Глава 22. Ночная схватка
На открытом и продуваемом холме им ничего не угрожало и люди, вооруженные разнообразной оптикой – покидали автотранспорт и занимали удобные позиции. Максу тоже стало интересно – он вырулил лихой дугой с колонны, загнал машину наверх крутого берега и с биноклем выскочил наружу.
На первый взгляд внизу не происходило ничего особенного. С бугра дорога опускалась к речке и упиралась в узкий брод, отмеченный полосатыми шестами-вехами. На противоположном берегу, дорога поднималась вверх и уходила в город, который их колонне предстояло пересечь.
Столь примитивный способ переправы через речку, объяснялся разрушенным мостом, который находился совсем рядом. В стороне, ниже по течению в бинокль просматривался другой мост, но тоже с разрушениями, и вела в застройку одна дорога – через брод. Но и она оказалась перекрытой.
Посереди реки застыл гусеничный трактор Т-150, с кустарно сделанной кабиной. Неизвестные умельцы демонтировали старый кузов и вместо него установили просторную коробку, сваренную из металлических листов. Превратив тем самым скромного сельскохозяйственного труженика в монстра, напоминающего танки времен первой мировой войны.
Он и погиб в реке как танк, а не как трактор. В районе двигателя виднелись две аккуратные пробоины от кумулятивных ракет или снарядов, оттуда струился слабый дым. а сорванная гусеница указывала на то, что по трактору стреляли больше чем два раза. Рядом валялся грузовик с железным кунгом, дымили два микроавтобуса, а груженый непонятными мешками самосвал слетел на глубину вперед кабиной. Из воды торчала оранжевая крышка его кузова, с проплавленной дырой посередине. Кто-то не поленился сделать явно бесполезный и ненужный выстрел. И зараженные. Зараженных шевелилось там не меньше сотни – они жрали убитых караванщиков, отрывая куски мяса вместе с лоскутами камуфляжа.
– Ну, сейчас начнется, – только поворачивайся!
Максим, от неожиданности – вздрогнул. Подошедший незаметно Гиря стоял рядом и рассматривал побоище в похожий на половинку бинокля или подзорную трубу монокуляр.
– Не, понял, что начнется? Вот это все еще не началось? – Максим мотнул головой в сторону речки, но Гиря в ответ только улыбнулся:
– Да нет, еще не началось. Караван на переправе раздолбали внешники ракетами, видишь дыры сверху на капоте трактора? То вертолет сработал – сто процентов! А с вертолетчиками у нас отношения особые…
Оказывается, с внешниками борьба на уничтожение велась только на земле, а вот насчет вертушек существовали негласные договоренности. С вертолетов удобно расстреливать земные цели, но как избежать возмездия самим? Про ударные, или хотя бы хорошо бронированные машины никто не слышал, а то, что летает и долбит караваны – вполне сбивается с тяжелых пулеметов и зенитных установок. Кроме того, в каждом солидном караване, есть непременно парочка переносных зенитных комплексов с теплонаведением, которые принято иметь с собой всегда – на всякий случай.
В итоге, между сторонами сложился своеобразный паритет. Вертушки уничтожали монстров и не трогали иммунных, иммунные их старались не замечать с земли. Впрочем – пролет над караваном или поселением считался провокацией, и вертолет мог получить вдогонку очередь с КПВТ. Но то, что произошло на переправе… Это не просто нападение – это прямое объявление войны, караванщики наверняка уже «сели на рации» и вертухи начнут гасить везде и кто как сможет. С «ответкой» у внешников, наверняка – не заржавеет, а это значит…
– А это значит, Фаза, что снова «понеслось говно по трубам» и начинается война до следующего договорного перемирия. Четвертая на моей памяти. Вон, кстати – посмотри, что я говорил…
Гиря показывал рукой в сторону рефрижератора, на кузове которого уже стоял боец с похожей на гранатомет трубой. Вот только примерял он на плечо не гранатомет, а ПЗРК, но какой конкретно не понятно – Максим в них не разбирался. Ему стало интересно и он хотел подробно расспросить Гирю, но в стоящей сзади Ниве заговорила рация. Караванщики намеревались прорываться дальше и инструктировали кому, что надо делать.
Для начала, по копошащимся на переправе тварям дали провоцирующую очередь из ручного пулемета. Те, решив, что явилась новая добыча – плотным стадом пошли наверх и нарвались на дружный залп из множества стволов. Из монстров ни один не выжил и Максим с Гирей в отражении атаки тоже приняли участие. Потом все караванщики разбились на три части. Пулеметчики у тяжелых пулеметов слушали и наблюдали небо. Несколько мужиков, во главе с Гирей, растаскивали бронетранспортером завал на переправе, а Макс, в компании с тремя бойцами – отстреливали зараженных, которые на шум выскакивали с города.
Опрокинутые машины зацепили тросом и вытащили на берег. Почти утонувший самосвал проезду не мешал, а вот с трактором пришлось немало повозиться. Ничего не получалось до тех пор, пока не догадались завести домкрат под гусеницу, приподнять, и бронетранспортер опрокинул его на глубину. Разбитая колонна оказалась слабо вооруженной – без тяжелых пулеметов. Но в одном из грузовиков нашли цинки с патронами, которые пришлись весьма кстати.
Пока работали – стемнело, вражьи вертушки не появлялись, что не удивительно. Ночью, летающая техника работает только со специальным оборудованием, и совсем не факт, что оно у внешников имелось. Расчистку переправы Гиря с товарищами успешно завершал и только группа прикрытия, в которой воевал Максим – пахала на износ. Переправу осветили прожекторами и на их свет с города сбегалась нечисть, которую еле успевали истреблять. Макс уже закинул автомат за спину и лупил по прыгающим тварям картечью с гладкоствольной Сайги, и их группе выделили три человека усиления. Но наконец – Гиря скомандовал отбой, и стрелки отошли назад, под прикрытие пулеметов с бронетранспортера.
Переправе и дальнейшему прорыву через город ничего больше не мешало. Караванщики попросили всех приготовиться к броску и дали час на отдых, чистку оружия и пополнение боеприпасов. Патроны раздавали в одном из стальных кунгов и Максим с Гирей воспользовались случаем пополнить оскудевшие запасы. Особенно порадовало, что на каждую машину выделили несколько дымовых гранат и гранат со слезоточивым газом, предупредив, что неиспользованные придется после боя возвратить.
– Давай, Фаза – махнем, для смелости – немножко на дорогу. Сейчас в городе на свет фар весь зоопарк сбежится.
– Давай, махнем – мне не по себе чего-то. Как думаешь, очень трудно будет?
– Кто его знает? Как повезет, но вообще – неприятный городок. Он не большой, плотный, с многоэтажными домами, грузиться быстро и одна главная улица – проспект. Днем со стрельбой, но продавить можно, а ночью на свет фар с окрестностей вся погань соберется. Так что внимательней и про тормоза не забывай. У нас машинка крепкая, но будет неприятно, если заглохнем или застрянем. Караван, ради нас двоих – может и не остановиться, там все зависит от ситуации.
– Элита, как ты думаешь, возможна? – Максим задал мучавший его вопрос, и Гиря сразу стал серьезным.
– А черт знает, разумеется – возможна. Но если элитник нарисуется, то вся мелкая шушера со страху разбежится, что уже не плохо, согласись? Так что или куча мелкой дряни, которая в окна лезет и на колесах виснет – или всего один элитник. Они в стае редко ходят и точно не в этом паршивом городишке.
– Внимание, колонна! Выдвигаемся на переправу! – Голос с рации заговорил так громко, что оба вздрогнули. – Первым бронетранспортер, за ним автобус с пулеметами, потом два рефрижератора. Тачанка замыкающая, остальные – вписывайтесь в середину, дистанция между машинами – тридцать метров. Греем движки и ровно через десять минут тронулись. Конец связи и удачи всем! Гиря ткнул Макса в бок и тот все понял правильно – завел Ниву и занял место сразу за вторым рефрижератором.
Колонна вкатывалась в город по широкой улице, стараясь держаться по ее центру. При скорости сорок километров в час, броневичек с башенками разворачивался, объезжал караван по обочине и помогал огнем из своих пулеметов в самых критических местах. БТР, в отличие от броневика, по сторонам не рыскал, а шел строго прямо и прорубал дорогу. За ним двигались в кильватере два беззащитных рефрижератора, оставить которые без внимания нельзя не на секунду.
Максим вел машину, судорожно вцепившись в руль и – чувствовал, что находиться на грани срыва. Его психика оказалась не готовой к подобным перегрузкам, и мозг успевал обрабатывать только часть поступавшей отовсюду информации. Его слепили фарами машины каравана, включенная на прием рация разрывалась воплями, от грохота выстрелов закладывало уши, а рядом Маруська захлебывалась лаем. Гиря метался по заднему сиденью, стрелял в бойницы, высовывался в люк на крыше и палил оттуда, пока крышку не выдрали вместе с креплениями. На их машину заскакивали твари, засовывали бошки в люк, Гиря каждой выдавал заряд картечи и вскоре голова и плечи Макса покрылись отвратительной вонючей жижей. Творился ад.
Машины останавливались, темп движения из медленного превратился в рваный и сразу вылезли наружу тактические просчеты караванщиков. Если морду первого рефрижератора успешно прикрывал бронетранспортер башенными пулеметами, то кабина второго оказалась беззащитной от атак, и он остановился. К нему шустро подбежал броневичок и отбил тварей, но защищать остальную колонну не вернулся и вынужденно занял позицию между двумя фурами.
Головной БТР рванул неожиданно быстро, за ним прибавили газ остальные, но Максим, в зеркала заметил, что за их Нивой никто не едет. Половина колонны остановилась и там шла сплошная свалка – замыкающая тачанка захлебывалась огнем и не справлялась. Ей на подмогу вернулся броневик, бой закипел с новой силой, а бронетранспортер, не сбавляя газу продолжил выводить обе фуры из города. Выводил не долго – Вольво, за которой ехали Макс с Гирей остановилась и заглохла. Максим тоже притормозил и до него дошел весь ужас ситуации, в которую они попали.
БТР с рефрижератором уехали вперед, сзади гремел бой и караванщики, судя по крикам в рации – почти отбились. Максим уже начал разворачиваться, намереваясь присоединиться к основной части колонны, но у Гири оказалось совсем другое мнение. Он решительно тряхнул его за плечи, приказал жестом ехать вслед за бронетранспортером, и Макс как робот, приказ послушно выполнил. Они проехали вперед не более ста метров и Максим, снова подчинившись настырному напарнику, машину развернул и осветил фарами заглохшую беспомощную фуру.
Да… 3релище открылось не для слабонервных точно. Кабины, как таковой – не было вообще, вместо нее зиял провал, и во все стороны топорщилось мятое железо. Из провала торчала задняя часть туловища крупного мутанта и, кажется – это копошился рубер. Сбоку от машины, в нетерпении пританцовывали два лотерейщика и очень похоже, что вся троица работала одной командой.
Макс не успел переключить после разворота передачу, как сверху громко чавкнуло, полетела дымящаяся ракета и влепилась, рассыпая искры в спину рубера, а по асфальту зазвенела выброшенная труба использованной Мухи. Гиря рухнул с дыры люка на сиденье и зашарил в поисках второго гранатомета, как сзади загрохотал КПВТ бронетранспортера. Лотерейщики словно кегли полетели по сторонам – получил свое и рубер. Его тело сплющило, разорвало и буквально размазало по капоту фуры. В этом месте, кажется – все кончилось, и Максим дрожащими руками сунул в зубы сигарету, прикурив ее от электроприкуривателя.
Их обгоняли машины задней части каравана, он их машинально пересчитал и с удивлением отметил, что все на месте – в городе не осталось ни одной. Из оцепенения его вывел гудок замыкающей тачанки – им намекали, что пора занять место в колонне и валить с города. Но Гиря уезжать не торопился. Он, с автоматом в руке вышел из машины, подошел к фуре и забарабанил прикладом в борт. Потом громко свистнул, забарабанил снова и на глазах изумленного Максима с разорванной кабины показался человек. Гиря похлопал его по плечу, обнял и в этот момент вылез еще один. Оба водителя обездвиженного рефрижератора заняли места в их Ниве, Гиря сел на переднее сиденье и они поехали за остальными.
Город закончился примерно через пятьсот метров, и в свете фар отчетливо проступила ломаная трещина – граница между кластерами. Начиналось поле вообще без единого строения, и Макс только сейчас осознал смысл маневров бронетранспортера. Он вывел сюда одну фуру, оставил в безопасности, вернулся и выручил вторую, вернее ее водителей. Машины на пустом месте собрались в кучу, народ вывалил наружу и чистил перышки, прикидывая потери. БТРу долили соляры с бочки, он уехал, но вскоре вернулся, буксируя на жесткой сцепке оставленный в городе второй рефрижератор.
Макс с Гирей со спасенными водителями выдули на четверых две бутылки водки и водилы открыли секрет своего чудесного спасения. Оказывается, в самом низу кабины у них имелось вырезанное технологическое отверстие, куда спокойно пролезает человек. Отверстие четко совпадало с аналогичным люком в самой фуре и в случае опасности вполне можно укрыться между тушами, которые укладывались так, что оставалось место. Максим подумал и подметил, что не хватает в полу люка наружу, но водилы заржали и уверили, что такой люк имеется. Ну что скажешь? Продуманные ребята эти караванщики.
Ночной ужас закончился – быстро рассветало, начинался новый день – они прорвались. Впереди спокойная дорога, поселок рейдеров на длинном стабе, два деревенских кластера и конечный пункт следования каравана – та самая Ремтехника. Максима после водки отрубило, и он уснул, свернувшись в неудобной позе на откинутом сиденье. Машину вел, принявший дозу спека Гиря. Маруська глаз не сводила с отверстия выдранного люка и скалила клыки на зависший в небе беспилотник.
