От поляны портал находился в полукилометре, и это расстояние мы прошли минут за двадцать.

– Стой! – достав из кармана повязки, я отдал их сержанту и Сереге. – Повязываете, дальше только так.

– Это обязательно? – посмотрев материю на просвет, подозрительно поинтересовался Гоголев. В отличие от него, сержант повязку надел сразу.

– Ну, ты же хотел знать, кто я? Вот и узнаешь. Не волнуйся, в данном случае безопасность гарантирую. Вон, Успенский достаточно хорошо изучил меня и знает, что ничего просто так я не делаю. Вяжи.

– Ну… хорошо, – с сомнением ответил Гоголев.

Проверив, как повязаны платки, я взял сержанта за руку, а тот соответственно Гоголева, и мы направились к порталу. Активировав его, я шагнул вперед, следом за мной прошел и мой караван. С порталом повезло. Земля с обеих сторон была на одном уровне.

Тут тоже стояло утро, но пасмурное, однако это меня только обрадовало – время совпадало. Близилась зима, сейчас явно была осень. Отойдя от портала метров на пятьдесят, я отпустил сержанта и скомандовал:

– Все, можете снимать, – после чего, подув на руки, добавил: – Надо было еще шапки-ушанки взять и перчатки. Ладно, надеваем шинели.

Однако мои спутники приказу следовать не спешили, а дикими глазами оглядывались вокруг. Я бы тоже удивился, если бы из лета попал в позднюю осень с желтыми листьями на деревьях и настоящей российской, вернее советской грязью вокруг.

– Мы где?! – крутясь, спросил-выкрикнул Гоголев.

– Где-где, в загробном мире. В СССР, конечно, где же еще?

Это я сразу определил по пролетевшему самолёту. Я, конечно, не эксперт в авиатехнике, но это явно был МиГ-21 с его треугольным крылом. Я уже успел одеться. Застегнув шинель, закинул за спину сидор и, повесив автомат на плечо, осмотрелся. Раньше мне было как-то не до этого.

Оказались мы у придорожных посадок, защищавших гравийку от наносов снега.

– О, «ишачок». Значит, все правильно, – пробормотал я, вглядываясь в пролетевший самолет. Видимо, рядом был аэродром, раз тут часто летают.

Больше нигде, кроме как в моем мире, подобной техники не встретишь.

Сержант уже стоял рядом одетый строго по форме. Посмотрев на одевающегося Гоголева, я спокойно произнес:

– Ну что, пошли?

Удалиться от посадок мы успели метров на четыреста, когда наконец Гоголев взорвался. Взведя затвор автомат, он холодно произнес:

– Требую ответа сейчас!

– Вот неймётся все тебе, Серега. Сколько тебя знаю, ты всегда последователен и спокоен. Трудно вывести из себя. Сейчас-то что на тебя нашло?

– А ты оглянись, погода не показалась странной? – несколько язвительно поинтересовался он.

– Извини, Серёг. Не могу сказать. Слово дал.

– Всё-таки я требую ответа сейчас, – напряженно сказал Гоголев.

Успенский занял позицию нейтралитета. Я его взял-то только из-за того, что предвидел реакцию Сереги, да и умение Успенского спокойным тоном и определенной мимикой гасить любые конфликты тоже могло пригодиться.

– Да тьфу на тебя… Кстати, к нам машина приближается. Оружие убери, я говорить буду. Если все нормально пройдет, через пару часов мы в Кремле будем. Чай пить с товарищем Сталиным.

Гоголев после короткого колебания повесил автомат на плечо, но все равно был настороже.

– Что-то мне эта машина не нравится, – пробормотал я.

– Немецкая?

– Да нет, незнакомая. Наверное, за бугром закупили, сейчас по местным дорогам какие только колымаги не ездят.

Около нас остановился явно военный и явно командирский вездеход вроде нашего уазика, только побольше. Звезда на боку немного успокоила меня.

– Майор госбезопасности Демин! Проводите нас к вашему командиру, – приказал я, как только сидевшие в ней военные покинули машину.

– Лусський?

– Киргизы, что ли? – удивился я, только сейчас поняв, что они не в нашей форме и с непонятными знаками различия.

На нас наставили явные калаши и что-то залопотали по-своему.

– Китайцы! – ахнул я и под мат Гоголева крикнул: – Не стрелять, опустить оружие!

Тут же началась свалка. Пятеро китайцев врубились в нас, размахивая автоматами, слышался мат Успенского и Гоголева. Моя попытка разнять их, крича, чтобы не стреляли, сразу же погасла после удара прикладом калаша по голове. Последней мыслью было: «Зря автоматы немецкие взяли!»

Экстренный выпуск CNN. На фоне полощущегося красного знамени с пятью звездами в углу появились слова: China Crisis. Civil War!

– Добрый день. Это Си-Эн-Эн, и с вами Сьюзан Кандиотти. Мы продолжаем следить за развитием ситуации в Китайской Народной Республике. Напомню, три недели назад прибыл человек, выдающий себя за Мао Дзедуна, лидера китайской революции более чем полувековой давности. Несмотря на то что он прибыл на личном самолете президента бывшей советской республики Белоруссия, он, вместе со всей правительственной делегацией этой республики, был немедленно арестован в аэропорту, в присутствии огромного количества иностранных журналистов… Сейчас вы видите запись его ареста. Буквально немедленно в городе вспыхнули беспорядки, уже на следующий день переросшие в крупномасштабные столкновения, после того как на сторону этого «Мао» стали переходить части внутренних войск и полиции. Еще день спустя самозванец был освобожден из правительственной тюрьмы армейским спецназом и возглавил силы восставших. В данное время в Китае после произошедшей революции заканчивается смена руководства низшего звена.

В то время наш корреспондент Терри Митчелл вел репортаж в прямом эфире из Пекина. Сегодня он снова с нами. Терри, по информационным агентствам прошла информация о резком оттоке военных подразделений с территорий Китая, так ли это?

– Доброе утро, Сьюзан. Информация подтверждена не только по линии информационных агентств, но и по дипломатическим каналам. Новый посол Китая Ли Сун сообщил, что с миром диктатора Сталина было подписано несколько серьезных договоров, один из них предписывает военную помощь новому миру. Поэтому треть китайской армии готовится к передислокации в параллельный мир. Нам удалось достать пленку со снятой железной дорогой, что соединяет Россию и Китай.

На экране идут фотографии с эшелонами и техникой укрытой брезентом. Судя по смазанным деталям, понятно, что эшелон двигается на большой скорости.

– Эти кадры выложил в Интернет тот самый Li Wan, утверждающий в подписи, что принимал участие в формировании составов, а потом сфотографировал их на телефон. Нам не удалось до сих пор ни выяснить, кто такой Li Wan, ни связаться с ним по телефону или электронной почте. Есть неподтвержденная информация, что Li Wan – это не отдельный человек, а группа контрразведки из диктаторского мира Сталина…

– Удалось слегка стабилизировать ситуацию после обвала на финансовых рынках мира. Из-за постоянных приостановок торги в основных секциях практически нигде не проводятся, но мы можем судить о настроениях участников на внебиржевом и фьючерсных рынках. А настроения там ужасные. Также продолжает находиться в глубоком пике доллар США относительно практически всех валют: падение относительно евро за последние три недели составило 24 процента, фунта – 11, йены – 18. Доллар падает также относительно сырьевых валют – канадского и австралийского долларов – на шестнадцать и десять процентов соответственно. Доллар упал также к швейцарскому франку, турецкой лире и шекелю. Единственная из валют Старого Света, показавшая сегодня снижение к доллару, это российский рубль: минус одиннадцать процентов. Волатильность остается крайне высокой, и движения…

«Несмотря на оптимистические заявления финансистов нашего мира, обвал и коллапс падения валют продолжается. Как мы сообщали три недели назад, очевидно, что это все вызвало опрометчивое решение Федрезерва отказать Китаю в начале погашения имеющихся у него госбондов. Но аналитики сообщают, что с высокой долей вероятности любое решение ФРС привело бы к сходным результатам. Слушайте через полчаса “Диалоги на старой границе” с Бигваряном: как стабилизировать экономику мира и вернуть все на круги своя…»

«На данный момент лишь несколько стран избежали больших потерь от падения экономики. Это Германия, Китай, Украина, ну и, конечно же, Россия, которая помогла соседям согласно договору о взаимопомощи в рамках отдельного экономического союза. Были некоторые потери у Франции, но их удалось минимизировать. Остаётся решить мусульманский вопрос в этих странах. Постоянные бунты сильно влияют на экономику стран, однако идею России помочь депортировать их из страны Франция пока отвергает, но Германия начала переговоры…»

Видимо, пришел в себя я достаточно быстро, так как очнулся в движущейся машине. Сбоку ко мне кто-то прижимался, на ноги давила тяжесть. Открыв глаза, я осмотрелся.

Рядом лежал Гоголев, он был в сознании, отсвечивая покраснением на скуле, будущим синяком. Хоть и крепко связан нейлоновой веревкой, даже кляп во рту торчал. На ногах у меня безвольно лежал Успенский, видимо тоже вырубленный.

Поймав взгляд Гоголева и воспользовавшись тем, что у меня кляпа не было, виновато ответил на его возмущение:

– Накладочка вышла.

Лежали мы в кузове, привалившись к заднему сиденью. Гопники, что нас поймали, меня, похоже, не слышали.

– Подождем, вроде все-таки наши, – негромко сказал я.

Ждать долго не пришлось. Буквально через пять минут дорога из плохой стала еще хуже. Громко выл мотор на высоких оборотах, вездеход пару раз протащило юзом, и вот, захрустев щебнем, мы где-то остановились.

Захлопали двери, и послышались голоса вроде как на китайском. Судя по тону, шел доклад. После нескольких команд задняя дверца распахнулась и появившиеся непонятные китайцы вытащили нас на свет. Воспользовавшись моментом, я быстро огляделся.

Сомнений не было. Мы оказались во временном войсковом лагере. Множество палаток и парк техники. Я могу ошибиться, но, кажется, мы попали к танкистам. Между двух палаток были видны боевые машины с активной защитой на броне. Они сильно походили на «восьмидесятки», но все-таки имели некоторые отличия. Судя по количеству техники, точно танкисты. Грозных машин, что я успел рассмотреть, было больше тридцати. Чуть в сторону, работая локатором, стояла зенитка на гусеничном ходу, рядом за палаткой, судя по торчащим стволам, находилась похожая.

Больше рассмотреть не успел, меня дернули за шиворот шинели и потащили в большую штабную палатку. Спотыкаясь, я последовал за конвоиром, сзади шел Гоголев, Успенский остался в машине – он так и не пришел в себя. Что мне понравилось, так это то, что к машине поспешил раскосый солдатик с медицинской сумкой. Серьезно у них тут все поставлено. Дисциплина на уровне.

Войдя в палатку, я осмотрелся и вздохнул – славян не было. В палатке присутствовало всего шесть человек. Старший офицер с лампасами на штанинах и множеством наград на груди, три офицера помоложе – один явно переводчик, связист и секретарь у ноута. Последний явно собирался записывать нашу беседу.

– Кто такие? – на довольно хорошем русском спросил один из офицеров. Знаки различия у него были, но я в них не разбирался.

– Мне нужна связь с советским командованием. Есть прямой выход на особый отдел стоявшего тут фронта? – спросил я.

Переводчик залопотал, видимо переводя мои слова.

– Кто ты? – переспросил он.

– Майор госбезопасности Демин. И личный порученец товарища Сталина. Мне нужна связь, и я подтвержу свои полномочия.

Старший офицер залопотал, переводчик тут же перевел:

– Вам можно верить?

– Российская Федерация, Путин, Горбачев, перестройка… Вам знакомы эти слова? Может, еще «матрешка» добавить?

– Не надо, проверку вы прошли, эти слова действительно местные не знают, – остановил меня старший офицер. После чего повернулся к связисту, что устроился в углу рядом с радиостанцией и четырьмя телефонами. Отдав несколько приказов, которые переводчик нам не пояснил, он, приняв трубку телефона, стал что-то объяснять, довольно долго, минут пять. Меня к этому времени успели освободить от веревок, так что я слушал, одновременно потирая запястья. Гоголева развязать не удосужились, и он продолжал стоять, молча вращая глазами и с интересом оглядываясь.

– Подойдите, – перевел мне переводчик.

Я взял протянутую мне старшим офицером трубку и произнес:

– Демин слушает.

– Гаврилов у аппарата…

– Сашка, ты, что ли? – перебил я, вспомнив весельчака-балагура из особого отдела Украинского фронта. Мы с ним пересекались на награждении в Кремле, да и потом встречались.

– Тезка?! Черт, понял, передай трубку местным.

– Лады.

Отдав трубку старшему офицеру, я отошел в сторону.

Не знаю, о чем разговаривал со старшим офицером Гаврилов – китайский он знал, воевал на КВЖД – но отношение к нам быстро изменилось, даже оружие вернули. Пистолеты, не автоматы.

Спустя полчаса, расположившись за складным столиком, я с удовольствием отхлебывал чай из эмалированной кружки. Сидевший рядом Гоголев с интересом дегустировал конфеты из большой коробки. Успенский, который пришел в себя, пил чай, придерживая больную голову – она у него до сих пор гудела – и искоса поглядывая на девчонку-китаянку, что обслуживала нас.

Нас отвели в отдельную довольно большую палатку и оставили там, сказав, что ожидается приезд особистов Второго Украинского. В палатке находилось четыре лежанки, столик посередине, шесть стульев и буржуйка. Печка пока нерабочая, ее разжигали только на ночь.

Отставив в сторону пустую кружку, Гоголев хмуро посмотрел на меня и спросил:

– И сейчас ничего рассказать не хочешь?

– Всему свое время. Не волнуйся, все в порядке. Скоро будем у своих.

– Товарищ майор, а это кто были? Китайцы? – спросил Успенский.

– Да, сержант. Как я понял, китайская добровольческая армия. Нам, кстати, повезло познакомиться с ее командующим генералом Ли Чиминомом.

– Но ведь китайской армии не существует после японской экспансии, – удивился сержант.

– Всему свое время, успеете узнать.

Ждать пришлось почти два часа, пока не раздался звук вертолетных двигателей.

Буквально спустя пять минут, когда вертолет сел где-то неподалёку, полог отлетел в сторону и в палатку ворвался Гоголев в своей генеральской шинели. За ним еще три командира и китайский переводчик.

Быстро найдя меня взглядом, он подлетел ко мне и, заграбастав в охапку, воскликнул:

– Сашка, чертяка, жив!

– И тебе привет, медведь, – засмеялся я, тоже похлопывая его по спине.

Заметив, как на нас ошарашенно смотрят мои попутчики, я хлопнул Серегу по спине и ткнул в них пальцем.

– Серега, знакомься. Твой двойник, майор Гоголев, второй – мой боец, сержант Успенский.

– Твою мать! – только и смог проговорить Серега, только сейчас разглядев моих попутчиков. Гоголев-два так же ошарашенно разглядывал своего двойника. Несмотря на то, что у двойника вовсю лиловел синяк на пол-лица, было видно, как они похожи.

– Да объяснит мне кто-нибудь, что тут происходит?! – не выдержав, вскочил двойник из параллельного сорок первого. Правда, за кобуру не схватился, думать Гоголевы умели.

– Да, Сань, что происходит? – повернулся ко мне мой друг и начальник.

– Думаю, пора докладывать, – согласился я, после чего, повернувшись к спутникам, добавил: – Я на доклад к своему командиру, потом можно будет пояснить, что происходит вокруг. Лады?

– Хорошо, мы ждем, – тяжело посмотрев на меня, ответил Гоголев-двойник.

– Пошли в соседнюю палатку, – кинув на двойника последний изучающий взгляд, подхватил меня под локоть Серега. – Кстати, чего это у тебя ромбы старшего майора? Да и орден один лишний?!.. Ты что натворить успел, паршивец?!

– Ща расскажу.

Мы вышли из этой палатки и вошли в другую, двое спутников Сереги остались снаружи, обходя палатку по кругу, чтобы нас не подслушали. Как будто нет других способов.

– Рассказывай, – включив выложенный на столик диктофон, велел мой приятель.

По мере моего рассказа он то вставал и ходил из угла в угол, то снова садился на место. Его изрядно поразило, что в параллельном мире, куда я попал во время нападения на дачу Сталина через стихийный портал, который, скорее всего, сам же и вызвал, тоже идет сорок первый год, только с опозданием в пару месяцев. Там также властвует Сталин, которому я дал кодовое обозначение Сталин-2. Пока я заканчивал рассказ, Серега ходил из угла в угол палатки. Видимо, прикидывал возможное сотрудничество между Сталиными.

– …так что мне кровь из носу нужна помощь. Я не знаю, что решит наш товарищ Сталин, поможет перевести остатки моих войск сюда или поможет войсками уже там. Оба варианта имеют свои недостатки, но и достоинства. Но как ты знаешь, обо мне на той стороне ничего не знают, хотя некоторые подозрения у них есть – видишь, своего лучшего человека со мной послали. Обещание я выполнил, ничего им не рассказал.

– М-да, заварил ты кашу, – задумчиво протянул Сергей, садясь на место. – Что сам думаешь?

– Своих не бросаю. Если помощи не будет, просто уйду на ту сторону. Понимаешь, это мои парни там сейчас погибают в окружении.

– Перестань, – поморщился он. – Я, конечно, за Верховного не решаю, но поможем, не сомневайся. Есть резервы. Пошли к твоим, пора им объяснить, кто мы и где находимся, а то как бы глупостей не натворили.

– Успенский вряд ли. Все-таки мой телохранитель, а вот твой двойник может. Кстати, как тебе мой прикол с майором Гоголевым?

– Удался, я никак не мог подумать, что увижу самого себя. Ну… почти себя.

Посмеявшись, я дружески ткнул его в плечо и спросил:

– Откуда тут китайцы взялись?

– Потом узнаешь, сейчас пойдем знакомиться с твоими спутниками.

Мы встали и в сопровождении так и не сказавшего ни слова сопровождающего Гоголева командира вернулись обратно к моим.

Сев за столик, я спокойным голосом рассказал своим спутникам, где мы, благо Серега дал мне на это разрешение. На подробный рассказ ушло почти пять часов. Я не рассказывал, что являюсь ключом, да и о том, что кроме этого еще есть миры, тоже умолчал. Рассказал только, что мы находимся в параллельной реальности.

Вернувшийся к середине рассказа Сергей подтверждал мои слова кивками, а когда рассказ закончился, сообщил, что нас ждут в Кремле и вертолет уже готов. Правда перед этим нужно указать местонахождение портала. Ничего, заскочим по пути. Патруль союзников помнил, где брал нас.

– Да точно, здесь он был, – я растерянно крутился вокруг наших следов.

– Это-это, – подтвердили мои спутники, также рассматривая следы.

– Да я и сам вижу, – хмуро ответил мой друг и начальник, кутаясь в офицерский ватник. – Вон ваши следы появились, потоптались и направились к дороге. Ты точно портала не видишь?

– Да точно, вот, видишь, прохожу там, где он должен быть, а он не активируется, – я продолжал пребывать в растерянности. – До этого у меня порталы не пропадали.

– Ну да, и сам порталы не создавал в момент опасности, – хмыкнул Сергей. – Ладно, пошли к вертолету, а то, вон, твои спутники уже посинели за два часа, пока ты тут с воплями бегаешь.

– Что теперь делать-то будем? Там же ведь мои парни остались.

– Командир у них опытный?

– Я Иванова оставил, грамотный, да в последнее время руку набил, думать умеет.

– Значит, выкрутится. Все, грузимся, нас на аэродроме ждут, самолет к вылету готов. Надо до вечера попасть в Москву.

Я постоянно оборачивался, надеясь вдруг увидеть овал портала у посадок, пока шагал за остальными. У всех было грустное настроение. Похоже, до моих спутников только сейчас дошло, что они могут остаться в этом мире навсегда.

– Серега, я после Москвы сразу сюда. Вдруг он пропал на время?

– Это само собой разумеется, – кинул тот и первым полез в салон вертолета, мы последовали следом.

Прижавшись лбом к холодному стеклу иллюминатора, я смотрел на медленно ползущую внизу землю. Заметив, что Ан-26, на котором мы летели, начал заметно накреняться на правый борт, не оборачиваясь, спросил в ларингофон:

– Меркулов, что у вас?

– Летчики говорят, грозовой фронт впереди, хотят облететь его стороной.

– Хорошо.

Кроме взвода Меркулова и моих личных телохранителей в грузовом отсеке находился сержант Успенский. До предела мы самолет не загрузили, хоть и было тридцать пять человек, однако было тесновато. Некоторые осназовцы откровенно спали, да и другие клевали носом. Сидевший рядом Успенский беспрерывно рассматривал землю в соседний иллюминатор, как и я. В его глазах была такая грусть, что даже оторопь брала. За последние пять дней после того, как мы вернулись из Москвы, портал так и не заработал, и никаких следов портала в параллельный мир я так и не обнаружил. Оба моих спутника, похоже, навсегда застряли в этом мире. Оставалась надежда, что портал когда-нибудь появится и они смогут вернуться.

После некоторого размышления я решил устроить сержанта Успенского в СМЕРШ, парень с чуйкой, там ему самое место. Насчет Гоголева ничего определенного пока сказать нельзя было, но вроде пока его решили оставить в Москве. Даже было принято постановление дать двойнику другую фамилию – по инициативе моего друга, пару раз их уже путали. Пока выбирают, но вроде склоняются к Гоголеву-Левому.

Тряхнув головой, я вернулся к наблюдению за двигающимся в сторону Москвы санитарным эшелоном, который мы обгоняли на трехкилометровой высоте, размышляя об оставленной, фактически брошенной по случайности, группировке.

Жаль, что на работу с порталом отвели всего пять дней. Ученые, которых направили со мной, до сих пор там работают. Их приборы засекли какую-то аномалию, но вот мое время вышло.

В общем, Иосиф Виссарионович отпустил меня искать портал в параллельный мир Сталина-2 ненадолго. Задача у меня теперь была другая. Оказалось, еще во время моей пропажи велись переговоры с Китаем в моём родном мире, и договоренности были достигнуты. Правительство Китая начало помогать всеми своими ресурсами и людьми в войне, передислоцируя к нам две свои армии и несколько корпусов. Причем, как я понял, бросать китайцев против немцев пока не планируется, если только чтобы получили боевой опыт, основная их задача – ответный удар, если Англия и США вступят в войну на стороне Германии. Теперь у Сталина были резервы, и посыпавшихся угроз заокеанских «друзей» он не опасался. Несколько китайских частей были направлены на Дальний Восток. Одна из армий будет дислоцироваться там. Поход на Японию, я так думаю, будет раньше, чем был у нас. Китайские военные, что переводились в Японию, как те же бешеные бычки, били копытом о землю и выпускали пар, ожидая отмашку, чтобы навалиться на японских захватчиков. Как те бесчинствовали в их мире, многие помнили и знали со слов предков.

Из-за загруженности железнодорожной ветки переправить в этот мир успели только части одного танкового корпуса, нескольких бригад и штаб одной из армий. Причина, почему так медленно шла перегруппировка, была проста. Сначала шло оборудование для заводов и фабрик. Ударными темпами завершалось строительство сорока заводов в Сибири и в центральных районах СССР, согласно договору с Китаем. Причем десять из них теперь выпускали средства связи, два были гражданской направленности. Остальное все военного назначения.

Плата за всю эту помощь, причем, судя по переговорам, Сталин теперь во многом мог рассчитывать на китайцев как на союзников, была, на мой взгляд, в стиле китайцев. Мир. Им нужен был чистый мир для переселения. Виссарионович пообещал, подписав документы о сотрудничестве. Так что мне выделили только пять дней на поиски портала. Дальше я буду искать порталы и вместе с осназовцами Берии и спецназовцами Китая обследовать эти миры. Специальные китайские чиновники – трио – определят, подходит им найденный мир, или нет.

Уже была договоренность, что мы начнем работу с двадцать седьмого ноября, то есть через четыре дня.

– Подлетаем, – отвлек меня от размышлений голос Меркулова в наушнике.

Чуть склонив голову, чтобы посмотреть по направлению полета, я рассмотрел окраину Москвы и приближающуюся бетонную ВПП военного аэродрома, где базировался смешанный авиаполк реактивной авиации. В основном были истребители, штурмовки-«Грачи» работали непосредственно в войсках, они могли взлетать с неподготовленных ВПП. Еще тут базировались все восемь наличных «тушек»-разведчиков. Правда, я в данный момент рассмотрел только две сигары «тушек», укрытые маскировочными сетями, остальные, видимо, были в работе, отслеживая перемещения немцев и флота союзников, слишком близко подошедшего к нашим берегам. Угроза, что те объединятся с немцами, прямо витала в воздухе, но союзнички отчего-то медлили. Выжидали.

Вот транспортник сделал круг, сбрасывая скорость и высоту, и через десять минут, слегка подпрыгивая на стыках, мы уже катились по бетонным плитам полосы, забирая влево, к блестящим сборным ангарам. Из открытых дверей ближайшего был виден нос реактивного «МиГа». Видимо, там проводили плановый ремонт. Я был в курсе, что эта эскадрилья участвовала в первые дни войны в боях на границе, пачками сбивая самолеты противника. Майор Каратаев на таком истребителе за три недели воздушных боев, делая до пяти вылетов в день, сбил девяносто три самолета противника и, как говорили, очень переживал, что их отвели на оборону Москвы и он не успел довести счет до сотни. Командовал полком генерал-лейтенант Решетников, старший офицер из моего мира. Я его хорошо знал, он получил квартиру в моем доме, только этажом выше.

Вот самолет, попискивая тормозами и изредка ревя моторами на рулежке, замер на стояночной площадке, отмеченной краской на бетоне.

– Приготовиться к высадке! – приказал Меркулов.

Пока полусонные бойцы готовились покинуть самолет, один из моих телохранителей уже откинул боковую дверцу и с помощью борттехника установил приставную лестницу. Покинув отсек транспортника, я спустился на мокрый бетон аэродрома – видимо, недавно прошел дождь – и, кутаясь в выданный ватник, направился к ожидающей машине.

Мне дали сутки, чтобы побыть с семьёй, пока не начнётся плотная работа по поиску порталов. Успенского должны были направить на базу осназа для переподготовки, а Меркулова – на свою базу, ожидать начала поисков. Его взвод участвует в этом, их задача – проверка обнаруженных миров вместе с китайской спецурой.

Оба телохранителя остались со мной, к ним только присоединились еще восемь человек, что ожидали нас на аэродроме, так что домой я ехал в сопровождении двух машин с охраной. Доехали за сорок минут – машин на улицах Москвы заметно прибавилось, а ещё через минуту я попал в радостные объятия жены.

– Ви в этом уверены? – спросил один из китайцев, что находился в салоне небольшого турбовинтового самолета.

– Да, это точно портал, – кивнул я, не спуская глаз с едва различимого овала.

Что мне нравилось в этом самолете, так это огромные окна, позволяющие хорошо осматривать местность не только внизу, но и впереди по курсу. Прошлые ошибки были учтены.

В десятиместном салоне кроме трёх моих телохранителей, двух китайцев, человека Берии капитана Ельцина и меня был только техник. Остальные кресла пустовали. Хотя вру: на одном лежал ящик со спецоборудованием, за которое отвечал этот техник.

– Где именно? – спросил Ельцин.

Самолет делал уже второй круг над заинтересовавшим нас местом, поэтому я уверенно показал, дав примерные координаты:

– Вот, где раздвоенный дуб, от него метров двадцать в сторону той высокой сосны.

– Хорошо, – кивнул капитан и, повернувшись к подчинённому технику, спросил: – Слышал? Бросай.

Пилот до предела снизил скорость, но все равно, когда техник открыл дверцу, в теплый салон ворвался холодный влажный осенний ветер. Примерившись, техник выкинул за борт небольшой предмет. Когда мы чуть отлетели в сторону, я рассмотрел, как на небольшом парашюте опускается маяк, мигая красной лампочкой.

– Лейтенант, давайте сообщение поисковикам, – велел Ельцин. – Возвращаемся на базу. Хватит на сегодня.

Самое забавное, что обнаружили мы портал в первый же день. Понимаю, что случайность, но везение – это такая штука…

Поиски мы вели рядом с железными дорогами, чтобы было меньше геморроя проводить железнодорожную ветку к обнаруженному миру. Если он, конечно, подойдет китайцам. В идеале им бы подошел отстающий мир, с мамонтами. Это не я сказал, это пожелание китайской стороны. Им не нужны были конкуренты.

В общем, вылетели мы, исследуя местность рядом с железной дорогой Москва – Киев, и буквально спустя пять часов, в трёхстах километрах от Москвы – первая находка. Осталось только сесть на ближайшем аэродроме, дождаться сообщения «поисковиков», что они взяли местность у маяка под контроль, и выдвигаться вместе с учёными и охраной к порталу. Сегодня вряд ли успеем, вечереет, но вот завтра с утра пораньше – вполне.

Ночевали мы на запасном аэродроме в трехстах километрах от Москвы. Все нужные службы уже были извещены об обнаружении нового портала. Девятый отдел НКВД, где я служил, занимался ещё и формированием подразделений, обслуживающих порталы – туда входили командир, пара замов и две роты охраны. Ученые работали особняком, имея свою охрану. Так вот, как я знал, было подготовлено уже шесть команд портальщиков, как их называли знающие люди. Две работали с порталами в мой родной мир, а вот третья срочно выехала к месту обнаружения нового портала. Он находился всего в восемнадцати километрах от ближайшей железнодорожной ветки.

Осназовцы по сигналу маяка обнаружили местонахождение портала, и сейчас портальщики устраивались там, собирая домики-казармы. Самый конец осени, в палатках без печек не поспишь. Ладно, хоть снега нет, хотя и морозит, но больше постоянная слякоть. В моем мире в это время был уже мороз, тут же почему-то он ударить не спешил. Ученые только чешут затылки и пожимают плечами.

Разбудил меня лично капитан. Ночевали мы с ним в двухместном номере аэродромной гостиницы, да и тот с трудом получили. Нашим же лётчикам, охране и техперсоналу пришлось ютиться в спортзале – на этом аэродроме в данный момент дислоцировались два новейших полка на Як-3, отрабатывавших перед отправкой на фронт боевую слётанность.

– Сколько времени? – зевая, спросил я, приподнявшись на локте.

– Шесть утра. Умывайся и собирайся, завтрак уже приготовили.

Ежась от прохлады, я вылез из-под одеяла, недовольно бурча:

– Что ж, сволочи, они только ночью топят?

– Экономия сейчас во всем.

– Ладно, хоть на топливе для истребителей не экономят, шесть утра, а уже летают.

– Это да. С бензином у нас проблем пока нет, – застегивая пуговицу на рукаве камуфляжной куртки, ответил капитан.

Кстати, летчики, с которыми мы познакомились на ужине в столовой вчера вечером, на нашу форму смотрели с плохо скрытой завистью. Камуфляжа было мало, однако приказ Берии переодеть в нее все службы наркомата, включая погранвойска, выполнялся скрупулёзно. Даже оба особиста полка гордо щеголяли в новеньком пятнистом обмундировании. Камуфла шла еще в разведподразделения и в некоторые десантные части, а так было обычное хэбэ. Главное, старые гимнастерки и галифе выходили из оборота, вот только лётчики и техники обоих полков все еще ходили в обычной форме сорок первого года. Формы на всех пока не хватало, хотя ее шили шесть больших фабрик, построенных китайскими специалистами в Татарии. Начата постройка еще десяти.

Сходив в туалет, находившийся в конце коридора, я привел себя в порядок и, быстро одевшись, спустился вместе с Ельциным в столовую. Номер наш был на третьем этаже. Китайские товарищи уже были здесь, поэтому мы присоединились к ним.

После плотного завтрака мы вышли из гостиницы и расселись по машинам. Нам командир аэродрома выделил два уазика с водителями. Он необоснованно считал, что мы можем отнять у него технику, поэтому послал с нами еще своего адъютанта.

Проехав порядка сорока километров – жаль, что на этом аэродроме не было вертолета, – мы были остановлены на перекрёстке лесной дороги постом.

– Это наши, – известил Ельцин. – Выходим.

Бойцы поста проверили наши документы и вызвали начальника караула. Служба тут была поставлена что надо. Отпустив машины, мы дождались начкара и на его «буханке» все вместе доехали до лагеря.

Было видно, что работы начались недавно, но уже близятся к завершению. Два из шести сборных домиков уже были поставлены, четыре еще собирали. Работало два дизель-генератора, обеспечивая дома энергией. Под деревьями в ряд стояли восемь сто тридцать первых ЗИЛов. Четыре были крыты брезентом, остальные с открытыми кузовами. Рядом притулились два БТР-70М и одна БМП-1, принадлежавшие охране портала. Их планировалось закапывать с той стороны. ПВО состояла из двух спаренных зушек в кузовах двух «шишиг». Было еще три армейских уазика и «буханка», на которой мы сейчас ехали. Вот и весь автопарк охраны портала. Чуть в стороне дымились полевые кухни.

Все это я рассматривал, пока «буханка» с трудом преодолевала колеи после прошедшей тут недавно техники. Машина немного прошла юзом, но вот, взревев мотором, вылезла из колеи и через минуту остановилась у одного из домиков, где на крыльце нас ждал медведеподобный майор с тельником, видным через расстёгнутую камуфляжную куртку. Он был без ватника, в легкой форме на осеннем ветру, и мне, глядя на него, стало как-то зябко, однако майор, видимо, никаких неудобств не испытывал.

– Майор Медведев. Андрей Виссарионович. Старший объекта номер сорок три, – поздоровался он с нами за руку.

– Капитан Ельцин.

– Старший майор Демин.

– Полковник Ли Ван.

– Капитан Сун.

– Проходите в штаб, тут хоть тепло.

Отряхнув сапоги на входе от налипшей грязи и жёлтой опавшей листвы, мы проследовали за майором.

Охрана зашла за нами, однако устроилась пока в пустом предбаннике. Было видно, что в домике штаба еще не все работы закончены. Телефоны для адъютанта уже поставлены, но проводка еще только подводилась.

– Присаживайтесь. Извините, свободных бойцов пока нет, все на аврале, поэтому обслужу вас лично.

Майор достал стеклянные стаканы и разлил чай из парившего на буржуйке чайника. После того как мы согрелись чаем, Медведев спросил:

– Когда будем вскрывать? «Прокольщики» уже готовы. Союзники тоже, они в соседнем домике устроились…

В это время послышались голоса в предбаннике.

– А вот, кстати, и они.

Медведев вышел и через минуту вернулся с двумя китайцами и Меркуловым. Последовало быстрое представление друг другу. Один оказался майором Ли, он отвечал за обеспечение операции с их стороны, другой капитаном Ченом, командиром взвода китайского спецназа.

Оба взвода – и советского осназа, и китайского спецназа – находились в кузовах двух ЗИЛов, ожидая приказа на выдвижение. Охрана портала была на двух ротах. Хотя видел я только одну, ту, что занималась сборкой домов. Вторая, наверное, была в охранении.

– Я думаю, нечего тянуть, – сказал Ельцин. – В Москве ожидают результатов как можно быстрее. Поэтому назначаю выход на десять утра, то есть через пятнадцать минут. Готовьте людей и технику.

Командиры и офицеры, козырнув, вышли.

– Как думаете, что там за мир? – спросил Медведев. Было видно, что он волнуется, хоть и пытается это скрыть.

– А вы что, порталы никогда не видели?

– Стажировался с обоими своими замами на объекте сорок один, но там служба идет давно и построена как надо. А тут нужно создавать ее сначала.

– Ничего, это в первые дни трудно, а потом все войдет в привычную колею, – сказал я.

– А я до сих пор привыкнуть к этому не могу, – признался майор. – Фантастика какая-то.

– Я сам такой, – посмотрев на наручный хронометр, трофей из мира Сталина-2, сообщил: – Пора.

Мы вышли из домика и по брошенным в грязь доскам перебрались на неистоптанную и неезженную землю, направляясь по опавшей листве к порталу.

– Вы немного ошиблись, портал левее, – сообщил я.

– Да мы не гадали. Как узнали, что в двадцати метрах от дуба с раздвоенной верхушкой, так я велел ничего тут не строить и не ходить. Только часового поставил, чтобы шугал любопытных, – пояснил Медведев.

Дождавшись опоздавших ученых – они, оказывается, с приборами лазили в полукилометре, там их аппаратура засекла какую-то аномалию, – мы подошли к порталу.

Оглянувшись на сосредоточенных осназовцев, невозмутимых спецназовцев, волнующихся командиров, я прикоснулся к двухметровому овалу, висящему в воздухе.

Что произошло дальше, шокировало всех – из портала ударил настолько мощный напор воды, что смыло не только меня, отчего овал захлопнулся, но и всех, кто стоял перед порталом. Перед тем как он захлопнулся, мне показалось, что в воде мелькнуло что-то темное.

Возясь в луже, я пытался встать, но постоянно оскальзывался, да и другие пытавшиеся подняться меня роняли. Вокруг слышался мат на двух языках, рядом была куча-мала из бойцов. Во все стороны торчали стволы оружия, из-под забрал «сфер» слышались сочные матюги.

– Не затопчите рыбку! – заорал один из ученых.

– А вода-то соленая, – сплюнул другой.

Наконец привстав на колени, я заметил рядом «рыбу» и теперь понял, почему бойцы, старательно работая локтями и коленями, расползаются в разные стороны.

– Меловой период, – с ходу определил один из ученых, доставая рулетку из кармана и жадно разглядывая огромную зубастую черепаху, которая вяло шевелилась на спине.

– Да ну на фиг, – пробормотал я и последовал за спецназовцами. Попытка встать снова не увенчалась успехом, поэтому, оттолкнувшись ногами, я на животе пополз за здоровенным старшиной с «печенегом» в руках, пока не достиг сухого участка.

Через несколько минут мы голышом набились в оба домика, выжатая форма сушилась, развешанная на веревочках.

– М-да, – поставив стакан с чаем на столик, известил я. – Первый блин, как говорится, комом.

После неудачи нас увезли обратно на аэродром, где стоял выделенный нам самолет, а к порталу рванула комиссия. Не искать виновных, а вырабатывать новую тактику открытия. По прикидкам ученых, портал открылся на глубине вряд ли большей, чем сто метров, иначе нас убило бы гидроударом. Да и так почти двадцать человек искупало, ладно хоть, всего два отделения да ученые под удар попали. Остальных разве только обрызгало. Потом разговоров было, как нас смыло, протащило по склону метров сорок, сдирая слой павшей листвы, и с грязью бросило на небольшой пятачок в овражке у лагеря. Но это ладно, и сменная одежда нашлась, и место, где подсохнуть. Из всех только ученые были довольны, однако Ельцин пресек их поползновения на новые попытки открыть портал. Вдруг еще кого затянет. Отстреливаться от гигантской древней акулы он не хотел, поэтому умники быстро заглохли, занимаясь черепахой. Ее уже увезли куда-то в сторону Москвы.

В общем, охрана сворачивалась, портал посчитали бесперспективным, а мы уехали на аэродром. Охрана же и взвод Меркулова с союзниками, как только комиссия закончит, направятся в ближайшую воинскую часть.

На сегодня полетов запланировано не было, поэтому мы после возвращения на аэродром поужинали и направились по своим комнатам отдыхать, назавтра планировался тяжелый день.