Эпилог
Брестская крепость. Кобринское укрепление. 22 июня. 14:00 дня
– Пора уже, – посмотрев на часы, сказал майор Гаврилов.
Стоящий у стереотрубы полковник Потапов повернулся к нему:
– Как бы немцы не прочухали. Все-таки такое быстрое продвижение и захват стольких укреплений не такой большой кровью, как хотелось бы, могут навести их на определенные мысли.
– Могут, товарищ полковник, но сделать они ничего не успеют. Поздно, слишком много их вошло в крепость.
– Ну будем надеяться… О! Наши отходят! Как красиво изображают паническое бегство. Молодцы!
Повернувшись к телефонисту, Потапов приказал:
– Пулеметчики, прикрывающий огонь!
Связист тут же забубнил в трубку, передавая приказ.
Через пару минут стрелковый батальон – единственный, кто находился в Брестской крепости – смог прорваться в Цитадель.
– Все, можно! – торжественно сказал полковник.
Майор Гаврилов кивнул лейтенанту-саперу. Тут же загудела динамо-машина, и лейтенант нажал кнопку подрыва, активировав сеть фугасов, заложенных в зданиях.
Еще через секунду вся Брестская крепость скрылась в облаках разрывов.
В результате этой операции два полка 45-й пехотной дивизии Вермахта практически перестали существовать.
Солдаты третьего полка, занявшие приготовленные Советами к обороне окопы, даже не успели понять, что случилось, как цепь взрывов просто уничтожила позиции со всем содержимым, пробив широкую брешь в блокировании крепости.
Почти сразу саперы вместе со стрелковым батальоном капитана Вольных смогли прорваться через эту брешь из укрепления и уйти в леса. Свою задачу они выполнили.
Территория Польши. Брод через Буг. Части 2-й танковой группы генерала Гудериана. 22 июня. 14:00 дня
Генерал-лейтенант Ханс-Юрген фон Арним стоял у бронетранспортера охраны и наблюдал, как через брод переправляется 39-й танковый полк.
Взломать оборону, которую держали пограничники, оказалось не так легко, как представлялось генералу. Однако к обеду панцергренадеры все-таки смогли захватить плацдарм на территории русских и дать возможность частям дивизии переправиться.
Глядя на четыре танка, которые продолжали чадить в том месте, куда их оттащили тягачи, фон Арним вспомнил, как русские изуверски расстреляли из противотанковых орудий бронемашины на своем берегу, закупорив брод. Генерал от воспоминаний только злобно сжимал челюсти. Именно из-за этого они не смогли быстро прорваться через Буг, понеся немалые потери от огня крупнокалиберных пулеметов.
Но сейчас их ничего не сдерживало, что радовало генерала.
– Что со связью? – спросил он у радиста, колдовавшего с радиостанцией.
– Сигнала нет, герр генерал. По всем волнам помехи, – ответил тот.
Над головой был слышен шум авиационных двигателей, приближалась очередная волна бомбардировщиков, идущих бомбить русскую территорию.
– Нам немного оставьте, – с улыбкой посмотрев на небо, сказал стоящий неподалеку адъютант генерала, лейтенант Ехансен.
Однако не успели «Штуки» скрыться с глаз, как в прямой видимости появились русские истребители, и почти сразу же вниз посыпались горящие обломки.
– Воздух!!! – заорали рядом.
От этого крика генерал оторвался от завораживающего вида воздушного боя и посмотрел туда, куда указывали солдаты. Со стороны солнца на брод заходили медлительные ТБ-3, выстроившись в длинную лесенку по одному звену.
Фон Арним не обеспокоился. Две батареи двадцатимиллиметровых зенитных пушек, защищающих брод, уже готовы были встретить русские тихоходные машины. Однако у Советов было свое мнение на этот счет.
Внезапно с тыла вылетели две пары советских истребителей и открыли огонь по батареям. После второго захода встретить бомбардировщики было уже нечем.
Прыгая в овражек вслед за солдатами охраны, генерал в который раз проклял то, что рация до сих пор не работает и нет возможности вызвать помощь.
Последним, что он успел заметить, прежде чем нырнуть в овраг, это как погибают его солдаты от смерти с воздуха.
Через две секунды в овражек, набитый немецкими солдатами, попала стокилограммовая бомба.
Москва. Кабинет Сталина. 22 июня. 17:00 часов
Пройдя в кабинет, Берия быстро прошел к столу и доложил:
– Товарищ Сталин, мы смогли опросить Виктора Логинова и составить примерное представление, что там произошло.
– Я внимательно слушаю, – сказал Сталин.
– По словам Логинова, Александр смотрел только вниз в поисках других порталов, и последнее, что он помнил, это крик Александра: «Куда!!!» Наши аналитики смогли предположить, как все произошло. Судя по тому, что, по сообщению очевидцев, размер Аномалии был не менее двухсот метров в диаметре, самолет влетел в нее в нижней кромке портала на высоте двести метров. По-видимому, Александр активировал ее своим прикосновением, что и послужило причиной разваливания самолета в воздухе.
– А остальные как оказались с ним?
– «Эффект Ключа». Александр активировал портал, а остальные удерживали его, пока летели. Просто чудо, что из двоих человек, что сидели впереди, никто не пострадал от открытия. Видимо, Александр успел поджать ноги.
– Они могли выжить? – спросил Иосиф Виссарионович.
– В самолете никто не был пристегнут, что и спасло их. Насчет Александра и других ничего конкретного сказать нельзя, но на то, что они могли выжить, шансы есть.
– Я понял вас. Сообщите нашему союзнику о случившемся, сможет ли он нам помочь чем-то. Насколько я знаю, его ученые при изучении Аномалии что-то обнаружили.
На лице Берии сразу же появилось скептическое выражение. Что они обнаружили, он знал прекрасно и понимал, что это не поможет в открытии портала.
Белоруссия. Кабинет президента Белоруссии. Двадцать второе июня по миру СССР. Девять часов вечера.
– Бросить все силы на изучение портала! Мы должны вернуть Александра! – стуча кулаком по столу, говорил Лукашенко собравшимся в кабинете.
– Мы уже усилили группу ученых новыми специалистами, так называемый свежий взгляд сразу же помог. Появились кое-какие идеи. Однако какие-нибудь определенные эксперименты с Аномалией мы не можем проводить. В случае закрытия портала … открыть нам ее будет нечем, – сказал сын Лукашенко, Виктор.
– Держи это на личном контроле! – приказал Александр Григорьевич.
– Хорошо, – кивнул тот.
– Юрий Викторович, доложите, что там у нас нового по союзникам? – спросил президент у министра обороны.
– По последним данным, что мы получаем, немцы уже продвинулись на двадцать километров от границы. Потери у них очень большие, но эту информацию в верха они пока придерживают, как и то, что продвижение вперед практически невозможно без саперов. Авиация тоже показала себя. Однако и у нее потери очень большие – слишком много оказалось летчиков без реального опыта воздушных боев. Приходится вести воздушные бои звеньями на пару, что сразу оказалось хорошей идеей. Диверсантами капитана Белуги взят в плен и отправлен в Москву генерал Паулюс. Штаб его практически полностью уничтожен. Диверсанты действовали почти при полном взаимодействии с авиацией, что и дало столь высокие результаты. В общем, опять не повезло генералу.
– Что с радиосвязью?
– У немцев ее НЕТ! Пользуются они в основном посыльными связи, которые быстро отстреливаются нашими снайперами. Однако, несмотря на это, войска Вермахта продолжают показывать высокую выучку и с немалыми потерями продвигаются вперед. Нашу авиацию союзники пока не используют, берегут для наступления.
– Продолжайте, – велел президент, заметив, что министр запнулся.
– Ловля диверсантов тоже принесла свои плоды…
Казань. Временное здание ФСБ, кабинет начальника управления. То же время
– Никак не пойму, как они смогли провести все эти операции у нас под носом так, что никто ничего не заметил? – зарывшись в стопки бумаг, спросил майор Бестужев у капитана Ильина. – Тут столько техники! Вынесли ведь все подчистую! Как?!
Ильин вдруг хмыкнул, читая одну из сводок.
– Что там? – спросил майор, поглядев красными от недосыпания глазами на капитана.
– Сообщение из Алексеевска. Там в пятидесяти метрах от отдела полиции находится обелиск героям Отечественной войны, Вечный огонь и две дивизионные пушки ЗиС-3, которые сняли с вооружения и установили в качестве памятников у Вечного огня.
– Ну и?
– Только что выяснилось, что там стоят искусно вырезанные деревянные макеты. Подмену можно обнаружить, только подойдя совсем близко. Со слов гуляющих там с детьми родителей, макеты стоят уже три дня, они думали орудия, увезли на реставрацию.
– Молодцы, до всего дотянулись, – невесело улыбнулся майор. Он, как и капитан, уже знал, кто и зачем действовал в Татарстане в последнее время. И честно говоря, не очень этому верил.
Неизвестный мир. Неизвестные день и время. По часам выживших 16:00
Встав и отряхнув форму, Андрей вышел на лесную дорогу и осмотрел колеи на ней.
Сомнений не было, здесь ездили только телеги, ни одного следа от машины не было. Поколебавшись секунду и обернувшись в сторону оставленного в лесу лагеря, где метался в горячке Александр, Андрей направился быстрым шагом по дороге на восток.
Когда открылась Аномалия и самолет развалился в воздухе, всех спасло то, что никто не был пристегнут. Поэтому только профессор среагировал поздно, но и он на практически полностью раскрывшемся парашюте без особого вреда плюхнулся в полноводную реку, над которой, к счастью для потерпевших, открылась Аномалия в этом мире.
Купание в достаточно холодной воде не прошло для Александра бесследно, не помогло даже то, что почти сразу, как только они выбрались на берег, развели костер. Через час Александру стало плохо, и сейчас около него сидела и ставила примочки Аля под охраной профессора, которому Андрей, несмотря на то что у всех были пистолеты, отдал свой автомат, оставив при себе только ТТ.
Дорога сделала поворот и, пробежав через небольшую полянку, используемую местными жителями для покоса, исчезала среди деревьев.
Осмотрев стога и саму поляну, Андрей решил не рисковать и опушкой обойти открытое место, продолжив путь уже по лесу параллельно дороге.
Наконец лес закончился, и Андрей, выйдя на опушку, направился к далекому перезвону колоколов, которые все больше и больше вводили его в недоумение.
То, что они могли попасть в другой мир и другое время, уже было озвучено как Александром, так и профессором, но Андрей решил, что без разведки говорить об этом рано.
И сейчас он понимал, что они оба были правы – это не его время. Особенно когда миновал поля с молодыми всходами и, поднявшись на холм, куда вела извилистая дорога, увидел небольшой – домов на сто – поселок. Но не это привлекло его внимание, а большая ухоженная усадьба немного в стороне, у входа в которую стояли господские кареты и вились кучи слуг и лакеев.
Быстро прикинув свои действия, Андрей взбодрился и почти бегом направился к усадьбе. Именно там он мог найти квалифицированную медицинскую помощь, которую решил получить несмотря ни на что.
Спустившись с холма, Вяземский подошел ко входу и… беспрепятственно прошел на территорию поместья. Двое громил грозного вида, обряженные в лакейские ливреи и караулящие вход, даже не шелохнулись.
– Где хозяева? – ухватив под локоть невысокого пузанчика, который командовал слугами, спросил Андрей. Нужно, конечно, было сперва все разведать, но Александр сейчас метался в горячке, и его шансы уцелеть на холодной земле, обогреваемым только телом Али, были довольно низки.
– Шевалье Пшеновский? – с легким акцентом спросил слегка озадаченно пузан.
– Это ты должен знать, а не я. Так что? Где хозяин?
– Он у пруда вместе с гостями, – ответил пузан и, подозвав одного из слуг, велел отвести к пруду господина…
– Поручик Вяземский, – ответил Андрей, поймав вопросительный взгляд пузана, которого, оказалось, звали Янеком.
Обойдя дом, слуга прошел аллею из вековых дубов и вывел к довольно большому пруду, на берегу которого стояли столы и ходила знатная публика.
Андрей с интересом смотрел на тех, кто был для него поработителями и тиранами, про которых рассказывали в детстве. Однако никаких особых чувств он к ним не испытывал – уж успел сравнить свой мир и мир Александра.
Пока Андрей стоял и рассматривал публику. Важных господ, изнеженных дамочек с зонтиками, нескольких польских офицеров, что с интересом разглядывали его камуфляж и разгрузку, слуга подошел к высокому немолодому, лет за сорок, мужчине в достаточно хорошей физической форме и, чуть поклонившись, что-то сказал ему, на что хозяин, а это явно был именно он, обернулся и с интересом посмотрел на гостя.
Заметив, что тот на него смотрит, Андрей чуть наклонил голову в приветствии, как его учили вести себя в светском обществе в спецчасти НКВД.
Отдав слуге бокал с шампанским, хозяин извинился перед тремя гостями, с которыми вел беседу, и направился к Андрею, продолжая его рассматривать. Появление нового гостя в одежде необычного покроя и цвета стало привлекать внимание гостей, из-за чего разговоры потихоньку стали стихать и все больше людей оборачивались в сторону лейтенанта.
Отдав честь, Андрей представился:
– Поручик Вяземский.
– Шевалье Владислав Пшеновский, – ответил хозяин, продолжая смотреть с легким любопытством.
– Извините, что врываюсь к вам так неожиданно, но наш баркас потерпел крушение, и один дворянин сейчас в горячке лежит у берега, не могли бы вы помочь ему? Очень нужна медицинская помощь.
– Да-да, конечно, – быстро ответил Пшеновский и, развернувшись, громко стал отдавать приказы на польском.
Через десять минут кавалькада всадников в сопровождении двух телег со слугами неслась на полном скаку к лесу.
Еще через полчаса Александра осматривал доктор, оказавшийся среди гостей.
– Нужен немедленный покой и уход. Его нужно вывезти и уложить в теплую постель с грелками, – вынес он вердикт, послушав грудь кривой трубкой.
Стоящий в стороне профессор с интересом осматривал местных представителей польского дворянства, в которых только что чуть не начал стрелять, благо Андрей успел криком предупредить, что идут свои.
После быстрого осмотра слуги положили больного на импровизированные носилки и понесли к телегам, которые остались на дороге. Алевтина и доктор шли рядом с носилками и следили за состоянием Александра.
Андрей с профессором двигались следом, неся рюкзаки с парашютами, кроме одного, который служил постелью больному.
– Узнали? – одними губами спросил профессор.
– Да, у слуг спросил. Российская империя. Царство Польское. Тысяча восемьсот пятьдесят первый год. Сегодня двадцать второе июня. Мы где-то в окрестностях Варшавы.
– Забавно, а я ведь это время хорошо знаю, защиту делал по истории как раз про эти года, – пробормотал Карл Фридрихович, продолжая с каким-то энтомологическим интересом рассматривать одежду местных жителей.
Погрузив Александра на телегу, кавалькада всадников медленно поехала к усадьбе, на ходу обсуждая как незнакомцев, а особенно их одинаковую одежду, которую приняли за охотничью, так и их слегка непонятный говор, пытаясь разобраться, с какого они уезда.
– Будем надеяться, что с Александром все будет в порядке, – сам себе сказал лейтенант, заметив, что показалась усадьба.
Белоруссия. Кабинет президента Лукашенко. 23 июня. 8 часов утра
В кабинет ворвался секретарь президента со срочным докладом.
– Что? – тревожно спросил Александр Григорьевич, привставая с кресла. Секретарь еще никогда не был так обеспокоен, как сейчас, и сердце президента сжалось в тревоге.
– Портал… Портал закрылся! – выдохнул в два приема секретарь.
– Как!!! – прорычал Лукашенко, ударив кулаком по столу.
– Когда мы протаскивали через портал оборудование для запуска спутника на низкую околоземную орбиту с помощью самолета, то случайно столкнули «Ключ» с места, и он оказался на нашей территории. Случайность.
Из Александра Григорьевича как будто выдернули стержень, и он, плюхнувшись обратно в кресло, несколько секунд сидел сгорбленно, о чем-то усиленно размышляя.
– Осталась только одна надежда, что Александр вернется, – в конце концов сказал он.
Маленькая страна могла разогнать сгущающиеся над ней тучи только с помощью Советского Союза, но никак не в одиночку, и президент это прекрасно понимал.
Потерев переносицу, он вздохнул и своим обычным голосом, как будто ничего не произошло, приказал вызвать Виктора.
Москва. Кабинет Сталина. 23 июня. 9 часов утра
– Случайность или диверсия? – спросил Сталин.
– Раздолбайство это, а не диверсия. Крепить надо вещи на бортах лучше, чтобы случайно отлетевшая плохо закрепленная труба не сносила «Ключи» с места, – ответил хмуро Берия.
Сталин повторил слова Лукашенко:
– Будем ждать Александра. Именно он решит эти проблемы, а пока перейдем к прорыву немцев у Кобрина…