Как и следовало ожидать, Асташевский с энтузиазмом воспринял идею командира. Бывший космодесантник изнывал на Меркурии от скуки. «На этой маленькой, изъеденной мышами планетке негде разгуляться, — нередко ворчал он. — Хоть бы какой-нибудь олух выкрал нашу Царевну — ох, я бы тогда потешился!»

Марта Шадрина поначалу сердилась на такие не очень-то вежливые слова и выразительно показывала Слону кулак, но затем махнула на гиганта рукой. И на самом деле, обижаться на добродушного потомка запорожских казаков было невозможно. Он терпеть не мог рутинной, обыденной работы, но ему никак не удавалось блеснуть своими талантами. Лишь раз, во время кулачного турнира в городе Солнца, Асташевский отвел душу и потом вспоминал о драке с Рыжей Горой чуть ли не с восторгом.

«Мало я ему врезал, — порой вздыхал он. — Комиссар помешал — выскочил, понимаешь, словно черт из табакерки. А этот Гора ничего, крепкий хлопец. Может, Бог даст, еще свидимся…»

Услышав о космолете нелегалов и о том, что бедняги попались в плен к Рыжей Горе и его товарищам, Асташевский засиял.

— Отлично! — гаркнул он. — Идем на штурм! Ашот, будешь подносить мне снаряды.

Остальные спасатели дружно рассмеялись, впрочем, не очень весело.

Они сидели на третьем этаже купола, в большой комнате, игравшей роль гостиной. Она была обставлена разнокалиберной мебелью, собранной с бору по сосенке в остальных помещениях. Жемчужиной этой коллекции являлся громадный кожаный диван, добытый Слоном в городе методом самого обычного мародерства. Женские руки Марты придали всему этому разностильному хаосу вполне приличный вид. А когда тот же Асташевский стащил по-наглому из приемной комиссара Ларикони большой персидский ковер, а заодно и две прозрачные колбы с «вечными орхидеями», в гостиной стало по-настоящему уютно. Спасатели любили проводить здесь, увы, нередкие часы отдыха, предаваясь воспоминаниям и рассуждая на всевозможные темы, главной из которых было: как бежать из этой тюрьмы? Но сегодня впервые эти рассуждения, кажется, приобрели под собой твердую почву.

Отсмеявшись, Поплавский помотал пальцем в воздухе.

— Э-э, нет, Вадим, умерь свои аппетиты. Военные действия нам рановато открывать — силы не те. И потом, ты сам знаешь, какая на всех рудниках охрана — стреляют без предупреждения в любого, кто приблизится к их территории. До ближайшей же ночи осталось ни много ни мало полтора года.

Эти слова командира отнюдь не были шуткой, поскольку на Меркурии, как известно, год длится 88 суток, а сутки — в два раза больше!

— И что же предлагает командир? — спросила Марта.

Царевна сидела в единственном мягком кресле, формой и изяществом напоминавшем трон. Это был подарок комиссара Ларикони, проявлявшего к красавице-астробиологу искреннюю расположенность. Надо ли говорить, что темпераментный итальянец в первый же день после прилета спасателей предложил Марте руку и сердце, а также должность своего личного секретаря. Отказ Царевны он воспринял болезненно, но на галантность южанина это нисколько не повлияло. Узнав, что «Дельта» поселилась в заброшенном куполе, он прислал в подарок Марте целый грузовой вездеход с мягкой мебелью — неслыханной роскошью для сурового Меркурия. Царевна не отказалась, а напротив, спустя пару дней нанесла комиссару визит вежливости, после чего бдительный надзор полицейских за «Дельтой» слегка поутих. Зато от вечерних туалетов Марта наотрез отказалась, предпочтя, как и все на планете, носить практичные комбинезоны. Но и в них девушка казалась феей, случайно залетевшей на Меркурий. Нет необходимости напоминать, что сердца всех спасателей поначалу растаяли при виде этакой красоты. Но быстро остыли, когда выяснилось, что характер у Марты твердый, почти мужской, и никаких сантиментов эта прелестница терпеть не может. О своей прошлой жизни девушка никогда не вспоминала, и даже пройдохе Ашоту не удалось выведать, была ли двадцатипятилетняя красавица прежде замужем. Зато она ясно дала понять всем, включая самого Викинга, что с замужеством не спешит и готова работать в «Дельте» лишь при условии полного равенства полов. На чем и порешили.

Поплавский надолго задумался, пожевывая губы, а затем предложил свой план.

— Ого! — воскликнул Корин. — Совершенно сумасшедшая Идея.

— Точно, — поддержал хронофизика Саблин.

Командир удовлетворенно кивнул.

— Отлично, оба наших консерватора отреагировали как следует. А что скажет прекрасная половина «Дельты»?

Марта сдержанно улыбнулась.

— По-моему, неплохо.

— Ашот?

— Просто здорово!

— Вадим?

— Ха, это будет получше артиллерийской канонады! Я готов.

Поплавский хмыкнул с довольным видом и поднялся со стула.

— Отлично. А теперь пообедаем, чем комиссар Ларикони послал… Кстати, он что-нибудь нам послал?

Ашот кивнул — он еще рано утром съездил в город за продуктами.

— Чудесно. Кто сегодня готовил?

— Я, — сухо отозвалась Марта. — Особо нервным могу выдать сухой паек.

Лица мужчин вытянулись. Марта, конечно, была чудесной женщиной, но готовила так, что даже всеядный Слон порой маялся желудком после таких «пиршеств». Однако все терпели, поскольку никаких критических замечаний на свой счет Царевна не допускала. Ее угроза насчет сухого пайка отнюдь не была шуткой, и потому Поплавский сдержал невольный вздох.

— Ну что ж, пошли на кухню. День у нас предстоит нелегкий.

«Белка» въехала на территорию «Ласточкиного гнезда», сопровождаемая конвоем из дюжины охранников с карабинами наперевес. Название свое рудник получил отнюдь не случайно, так как располагался на вершине громадного, двухсотметровой высоты, утеса, нависавшего над валом одного из крупнейших в этом районе Меркурия вулканического кратера. По странному капризу природы, утес уцелел во время чудовищного извержения, случившегося на планете около десяти миллионов лет назад. Он представлял собой монолитный кусок никеля, лишь немного разбавленного посторонними примесями. Фирма «Найк», первая обнаружившая этот «рог изобилия», начала разработки с подножия утеса, но после того как случилась пара мощных обвалов с трагическими исходами, решила не пилить сук, на котором сидит. Поселок горняков был перенесен на вершину утеса, к нему по склону проложили извилистую дорогу, добыча пошла по принципу «сверху вниз». Это грозило никелевому утесу полным исчезновением в будущем, но такое должно было случиться, по самым скромным подсчетам, лет через пятьсот.

«Белка» связалась с руководством рудника, остановившись в километре от утеса и лишь немного не доехав до первого кордона охраны. Узнав о появлении непрошеных гостей, директор Люндвал поначалу был ошеломлен. Подобные визиты на Меркурии не поощрялись, но выяснив, что на борту находится сама Марта Шадрина, сразу же оттаял.

— И чем же вызван ваш визит, господин Поплавский? — произнес он куда более мягким, чем поначалу, тоном.

— Просто хотел бы познакомиться, — объяснил командир «Дельты». — Как-никак мы почти соседи, а вот лично встречаться с руководством такого знаменитого на все Внеземелье рудника как-то не приходилось.

Люндвал смущенно кашлянул.

— Я уже приносил в письменном виде вам извинение за поведение моих парней в городе три месяца назад, — заметил он. — Поверьте, мы строго наказали зачинщиков той драки. Но, разумеется, я с удовольствием лично попрошу прощения у госпожи Шадриной. Вы приехали очень удачно, к концу рабочего дня, так что мы мигом устроим нечто вроде дружеского банкета… Надеюсь, нас почтила присутствием вся знаменитая группа «Дельта»?

— Увы, нет, — ответил Поплавский, — Нас лишь трое — я, Марта и водитель Ашот Мирзоян. Остальные, к сожалению, вынуждены были остаться на базе. Сейчас на Меркурии вроде бы затишье, но сами понимаете — здесь всякое может случиться, и в любой момент.

— Понимаю, понимаю, — согласился Люндвал. — Значит, вас трое… Подождите немного, я отдам соответствующие распоряжения нашей охране. А пока рекомендую не трогаться с места — народ тут нервный, любит палить по всему, что движется.

Поплавский вежливо посмеялся, отключил связь и, шумно вздохнув, посмотрел на сидевшую рядом Шадрину веселыми глазами.

— Какая обходительность, а? — хохотнул он. — Вот что значит не быть конкурентом. Представляй мы ка- кую-нибудь фирму, нас бы к «Ласточкиному гнезду» и на пушечный выстрел не допустили бы.

Марта, одетая по такому случаю в свое единственное, белое с голубым платье, тихо спросила:

— Как ты думаешь, они свяжут наше появление с захватом заложников?

— А черт его знает, — добродушно ответил Поплавский и, откинувшись на спинку кресла, зевнул и потянулся всем телом. — Это зависит от того, что за птички им попались. Не дай Бог, в это дерьмо вляпались русские — тогда каждый наш шаг будет под контролем.

— А мы сумеем их найти? — спросила Марта, нервно передернув полуобнаженными плечами, так, что ее роскошные каштановые волосы заколыхались, словно волны.

Поплавский покосился на девушку, инстинктивно сглотнув. Марта была обворожительна — подобных трофеев в его карьере сердцееда насчитывалось не так уж и много. Но, к сожалению, ее нельзя было назвать даже неприступной крепостью. Это была контора, где каждого посетителя рассматривали как личного врага и просили тщательно вытирать у порога ноги. Идти на штурм такого учреждения было попросту нелепо. Впрочем, оставалась еще надежда, что все это — лишь ловкий камуфляж. И он, как командир группы, должен был этот камуфляж лелеять и оберегать, поскольку от него зависело спокойствие в небольшом, почти мужском коллективе…

— Что ты сказала? — опомнившись, переспросил Поплавский.

Марта насмешливо взглянула на командира.

— Что-то ты, Володя, совершенно рассиропился, — язвительно заметила она. — И это накануне такого трудного и опасного дела! Учти, как только вернемся, я это платье сожгу.

Сидевший в водительском кресле Ашот обернулся и с негодованием воскликнул:

— Почему сожгу? Зачем сожгу? Я против. Командир, а ты почему молчишь? Я бы на твоем месте приказал рядовому спасателю Шадриной носить на базе платье как спецодежду. Для поднятия духа у мужской части группы!

Марта показала водителю кулак, и тот, ухмыльнувшись, вновь повернулся к панели управления.

Люндвал молчал, и это беспокоило Поплавского.

— Чего он размышляет? — пробормотал командир. — Тоже мне секретный объект… Или они сейчас переводят пленников в какое-нибудь уютное местечко? Хм-м, это может усложнить дело…

В радиофоне щелкнуло, зашуршало, затем послышался любезный голос директора рудника:

— Проезжайте, господин Поплавский. Я отдал все необходимые распоряжения. Мои люди будут на всякий случай вас сопровождать. Только будьте осторожны — дорога наверх идет крутая.

Навстречу «Белке» из-за скал выехали два вездехода с длинноствольными пулеметами на башнях. Под их дружеским конвоем лунотанк подъехал к утесу и начал подъем. По сравнению с бронированным чудовищем, увенчанным решетчатой мачтой хроноизлучателя, вездеходы горняков казались лишь борзыми собаками, но можно было не сомневаться, что эти «борзые» сумеют по команде хозяев разорвать кого угодно.

Поселок горняков представлял собой несколько десятков разнокалиберных куполов и более десяти полу- цилиндрических ангаров. Между ними располагались открытые стоянки грузовиков, краулеров и даже флиттеров. Поскольку добыча никелевой руды велась открытым способом, шахта как таковая на вершине утеса отсутствовала, зато в центре находилась огромная, диаметром метров в сто, воронка, на внутренней поверхности которой была пробита широкая спиралевидная дорога, где сновали могучие грузовики. Но самым большим сюрпризом для гостей оказался обширный голубой купол, расположенный рядом с приземистым административным зданием. Он ослепительно сиял в лучах солнца.

— Силовой купол… — недоуменно пробормотал Поплавский и покачал головой. — Это что-то новенькое. Наверняка марсианское изобретение. И конечно же, выдается за последнее достижение земных ученых, так же как и миниатюрные атомные генераторы, которые мы видели в марсианском городе… Марта, что скажешь?

Девушка пожала плечами.

— Марс «доили» лет пятнадцать, не меньше, — сказала она. — Можно только догадываться, сколько оттуда вывезли всяческого добра. Мы с Цин Яном ничего не слышали про технологии силовых полей, но это не значит… Интересно, а на других рудниках есть что-нибудь подобное?

— Наверняка, — усмехнулся Поплавский. — Иначе бы нас сюда не пустили… Ашот, езжай помедленней. Дай оглядеться по сторонам как следует.

Внимание командира в первую очередь привлекла стоянка ракетных флиттеров. Три каплевидной формы машины типа тех, что спасатели видели в городе Солнца, судя по всему, тоже стояли на мертвом приколе.

Никакой специальной охраны возле них не было.

— Ашот, ты помнишь все, о чем мы договаривались?

— Обижаешь, командир. Как только ты подашь сигнал, я сразу же уезжаю и действую по нашему плану.

— Надеюсь… Поставь машину во-он возле того здоровенного грузовика, поближе к флиггерам.

— Но вездеходы ведут меня в другую сторону, на открытую площадку!

— Прикинься дураком. Какая, в конце концов, разница? Отлично. Только не раздави гусеницами правый вездеход охранников — уж больно он суетится…

Спустя несколько минут могучий лунотанк занял место рядом с одним из грузовых краулеров, не уступавшим «Белке» в размерах. Охранники, видимо, махнули рукой, хотя явно получили от начальства иные распоряжения.

Вновь заработал радиофон.

— Господа, вы не там припарковались, — послышался голос Люндвала. — Это грузовая стоянка. Вы можете подъехать прямо к административному зданию. Здесь вас будет ожидать сюрприз.

Ашот провозился несколько минут, пытаясь вновь завести двигатель, но, видимо, забарахлила система зажигания. Наконец лунотанк стронулся с места и в сопровождении двух вездеходов двинулся к силовому куполу. На этот раз охранники ехали впереди, дабы бестолковый водитель «Белки» вновь не свернул куда не надо. Потому они не заметили, как из заднего люка лунотанка на землю спрыгнули два человека и мигом растворились в тени между грузовиками.

Возле голубого купола находилась полукруглая площадка, огражденная низким бордюром. Следуя указаниям Люндвала, «Белка» остановилась в центре этой площадки.

И тут случилось неожиданное. Нижняя часть силового купола вдруг стала разбухать и в течение минуты полностью поглотила машину. Еще спустя некоторое время во внутренней стенке купола появилось круглое отверстие и начало стремительно расширяться. Когда оно коснулось земли, через эту импровизированную «дверь» шагнул высокий, спортивного сложения человек средних лет в строгом сером деловом костюме. У него были короткие, с заметной залысиной волосы, прямой массивный нос и квадратный с симпатичной ямочкой подбородок. В руках Люндвал — а это, без всякого сомнения, был директор рудника — держал большой букет алых роз.

— Та-ак, — пробормотал ошеломленный Поплавский. — Вот как у них это делается… Мы-то думали, что здешние рудники похожи на медвежьи берлоги, где работают закованные в цепи каторжники. А здесь расхаживают в костюмах и нюхают розы…

Марта, не выдержав, восторженно зааплодировала. Ее лицо раскраснелось, глаза повлажнели, на губах заиграла ослепительная улыбка. Оба спасателя с изумлением разглядывали Царевну. Такой прежде они ее не видели. «Товарищ» превратился в даму — и где! Можно сказать, в самом логове врагов — если не настоящих, то уж как пить дать будущих. Поплавский даже пожалел, что взял Марту на эту операцию. Хотя… хотя без Царевны она провалилась бы в самом начале.

Поплавский выбрался через кессон на верх башни и помог сделать то же самое Марте. В длинном платье и туфлях хождение по узким трапам вверх-вниз оказалось нелегким делом, но девушка с ним успешно справилась.

Люндвал следил за ней восхищенными глазами. Когда Марта спустилась на землю, он церемонно вручил гостье букет, поцеловал ручку, а затем обменялся крепким рукопожатием с Поплавским.

— Рад, очень рад, — улыбаясь, повторял он. — А теперь прошу, мои люди жаждут с вами познакомиться.

Он взял Марту за руку и, осыпая гостью комплиментами, пошел к выходу из пузырчатого кессона. Поплавский последовал за ними с задумчивым видом. Перешагнув через «дверь», даже он не смог сдержать восхищенного взгляда.

Оказалось, что под голубым силовым куполом располагался обширный зимний сад! Зимний сад — на Меркурии! Это было непостижимо. Впрочем, сад на самом деле занимал лишь треть территории под куполом, а остальная часть была застроена теплицами, в которых выращивалась зелень и различные овощи. Но венцом всего, конечно же, была фантастической красоты оранжерея с десятками видов цветов, включая изысканные орхидеи.

Гости стояли, потрясенные. Прожив четыре месяца на этой жестокой, чуждой человеку планете, они еще многого не знали — даже об образе жизни своих же собратьев.

Люндвал с довольной улыбкой наблюдал за реакцией обоих спасателей.

— Ну как, хорош сюрприз? — наконец спросил он. — Вы — первые посторонние на нашем руднике люди, кто видит этот рай. Даже комиссар Ларикони не подозревает об этих оранжереях и теплицах. Меркурий — очень суровый мир, господа, и вы в этом смогли убедиться. На Луне тоже далеко не санаторий, но там до Земли рукой подать. На наших лунных рудниках нет необходимости в подобной роскоши — куда проще и дешевле просто каждые три месяца менять людей. Но на Меркурии все иначе. Без зелени и цветов даже самый крепкий человек через год-два начнет плясать танец Розового слона и завывать, словно раненый зверь. Так что наша фирма пошла на огромные расходы, и, как показала практика, не зря… А теперь пройдемте в административный корпус, там вас ожидают наши чиновники. В зимний сад мы еще вернемся.

Поплавский торопливо сказал, доставая из нагрудного комбинезона мини-радиофон:

— Прошу прощения, мистер Люндвал, но я хотел отослать лунотанк на базу. Мои люди остались лишь с одним вездеходом и в случае какого-нибудь ЧП окажутся в трудном положении. Надеюсь, после окончания нашей встречи вы не откажете нам в любезности и отвезете нас с Мартой на вашем транспорте?

Люндвал удивился, но возражать не стал.

— Ну конечно, конечно, — кивнул он. — Я немедленно отдам соответствующие распоряжения.

И он, вновь поцеловав руку сияющей девушке, повел гостей через цветник в сторону административного здания.