Мухи
Новелла
Вторая эриния. Как они красивы!
Первая эриния. Возрадуйтесь: преступники так часто стары и уродливы;
нам редко выпадает изысканная радость – разрушать то, что прекрасно.
Эринии. Эйа-а! Эйа-а!
Третья эриния. Орест – почти ребенок. Моя ненависть будет нежна, как мать. Я положу его бледную голову к себе на колени, я буду гладить его по волосам.
Первая эриния. А потом?
Третья эриния. А потом как проткну ему глаза – вот этими двумя пальцами! Эринии хохочут.
Первая эриния. Они вздыхают, шевелятся, скоро они проснутся.
Давайте, сестры, сёстры-мухи, разбудим преступных нашей песней.
Жан Поль Сартр. Мухи
Мать – 70 лет
Дочери:
Анна – 45 лет
Вера – 42 года
Люба – 25 лет
Андрей, сын Анны – 23 года
Эпизод первый
Русская изба. Темно. Свет исходит лишь от лампадки, которая висит у иконы. Женщина стоит на коленях, она молится. Её лицо светлое, безмятежное. Одета она в чёрное, на голове чёрный платок. Пламя от лампадки отражается в её глазах, бликует на ее лице. Это Вера.
Вера. Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Ныне и присно, во веки веков. Аминь.
Едва она успела сказать «аминь», как дверь в комнату распахивается. Вперевалку входит мать. Она с трудом несёт свое грузное тело во время ходьбы, а, когда произносит слова, тяжело дышит. Следом за ней в комнату просочилась худая с морщинистым лицом женщина. Это Анна. Обе они одеты в чёрные платья. На матери чёрный платок, Анна – с непокрытой головой.
Мать. Беда случилась, Верочка!
Лицо Веры мгновенно утратило благолепие и безмятежность. Теперь мы видим, что женщина старше, чем нам показалось.
Вера. Мама, что случилось?
Анна (в слезах). Твоя сестра сошла с ума! У неё точно с головой не в порядке!
Мать. Может быть, правы были Кузнецовы, когда говорили, что как только человек денех много зарабатывать начинает – это не к добру… А мы думали, что завидують.
Вера поднимается с колен, садится на стул и молча смотрит на женщин.
Анна (плачет). Да как же это так Антошу убили, Андрюшу без ног оставили, а тётка с ними путается…
Вера медленно крестится. Мать сажает своё грузное тело на стул.
Вера. С чуркой с каким-то спуталась?..
Анна. Не просто с чуркой. С чеченом.
Вера. Хосподи! (Вера произносит это слово, будто захлёбывается. Крестится.)
Мать. Бедные вы у меня дочки, несчастные… Что ты, Аня, что ты, Вера… Только бы Андрюша не узнал!
На окне плотная занавеска. От этого темно в избе.
Эпизод второй
А на улице в это время день. Осень. С деревьев падают листья.
Много листьев. Весна красивая пора, но мудрее поздняя осень…
Когда живая природа уже осознала свой конец, но, несмотря на это, устраивает последний праздник.
Эпизод третий
Внутри двора. Деревья, под ними огромные кучи листьев. Сарай, около которого ходят курицы и утки, собачья будка – около неё на цепи сидит огромный пёс… Он кажется грозным. Неожиданный порыв ветра разметал по двору ворох жёлто-красных листьев.
Эпизод четвертый
На небе рваные облака. Полнеба занимают дикие птицы – они улетают. Слышен их крик.
Эпизод пятый
В конце двора стоит баня. В ней, на лавке, закутавшись в фуфайку, спит Андрей. Во сне его мучают кошмары. Он стонет, тяжело дышит, как будто пытается от кого-то убежать. У него нет ног. Протезы стоят рядом у лавки. Это превосходного качества импортные протезы.
Эпизод шестой
Мать. Ведь узнает – убьёт!
Анна. И пусть убьёт! Она мне деньги на протезы ему дала! Наверно, чечен ей дал! Ох, узнает и меня убьёт!
Вера. Господи благослови!
Мать. Я её сюда вызвала поэтому… (Из кармана платья достаёт мобильный телефон.) Тоже она подарила.
Мать кладёт мобильный на стол. Вера косится на телефон и крестится: «Господи благослови!»
Вера. Дьявольское творение!
Анна. У меня больше нет сестры! И деньги займу, но отдам. А ее… Чтобы ноги ее здесь не было!
Мать. Дочь моя всё же.
Анна. А о наших с Верой детях ты подумала?! Нет у меня сестры!!!
Эпизод седьмой
Через окно в баню мы видим спящего Андрея. Он сжал зубы, весь вытянулся. Он начинает отмахиваться от кого-то. Как будто кто-то летает около него… Через некоторое время он тяжко вздыхает и отворачивается к стене.
Эпизод восьмой
По просёлочной дороге едет автомобиль. Он приближается. Через лобовое стекло мы видим, что за рулём – молодая беловолосая девушка. Её лицо красиво накрашено и имеет серьёзное выражение.
Эпизод девятый
Мать. Может быть, она там в городе наркотики употребляет? От этого что-то с головой её случилось?
Анна. Да уж конечно – колется, наверное. А этот чечен её на иглу и посадил.
Вера. Нечего ее было в город отпускать. Мы сами виноваты.
Мать. Думала, хоть она поживёт как человек…
Слышно, что за окном подъехала машина. Залаяла собака.
Вера. Она! (Крестится.)
Мать. Сидите здесь. Сама ее встречу. (Поднимается. Идёт к двери, переваливаясь. Причитает.) Хоть бы Андрюша не узнал…
Эпизод десятый
Во дворе.
Люба идёт к дому. Она одета в топики короткую юбку. У Любы очень красивое лицо, стройная гибкая фигура, красивые ноги.
Огромная собака лает, но не грозно, а приветливо.
Мать выходит во двор, сделав пару шагов, останавливается.
Когда Люба подошла, то мать со слезами обнимает ее, целует в обе щеки.
Мать. Дочка моя родная…
И снова обнимает и целует.
Эпизод одиннадцатый
В избе Анна и Вера.
Вера. Как смотреть на нее буду…
Анна. А нечего на неё смотреть, на бесстыдницу!
В избу заходят мать и Люба.
Анна. Явилась! Как….ь размулёванная, почти голая! Страм!
Люба. В чём дело? Ты как разговариваешь со мной?
Анна. Она еще будет спрашивать! Щас волосы все напомаженные повыдергаю, будешь знать!
Мать (с тяжёлой отдышкой). Не кричите вы, дочки. Сядьте. Поговорить нада.
Люба тут же садится. Села и Анна. Молчат. Долго молчат. Вдруг:
Мать. Ты, правда, встречаешься с чеченом?
Люба не отвечает, она смотрит в пол. Пауза.
Мать. Замуж собираешься или просто любишься?
Люба. Он мне предложение сделал.
Вера. Хосподи!
Анна. Чеченят, бабка, будешь нянчить!
Мать. Дочка… Люба… Как же ты так с нами…
Анна. Андрюше они ноги оторвали, Антона убили, а ты!
Мать. Так по нам война эта прошлась… Как ты можешь? (Пауза.) Родила я тебя поздно… Говорил мне гинеколог, что ребёнок может быть с отклонениями разными.
Люба. Да сами вы с отклонениями! (Плачет.)
Вера. Любаша, ты ведь мне не просто сестра, ты мне и как дочка была. С нашими детьми – с моим и с Анькиным – вместе росла. Ты Антона не помнишь? Как его в гробу привезли?
Люба рыдает.
Мать. От Веры племянника твоего они убили, другого, от Ани, калекой оставили. А ты с ними путаешься!
Люба. Да ни с кем я не путаюсь! Он то не воевал!
Анна. И что? Звери они! Нелюди!
Люба. Ты хочешь, чтобы я так же, как вы, без мужа жила?! Чтобы вся жизнь наперекосяк? Я хочу мужа любимого! Хочу от него детей! Её лицо в потёках туши ужасно. Она похожа на бесноватую. На фурию. Огонь лампадки отражается в глазах. И кажется, будто глаза горят каким-то неземным – дьявольским – огнём.
Анна. Как ты от него детей рожать собираешься?! Если ты понесёшь, я этого волчонка сама выдавлю из тебя!
Люба вскакивает, хватает первое, что попадается под руку (мобильный телефон) и бросает в Анну. Промахивается. Телефон разбивается. Анна встаёт. Кажется, что она хочет ударить Любу.
Мать. Я сама с ней поговорю! Отнесите Андрею поесть.
Вера послушно встаёт. Она вытаскивает что-то из буфета, берёт что-то со стола. Анна садится на место. У нее каменное лицо. Все молчат.
Вера. Пойду я к касатику нашему. (Выходит.)
Эпизод двенадцатый
Вера идёт через двор. Ветер плюется в неё листьями. Походка у неё угловатая, поспешная. Она о чём-то думает. О чём-то серьёзном. Собака залаяла и осеклась, будто ей заткнули пасть.
Эпизод тринадцатый
Вера стучит в баню. Раздается голос: «Да входи!»
Эпизод четырнадцатый
В бане.
Вера. Благослови тебя Бог!
Андрей. И тебя так же, тётя Вера.
Вера. Я поесть принесла.
Андрей. О о о! Давай! Жрать хочу! Хавать! (Смеётся.) Чё грустная?
Вера. Может, вернёшься в дом? Что ты тут, как… прости Господи!., собака…
Андрей. Нее, тетя Вера, я, пока не очень холодно, здесь поживу. Не могу с вами… И так тоска. А тут ещё вы.
Вера. Ну Бог с тобой. Сам знаешь.
Андрей. Отвернись, тётя Вера. (Вера отворачивается. Андрей пристегивает протезы.) Все, тётя Вера, можешь поворачиваться. (Встаёт, делает пару неуверенных шагов, потом идёт ловко, будто и не на протезах, а на своих ногах, подходит к окну.) О! Любка приехала! Сестрёнка моя! Что же ты мне не сказала?!
Вера. Тётка она тебе, бестолковый.
Андрей. Для меня сестрёнка.
Вера. Любишь ее?
Андрей. Кто мне ближе может быть, тетя Вера?
Вера. Ну да. Вместе воспитывались.
Вера тяжко вздыхает. Андрей выходит.
Вера. Ты хоть поешь!
Андрей. Потом! Дай я к сестрёнке схожу!
Вера (шепотом). Благослови тебя Бог.
Дверь бани захлопывается за Андреем с громким звуком, от которого кровь стынет в жилах.
Эпизод пятнадцатый
В избе мать, Анна, Люба. Врывается Андрей. Совсем незаметно, что он на протезах.
Андрей. Любочка, привет!
Люба. Привет, Андрюша.
Анна встаёт с каменным лицом. Она хочет что-то сказать.
Мать. Молчи уж, ненормальная!
Люба со слезами выбегает из избы.
Андрей. Так! Что тут произошло?! Я за Любку в деревне любому горло перегрызу… А вам вот что скажу. Что вы до неё докапываетесь всё? От вас мужья ушли. От всех! Я жить в доме не могу – в бане всё лето жил. Не знаю, куда на зиму пойти теперь… Что вы к ней пристали?! Всё вам не нравится! Пусть живёт, как знает!
Анна. Да ты не знаешь просто.
Мать (Анне). Молчи!
Андрей. И знать не хочу! (Выходит из избы.)
Эпизод шестнадцатый
Люба бежит по полю. Под ногами пожухлая трава, ворохи листьев. Она бежит сломя голову в никуда.
Эпизод семнадцатый
По тому же полю быстро-быстро идёт Андрей.
Эпизод восемнадцатый
Люба падает на траву, на листья. У неё истерика.
Эпизод девятнадцатый
Андрей идёт по полю.
Эпизод двадцатый
По полю идут мать, Анна и Вера. Дочери поддерживают мать.
Эпизод двадцать первый
Андрей доходит до Любы. Он обнимает ее за плечи, что-то говорит ей.
Эпизод двадцать второй
Мать, Анна и Вера доходят до Андрея и Любы. Мать отталкивает поддерживающих её дочерей и садится прямо на землю.
Андрей. Что увязались?
Анна. Андрюша, ты просто ничего не знаешь!
Мать (Анне). Молчи!
Вера. Господи благослови!
Андрей. Баба, уведи этих фурий! Я тебя Христом Богом прошу!
Мать. Не уйдут они…
Анна. Она с чеченцем живёт! А ты её защищаешь!
Листья гоняет ветер. Все молчат. У Любы трясутся руки… губы. Глаза ее широко открыты.
Андрей. Люба, это правда?
Люба (плачет, кричит). Он никогда не воевал! Он в России родился! Я его люблю! Убей меня за это!
Анна начинает плакать.
Андрей (спокойно). Дура, что ли?
Анна. Он Антона уби-и-ил!!!
Андрей. Он?.. Ты с ума сошла? Антона убил другой. И «чеха» этого тоже убили… Почти сразу.
Вера. Благослови Антона, Господи!
Анна. Антошу убили, тебя без ног оставили, а тётка с ними путается… Мразь!
Андрей. Брата убили, меня покалечили… А вынес меня «чех». Меня гантимировец на себе три километра нёс, когда я истекал кровью и без ног был. И нёс он меня по минному полю. Я сейчас письма от него получаю, и сам ему пишу, и, по-моему, роднее человека у меня нет и не было, и не будет. Убейте тогда и меня, раз Любу хотите убить!
Мать. Ты не рассказывал…
Андрей (орёт). Да…..ь, зачем это рассказывать!!! (Садится на траву. Бьёт землю.) Не трогайте её! Любит – хорошо! Любит – в этом мире это очень много! Не трогайте её!
Плачет, обнимает свою мать и тётку Любу. Плачут все вместе.
Эпизод двадцать третий
Всей семьёй идут по полю.
Вера (тихо матери). Может, не так уж и плохо, что он чечен. Пусть живут. Андрюшу вот спасли, оказывается. Мать. Пусть. Ну их.
Эпизод двадцать четвертый
Снова в избе. Уже ночь. Темно, свет исходит лишь от лампадки, которая висит у иконы. Вера снова стоит на коленях и молится.
Пламя от лампадки отражается в её глазах…
Вера. Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, яко же и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Ныне и присно, во веки веков. Аминь.
Встаёт, зевает. Подходит к своей кровати. Мать и Анна сидят за столом. Люба спит на кровати.
Вера. Нельзя все вот так оставлять. Вынесли они Андрюшу, а моего убили… А родит ребёнка, и в какую веру его? Нет, нельзя так.
Анна (жестко). Уговорим её.
Мать. Я с ней завтра поговорю. Спи.
В комнате откуда-то подул ветер. Мать, Анна и Вера выглядят обескураженно. Ветер задул лампадку. Темнота.
Эпизод двадцать пятый
В полумраке кровать. На ней спит Люба. Она спит, укутавшись в старое одеяло. Она улыбается во сне. На её красивом лице ангельская улыбка.
Эпизод двадцать шестой
Баня. Спит Андрей. Он стонет во сне. Ему снится что-то страшное. Он отмахивается от этого руками.
