Глава 12

Вначале никто ничего не cообразил. Я понимал, что через две-три секунды они очухаются и бросятся меня догонять. Вода полностью поглотила меня, ее температура, была от силы градусов 15. Под водой я сбросил куртку и мощными движениями рук начал удаляться от лодки.

Воздуха в легких хватило, чтобы отплыть на 10–15 метров. Я всплыл и тут же попал в луч прожектора, который шел от моторной лодки.

— Вон он, — закричал Михаил, — давай, жми за ним.

Они включили мотор Я набрал воздуха и нырнул. Под водой было очень холодно и совсем ничего не видно.

Справа от меня маячила огнями подводная лодка. Здесь, под водой, она казалась огромным китом.

Мне пришлось опять всплыть. Сделал я это очень аккуратно, спрятавшись за кормой моторной лодки, откуда услышал ругань на английском языке.

— Вот, черт, куда он подевался? Мне в Вашингтоне за это поотрывают все. А тебе, Михаил, пенсию подрежут. Ведь это же надо, какую оплошность мы совершили, ни за что бы не подумал, что этот тюфяк сможет от меня сбежать.

— Он не мог далеко уйти, он же не рыба, следовательно, долго плавать под водой не может. Смотри в оба, он где то здесь.

Я опять нырнул и поплыл в сторону от лодки. Мысль о том, что я плыву не к берегу, а в открытое море, мне даже в голову не пришла.

Мне удалось отплыть от лодки метров на 100. Подводный корабль уже к этому времени всплыл на поверхность и мерно покачивался на волнах.

Было слышно, как американцы переругиваются друг с другом.

В голове пробежала радостная мысль — а ведь у меня получилось от них сбежать. Теперь надо было держать курс к берегу. Но только вот где он? Покрутив головой в разные стороны, я решил, что берег находится у меня за спиной. Прикинув свою скорость и расстояние, я подсчитал, что с перерывами, но часа за два с половиной-три я должен буду добраться до цели.

Я плыл, раздумывая над тем, что мне делать дальше. Плана у меня не было. Но какие-то вещи для меня становились совершенно понятыми.

Во-первых, нужно было продолжать жить, во-вторых, нужно было как-то аккуратно узнать о планах КГБ относительно меня. И, самое главное, нужно было понять — получился эксперимент по перемещению во времени, или нет.

В связи с этим самое оптимальное, что можно было бы придумать, это каким-то образом добраться до моего института и постараться переговорить с кем-нибудь из его сотрудников.

Сформировавшийся план действий несколько прибавил мне сил.

Постепенно начинало светать. Бессонная ночь и нанесенные побои начали сказываться. Я стал уставать. Чтобы отдохнуть, я просто перевернулся на спину.

Так я делал раз десять. С момента побега прошло часа три. Берега не было видно.

Теперь я подумал: а что, если я плыву не в ту сторону? И не приближаюсь, а удаляюсь от берега? Вместе с этой мыслью по телу прошла нервная дрожь. Я начал вглядываться в горизонт. В предрассветных сумерках ничего не было видно. В этот момент правую ногу резко свело.

Я закричал от боли и резко ее распрямил. И тут же я почувствовал под собой твердую почву. От удивления я выругался и оперся второй ногой. Действительно, под ногами была самая настоящая почва.

И тут я понял, как сильно замерз. Я начал подпрыгивать в воде и размахивать руками из стороны в сторону. Помогали эти упражнения слабо. Так как я все равно по пояс находился в воде.

Через час стало светлее. И — о чудо! В метрах 400–500 от меня действительно находился скалистый остров. Я очень обрадовался. И с максимально возможной скоростью направился в его сторону. Еле волоча ноги, я вышел на каменистый пляж и упал.

Мгновенно на меня навалилась сильнейшая усталость. Не было сил даже открыть глаза. Боже! Как приятно лежать на этих холодных и отвратительных камнях. Какое же это блаженство, — никуда не плыть!

Я лежал совершенно неподвижно минут 15, пока в мое сознание не вползла мысль о том, что я замерз.

Нужно было встать и поискать себе более теплое убежище, да и остров не мешало осмотреть. Превозмогая усталость и холод, я приподнялся и пошел вдоль берега.

Остров, на котором я оказался, был крошечный. Площадью не более 200 квадратных метров. По сути, это была небольшая скала, на которой даже птиц не было. Ничего себе история, вот забросило, так забросило.

Нервы постепенно начинали сдавать. Порой мне казалось, что мне становится нечем дышать. В ногах появлялась какая-то омерзительная судорога. В животе комом варился противный кусок тошноты. Может, я умираю? Организм просто уже не выдерживает нагрузок и переживаний и машет мне флагом, что мне пора на покой?

Что же, это тоже выход. Тем паче, что при любых раскладах, не важно, в какой стране я бы находился, меня в конечном итоге ожидала именно эта участь. Я лег на камни. Может, действительно плюнуть на все и лежать здесь, пока не умру от голода или холода?

Меня ведь все равно никто не ищет, да и не найдет. Где находится берег, я не знаю. Уплыть отсюда я скорее всего не смогу. Да и куда мне плыть? Мой берег остался где-то далеко в 2008 году.