Глава тридцать вторая
Падающая дверь

Что это было?! Катя стояла, не в силах пошевелиться. Она умерла?! Или? Катя вдохнула, и это действие отозвалось колющей болью в легких, точно они раскрылись, как у новорожденного. Рядом на корточках сидел Игорь. Дядя Дима смотрел в одну точку, обернувшись в соляной столб. Всех задело. Игорь зашевелился, поднялся и подошел к ней.

– Ты как? – спросил он.

Катя хотела ответить, но изо рта вырвался всхлип. Игорь неловко прижал ее к себе.

– Все хорошо, – он осторожно похлопал ее по спине.

Рядом откашлялся дядя Дима. Он держался за поясницу.

– Как на самом деле, – хрипло произнес он.

Снял бурдюк и жадно отпил из горла. Игорь последовал его примеру, предложив Кате:

– Будешь?

Та с благодарностью приникла к воде. Досталось неслабо. Катя не видела, что произошло с попутчиками, но понятно, что тоже ничего хорошего. И незаданный вопрос повис в воздухе.

– Наверное, это вероятность событий, если бы мы не попали на темную дорогу, – предположил дядя Дима.

– Или страшилка для тех, кто сошел с пути, – добавил Игорь. – Наказание.

Но Катя сомневалась:

– Мы ведь живые, точно?

Игорь щелкнул ее по носу, но Катя не улыбнулась в ответ, не охнула притворно, а серьезно посмотрела на него. Игорь сжал ее руку и сказал:

– Мы не умерли.

– Правда? Может, мы на том свете?

Игорь притянул Катю к себе и поцеловал в макушку. Она обхватила его руками, и они долго стояли, забыв обо всем. Подпорки друг для друга. Но дядя Дима напомнил:

– Думаю, надо выбираться отсюда.

Катя спохватилась: они так и не вышли из ущелья. И неизвестно, сколько еще идти. А ведь могли бы остаться в южном городке или там, где живет Яна. После стольких лишений и переживаний цель стала незначительной и нереальной. Потому что сил никаких не осталось. Устали.

Катя с трудом карабкалась по веревке. Девушка упиралась ногами в каменистый склон, а затем делала рывок вверх. Дядя Дима протянул руку и помог вылезти. Вскоре подтянулся Игорь. Как только последний путник ступил на темный путь, провал исчез, как и белая луна, – странники вернулись. Хотя стоило ли? Кате сделалось грустно: может, они сглупили? Помчались за призрачными миражами, за тенью надежды. Вдруг они так и не дойдут до радуги? Стоило ли возвращаться?

Мир вокруг окрасился в багровые тона. Пыльная грунтовая дорога, лысые холмы, колючий кустарник точно примерили на себя королевский пурпур. Лишь луна осталась черной. Они сделали привал. Хвороста для костра удалось наскрести с трудом, да и воды осталось в обрез. Дядя Дима отварил макароны и смешал их с тушенкой. Остатки еды приберегли на завтрак. Не хотелось останавливаться на ночлег в таком мрачном месте, но отдохнуть не мешало. Катя расстелила куртку и свитер и легла на них. Рядом устроился Игорь, дядя Дима чуть поодаль.

– Я здесь, – предупредил Игорь, точно охраняя ее.

Не спалось. Катя ворочалась, не в силах отмахнуться от надоедливых мыслей. Что же это было? Неужели один из вариантов событий, как в случае с Яной-Аней? Могло свершиться, но… А вдруг так и было? И здесь не они сами, а их копии? Господи, как бы узнать? Чтобы точно.

«А может быть и не было меня – скажи.

И кровь, как речка между камней, сама бежит», – строки песни крутились в голове.

Но ведь она звонила маме, и та не бросила трубку в ужасе. Значит, мама думает, что Катя пропала без вести. От сердца отлегло. Она живая, они все живые. Через несколько минут девушка уже спала.

Утром она поделилась выводами с Игорем и дядей Димой. Игорь заметно оживился – никому не хочется быть мертвым, даже при другом развитии событий. Дядя Дима тоже разулыбался: мол, и нечего переживать было. А сам-то! Катя помнила, какой у него видок был после арки. Словно его из-под асфальтового катка достали. Что он там увидел? Но Катя с расспросами не лезла: сама не хотела говорить о своем мираже, понимала, что и другим тяжело. Пусть у каждого останутся свои секреты.

После завтрака отправились дальше. Пыль, жаркое марево, сквозь него очертания предметов смазываются, как на картине, на которую плеснули воду. И безжизненная равнина. Уже через час хочется спрятаться в тень и никуда не идти. Даже сожалеть нет сил. Просто тупо переставляешь ноги, одну за другой. Надо. Столько уже позади, что глупо сдаться сейчас. Ведь еще немного осталось. Наверное.

Дверь. Простая деревянная дверь, коричневая краска потрескалась и облезла. Видна текстура дерева. Поверх полотна приколочены дощечки, рисунок складывается в вытянутые дома с треугольными крышами. Дверь стоит посреди дороги сама по себе. Просто дверь без косяка. Наподобие тех, что они видели в Темногорье. Словно новый рубеж на пути, веха.

Путники останавливаются. Снова, как с той злополучной аркой. И ведь не обойти. Точнее, обойти можно, только это плохая идея. Все понимают, что надо двигаться прямо, пройти всю дорогу, от альфы до омеги. Это их путь, трудный и тяжелый, долгий и опасный. Но с него не свернуть. Первым, как всегда, толкает дверь дядя Дима. Вечно он вызывает огонь на себя, но ничего не происходит. Он делает шаг и еще один, за ним следуют Катя с Игорем, и вот тут дверь за ними падает, и воспоминания накрывают их с головой.

Первому достается Хирургу.

…Дима забрался на крышу сарая. Для восьми лет – это очень высоко, но друг и соперник Вадик уже спрыгнул в сугроб, и нельзя показать свою слабость. Дима стоит на краю крыши. Сугроб высокий, в эту зиму со снегом повезло, но все равно кажется, что лететь целую вечность. Но он делает шаг, перед этим крепко зажмурив глаза, и ныряет в сугроб. Ботинки и карманы полны снега, даже за шиворот навалилось. Дома мама ворчит, что вся одежда мокрая, но Дима счастлив.

…Дима с бабушкой едут на поезде. Бабушка купила путевку в южный санаторий, и это первое Димино путешествие. Мимо проносятся рельсы, фонари и деревья. Поезд останавливается в городах, и Дима с интересом следит за пассажирами, спешащими по перрону. Иногда он уговаривает бабушку, чтобы та разрешила высунуть голову в окно. Бабушка разрешает, но ненадолго. Ведь встречный поезд запросто может оторвать голову. Диме почему-то смешно, когда он представляет эту картину.

…Дима весь год мечтает об игрушечной железной дороге. Поезд ему даже снится. Он пишет письмо Деду Морозу и засовывает его в сугроб. Теперь остается только ждать. Тридцать первого декабря он специально ложится пораньше спать, не дожидаясь полуночи, чтобы встать ни свет ни заря. Ранним утром Дима бежит к елке за подарком, но находит лишь коробку конфет и джинсы со свитером. Он в недоумении проверяет еще раз елку, но больше ничего нет. И тогда он так сильно плачет от обиды, что прибегают перепуганные родители. Через несколько дней после праздников Дима отправляется с папой за поездом. Весь обратный путь он крепко держит коробку в руках.

…Дима учится в медицинском, для этого пришлось уехать из родного города. Он пробует курить, но никакого удовольствия не получает. Зато научился пить разбавленный спирт и начал встречаться с девушкой. Она учится в педагогическом институте. В областном городе интересно, и Дима знает, что после учебы останется здесь. Что ему делать в родном заштатном городишке? Но когда приезжает к родителям, ему нравится, что они оставили в его комнате все, как было. Дома его всегда ждут, и это знание согревает сердце.

…Хирург ждет Аню, она согласилась сходить в ресторан. Это их первое свидание после ее выписки из больницы. Он приезжает за ней на полчаса раньше. Хирург гладко выбрит и даже надел костюм, который уже пять лет висит в шкафу после свадьбы брата. Он волнуется, как на первом свидании. Аня спускается, он вручает ей букет и открывает дверь. Машина трогается, и в это время раздается звонок – Хирурга срочно вызывают в больницу. И они едут вместе с Аней. Весь вечер и всю ночь проводят на дежурстве, а затем отправляются завтракать. К Ане.

Следующим оказался Игорь.

…Игорек гуляет вечером на площадке детского сада. Скоро за ним придут. Он всматривается, как и другие дети, в спешащих взрослых: вдруг это за ним? Но ребят разбирают одного за другим, а за ним никто не спешит. Стремительно темнеет – зима. Игорек уже успел отломать с крыльца сосульку и облизать ее, когда показывается отец. За собой он тащит снегокат, и Игорек мчится навстречу. А потом они отправляются в сквер, где долго катаются с горки.

…Игорек на даче у дедушки и бабушки. Дед вырезает из доски два меча, и вечером они устраивают рыцарский турнир. Все лето Игорек проводит на даче, купается в пруду, висит на заборе в костюме человека-паука и ходит с дедом в лес за ягодами. Сначала за земляникой, а через месяц – за малиной. Бабушка варит вкусное варенье и компот. А еще у Игорька в пруду живет лягушка. Ее зовут Клава, как в любимом мультфильме.

…Игорьку пять лет. Родители дарят приставку и несколько игр. Игорек выбирает диск с Гарри Поттером. Игра сложная, несколько уровней. Родители помогают проходить ее. Мама участвует, когда появляются задачи на логику, а папа – когда нужна быстрая реакция. Например, в тоннеле с поездом, когда Рон и Гарри мчатся на летающей машине, а состав их догоняет. Игорьку очень нравится, что они все вечера проводят вместе.

…Игорь идет по обочине. Мимо проносятся машины, одна за другой. Трава только пробивается, но уже распустилась мать-и-мачеха. И Игорь сам, как первые цветы, подставляет лицо солнцу. В небе неспешно плывут облака. Игорю они представляются толстыми ленивыми подушками. Он снова в пути. Кажется, что ноги бегут впереди него. В наушниках звучит музыка, ветер подгоняет сзади, и Игорь счастлив.

И напоследок – Катя.

…Катя вертится перед зеркалом. Она нацепила на себя мамино платье и туфли. Платье волочится по полу, но это пустяки. Рядом валяется полупустой флакон духов. Губы накрашены помадой цвета фуксии, глаза обведены черным карандашом. Очень красиво. Из альбомного листа сооружен веер. Катя приподнимает подол, чтобы не наступить, и кокетливо обмахивается веером. Она – принцесса.

…Мама в больнице, аппендицит. Всю неделю Катей занимается папа. Отвозит в школу, вечером, после продленки, забирает. И ужин он готовит. В субботу после посещения мамы в больнице они идут в кафе. Сначала папа заказывает пиццу с пивом для себя и лимонадом для Кати, а под конец – порцию из трех разных шариков мороженого. Катя объедается так, что начинает икать. Она рада, что они вдвоем с папой. Она видит, как женщины смотрят на них и улыбаются отцу. Катя немного ревнует, но в то же время гордится папой.

…Шестой класс, лето. Они с мамой гуляют по супермаркету. Кате уже куплены несколько кофточек, джинсовая юбка на новый учебный год и заколки. Мама хочет приобрести себе осенние ботинки, у старых протерлись подошвы. Они заходят в обувной отдел. У Кати глаза разбегаются от разнообразия. Она видит совершенно потрясающие красные туфли на высоком каблуке как раз ее размера. Катя вцепляется в них мертвой хваткой и отказывается выпускать из рук. Когда мама говорит про свои ботинки и что денег мало осталось, Катя устраивает истерику. Она рыдает так, что покупатели оборачиваются. И мама покупает туфли. Катя весь год носит их в школе вместо сменной обуви. Целый год счастья.

…Четырнадцатого февраля в классе отмечают День святого Валентина. Одноклассники кидают поздравления в коробку, обернутую блестящей бумагой. Катя с замиранием сердца гадает: достанется ли ей послание? На классном часе коробку вскрывают и раздают письма адресатам. Катя тоже получает валентинку. На сердечке неровным почерком написано: «Ты очень красивая». Она весь вечер гадает, кто отправил: Сережа, Андрей или Коля? Но ответа нет, и никто из мальчишек не признается.

Глогх спешил. Запах проклятых дорогой усилился, защипал глаза, точно дикий лук. Мимо мелькали леса, полные деревьев с вишневой листвой. Их бесконечные стволы дымчатого цвета возвышались над остальными. Среди деревьев и кустарника порхали огненные птицы. Глогх притормозил, чтобы внимательно рассмотреть. Да, они удивительно походили на первых детей Скарамунта. Он забыл обо всем и побежал между деревьев за прекрасными птицами. Они долго носились, играя в догонялки, и Глогх чувствовал себя молодым, как на заре мира. Его кровь разгорячилась, панцирь разогрелся, точно магма внутри земли. Прекрасное время. Но ветер напомнил о путниках темной дороги, и Глогх продолжил странствие.

Теперь его тропа шла между холмов. Когда-то там пролилась кровь демонов, сжигая всю растительность. На почве остались незаживающие раны – трещины. В одном месте дорога провалилась, и из пропасти доносились громкие стоны. Глогх решил не спускаться – видения создателей Хаоса никогда не доставляли ему удовольствия. Он взвился над расщелиной в воздух и вытянулся, словно мост. Прекрасный каменный мост, темно-графитового цвета с пылающими искрами.

Глогх завис над пропастью, точно канатоходец, и время застыло. Ему понравилось быть мостом. С бугристой поверхностью, с изображениями диковинных зверей, надежным и долговечным. Перила походили на жерди: крепкие и удобные. Любой странник прошел бы здесь уверенно и быстро. Строение удивительно точно вписалось в мрачный пейзаж.