Глава 7

Полковник и майор, периодически стукаясь головами (и, похоже, даже не замечая этого), не отрываясь, пялились в крохотный экран смартфона. Впрочем, крохотным он был для меня, привыкшего к совсем другим размерам экранов… А по нынешним временам так даже и большой – здесь УЖЕ есть телевизоры (и даже ведутся регулярные телепередачи), причем и у немцев, и в Советском Союзе, но экраны данных «супердевайсов» размером… ну вот как раз с мой смартфон. Только на «Самсунге» изображение предельно четкое и цветное, а не размытое черно-белое.

В данный момент немцы смотрели один из моих любимых роликов – воздушный парад 1961 года в Тушине. А там было на что посмотреть: групповой и индивидуальный пилотаж на истребителях «МиГ-17» и «МиГ-19» по уровню сложности значительно превосходил то, что в мое время показывают «Стрижи» и «Русские витязи». Летчики ДОСААФ на «Як-18» «написали» в небе слова «Ленин» и «партия». Новые реактивные спортивно-пилотажные «Як-30» и «Як-32» удивляли лихостью и мастерством. Проносились перехватчики «Як-25», «Як-28», «Ту-28» с ракетами Р-40, высотные Т-3, истребители «МиГ-21», истребители-бомбардировщики «Су-7», бомбардировщики-ракетоносцы «Ту-16». Вертолеты «Ми-6» и «Як-24» высаживали на летное поле десант и тяжелую боевую технику, в том числе самоходные установки тактических ракет. Шли ровным строем стратегические «Ту-95»… И как вишенка на торте – новый реактивный дальний сверхзвуковой бомбардировщик «М-50» в сопровождении пары «МиГов». Все это вызывало восторг и гордость соотечественников, изумление и зависть иностранных атташе и корреспондентов…

Когда ролик закончился, немцы «отвалились» от монитора и нервно закурили. Проняло, бедолаг… И это они еще подборку кадров о маневрах современной российской армии не видели – у меня этого добра на смартфоне три гига. Ну милитарист я по жизни, даже «гражданка» мало повлияла. Люблю свою страну, свою армию, свою историю.

– Хотите посмотреть что-нибудь еще? – нейтральным тоном спросил я.

– Нет, спасибо! – торопливо затягиваясь сигаретой, ответил полковник. – Нам надо обдумать увиденное…

Понятно, почему отказался – они смотрели видеозаписи уже часа два. Я под шумок практически в одиночку выдул бутылку раритетного армянского коньяка (и где только Гелен его берет?). Все равно немчуре было не до возлияний.

– Ну как хотите, – спокойно кивнул я. – Распорядитесь кофейку сделать, а то в горле пересохло.

Полковник, даже не обратив внимания, что мои слова больше напоминают приказ, чем просьбу (эк его вштырило!), вызвал помощника и велел ему принести кофе и горячие закуски. Немолодой дядька с густыми «кайзеровскими» усами, выполняющий роль «хозяина» конспиративной квартиры, молча кивнул и удалился на кухню. Еду, видимо, приносили из ближайшего ресторана – иногда она была даже горячей (но чаще – чуть теплой). В принципе мое суточное пребывание в сих стенах можно назвать вполне комфортным – запрещалось подходить к входной двери и открывать окна, а так – делай что хочешь! Я хорошенько отмылся, отлично выспался, плотно позавтракал и успел обдумать свои дальнейшие планы до прихода «господ офицеров».

Немедленно «уходить на перезагрузку» (путем нападения на охрану с целью схлопотать пулю) я передумал. Не потому, что боялся гибели (после стольких-то «героических» смертей – даже не смешно!), а от непонимания принципов работы «небесного механизма». Вдруг то «космическое нечто», которое раз за разом связывает меня по телефону с Вождем и перебрасывает из будущего в прошлое и обратно, решит, что на этот раз я недостаточно старался или, напротив, уже выполнил свою задачу. Я уже даже был готов принять свою «окончательную» смерть – действительно сделал очень много для изменения истории, можно и на покой, пусть даже и вечный.

Нет, наклевывался более интересный вариант: вполне возможно «развести» Гелена на поездку в Россию. Якобы для поиска ценного прибора – планшета, на котором гораздо больше информации, нежели на смартфоне. А уж там, в густых лесах под Слуцком, может случиться всякое… Там, знаете ли, до сих пор целые группы красноармейцев бродят… Да и у меня руки и ноги на месте… Большой конвой Гелен с собой брать не будет – не по должности ему большим контингентом бойцов командовать, он не командир полка. Да и острой необходимости во взводе автоматчиков нет – я ведь не «рэмба» какой с виду, зачем меня вдесятером караулить? К тому же, как я понял, «господа офицеры» явно действовали без визы высокого начальства и расширять круг посвященных не стремились. Поэтому скорее всего с собой в поездку полковник возьмет парочку оперативников. То, что Гелен отправится за планшетом лично, я не сомневался – он не позволит держать в руках такой ценный источник информации никому! Даже пару минут, даже наиболее верным клевретам. Как говорил «папаша» Мюллер в моем любимом сериале, «верить в наше время нельзя никому, даже себе!». Правда, после этого он добавлял: «Мне – можно!» – и мерзко хихикал…

Вот и Гелен вряд ли доверит такую операцию даже самым близким людям – поедет сам и охрану возьмет минимальную. А уж там, среди родных березок… посмотрим, «кто кого распнет»!

Тем временем немцы докурили, хлебнули принесенного держателем конспиративной квартиры кофеечку, малость оклемались и начали забрасывать меня вопросами.

– Скажите, комиссар, а вот все эти реактивные самолеты в каком году были созданы?

Они почему-то упорно именуют меня «комиссаром», хотя вроде бы поняли, что мои «комиссарские» документы – всего лишь часть легенды прикрытия.

– Те, которые вы сейчас видели, в середине сороковых и начале пятидесятых.

Врать так врать! Чего их, супостатов, жалеть?! Впрочем, это не совсем ложь, это всего лишь небольшое преувеличение…

– А в каком году закончилась война? – невинно интересуется майор.

О, это они решили перекрестными вопросами меня проверить – Гелен уже спрашивал об этом, но более изящно сформулировал, не так прямолинейно.

– Девятого апреля одна тысяча девятьсот сорок четвертого года, – внутренне усмехаясь, отвечаю я, предвидя следующий вопрос с подковыркой.

И он, конечно, следует:

– А как же вы, имея такую технику, возились с Вермахтом целых три года? – со значением глянув на Гелена, спрашивает майор.

Оглядывается на непосредственного начальника? Хм, они явно заранее вопросы согласовали и сейчас следуют разработанному сценарию.

Ну а на немецкий орднунг мы, русские, всегда привыкли отвечать своей непредсказуемой импровизацией:

– Ну, во-первых, эти самолеты появились сразу после войны. Чтобы вас победить, нам хватило обычной техники. Один из ваших прославленных генералов в своих послевоенных мемуарах написал так: «Почему мы проиграли? Да потому, что блоха может только укусить слона, а убить – нет!» Во-вторых, быстро выгнав Вермахт с нашей территории, Красная Армия продвигалась по Европе неторопливо, сберегая жизни солдат и технику. А в-третьих, кто вам сказал, что в ЭТОЙ реальности будет точно так же? – откровенно скалюсь я. – Сейчас я вам назвал дату ДО моего крайнего похода в прошлое.

Немцы застыли, словно их по затылку веником хлопнули. Майор так даже рот разинул от удивления. Молчание длилось больше минуты, и я буквально наслаждался их ошарашенным видом. Наконец Гелен, как более опытный аналитик, осторожно подбирая слова, задал уточняющий вопрос:

– То есть вы, комиссар, хотите сказать, что ваш нынешний… хм… визит в прошлое, был не… единственным?

– Если быть точным – шестой! – кивнул я. – И я такой не один, нас много.

Трое, если считать с Очкариком – так что не очень-то я и слукавил – даже детектор лжи, будь на мне сейчас датчики, показал бы, что я говорю истинную правду. Немцы снова застыли истуканами, обдумывая мои слова.

– Скажите, комиссар… – Гелен снова среагировал первым. – А… как вы это делаете?

– Использую техническое устройство! – соврал я.

– Я читал в молодости произведение мистера Герберта Уэллса… – задумчиво сказал Гелен, при этом майор покосился на него с удивлением. – Вы используете какую-то… машину?

– Да, ее можно назвать машиной… – согласился я. – Хотя ничего механического там нет, сплошная электроника.

– Электронное устройство… – даже слегка причмокнув, словно пробуя слова на вкус, пробормотал Гелен. И после небольшой паузы добавил, глядя, как ему казалось, мне в глаза: – И стоит оно где-то… под Бобруйском! Верно? Иначе зачем вы с таким упорством обороняли малозначительный рубеж…

– Угадали… – с досадой, делая вид, что меня «разоблачили», ответил я.

– И вы, вернувшись к месту… стоянки вашего… устройства, можете вернуться обратно в свое будущее?

– Верно! – уныло (а внутри всё ликовало!) кивнул я. Кажется, немцы повелись на простейшую разводку и мы все-таки поедем в Белоруссию.

– А какова… хм… грузоподъемность вашего устройства? – прищурился Гелен.

– Несколько десятков тонн, – пожал я плечами. – Я с его помощью в прошлое танки из XXI века переправлял. Вы, простите, с какой целью интересуетесь? Хотите отправиться в будущее и посмотреть на все собственными глазами?