Как только возникла опасность неконтролируемого свержения Дудаева оппозицией, делающей ставку на Хасбулатова, опомнился вашингтонский «обком» и его «пятая колонна» в Кремле. Инициативу по свержению режима Дудаева и восстановлению в мятежной республике конституционного строя тут же взял на себя старший лейтенант запаса, внезапно ставший генерал-майором, заместитель директора, начальник УФСК по Москве и МО Е. В. Савостьянов. Помню меня, как и многих других руководителей, это удивило и насторожило. Этот выдвиженец демократов во власти отличался своими одиозными предложениями и планами реформирования российских органов безопасности, которые в случае их реализации окончательно добили бы нашу контрразведку. Не скрывая свои проамериканские взгляды, он пытался навязать структуру и методы работы спецслужб США. Не вооружённым глазом было видно, что его предложения совершенно не вписываются в нашу, сложившуюся десятилетиями в СССР, а теперь и в России, систему. Факт беспрецедентный, но Савостьянова назначили куратором нашего Управления, входящего в структуру центрального аппарата и по своей линии являющегося для всех других региональных структур, включая и УФСК Москвы, ведущим и руководящим подразделением по борьбе с терроризмом. Буквально через неделю после этого последовало распоряжение Семёнова прибыть мне к Савостьянову на ознакомительный доклад. Здания наши рядом и в назначенное время сидел напротив Савостьянова, заочно знакомого мне по его иезуитским делам в октябре 93 года. Заслушав о работе отдела, он внезапно тихим и въедливым голосом стал продвигать идею о необходимости срочного реформирования российских органов безопасности. Ссылаясь на американский опыт, предлагал ведущие управления «Центра», включая УБТ, лишить права вести оперативную работу, оставив только кураторские функции. В качестве доказательства заявил: «Вот, например, где располагается посольство США? В Москве. Значит, и разрабатывать их резидентуру должно московское управление, а не Центр». Тут же ему возразил: «Но ведь разведывательно-подрывная деятельность США не ограничивается рамками нашей столицы. Действуют они по всей России через свои многочисленные консульства и представительства, а также ИНПО. Поэтому и разработку их следует вести Управлениям контрразведки Центра, включая УВКР. Соответственно по мере необходимости распределять и «нарезать» задачи региональным подразделениям. Да и кураторские отделы в этих управлениях имеются, чтобы координировать деятельность органов ФСК. Если же лишить Центр права быть главным разработчиком, то на местах начнётся междоусобица. Каждый потянет одеяло на себя, не зная проблемы в целом. Кураторы же Центра превратятся в перевозчиков подарков для начальства, так как только совместная практическая работа укрепляет взаимодействие, а не мудрые указания не отвечающих ни за что сотрудников». Савостьянов пристально посмотрел на меня, но после паузы продолжил: «На мой взгляд, следует, и органы контрразведки превратить в гражданскую организацию. Например, сотрудники ЦРУ США не имея ни званий, ни воинского устава, прекрасно работают по всему миру». С ещё большим удивлением взглянув на новоявленного «стратега», я мгновенно представил, к чему приведёт такая перспектива. Сдерживая себя, ответил: «Товарищ генерал. После серий реорганизаций и массового оттока профессионалов из органов безопасности, дисциплину с помощью воинских уставов и сложившихся десятилетиями отношений, нам итак с трудом, но удаётся поддерживать. Если ещё и это провернуть, то на фоне нищей зарплаты сотрудников, большинство из них тут же уволятся и уйдут в бизнес. Нельзя выдёргивать второй главный стержень из пока ещё работающей системы». Савостьянов нахмурился и спросил: «А какой был первый стержень?». Тщательно подумав, ответил: «Что тут скрывать. Это парткомы и парторганизации в КГБ, дававшие пусть маленькую, но возможность сотрудникам ставить на место зарвавшихся начальников. Хотя с другой стороны, конечно, принадлежность к одной партии сковывала в определённой степени деятельность органов безопасности. Только нельзя было проводить департизацию таким беззаконным и мгновенным способом». Не смотря мне в глаза, и сказав: «Ну-ну», Савостьянов простился со мной. Уходя от него, про себя подумал: «Этот реформатор куда опаснее, чем другие выскочки на волне «либерастии» типа Мурашова. Ещё хлебнём с ним горя».

В отделе меня уже ожидали Гусак и Богочёв. Первый обрадовал разгромом банды, возглавляемой группой воров «в законе» и вошедших в тесный контакт с боевиками «чеченской общины». В числе 18 арестованных основных фигурантов, находился и «стрелок», отличившийся 4 октября 93-го года своей циничной «охотой» из карабина по защитникам «БД» и милиционерам. По нему предложил отдельно информировать взаимодействующий отдел МВД, чтобы остаток жизни у этого бандита мёдом не показался. Количество изъятого автоматического оружия, гранатомётов, взрывных устройств и боеприпасов этой ОПГ хватило бы на воинскую роту. Миллиарды рублей и миллионы долларов конфискованных у бандитов ушли в доход государства. Главное, что удалось предотвратить несколько готовящихся убийств, в том числе с применением СВУ. Уже наедине составил рапорт руководству о поощрении сотрудников направления и самого Гусака. Также с хорошей новостью зашёл Игорь Богочёв, доложивший о разгроме коррупционного клубка под вывеской ФСБР. В ходе более 50 обысков у арестованных Шипулина, Левитова, Воронцова и других фигурантов, были изъяты десятки автоматов, пистолетов и огромное количество патронов. Особое внимание заслуживали сотни бланков удостоверений ФСБР, переписка их сотрудников с высшими органами законодательной и исполнительной власти. Всего в этой конторе около 200, в большинстве своём криминальных элементов, числились только на бумаге, как и липовые отделы с грозными названиями. «Сыщиками» стали не только члены таганской, люберецкой, бауманской и конечно солнцевской ОПГ, но и уголовные «авторитеты» Виктор Аверин («Авера»), Арнольд Тамм («Арнольд») и Сергей Михайлов («Михась»). Многие из них были по совместительству и сотрудниками Ассоциации помощников депутатов при Федеральном собрании РФ. После разгрома ФСБР, наконец-то, отозвался и Ерин, вернувший фотографии и наши справки с несуразной запиской на фирменном бланке. Начиналась она со слов «Уважаемый С. В.» (это не спальный вагон, а Сергей Вадимович – директор ФСК). Далее он сообщал, что не сомневается в порядочности генерала Бочкарёва (видать по своим делам в октябре 93-го судил), но предлагал разгромить эту «контору»… Вместе с Богочёвым мы тогда посмеялись над двусмысленным содержанием записки от Ерина, так как не было понятно какую «контору» громить. Может коррумпированное и возглавляемое им МВД? Или всё же ФСБР?

Обновившийся отдел набрал обороты и у моего кабинета уже толпились сотрудники с разработками на ещё более опасных главарей преступного мира и террористов. Майор Е. В. Маков развернулся на дерзкую банду братьев Натаевых вместе с выходцем из Чечни Максимом Лазовским, которые, совершая заказные убийства, оставались неуловимыми, имея коррупционные связи не только в милиции, а как потом окажется и в ФСК. Майор Е. В. Юрин зацепил за жабры крупную «акулу» в лице М. Д. Креймера, которого с первого захода нам не удастся отправить в места не столь отдалённые. На выезде из Кремля, куда он заехал на приём к Батурину, в багажнике его машины обнаружили автомат АК-74 с боеприпасами и удостоверение несуществующей Службы безопасности при МВД РФ. Как и в липовом «ФСБР» удостоверение давало право Креймеру хранить и применять огнестрельное оружие. Как ни странно, но следы по Натаево-Лазовской банде и Креймеру приведут нас к московскому УФСК, возглавляемому Савостьяновым. На фоне других старался и Литвиненко, который, почти ежедневно бывая в Кремле, расширял круг своих связей не только в руководстве, но и оперативных подразделениях ГУО и СБП РФ. Сообщая о готовящемся выводе наших войск из Германии, он обратил внимание на упорные разговоры во властных коридорах о силовом свержении Дудаева. Мотивировались они, в том числе тем, что стотысячную армаду после её вывода из Германии некуда девать и лучше направить на войну. Информация Александра Вальтеровича подтверждалась заметно возросшей активностью Савостьянова, который, говоря мне о необходимости «кустовой» работы органов безопасности, сам же, не имея ни военного, ни чекистского образования, возглавил тайную войну против дудаевской Чечни. Узнав, кто будет им теперь руководить, редко бывая в Москве, чертыхался в коридорах УБТ полковник Хромченко, развернувшийся по мятежной республике на полную мощь. У меня же гвоздём в мозгу сверлила мысль, что любая, даже самая маленькая война обычно начинается с провокационного повода. Когда его нет, то спецслужбы сами могут инициировать и организовать в угоду грязным политикам парочку террористических актов. Это было и в Баку, затем в Прибалтике, а позднее и в кровавом октябре 93-го в Москве, да и в событиях февральского «майдана» 2014 года в Киеве. 23-25 июля в Грозный смело отправляется Савостьянов, вступивший в переговоры с Дудаевым. О чём они между собой договаривались неизвестно, но по странному стечению обстоятельств, после его возвращения в столицу, в Грозном на митинге 25 августа захватят сотрудника УБТ майора С. Крылова. Тот даст показания перед телекамерами о своём участии в тайной операции. Тут же Дудаев развернёт массовые репрессии, физически уничтожив более двухсот наиболее активных оппозиционеров. Подстрекаемый «консультантами» типа Шамиля Бено, свалившегося из-за «бугра», Дудаев отдаст команду спецслужбам ЧРИ заслать в Москву своих эмиссаров для организации массовых терактов. По нашей информации, в окружении «Папы Джо» нашлись всё же чеченцы, дружившие с головой. Они пытались объяснить генералу-бомбардировщику, что теракты не только не остановят Кремль свергнуть его режим, а наоборот, дадут повод ввести войска. Этих смельчаков тут же обзывали «агентами Москвы», приступив к выполнению очередного бзика Дудаева, по-видимому, согласованного с вашингтонским «обкомом».

Несуразная отписка Министра ВД РФ по конторе «Рога и копыта» или ФСБР