– Максин Кроу, вы арестованы. За попытку убийства.

Глаза Максин широко открылись.

– За что? – переспросила она.

– Вы меня слышали. Убийство. Вы также будете нести ответственность за смерти трёх жертв, о которых нам известно. И я стала свидетелем вашей новой попытки.

Губы Максин растянулись в широкую улыбку.

– Давайте я вам кое-что покажу, – предложила она.

Она закатала левый рукав. Райли с удивлением увидела, что из её вены торчит игла капельницы. Девушка отсоединила трубку от иглы спящей женщины и подключила её к своей.

Она несколько раз нажала на кнопку. Райли с трудом могла поверить собственным глазам. Жидкость из бутылки теперь вливалась в вену Максин, как только что вливалась в вену её пациентки.

Глаза Максин сверкнули озорным блеском.

– Вот, – сказала Максин, снова и снова нажимая на кнопку. – Вы всё ещё думаете, что я убийца?

– Что в капельнице? – снова спросила Райли.

– А как вы думаете, что в ней?

Райли начала понимать.

– Видимо, ничего, – медленно проговорила она. – Точно не морфий. Может быть, физиологический раствор.

Максин кивнула и тихо рассмеялась.

– Я уверена, вам известно, что значит «плацебо», – сказала она. – А теперь вы увидели, как это работает.

Райли указала на иглу в вене Максин.

– Но зачем?..

– Просто эксперимент. Видите ли, плацебо могут работать даже когда вам известно, что это плацебо. Я тестировала эффект плацебо на себе. И честно говоря, прямо сейчас состояние у меня довольно приподнятое.

Она отсоединила трубку от иглы.

– Но что вы говорили об убийстве? – спросила она.

– ФБР расследует несколько случаев странных отравлений здесь, в Сиэтле, – сказала Райли. – Вероятно, серийное убийство.

– И я похожа на возможного подозреваемого? Почему?

– У нас есть все основания полагать, что убийца – медицинский работник.

– Ах, – вздохнула Максин, – и вы искали меня потому, что у меня были неприятности с нетрадиционным лечением? Что ж, я действительно проводила неразрешённые эксперименты. И все они связаны с плацебо. Люди так мало понимают в неисследованных целительных силах организма. Формальное исследование для меня слишком медленное, так что я взяла всё в свои руки.

Максин выглядела довольно грустной.

– Возможно, я действительно зашла слишком далеко, – пробормотала она.

Всё казалось Райли нереальным, как будто дело происходило во сне. Действительно ли Максин в своём уме? Она казалась по меньшей мере опасно неответственной.

Но всё же, она не была похожа на человека, который совершал преднамеренные убийства.

– Сколько ей осталось? – спросила Райли, указывая на пациентку.

– День или два максимум, – сказала Максин. – Органы уже начали отказывать. Не волнуйтесь, у меня всегда под рукой настоящий морфин на случай, если плацебо не подействует. Такое иногда случается. Я никогда не позволю кому-нибудь страдать – ни ради эксперимента, ни ради чего-либо ещё. Так или иначе, я делаю так только ради неё. Мне кажется, для неё так лучше.

Райли вспомнила обрывок разговора, который услышала, когда только вошла.

– Кто она? – спросила Райли.

– Её зовут Надя Поласки, – ответила Максин. – Ей девяносто девять лет. Она была танцовщицей и хореографом, преподавала танцы дольше, чем мы с вами существуем на этом свете. А может быть, мы с вами вместе связанные. Она работала всю жизнь и перестала лишь пять-шесть лет назад.

Райли почувствовала благоговение перед ней. Женщина демонстрировала истинную силу природы.

«Каково это – столько прожить?» – думала Райли.

Что бы довелось увидеть Райли? Работала бы она до такого возраста? Хотела бы она столько лет встречаться с демонами – не только в преступниках, но и в себе?

Райли спросила:

– Как вы думаете, она доживёт до завтра, чтобы увидеть пра-пра-правнучку?

Максин пожала плечами.

– Какую пра-пра-правнучку? У неё никогда не было детей, она даже не была замужем. Судя по тому, что я слышала, танцы были всей её жизнью.

– Не понимаю, – недоумевала Райли. – Она только что говорила о том, что является пра-пра-прабабушкой.

– Я тоже не совсем поняла. У меня только один вариант: что она провела всю жизнь в фантазиях о том, каково было бы иметь семью. Она очень творческая женщина с богатым воображением, так что эти фантазии должно быть были очень яркими. Теперь, когда у неё маразм, она забыла о том, что это фантазии. Она верит, что всё это правда. Что ж, я не собираюсь убеждать её в обратном. Её иллюзии – самое мощное плацебо на свете. Благодаря им она в покое.

Райли была поражена. Она вспомнила то чувство, которое появилось у неё, когда она попала сюда: чувство, что в этом доме всё не то, чем кажется.

«Я и не подозревала, насколько оказалась права», – подумала она.

– Я всё ещё не понимаю, почему кто-либо считает меня способной на убийство, – сказала Максин. – Конечно, некоторые не одобряют мои методы, но меня ещё никогда не обвиняли в отравлении.

Райли тоже была озадачена.

– Я говорила с вашей бывшей преподавательницей, Соланж Лэндис. Она сказала…

Максин её перебила:

– Профессор Лэндис? Следовало догадаться.

– Почему? – спросила Райли.

– У нас были не очень тёплые отношения, когда я выпускалась из её школы.

Райли опешила.

– Но она очень хорошо о вас высказывалась, – возразила Райли. – Она назвала вас способной и сказала, что вы ей нравились.

– Поначалу мы нравились друг другу, но потом…

Максин помедлила, погладив волосы своей пациентки.

– Вы когда-нибудь были у неё дома? – спросила Максин.

– Нет.

– Там очень странно. Она очень странная. У неё повсюду изображения смерти – античные фотографии похорон и гробов. Стол для бальзамирования времён Гражданской войны, настоящие человеческие черепа, ужасные гравюры и рисунки. Несколько раз она приглашала меня и нескольких других студентов к себе домой выпить и поговорить. Беседы часто тянулись до утра – и иногда касались интересных способов убить человека. Конечно, всё это было несерьёзно. Просто выпустить пар, пошутить и развлечься, немного попугать друг друга.

Максин подумала мгновение.

– И всё же, для меня это было странно, и я сказала ей об этом. Я перестала туда ходить. И с тех пор наши отношения уже не были прежними.

Райли поблагодарила Максин за уделённое ей время. Перейдя пустую танцевальную студию, она поняла, что в голове у неё крутятся очень странные изображения – две женщины, обсуждающие способы убийства в окружении человеческих черепов и жутких реликвий. Она начала размышлять над тем, как устроить визит в дом Соланж Лэндис.

Выйдя на пустое крыльцо невзрачного двора, она поняла, что уже наступил вечер. Интересно, к чему пришёл Билл после допроса возможного подозреваемого? Нужно связаться с ним и определить планы на завтра.

Как сиэтлский туман, тревожные мысли витали вокруг всего, что было связано с этим странным, тревожным делом.

«Всё не то, чем кажется», – снова подумала Райли.