Утром следующего дня, захватив по просьбе генерала Хоперского пару оперативников во вновь образованный районный отдел ФСБ в Шали, по рекомендованному маршруту попылили на 2-х БТР в Курчалой. От «Альфы» отделение возглавлял подполковник В. А. Яцков, с ним был опытный спецназовец майор В. В. Елесеев и недавно перешедший в группу выпускник моего пограничного училища Ю. В. Сарвадий. Буквально с первого попавшегося на пути блокпоста начались злоключения. Как оказалось, нашу заявку оповестить части видно проигнорировали, а может и штабы, получив ориентировку, забыли довести её до блокпостов. Пыль стояла страшная и, видя два БТР с сидящими на броне в смешанном обмундировании, включая «скафандры» группы «Альфа», многострадальные бойцы блокпостов для острастки начали палить из автоматов поверх наших голов. Типа делая «запрос» кто такие? Первый раз майор Гусак, да и некоторые спецназовцы, сгоряча хотели ответить тем же. Однако у меня на чисто подсознательном уровне мелькнул в голове, наверное, единый во все времена пропуск… Оставив Гусаку автомат, спрыгнув и выйдя с поднятыми руками вверх, в одной из которой держал красные корочки ФСБ, я матом проорал универсальный пропуск: «Славяне! Не стреляйте в своих! Работает ФСБ и «Альфа»! На встречу вышел обнажённый по пояс и с пулемётом наперевес обозлённый контрактник или прапорщик, который также на матерном языке разъяснил, что по этой дороге они запрещают всем ездить. Надо было в двухстах метрах параллельно ей двигаться по другой трассе. Спорить не стали, и, посадив вояку на первый БТР, без происшествий добрались до следующего по пути блокпоста. Уже на подступах к 275-му полку, решили заехать в соседнюю воинскую часть. Дорога вдоль поля пересекала лесопосадку шириной метров в пятьдесят. Кому-то из офицеров на первой броне пришла мысль (дай бог ему здоровья) спешиться и сделать неотложное дело, так как опасно в бой идти с полным мочевым пузырём. Ранение в живот может оказаться смертельным. Закончив, буквально через пару минут мы уже начинали выезжать из лесопосадки на поле, как вдруг, просвистев с воем мимо наших голов, впереди на дороге разорвались мины. Веером осколков сверху посеклись ветки деревьев. Прибавив ходу, мы проскочим в рядом находящийся штаб части, где старший опер ВКР удивится, что нам удалось проехать именно по этой дороге. Оказалось, что «чехи», ведя наблюдение с близлежащего предгорья и заметив военную технику, тут же открывали огонь по пристреленному квадрату на дороге. Видно рассчитав по скорости время вероятного нашего появления с другой стороны лесопосадки, они и ударили из своих миномётов, но прогадали. Спасла кратковременная остановка. Удача в этот раз была на нашей стороне. Удивил и старший опер, который чётко и детально обрисовав оперативную обстановку, рекомендовал нам наиболее безопасный маршрут до 275-го МСП. Поразило, что он уже наладил контакты с местными жителями, максимально затрудняя диверсионно-террористическую деятельность боевиков против его части. Ближе к обеду, наконец, прибыли в «хозяйство» полковника А. И. Величкина. Статный командир полка не скрывал удивления и радости по поводу прибытия таких высоких гостей, заявив, что к нему из ставки в Грозном никто до этого не приезжал, а тут московская «Альфа» и ФСБ нагрянули. Накормив нас шикарным по меркам войны обедом полковой кухни, он всё допытывался у меня: «Вот скажи тёзка, какого чёрта тебя сюда занесло? Ведь у тебя есть подчинённые, вот и послал бы их сюда в командировку! Зачем самому-то в пекло лезть? Ведь по военному уровню ты для меня начальник Главка Минобороны». Ответил ему вроде толково: «Понимаешь, Иванович. Как я могу послать сюда своих сотрудников, которые никогда не участвовали в подобных гражданских войнах. Что им в инструктаже сказать, если сам, их начальник, слабо знаю, как организовать оперативную работу в боевых условиях? Ведь Баку ни в счёт. Вот поэтому, чтобы иметь моральное право руководить ими и посылать в подобные командировки, решил вначале сам сюда съездить. Ведь если отдадим Чечню Дудаеву, то после СССР теперь и Россия развалится». Величкина мой ответ видно частично удовлетворил, хотя он продолжал на меня иногда с удивлением коситься. Познакомились мы и с его начальником штаба по имени Александр, который толково разъяснил обстановку, а, сравнивая Чечню с Афганистаном, где он воевал и был награждён орденом Красного Знамени, заявил, что здесь намного опаснее и подлее действительность. Ведь в Чечне враг, такой же гражданин России, который смешался с мирным населением и, прячась за него, творит беспредел. Попробуй, разберись, кто есть кто. После обеда, попрощавшись с гостеприимным комполка, мы, предупредив по рации блокпосты, поехали в Курчалой по улице, на которой стоял дом Вахидова. Его типичный чеченский дом-крепость со сплошным забором вокруг располагался невдалеке от местного рынка. Полковник Лебедев тут же начертил его схему, видно планируя в голове ход последующего захвата террориста. Останавливаться не стали и чтобы успеть вернуться до темноты, на максимальной скорости помчались в Грозный. Только въехали на окраину, как стали свидетелями странного и непонятного для войны эпизода. Впереди нас сверху горы над дорогой из разрушенных домов и «зелёнки» шла ожесточённая стрельба в сторону блокпоста, расположенного метров сто ниже шоссе. Наши бойцы прицельно огрызались не только из автоматов, но и пулемёта, стреляя вверх по боевикам. А в это время, по принципу ноль внимания фунт презрения на стрельбу, вдоль дороги шла торговля блошиного рынка. На ящиках из-под патронов и снарядов сидели чеченцы, разложив свой товар. Сновали туда-сюда покупатели и вереницей по обочине шли люди, даже не глядя на пулевые трассы. Затормозив вначале от удивления, мы на всякий случай перебрались на противоположный от боевиков борт БТР и промчались на скорости опасный участок. Вмешиваться не стали. Принцип не знаешь броду, не лезь в воду надо соблюдать. Мало ли чем местным боевикам насолил этот блокпост. Пусть сами разбираются. Договорившись с «Альфой» работать по Вахидову через два дня, мы с Гусаком и полковником Фадевым стали готовиться к явке с нашим источником и с теми же целями на следующий день. Хочется отметить, что в этой и последующих выездах на операции с нами работал с «лейкой и пулемётом» сотрудник ЦОС ФСБ подполковник Николай Рафаенко, проявляя отвагу во время боевых столкновений с противником.