Мороженое дня: «Волшебное мороженое от Хепберна для вашей собаки»

Утром в четверг Имоджин брела по галечному пляжу в Кемптауне. Здесь было меньше людей, и она могла бросать Хепберну мячик, не боясь, что на него налетят другие, более крупные собаки. На ней были джинсы и выцветшая серая майка, волосы распущены, на лице ни грамма косметики. Она вышла, чтобы проветрить мозги после того, как перебронировала билет на семнадцатое августа, отложив поездку на полторы недели. Девушка знала, что здесь можно не опасаться встретить кого-то из знакомых.

У самой кромки воды она увидела Финна с группой учеников. Он показывал им, как совершать прыжок, чтобы встать на доску для серфинга, – точно так же, как он учил ее совсем недавно. У него это получалось очень ловко в отличие от учеников, которые бултыхались в воде после тщетных попыток повторить его движения. Финн заметил ее прежде, чем она успела отвернуться.

– Имоджин! – прокричал он, повернувшись спиной к своим подопечным.

Ей ничего не оставалось, кроме как улыбнуться в ответ и помахать ему рукой, при этом инстинктивно ускоряя шаг. Девушка пришла в страшное смятение. Они не разговаривали с той самой ночи, и она не представляла, что может ему сейчас сказать.

Прежде чем она успела сделать несколько шагов по каменистому пляжу, Финн поравнялся с ней и нежно коснулся ее руки.

– Привет, – сказал он.

– Привет, – ответила Имоджин, изо всех сил изображая расслабленность и непринужденность. Хепберн уставился на нее своими огромными круглыми карими глазами, словно говоря: «Мне так нравится этот парень. Почему ты пытаешься убежать от него?»

– Кажется, тебя ждут ученики, – наконец выдавила из себя Имоджин.

– Насчет этого можешь не беспокоиться, – ответил Финн. – Думаю, надо дать им время немного потренироваться.

Имоджин оглянулась и увидела, что парни и девушки все еще безуспешно боролись со своими досками, громко хохоча при каждом падении.

– Да, ты прав, – произнесла она, невольно улыбаясь, несмотря на свое волнение.

– У тебя все в порядке? – спросил Финн. – Я никак не мог с тобой связаться.

– Прости, – сказала она, вспоминая все его сообщения и звонки, на которые она не отвечала.

– Послушай, возможно, я об этом горько пожалею, – начал Финн, глядя ей прямо в глаза. – Но я хочу поговорить с тобой начистоту. Ты мне безумно нравишься, Имоджин, и мне было очень хорошо с тобой последние две недели. Поэтому я не собираюсь сдаваться. Не знаю, что с тобой происходит, но я ни в коей мере не хочу отказываться от тебя, так и знай. Если бы я не увяз столь глубоко, я бы вполне мог смириться с тем, что безразличен тебе. Но если честно, мне очень хотелось увидеть тебя снова.

Имоджин смотрела на море. Волны накатывали и разбивались о берег, со стороны группы серферов доносился смех, мимо прошла шумная компания подростков с большим магнитофоном, а она по-прежнему хранила молчание, не в силах найти нужные слова.

– Спасибо тебе за все, – пробормотала она наконец.

– Спасибо? – повторил Финн, удивленно улыбаясь. – Это вовсе не тот ответ, который я надеялся получить, но могло быть и хуже. Пожалуй, мне лучше вернуться к группе, – добавил он, оглядываясь через плечо, когда услышал радостный вопль учеников, – одному из них удалось встать на доску, и остальные с энтузиазмом аплодировали. – А то, похоже, они без меня освоят все премудрости.

– Послушай, – начала Имоджин. Она не могла просто так позволить ему уйти, когда до отъезда оставалось меньше двух недель. – Сегодня вечером ты мог бы прийти ко мне домой? Я приготовлю ужин, и мы сможем поговорить.

Глаза его радостно сверкнули.

– Буду в восемь, – сказал он, повернулся и побежал к ученикам.

Имоджин притащила пакеты с покупками в прихожую и закрыла за собой дверь дома Вивьен, который стал уже немножко и ее домом. Она готовилась к ужину с Финном так, будто это было начало их отношений, а не завершение, и это было очень странное ощущение. Она уселась в кресло с обивкой из темно-зеленого бархата и выпирающими в нескольких местах пружинами. Рядом с ней стояла фотография бабушки, которая держала за руки маленьких Анну и Имоджин. Вглядываясь в лицо Вивьен – рассматривая ее милые черты и элегантно уложенные волосы, – она на мгновение ощутила ее присутствие в комнате, словно бабушка никуда не уходила. Бросив еще один взгляд на фотографию, Имоджин тихим шепотом спросила: «Я же правильно поступаю, так ведь, бабушка Ви?» Впервые в жизни Имоджин задалась вопросом, не слишком ли многое она рискует потерять, упорствуя в своем желании бросить все и уехать.

Имоджин налила Финну еще один бокал вина. В такую ночь можно позволить себе лишнего, подумала она, наблюдая, как красная жидкость красивой струей вытекает из бутылки.

– Значит, ты уже заказала билет? – спросил он.

– Да, у меня был забронирован обратный билет, но я только вчера указала дату.

– Надо понимать, это билет в один конец?

– Конечно, – сказала Имоджин, наполняя свой бокал и усаживаясь за стол. – Прости меня. Я знаю, что ты этого не ожидал, но меня давно преследовала мысль, что надо вернуться и закончить серию фотографий, которую я тебе показывала. Если бы не произошло несчастье с бабушкой Ви, я бы вообще здесь не оказалась.

Он покачал головой.

– Выходит, этим утром я действительно вел себя как полный идиот.

– Это не так, – ответила Имоджин. – Ты был честен со мной. Наверное, и мне следовало бы проявить большую честность. Но мне так нравилось быть с тобой, Финн.

– Я просто не ожидал… – он отпил глоток вина и поставил бокал на стол. – Не знаю, чего я на самом деле ожидал сегодня – но только не такого.

– Знаю, – с раскаянием сказала Имоджин. – Ты мне безумно нравишься, и это было непростое для меня решение. Во всяком случае, я не хотела бы уезжать не попрощавшись и не сказав, как я благодарна тебе за все…

– Значит, это прощание, – произнес Финн с кривой улыбкой. – Что ж, так тому и быть.

После ужина они перешли в гостиную, держа в руках тарелки с яблочным пирогом и мороженым. Они сменили тему разговора, перестав обсуждать планы Имоджин на будущее, и атмосфера заметно разрядилась.

– Это не я приготовила мороженое. Купила его в супермаркете, – сказала Имоджин. – Так что можешь не опасаться.

– И на том спасибо, – пошутил Финн. – Хотя я уверен, что ты теперь в этом деле настоящий эксперт.

– Ну не знаю, – покачала головой Имоджин. – Почетная обязанность приготовления мороженого теперь принадлежит только Анне.

– Послушай, я, конечно, пытаюсь делать вид, что меня не слишком задевает твой внезапный отъезд, но на самом деле ты меня просто убила, – внезапно сказал он.

– Знаешь что? – ответила Имоджин, решившись наконец на откровенность. – Мне тоже плохо из-за расставания с тобой. Но ты ведь крепко обосновался здесь, а я просто не могу остаться, зная, что не реализовала все свои возможности. Это было бы нечестно по отношению к нам обоим.

– И все же есть один вариант, который мы с тобой еще не обсуждали.

– Хорошо, продолжай, – сказала Имоджин, его слова пробудили в ней искорку надежды.

– Порассуждаю вслух, хотя тебе может и не понравиться такая идея. Я тут подумывал отдохнуть немного. В течение шести лет я работал без выходных, пытаясь наладить бизнес. А Энди все время твердит, что ему хотелось бы взять на себя больше обязанностей, и я уверен, что он вполне справится, если я позволю ему вести дела в школе в одиночку в течение какого-то времени.

Имоджин была так взволнована, что не сразу поняла, о чем он говорит, а когда наконец до нее начал доходить смысл его пространных рассуждений, она радостно улыбнулась.

– Как ты относишься к тому, что я составлю тебе компанию? – продолжил Финн. – Несколько месяцев отдыха на пляже – а я его заслужил, поверь, – что может быть лучше? Да еще в компании девушки моей мечты!

Имоджин наконец полностью осознала все, что он сказал. И вдруг поняла, что это не просто реально – это именно то, о чем она боялась мечтать. Они с Финном в Таиланде. Вместе!

– Это даст нам шанс, правда?

– Конечно, – ответил он. – И потом, это будет весело. А если мы не сумеем поладить – что же, разойдемся, как в море корабли. Но что-то мне подсказывает, что все у нас будет хорошо.

– Знаешь что, Финн? – сказала сияющая от радости Имоджин. – Думаю, это просто блестящая идея.