Глава 13
Российская авиабаза Хмеймим
– Вот ты у меня в прошлый раз спрашивал, кому на Руси жить хорошо.
– Что? Когда это я у тебя спрашивал?
– Не спрашивал? Ну и ладно, я все равно отвечу.
– Давай, – сказал Грид и добродушно усмехнулся.
– Думаешь, депутату Госдумы? Не угадал. Ему, конечно, тоже хорошо с халявной зарплатой в полмиллиона. Но даже он, бедненький, крутится как вошь на кончике шила, чтоб преуспеть.
– Да ну?! Неужели и депутаты крутятся?
– А ты как думал?! Бюджет сам себя не попилит! – заявил Суров. – Как говорится, под лежачий офшор денежка не потечет.
Сирийцам удалось без приключений вытащить российских снайперов из опасной зоны. Они под прикрытием танков отъехали подальше от города, дождались семи часов утра, затем с кем-то переговорили по рации. После чего колонна продвинулась еще на пару километров и встала посреди кукурузного поля.
– Сейчас за вами прилетят, – пояснил ситуацию мастер-сержант.
– Скорей бы, – лениво отозвался Андреев. – А то и спать, и кушать охота.
Пара «двадцать четвертых» появилась в небе буквально через двадцать минут, что было совершенно неудивительно. Российская база Хмеймим находилась недалеко. Гамиль привел в действие сигнальную дымовую шашку, и один «Ми-24» тут же пошел на посадку. Второй нарезал круги, прикрывая собрата и контролируя обстановку вокруг.
Снайперы попрощались с сирийскими спецназовцами, запрыгнули в небольшую десантную кабину «двадцатьчетверки». Та взлетела, и пара вертушек помчалась на юг.
– Нет, лучше всех живет… – проговорил Суров, загадочно посматривая на товарища.
– Президент? – предположил тот.
– Опять не угадал. – Женька картинно вздохнул и наконец-то соизволил дать правильный ответ: – Лучше всего на свете живется моему котику по имени Матвей и по фамилии Кастратов. Этому негодяю насмерть обзавидуются депутаты всех времен, народов и созывов.
– Котик?.. Это отчего же ему живется лучше других?
– Начнем с того, что Матвей Кастратов не обязан давать предвыборных обещаний, может вообще ничего не делать. Он привык только получать. А если Кастратову чего-то не дадут, то он возьмет сам. Помнишь, полгода назад нас внезапно сорвали в командировку под Питер?
– Как не помнить! Я тогда как был в гражданке, так и запрыгнул в самолет. Хорошо, что хоть оружие нам подвезли.
– Вот и я в тот раз забыл обо всем на свете. Даже сухого корма в плошку Кастратова не насыпал, схватил сумку и был таков. Так что ты думаешь?
– Что?
– В квартире ничего из съестного не осталось, а холодильник этот обормот лапами открывать не научился. Только на подоконнике стояла трехлитровая банка с солеными огурцами. Так Матвей с голодухи выловил когтями все до единого и сожрал. Ты можешь представить себе такое?
– Нет, – честно признался Валера.
– Вот и я обалдел. Господин Кастратов прожил тогда взаперти две недели. Странно, что он не выпил огуречный рассол.
Иногда Женька нес такую сказочную пургу, что Павлу с Валеркой хотелось достать большие десантные ножи и без промедления отхватить ему половинку языка. А то и весь, под самый корень. Но жалость побеждала. Кинжалов никто не вынимал, языков не резал.
Любитель нести чушь снова радовал друзей своей неуемной фантазией.
Экстренное совещание было созвано по всем правилам. Запыхавшийся дежурный офицер ворвался в гостевой модуль и едва не врезался в высоченного спецназовца, слонявшегося по коридору.
Недавно в Хмеймим с задания вернулась группа «Байкал» майора Жилина, и теперь здесь было шумно. Бойцы отоспались и отъелись. Они оккупировали курилку у входа, мотались по коридору или смотрели телевизор в комнате отдыха.
Отыскав номер представителя Дамаска, дежурный постучал, приоткрыл дверь и спросил:
– Разрешите, господин Хатар?
– Да. – Тот оторвался от чтения какого-то научного журнала.
– Вас срочно вызывает в штаб генерал Грубанов.
Доктор поднялся с кровати и спросил:
– А что, собственно, случилось?
– Точно не могу сказать. Но наше командование в полном составе собралось в кабинете генерала. Вас просят прибыть туда же.
– Хорошо, сейчас буду. Да, передайте, пожалуйста, информацию о совещании моему помощнику. Он отдыхает в соседнем номере.
Офицер согласно кивнул и переместился к соседней двери. Он пригласил на совещание помощника доктора Хатара и исчез из модуля.
Сирийцы, слегка взволнованные внезапным вызовом в штаб, стали спешно надевать цивильные костюмы.
Хасан Хатар по дороге от модуля заметно нервничал.
– Неужели вертолеты не долетели до Эр-Сабаха? Контейнеры не попали в нашу миссию? – проговорил он.
– Это невозможно, господин Хатар! – пытался успокоить шефа Дакуни.
– Почему ты так считаешь? Ведь по пути следования вертолеты могли попасть под обстрел. В тех районах наверняка действуют банды.
– Мы распределили контейнеры поровну, в два вертолета. Если с одним что-то случилось, то второй обязательно долетел. Я уверен в том, что наши медики уже проводят мероприятия по локализации очага эпидемии.
– Хорошо, если так.
На совещание они прибыли через десять минут после вызова.
– Проходите, товарищи. Присаживайтесь, – пригласил сирийцев генерал, когда те появились в дверях кабинета.
Они устроились на тех же местах, на которых сидели во время предыдущих совещаний.
Офицеры, присутствующие на мероприятии, подавленно молчали.
Генерал Грубанов вздохнул и сообщил:
– У нас плохая новость, господин Хатар.
Тот побледнел.
– Неужели?..
– К сожалению, да. В районе селения Руман наши вертолеты попали под ураганный обстрел зенитных установок. Один транспортный «Ми-8» загорелся и совершил вынужденную посадку там же. Второй получил значительные повреждения, протянул еще несколько километров и тоже вынужден был сесть.
– А что с контейнерами? – севшим голосом спросил доктор.
– Контейнеры с первого борта удалось забрать. Ко второму послана спасательная группа. Мы очень надеемся на то, что экипаж и груз будут найдены целыми и невредимыми, – проговорил генерал, затем перевел взгляд на Суслова. – Начальник разведки!
Подполковник, сидящий напротив сирийцев, поднялся.
– Я, товарищ генерал.
– Что по данному инциденту думает ваше ведомство?
– Мы считаем, что обстрел наших вертолетов не был спланированной акцией, склоняемся к версии случайной встречи с небольшой бандой.
– Выяснили, что за банда?
– Выясняем.
– Садитесь.
В большом кабинете снова на какое-то время повисла тишина.
– Товарищ генерал, – сказал потом начальник штаба негромко, но так, чтобы услышали все, включая сирийцев. – Может быть, нам попытаться еще разок прорваться в Эр-Сабах?
Генерал что-то записал в блокноте, лежащем перед ним, и в полный голос задал встречный вопрос:
– Контейнеры с первого сбитого вертолета уже доставлены на базу?
– Так точно.
– Что ж, если представитель Дамаска не возражает, то мы предпримем еще одну попытку.
– Я не возражаю, – поспешил вставить доктор Хатар. – Чем скорее медикаменты попадут в нашу миссию, тем лучше.
Грубанов обвел подчиненных строгим взглядом и проговорил:
– В таком случае приказываю подготовить четыре вертолета для повторного вылета в район города Эр-Сабах! Один транспортный и три боевых. Если разведка уверяет, что обстрел явился следствием случайной встречи с бандой, то менять маршрут не стоит. Боевики засветились под Руманом. Теперь они еще несколько дней не появятся в том районе. Это известная, самая обычная тактика. Тем не менее к отправке медикаментов надо подойти самым тщательным образом. Заместителям и начальникам служб взять подготовку к вылету под личный контроль! Вылет назначаю на шестнадцать ноль-ноль. Возможно, к этому времени спасательная команда отыщет вторую часть потерянного груза. Вопросы?
Все было ясно, и подчиненные промолчали.
– В таком случае приглашаю всех на обед. Далее занимаемся подготовкой.
– Ладно, с Катькой у тебя ничего не вышло. Но свято место в твоей кровати пусто не бывает. Сознавайся, кого окрутил перед командировкой?
– Это точно. Не бывает, – согласился Женька и самодовольно улыбнулся. – Крайней теткой стала Алла.
– Стала Алла, – нараспев повторил прапорщик.
Его смех не пробился сквозь грохот редуктора, раздававшийся над их головами.
Пара «Ми-24» подлетала к авиабазе Хмеймим. Андреев вполуха слушал треп друзей и поглядывал в небольшой квадратный иллюминатор.
Справа по борту проплывала Латакия, за ней манила к себе бесконечная синева Средиземного моря.
Минувшей ночью этим же маршрутом возвращалась с задания группа Жилина, давнего приятеля Андреева.
Капитан, сам о том не подозревая, думал ровно о том же, о чем и майор:
«Пройдет еще минут пятнадцать, и вертушки покатятся по рулежным дорожкам на свои стоянки. А там гостевой модуль, теплый душ, сытный обед и долгожданный отдых. Потом хорошо бы отправиться в родные пенаты».
Павел с удовольствием потянулся, на миг представил себе свою уютную московскую квартиру. Полет его мыслей набирал высоту и скорость. Вскоре он уже думал о полноценном отпуске, который ему наконец-то предоставит полковник Подгорнов.
– Но с Аллой тоже не ладится, – признался старлей. – За неделю до отъезда мы едва не разбежались.
– Чего так?
– А-а, – отмахнулся тот. – Типа не сошлись характерами.
– Эдак ты никогда не найдешь свою половинку, – серьезно сказал Грид и спросил: – Я рассказывал тебе, что мы с Наташкой тоже едва не разошлись?
– Вы с Наташей? – искренне удивился Женька. – Не может быть! Вы же с ней душа в душу. Как Зита и Гита. Или эти… Рам и Шам.
– Всякое, брат, в жизни случается.
– Расскажи!
Валера глянул в иллюминатор, немного помолчал так, словно оценивал оставшееся время пути.
Потом он приобнял товарища и проговорил:
– Случилось нам с ней по молодости повздорить. Сейчас уже не припомню причину, но поскандалили мы крупно, расстались и задумались о разводе. Она осталась в квартирке, я переехал к родне.
– Вы даже не общались? – встрял Женька с вопросом.
– Нет, почему же? Перезванивались, встречались, хотя настрой у обоих был решительный.
– А зачем перезванивались и встречались?
– Как это зачем? У меня дите малое осталось. Я то его навещал, то вспоминал о какой-то вещице, забытой в квартире. Иногда сама Наташка сигналила о письме, пришедшем по почте, или о звонке товарища на домашний номер. Но дело не в этом.
– А в чем?
– Однажды забежал я в квартиру, уж не помню зачем, и небрежно намекнул, что встречаюсь с молоденькой бабенкой. Понимаешь, позлить ее хотел. А она мне в ответ: «Грид, я, между прочим, готовлюсь к свадьбе». Когда она меня по фамилии называет, это очень тревожный звоночек, означающий крайнее недовольство и страшную обиду. «Ну и ладно, – говорю. – Попутного ветра вам пониже спины. А у моей новой крали грудь четвертого размера!» Наташка губенки поджала, отвернулась. В общем, забрал я забытую вещичку и отбыл из хаты. А супружница моя взвилась, обдумала план мести и принялась обзванивать подруг в поисках молодого красивого парня. На время, конечно. Типа я в выходные приду навещать ребенка, а в квартире разгуливает по пояс голый сногсшибательный мачо. Вроде как ее жених.
– Как весело вы, оказывается, живете! – заявил Суров. – А я считал, что у вас все чинно и скучно.
– В счастливых семьях скучно не бывает.
– И что же дальше было?
Как и в прошлый раз, доктор Хатар после совещания отправился в летную столовую вместе с генералом Грубановым. Его помощник снова отказался от обеда и поспешил в гостевой модуль.
На этот раз там было многолюдно и беспокойно. Прошлой ночью сирийцев разбудило бурное вторжение в обитель тишины группы российского спецназа, вернувшейся с какого-то задания. Бойцы вели себя бесцеремонно и шумно. Они смеялись, разговаривали, топали по коридору, занимали очередь в душ. К утру большая часть спецназовцев уснула в номерах. Некоторые обосновались в комнате отдыха, где расслаблялись под громкие звуки телевизора.
«Это даже к лучшему, – подумал Дакуни, прошмыгнув в свой номер. – Я им неинтересен, а музыка, льющаяся из телевизора, заглушит мой голос».
Он достал из шкафчика большую дорожную сумку, открыл ее, секунду подумал, потом все же извлек оттуда небольшой электронный сканер, с виду напоминавший электробритву. Вряд ли кто-то из русских подозревал его в измене и прослушивал номер, но мало ли что.
«Лучше лишний раз перестраховаться, чем потом думать, как спасти свою шкуру», – так учил его двоюродный дядя Джемал Аджани.
Молодой человек включил сканер и терпеливо дождался, пока его чувствительный сенсор окончит цикл проверки. Зеленая лампочка, загоревшаяся на передней панели прибора, сигнализировала об отсутствии прослушки.
Абдул спрятал сканер и вынул из сумки станцию спутниковой связи.
Подполковник Суслов этой ночью не спал. Вчерашнее известие о сбитом российском вертолете добавило ему массу дел и хлопот. Он почти не покидал центр оперативной связи, откуда вел переговоры с армейскими разведчиками из тех сирийских частей, которые располагались в относительной близости от селения Руман, собирал информацию. В два часа ночи Суслов заперся в своем кабинете и занялся анализом этих сведений.
Интуиция подсказывала ему, что враг где-то рядом. Михаил был жутко возбужден. Он варил и пил крепкий кофе, не помышляя о сне и отдыхе.
К трем часам ночи в его голове сложилась некая картинка. Еще не вполне четкая, но контуры основных персонажей на ней уже обозначились.
Когда в небе над авиабазой появился транспортный «Ми-8», на борту которого находилась группа майора Жилина, он присоединился к полковнику Северцову, направлявшемуся на стоянку встречать бойцов.
После ночного марш-броска по ущелью спецназовцы выглядели уставшими, однако настроение у всех было приподнятым. Операция закончилась, они снова среди своих, их ждет отдых.
– Товарищ полковник, операция по разведке местности в районе селения Токмуз закончена без боестолкновений и потерь, – доложил майор, спрыгнув с трапа на бетонную площадку.
– Молодцы! – сказал полковник и пожал ему руку.
– Зенитных установок мы не обнаружили, – продолжал тот доклад. – В Токмузе зафиксировали полтора-два десятка непонятных вооруженных личностей. Некоторые имели бинтовые повязки.
Северцов кивнул, переглянулся с Сусловым и сказал:
– Как мы и предполагали.
– Скорее всего, в Токмузе организован полевой лагерь какой-то банды, при нем госпиталь, – согласился начальник разведки. – Скажи, Сергей, следы грузовиков вели именно на юго-запад?
– Так точно. Там проходит единственная грунтовка. Она тянется от границы с Турцией к селению Руман.
– Благодарю, Сергей, за проделанную работу, – сказал Северцов и негромко поделился новостью: – Тут намедни эти проклятые зенитки успели засветиться.
– Где?
– Как раз в районе селения Руман. Бандиты обстреляли из них наши «восьмерки», шедшие с грузом на Эр-Сабах.
– Вот черт! Пострадавшие есть?
– Нет, слава богу. Ладно, парни, ступайте отдыхать. Подполковник Суслов вас проводит до модуля.
Спецназовцы подхватили оружие и снаряжение и гурьбой отправились за начальником разведки.
– Сергей, у меня к тебе небольшая просьба, – негромко сказал по дороге Суслов.
– Валяй, Миша, – отозвался тот.
– Ты ведь в модуле обосновался в двухместном номере?
– Да, с заместителем.
– Там по соседству со вчерашнего дня живут два сирийца, за которыми мне нужно осторожно понаблюдать. Ты не мог бы переселиться в другой номер?
– Легко, – согласился майор, пожал плечами и спросил: – А что, у тебя есть какие-то подозрения на их счет?
– Есть. Но эту тему пока лучше не развивать.
– Понял. Молчу как рыба.
В модуле Жилин с Туренко быстренько перетащили свои вещи в трехместный номер и отдали Суслову ключи от своего прежнего обиталища.
Тот жестом поблагодарил майора и тихо ретировался из модуля.
После экстренного совещания начальник разведки покинул штаб, но в столовую тоже не пошел. В данный момент его интересовал помощник доктора Хатара.
Абдул Дакуни, как и в прошлый раз, отказался от обеда и не спеша отправился в модуль. Суслов наблюдал за ним с почтительного расстояния и не замечал ничего подозрительного. Молодой человек явно никуда не торопился, шел по чисто выметенным дорожкам гарнизона спокойной походкой, на повороте остановился и прикурил сигарету. Перед тем как зайти в модуль он задержался у входа, бросил в урну окурок и быстро огляделся по сторонам.
Это малозаметное движение еще более упрочило догадку Михаила.
«Опасается слежки», – решил он, посматривая на сирийца из-за ровно подстриженного куста.
Едва тот исчез в холле модуля, подполковник вновь вышел на дорожку и быстрым шагом направился за Дакуни.
В модуле было довольно шумно. Из комнаты отдыха доносились голоса спецназовцев, вернувшихся ночью, и музыка. Там на полную катушку работал телевизор.
Тем не менее Суслов постарался как можно тише пробраться в номер, ключ от которого взял ночью у Жилина. Осторожно ступая по линолеуму, он подошел к двери, мягко провернул ключ в замке и вошел в комнату.
Подполковник заперся изнутри и приблизился к стене, отделявшей его от соседнего номера. Она представляла собой щитовую конструкцию из двойной древесно-стружечной плиты. Собственно, из таких же штуковин был сооружен весь модуль. Хотя внешние стены имели еще и термоизоляцию, дабы уберечь людей от духоты и палящего солнца.
Слышимость в модуле была замечательная. Находясь в номере, Михаил не только разбирал, о чем говорят спецназовцы, находящиеся в комнате отдыха, но при желании мог и поддержать их разговор. Однако за стеной по-прежнему было тихо.
Подполковник медленно вытянул из кармана медицинский стетоскоп, вставил в уши оливы и приложил к перегородке головку прибора. В его арсенале имелись хитрые современные штучки, позволявшие вести скрытное прослушивание, но пользоваться ими он не стал намеренно, опасаясь наличия сканера у Дакуни.
Сначала Суслов прослушал высокочастотные звуки через мембрану, затем использовал так называемый колокол, неплохо усиливающий низкие частоты и мужской голос.
Вначале из соседнего номера доносились отдельные редкие щелчки. Затем послышалась речь.
– Джемал? – негромко произнес мужчина, и Суслов распознал голос Дакуни.
Скорее всего, тот использовал гарнитуру, и ответа начальник разведки, естественно, не услышал.
– У меня для вас срочное сообщение, – продолжал помощник доктора Хатара достаточно тихо и быстро. – Я только что получил информацию о том, что оба транспортных вертолета не долетели до известного вам населенного пункта. Но русские готовят повторную переброску контейнеров.
Несколько секунд Абдул Дакуни молчал, слушая собеседника, затем сказал:
– Нет, маршрут они решили не менять, так как посчитали обстрел следствием случайной встречи с нашими братьями. Повторный вылет одного транспортного вертолета и трех боевых назначен на шестнадцать часов.
Подполковнику все стало предельно ясно. Далее он слушать не стал, убрал в карман стетоскоп, отпер дверь, выскользнул в коридор и покинул гостевой модуль. Теперь ему предстояло проработать план дальнейших действий.
Вертушки уже выполнили четвертый разворот и снижались по глиссаде. До посадки оставалось несколько минут.
– Не томи, рассказывай, – поторапливал друга Суров.
– Ты разве еще не просек сути? – подивился прапорщик.
Женька вытаращил глаза.
– Нет.
– Ладно, слушай. Обзвонила, значит, Наташка подруг и знакомых на предмет аренды знатного мачо. А откуда у них такие? У всех мужья и дружки – выпивохи, не способные сделать внятного комплимента. В общем, не нашла и моментально переписала план действий.
– Как?
– Слушай и не перебивай. Она решила имитировать проживание в нашей квартирке своего якобы жениха. Обозначить, так сказать, некоторыми заметными деталями. Купила домашние тапочки самого большого размера и аккуратно поставила их в прихожей. В спальне на самом видном месте повесила на плечиках рубашку пятьдесят шестого размера, а в ванной комнате на полочке оставила мужской шампунь, коим я никогда не пользовался.
– Вот артистка!
– Ну да. Я прихожу в очередной раз, общаюсь с ребенком, вижу все эти штучки и грустно вздыхаю. Потом попросил я Наташку заварить чайку. Она через пять минут приносит незнакомую огромную чашку с надписью «Владимир». Я чаю попил, по старой привычке вымыл посудину на кухне и поставил на полочку.
Вертолет окончательно погасил скорость, повисел пару минут, коснулся колесами бетонки и покатил к стоянке.
В грузовой кабине стало чуть потише, но старлей придвинулся к Гриду еще ближе и спросил:
– И что дальше?
– А ничего. – Валера равнодушно пожал плечами. – Дней через десять я опять пришел. На сей раз в вазе на подоконнике стоял роскошный букет гвоздик, любимых Наташкой, а на вешалке в прихожей отдыхала мужская куртка.
– Что-то не пойму. – Женька захлопал длинными ресницами. – Она точно никого не завела, пока вы были в ссоре?
– Нет, конечно.
– Почему ты так уверенно об этом говоришь?
– Какой же ты нетерпеливый, – миролюбиво пожурил приятеля прапорщик. – Слушай и не перебивай.
– Молчу.
– Когда причина ссоры позабылась, а страсти улеглись, пришел я к Наташке с бутылкой шампанского. Сидим мы с ней на кухне, болтаем о том о сем, строим планы на отпуск. И так, помню, хорошо нам стало вдвоем. Она вдруг хитро посмотрела на меня и спрашивает: «Ну, что – мир?». «Мир», – отвечаю. «А как же твоя новая краля с грудью четвертого размера?» «Да не было никакой крали. Придумал я ее. Сделай одолжение, налей чайку». Наталья ставит на стол ту самую чашку с надписью «Владимир», запаливает газ под чайником. «Ну а что же твой женишок?» – задаю я ехидный вопросец. Она как ни в чем не бывало: «Предложил выйти за него. Ждет моего согласия». Тогда я переворачиваю кружку, и на стол падает золотое колечко с бриллиантом, которое я оставил в этой посудине с месяц назад.
– Вот те раз!.. – Старлей аж перестал дышать.
Вертолет доехал до стоянки, экипаж выключил движки, бортовой техник открыл дверцу и опустил трап. Лопасти винта продолжали кружить по инерции.
Суров глядел на товарища, забывая порадоваться прибытию на базу.
– То есть не было никакого Владимира?
– Нет, конечно. Она его придумала, как и я – грудастую кралю.
– Обалдеть. Чем же закончилась ваша ссора?
– Помирились. Наташка как увидела это колечко, так все и поняла. Она ведь у меня баба умная. Улыбнулась, расцвела, надела на пальчик, полюбовалась, обняла меня, поцеловала. Тут и дите наше, пританцовывая, прибежало на кухню.
– Пошли, братцы, в модуль. Выпьем чайку за счастливый финал этой грустной истории, – поторопил подчиненных Андреев.
– И то правда! – встрепенулся Суров, подхватывая вещи.
Снайперы поблагодарили экипаж и выбрались из вертолета на бетонку.
– Ситуация щепетильная. Мы обязаны действовать наверняка. – Грубанов пристально посмотрел на Суслова и осведомился: – Ты абсолютно уверен?
– Абсолютно, – ответил Суслов. – Я слышал его доклад так же хорошо, как сейчас слышу вас, Виктор Алексеевич.
Генерал заложил руки за спину, прошелся по кабинету, остановился возле окна и посмотрел вдаль.
Затем он повернулся к начальнику разведки и спросил:
– Что ты предлагаешь?
– До окончания нашей операции Дакуни не трогать.
– Он не сбежит?
– Вряд ли. Во-первых, он уверен в том, что действует тайно от нас. Во-вторых, я лично буду за ним приглядывать.
– Что ж, ты в этих делах соображаешь лучше меня, тебе и решать, – сказал Грубанов и вернулся к рабочему столу. – Если потребуется помощь – скажи. К нам на базу вернулись две группы управления спецмероприятий, так что решим любую проблему.
– Я в курсе, – с улыбкой проговорил подполковник. – Группу Жилина встречал прошедшей ночью. С Андреевым повидаться пока не успел.
– Вот и повидайся.
– Так они отдыхают, я полагаю.
– Разбуди. Заодно потихоньку предупреди тех и других о скором вылете на задание. Мне пора проконтролировать подготовку вертолетов.
К гостевому модулю Суслов направился вместе с полковником Северцовым.
– Даже не знаю, как сказать парням о предстоящей операции, – потирая ладонью небритую щеку, сказал тот.
– А в чем проблема?
– Загоняли мы ребят. Жилин с компанией хотя бы выспаться смогли. А снайперы Андреева вернулись два часа назад. Как пить дать успели помыться, покушать и только собираются прилечь.
– Да, нелегкий для них выдался месяц, – согласился разведчик. – Но до вылета они еще могут вздремнуть.
Жилин с Андреевым сидели в курилке у входа в гостевой модуль и о чем-то мирно болтали. Там же дымили еще человек пять из обеих групп. Двое сидели на ступеньках крыльца, остальные просто наслаждались спокойствием и хорошей погодой.
Спецназовцы увидели двух старших офицеров и дружно поднялись.
– Сидите, – сказал полковник и обратился к командирам: – На пару слов, товарищи.
Майор с капитаном подошли к Северцову и Суслову.
– Парни, я все понимаю. Вы здорово устали и не выспались, – сразу перешел к делу полковник. – Но нам необходимо провернуть одну операцию. Срочную и чрезвычайно важную.
Андреев вздохнул, а Жилин невесело произнес:
– А в нашем ведомстве другие разве случаются?
– Верно, таких не бывает. Вы в курсе, что вчера наши вертушки пытались перебросить контейнеры с вакциной в город Эр-Сабах?
– Наслышаны.
– Знаете, что в районе селения Руман машины были обстреляны из ЗУ-23-2?
– Так точно.
– Один вертолет получил значительные повреждения, произвел вынужденную посадку и сгорел. Второй тоже схлопотал с десяток пробоин, но до города долетел и половину ценного груза доставил.
Все четыре офицера медленно отдалились от курилки и завернули за угол модуля. Сюда не выходили окна номеров, и никто из посторонних разговор услышать не мог.
– Командование базы разработало операцию по уничтожению банды, обстрелявшей вертушки, – принял эстафету подполковник Суслов. – В шестнадцать часов с базы вылетит смешанное звено из четырех вертолетов. Это будут транспортный «Ми-8» с медикаментами на борту и три боевых «Ми-24» для его прикрытия.
Майор с капитаном переглянулись. В их взорах читались непонимание и вопрос. Мол, при чем же здесь наши группы?
Михаил пояснил:
– Дело в том, что информация о вылете уже поступила главарю банды. Каким образом и с помощью кого – скажу позже. Ваша задача сводится к следующему. Вы со своими бойцами вылетаете на «Ми-8» на три часа раньше основной группы и высаживаетесь на некотором отдалении от предполагаемого места дислокации банды.
– Как далеко нам предстоит топать? – спросил Жилин.
– Километров двадцать, не более.
– Не более, – печально повторил майор. – У меня в группе, товарищ полковник, парочка молодых ребят. На них смотреть больно. Дух-то еще не окреп. Да и другим нужен отдых. Мы же не титановые.
– Понимаю, Сергей, и обещаю, что после этой операции вы получите полноценный отдых. Но банду, имеющую зенитки, надо обязательно уничтожить. Иначе они покрошат еще не один наш вертолет.
– Ясно. Во сколько вылет?
– В тринадцать сорок пять личному составу обеих групп необходимо быть на стоянке при полном параде. Но гостевой модуль вы должны покинуть тихо и незаметно.
Командиры групп переглянулись и услышали:
– На стоянке быстренько разберемся на карте с районом боевых действий. Ровно в четырнадцать вылет. Задача ясна?
– Так точно.
– И последнее, – добавил Суслов к сказанному полковником. – Во избежание утечки информации настоятельно прошу никому из посторонних об операции и времени вылета не сообщать.
Майор с капитаном кивнули и направились к курилке.
