Эйвери

– Зэй разговаривает с Даниэлой Леон.

Сощурившись, Леда смотрела на девушку внизу, в черном платье с оборками. С громким смехом Даниэла запрокинула голову и слегка коснулась ладонью руки Зэя.

Эйвери проследила за взглядом подруги, хотя ее не сильно волновало, с кем болтает Зэй.

– Все в порядке.

– И что у нее за странный костюм? – фыркнула Леда, поворачиваясь к Эйвери. – Матадора?

– Может, костюм французской горничной? – предположила Эйвери, сдерживая смех, и взяла бокал с парящей под рукой платформы.

Но Леда уже не слушала, а что-то бормотала себе под нос – возможно, планировала месть Даниэле. Очень на нее похоже: стоило ей решить, что Эйвери причинена обида, как она беспощадно наносила ответный удар. В этом заключался особенный характер их дружбы, но Эйвери знала, что за всем стоят любовь и преданность. «Надеюсь, я никогда тебя не разозлю», – шутила она, а Леда смеялась и закатывала глаза, словно сама эта мысль была нелепой.

Подруги стояли на втором этаже в доме Корда, на самом верху лестницы. Эйвери изучала взглядом толпу внизу. Оттуда она сбежала, потому что каждый парень считал своим долго сказать, что она восхитительно выглядит. Девушка облокотилась о поручень; благодаря микроховерам, нимб над головой последовал за ней.

Внизу собралась вся компания. Кембалл Браун в затейливом костюме викинга, потрясающе сидевшем на его смуглом мускулистом теле, и Лора Сандерс, в пиратском топе с глубоким декольте и пайетками, которые ловили свет. Джейми, старший брат Леды, был в форме лифтера.

– Господи, откуда Джейми взял эту бороду! – шутливо воскликнула Эйвери.

– Не знаю, не знаю, – покачала головой Леда, вновь обращая взгляд к подруге. – Когда я недавно увидела его, то пришла в ужас.

– Недавно? – растерянно переспросила Эйвери. – Разве вы с Джейми провели лето не вместе?

Леда на секунду замешкалась, а может, Эйвери просто показалось.

– Конечно. В смысле, когда я увидела его в костюме. А ты знаешь, что он настоящий? Джейми купил его у лифтера.

Вполне убедительный ответ. Наверное, Эйвери померещилось, что голос Леды прозвучал как-то странно.

– Хочу еще выпить, – решила она, отправляя бокал к бару. – А ты?

– Мне хватит, – возразила Леда.

Ее бокал оставался полным. Эйвери поняла, что за весь вечер Леда не притронулась к спиртному.

– Кажется, тебе еще предстоит снова влиться в струю, – подшутила Эйвери.

И вновь секундное колебание. Идущие снизу звуки словно усилились.

– Кажется, я отвыкла от ритма вечеринок, – с неестественным смехом ответила Леда.

Эйвери внимательно следила за подругой: та переминалась с ноги на ногу и рассматривала крошечные бантики на черных туфлях. Она что-то скрывала.

От этой мысли в груди у Эйвери защемило. Она ведь думала, что между ними нет тайн.

– Помни, что всегда можешь поговорить со мной.

– Знаю, – поспешно ответила Леда, но казалось, она не слишком в это верит.

– Так где ты на самом деле провела лето? – не унималась Эйвери.

– Давай просто не будем об этом, хорошо?

– Обещаю, что не…

Леда поджала губы:

– Я серьезно. – Голос ее звучал холодно и отстраненно. – Давай не будем об этом.

Эйвери отпрянула как ужаленная:

– Не понимаю, почему ты не хочешь поделиться со мной.

– Что ж, Эйвери, тебя это просто не касается.

Та собиралась ответить, но услышала внизу шум и приветственные возгласы. Эйвери с любопытством глянула на толпу и заметила какого-то человека в центре суеты.

Мир замер, стало нечем дышать. Даже мысли не удерживались в голове. Рядом застыла потрясенная Леда, но Эйвери не могла отвести глаз от нежданного гостя.

Он вернулся.

– Атлас, – прошептала она, хотя он и не слышал.

Не замечая ничего вокруг, она ринулась вниз по лестнице. Толпа расступилась, пропуская Эйвери, в нее впились сотни глаз, – возможно, гости делали снимки и сразу загружали в ленту новостей. Но это не имело значения. Атлас вернулся домой!

В следующую секунду Эйвери оказалась в его объятиях. Уткнулась лицом в грудь и позволила себе на одно драгоценное мгновение вдохнуть столь знакомый аромат. Но нормы приличия заставили отступить.

– Ты вернулся! – выпалила она, впитывая взглядом каждую черточку Атласа.

Одет он был в мятые штаны хаки и темно-синий свитер. Атлас выглядел окрепшим, светло-русые волосы отросли и вились возле ушей, совсем как в детстве. Но в целом он остался прежним: шоколадные глаза в обрамлении густых ресниц – даже слишком для мужчины, россыпь конопушек на носу, кривоватый нижний зуб, как напоминание о несовершенстве. Эйвери отчасти и полюбила Атласа за эти видимые недостатки, когда двенадцать лет назад родители привели его домой.

– Я вернулся, – повторил он. Его подбородок, до которого Эйвери так мечтала дотронуться, покрывала жесткая щетина. – Как у вас дела?

– Где ты был?

Эйвери вздрогнула при звуке собственного голоса и сбавила тон. Только Леда знала, что все это время Атлас скрывал от семьи свое местонахождение.

– Везде.

– А… – выдохнула она.

В такой близости от Атласа Эйвери не могла мыслить связно. Ей хотелось вновь прижать его к себе и больше никуда не отпускать, провести ладонями по сильным плечам и убедиться, что он настоящий. Летом у нее почти получилось справиться с собой, и вот опять – она отчаянно жаждала прикоснуться к нему.

– Рада, что ты дома, – наконец сказала Эйвери.

– Надеюсь, что так.

На лице Атласа засияла широкая беззаботная улыбка, словно он мог вот так запросто заявиться посреди вечеринки, после того как почти год пропадал неизвестно где.

– Атлас… – Эйвери замешкалась, подбирая слова.

Все это время она страшно переживала. В первую очередь, конечно, за его безопасность, но в сердце сидел тошнотворный, непреходящий страх, что Атлас никогда не вернется.

– Да? – тихо проговорил он.

Эйвери шагнула вперед. Ее тело само тянулось к нему, как растение, которое слишком долго держали в темноте, а теперь поставили на свет.

– Фуллер! – подскочил к ним Тай Родрик и хлопнул Атласа по спине.

Подтянулись и другие громкоголосые парни из хоккейной команды, потащили его за собой.

Эйвери подавила вспышку раздражения и отступила в сторону. «Веди себя как обычно», – мысленно повторяла она.

Среди всей неразберихи она встретилась взглядом с Атласом, и он ей подмигнул. «Позже», – сказал он одними губами.

Эйвери кивнула, нарушая все данные себе обещания. Она любила его, и с этим ничего нельзя было поделать.