Чёрный небоскрёб с глухими бетонными стенами и с одним-единственным входом упирался в мрачное серое небо. Вокруг него – толпа больных, искалеченных и истощённых мужчин преклонного и старческого возраста, еле стоящих на ногах. Все они были полуголые, одеты в тряпьё. За их спинами – руины некогда большого города.

Вахтер (в чёрном костюме, у входа с красной дверью и серыми ставнями): Имя?

Парень (смущённо): Руслан.

Вахтер: Громче!

Парень (прокашлявшись): Руслан!

Вахтёр: Вот, возьмите, это ваш номер.

Руслан: Номер девять миллиардов девятьсот девяносто девять миллионов девятьсот девяносто девять тысяч девятьсот девяносто девять?! Ух ты! Неужели стольких вам удалось отправить туда? (Он помахал рекламным буклетом над головой).

Вахтер: Если вы имеете в виду рай, то – да. (В сторону толпы): – На сегодняшний день приём окончен!

Динамик повторил сказанное им несколько раз. Вооружённый отряд возле входных дверей без особых усилий сдерживал негодующую толпу. Седой крепкий коренастый мужчина с красным лицом в длинном дорогом нейлоновом плаще протолкнулся сквозь качающиеся из стороны в сторону истощённые тела. Он сунул в лицо одному из солдат идентификационную карту. Солдат тут же окликнул своего командира и расчистил путь мужчине, оттащив в сторону одного из бедолаг, рухнувшее после того, как краснолицый случайно задел его локтём.

Автоматические створы дверей начали сходиться с двух сторон. Но их заклинил вставленный враспор ручной огнемёт командира. Двери напряжённо замерли, но ненадолго. Мощный механизм готовился расплющить застрявшее в нём оружие. Гражданин, пригнувшись, быстро пролез под импровизированной перегородкой внутрь. Солдат тут же выдернул оружие обратно. Створы с силой захлопнулись. Над дверьми в обрамлении венка из искусственных цветов открылась надпись: «Межгалактическая лаборатория Н-ного измерения». Люди снаружи продолжали кричать, швыряться камнями и комьями земли в сторону исчезающего на их глазах чёрного небоскрёба, они требовали, чтобы их немедленно впустили. Солдаты, оставшиеся снаружи, сначала отбивались, но потом растворились в воздухе следом за лабораторией. Молодой человек, чей порядковый номер состоял из десяти девяток, внимательно наблюдал изнутри за всем происходящим.

Вахтер (вставая навстречу коренастому с красным лицом): Вам придётся подождать, гражданин.

Коренастый (отталкивая костлявое тело вахтёра): Зачем же я буду ждать? Ждать я не собираюсь. Вон этот (кивает он головой в сторону парня) пусть ждёт, он молодой, у него времени – навалом. Пока он здесь стоять будет, глядишь, успеет нарисовать себе не одну, а несколько картинок рая, тысячу раз их подправить, а возможно, и разукрасить карандашами. А ну, посторонись, молокосос! На-ка лучше, держи. В случае, если воображения не хватит, воспользуйся иллюстрациями из буклетика.

Руслан (с улыбкой): Благодарю, не нужно. У меня уже есть точно такой же (делает шаг в сторону и пропускает вип-гражданина).

Вдоль обеих сторон длинного узкого коридора сидели тесно прижатые друг к другу, все те, кому сегодня посчастливилось сюда войти. В воздухе стоял смрад старческих паршивых тел. В самом конце коридора на чёрном фоне в приглушённом освещении располагалась высокая дверь, обитая ярким красным атласом с позолоченной ручкой. Парень завороженно смотрел в её сторону.

Вахтер (подталкивая вперёд Руслана): Проходи, проходи, не стой здесь у входа. Найди себе кресло и садись.

Но мест свободных не оказалось. Был только небольшой просвет между сидящими посетителями с правой стороны. Он осторожно пробрался к нему и прислонился к стене. Тут же из неё выдвинулся деревянный табурет, сколоченный из свежих сосновых досок. Старики шёпотом переговаривались друг с другом, с любопытством поглядывая на единственного молодого посетителя. Умостившись на табурете, Руслан поздоровался с соседями справа и слева. Справа от него сидел старик лет ста шестидесяти – ста восьмидесяти. После определённого возраста все они выглядели одинаково.

Руслан: Здрасте.

Старик: Поверить не могу, что я всё-таки здесь. Жена моя, любовь всей моей жизни, не дожила всего лишь пару недель. Я часто спрашиваю себя: к чему мне всё это теперь одному? Мы мечтали с ней об этом вдвоём столько лет! У меня был остров с птицами, много птиц. Сейчас таких мест уже не осталось, но я помню. С детства увлекался орнитологией. А она мечтала себе об уютном доме с небольшим огородом и цветами. Теперь я жду очереди один, но её нет… М-да… Вас как зовут?

Руслан: Руслан.

Старик: Руслан… Редкое имя. А вы, случайно, не герой из сказки «Руслан и Людмила»?! Ха-хах! А меня просто – Сергей Алексеевич. Руслан, помогите мне, пожалуйста, разобраться. Я понять не могу, как они (указывает точно таким же, как у Руслана, буклетом, зажатым в кулаке, в сторону красной двери) эти дела проворачивают. Никто ничего объяснить толком не может.

Руслан: Всё просто. Они используют нанотомографы последнего поколения. Вся имеющаяся или, проще говоря, накопленная за годы жизни энергоинформация, всё то, что делало вас личностью, перенесётся на особый вид биологического носителя – биосферу. Причём информация не просто будет копироваться, но тщательно избираться. В буклете тут написано так: создастся Зона Позитивного Будущего. Биосфера станет зародышем вашей модели Рая. В нём будут содержаться только ваши образы, способные к саморазвитию. Этот зародыш будущего Мира вырастет прямо на ваших глазах. Всю ответственность за него вам придётся взять на себя. Вы, по сути, станете для него и отцом, и Богом.

Сергей Алексеевич: Интересно! Заманчиво, правда?! Всё это действительно, на первый взгляд, звучит неплохо. Скажите, Руслан, вы им верите?

Руслан шмыгнул носом, улыбнулся, вскинул густые русые брови, собираясь что-то ответить, но не успел.

Служащий 1 (в белом халате): …девятьсот восемьдесят пятый! – Все присутствующие в сумраке склонились над своими номерами, чтобы разглядеть их. Служащий 1 (добавляет): – Джон Смит!

В середине коридора поднялся человек, он задвинул свой табурет обратно в стену и направился в сторону красной атласной двери. Над головами что-то ярко вспыхнуло, и раздался треск от нескольких разрядов молнии и громовой раскат. Из вспышек родилась переливающаяся слюдой прозрачная, нервно вздрагивающая от любого дуновения, скользкая от слизи биосфера. Она была похожа на раздувающуюся во все стороны гигантскую медузу. Новая вспышка, но теперь уже изнутри, наполнила шар особым прозрачным раствором, напоминающим воду. Следом появилась фигура Джона Смита, автора этого произведения. Абсолютно голый, тщедушный, он беспомощно озирался, никого не видя вокруг себя. Весь его мир ограничился рамками зародыша его будущего Рая. Посетители, оставшиеся сидеть в коридоре, наблюдали со своих мест всё, что с ним происходило. Молнии продолжали сверкать одна за другой. После каждой появлялось что-то новое. Звёзды, солнце, планеты, животные. Очередная вспышка получилась особо яркой, раздался гром, и в центре появилась обнаженная женщина. Все присутствовавшие мужчины издали звуки умиления и восторга.

Сосед слева от Руслана (громогласно): Ну, наконец-то! Хоть что-то живенькое, а то всё – птички…

Он никак не реагирует на беседу старика и юноши. Всё его внимание – там, где биосфера.

Руслан смотрел в большие глаза изумрудной змеи, возникшей вместе с садом, рядом с женщиной на стволе одного из деревьев. Следующий удар молнии ослепил присутствующих надолго. Сфера исчезла. Посетители принялись бурно обсуждать произошедшее.

Сосед слева: Ну вот… Только всё началось… И это всё?!

Сергей Алексеевич (не обращая внимания на его реплики, обратился к Руслану): Ну, и как вам? Руслан: Я представлял себе это несколько иначе.

Сергей Алексеевич: Неужели так просто?! Всего-то и нужно было, что представить… Я должен ещё раз как следует всё обдумать… Боюсь, я не готов. Ну вот. Я так и знал, опять я сейчас начну паниковать…

Руслан: Да успокойтесь, Сергей Алексеевич. Мне порой тоже кажется, что я ничего не понимаю. В голове – одна каша, ничего не могу себе представить. Одни руины. Ничего, кроме них, я в жизни не видел. Поэтому меня пугают мои мысли, вдруг явится то, чего я больше всего боюсь или ненавижу. И тогда я злюсь.

Сергей Алексеевич: Злитесь? Помилуйте, да на кого же вы злитесь?

Руслан: На себя, на кого же ещё?!

Сергей Алексеевич: А вы-то тут при чём?

Руслан: А при том! Что всё самое лучшее, что у меня было, сестру, мать, я не смог защитить, когда они похищали женщин. Это я во всём виноват. И ещё я злюсь на то, что столько времени тянул, что до сих пор не мог решиться на это.

Сергей Алексеевич: Прошу простить меня за излишнее любопытство, сколько вам времени, вернее, лет?

Руслан: Тридцать.

Сергей Алексеевич: Всего тридцать?! Ха-ха! В ваши-то годы!.. А вот мне, к вашему сведению, исполнилось недавно сто восемьдесят пять. Да-да! И это правда! Вы очень, очень рискуете, молодой человек! Мне, к примеру, уже терять нечего. Я своё прожил, могу поучаствовать в эксперименте, могу позволить себе пофантазировать на тему несбывшихся надежд. Разное было – и плохое, и хорошее, но всё это была молодость, жизнь! Мне есть из чего выбирать, а вам? Ведь вы ничего ещё не знаете!

Посетители, тихо переговаривающиеся между собой, не заметили, как в красную дверь прошёл новый претендент на создание рая.

Сергей Алексеевич: Я до сих пор, знаете ли, чувствую себя девяностолетним! А вот вы можете потерять то, чего даже не успели познать. Зачем подвергать научному анализу свою до конца не сформировавшуюся систему ценностей и тем более рисковать из-за этого своей жизнью? Ведь вы хотите отделить в себе добро от зла почти что хирургическим путем?! Зачем?! Особая прелесть молодости – в безрассудстве, глупостях! К чему вам это?! Анализировать будете потом, время придёт. Всё, что вам нужно, – это просто начать искать, следовать порыву сердца. Вот я в вашем возрасте… Эх! Да что уж говорить. Молодых и здоровых, подобно вам, осталось, по вчерашней переписи, единицы. Посмотрите туда, здесь вы – единственный. Не лучше ли вам попроситься обратно и посвятить себя тем наслаждениям и удовольствиям, которые вам ещё, слава Богу, доступны? Идите, идите, молодой человек, поживите ещё.

Яркая зарница внезапно осветила своды. Все подняли головы. Высоко в воздухе появилась новая биосфера. Присутствующие наблюдали за тем, как вслед за «творцом» после ряда ослепительных залпов возникло сразу нескольких женщин. Среди очередников пробежал легкий смешок. Кто-то причмокнул, посыпались сальные шуточки. Сосед слева тоже оживился.

Сосед: Вот это я понимаю! А то всё как-то вяло, ей богу! А ну, покажи им, кто в доме хозяин! (Орёт): Плагиат!

Краснолицый, не найдя поддержки у остальной публики, недовольно начинает освистывать происходящее действие. К нему подбегает вахтер с косой, чтобы урезонить, тот тут же замолкает.

Руслан (используя общий переполох как завесу, нагибается ближе к старику и старается говорить тихо): Я уже знаю, чего хочу. Я полюбил девушку, но её, как и многих женщин похитили. Мы хотели с ней…

Биосфера начала исчезать, после того как её автор прикоснулся к одной из женщин.

Сосед слева: О, нет! Нет, нет! Дайте хоть посмотреть! (Внезапно обращается к Руслану) Вы хотели что? Я не расслышал? Только не говорите, что вы хотели пожениться. Ха-хах! Вот, вы – идиоты! Из тех, кого я знал, последний, кто был женат, мой, – мой пра-пра-прадед (он говорил громко, высоко задирая подбородок). Когда он умирал, то поливал бранью всех: жену, детей, и даже тех, кто ещё не родился, своих многочисленных «выблядков», как он тогда говорил. Я был ещё ребёнком, но запомнил, как он заклинал нас не повторять его ошибку. Он осознал ее после того, как ему на глаза попалась бульварная газетёнка. Нет, вы только представьте, в ней он прочёл, что двух его волшебных яичек было бы достаточно, чтобы оплодотворить всех женщин планеты. Он так горько сожалел о бездарно прожитой им жизни, считая себя жертвой изживших себя традиций и стереотипов. Это было целое поколение, напичканное всевозможной фигнёй. Кто помнит – знает. Я обожаю своего пра-пра-прадеда! Я воплотил всё, что он заповедал. Сначала я их считал, это было весело и забавно, но когда число перевалило за десятки тысяч, перестал, мне просто надоело. Я раздавал, скажем так, свой семенной материал всем, кому он был необходим. Были ли дети, или, как их там, выблядки? Ха-ха! Возможно, я не знаю. Да и зачем? Ведь если они и были, то благодаря мне. Хотя ради интереса можно было разузнать. За такие достижения мне могли бы присвоить какое-нибудь звание и вручить медаль почётного члена. (Его голос громким эхом отражался в сводах и возвращался обратно).

Руслан: Послушайте, то, что вы только что слышали, вас не касается.

Сосед: А вот уже и коснулся, знаете ли, неприятно так, но коснулся. Вы, наверное, беспокоитесь, что я могу на вас заявить?! Вы в курсе, что законом между мужчинами и женщинами запрещены продолжительные, тем более семейные союзы! Между гомосексуалистами или лесбиянками – пожалуйста! Сколько хотите! Сейчас женщине разрешено находиться рядом с представителем мужского пола не дольше десяти дней. Большинство так и поступает, и правильно! Тем более есть женщины, которые, как вы знаете, за каждые роды получают немалые деньги. Они этим зарабатывают. Родившийся ребёнок тут же поступает в распоряжение опекунских служб, в спецприёмники, чтобы женщина спокойно и дальше могла заниматься производством выблядков или удовлетворением потребностей мужчин. Эволюция – вещь упрямая! Её нельзя остановить.

Руслан: Заявляйте куда хотите, мне всё равно. Мы любили друг друга. И хотя в наше время это считается преступлением, да, вы правы, мы хотели и дальше оставаться рядом друг с другом.

Сергей Алексеевич (шепчет сдавленно): Молчите! Молчите! За это могут арестовать не только вас, но и меня! Я-то всё понимаю, но этот действительно может донести.

Руслан: Пусть доносит. Я надеюсь, что…

Сосед: Зря! Можешь не надеяться, считай, что уже донёс, сразу, как только выйду отсюда. Рано или поздно, сынок, но тебе придётся усвоить правила. Перестань скулить, как щенок. Если ты мужик, то у тебя есть парочка тех самых волшебных яичек, и тогда все дороги перед тобой открыты! Или у тебя их нет?!

Руслан сидел, потупившись, затем вскочил на ноги и резко, почти без замаха ударил коренастого прямо в середину его круглого лица. Тут же воцарилась тишина. Голос служащего, произнёсший номер очередного соискателя, прозвучал как гром. Но никто не обратил на него внимания. Все сидели, не шелохнувшись, в ожидании продолжения начавшейся было потасовки. Нелепая ухмылка исказила лицо краснощёкого. Он достал платок из кармана и вытер нос, из которого потекла кровь. Затем медленно поднялся со своего места. Руслан продолжал держать занесённый над ним кулак, ожидая, что тот ему ответит. Но мужчина, чуть отстранившись, снял плащ, аккуратно сложил его, оттеснил в сторону ничего не понимающего Руслана и медленно направился прямиком к двери, обитой красным атласом. Полоса ярко-голубого света, вырвавшаяся из-под неё, сузилась и исчезла. Руслан растерянно посмотрел вокруг и вернулся на место. Сергей Алексеевич шумно высморкался в большой скомканный носовой платок. Его плечи нервно вздрагивали.

Сергей Алексеевич: Не обращайте внимания, Руслан. Вспомнил свою жену и не выдержал… Прошу меня простить.

Над головами зашипела и забулькала, едва озаряя своды слабым ядовито-зелёным светом, сфера. Несколько раз внутри неё едва заметная вспышка пыталась пробиться в новый рай, но тут же гасла. Каждая последующая была слабее предыдущей. Возник откуда-то дым и зловоние, словно только что кто-то крупно обделался. Свет окончательно потух.

Посетитель: Приборы накрылись.

Через несколько секунд свет возле двери вновь загорелся. На носилках вынесли тело человека, покрытое белой простынёю. В изголовье носилок лежал аккуратно сложенный нейлоновый плащ. Посетители начали шептаться, потом переговариваться, а потом возмущённо выкрикивать.

Посетитель 1: Верните нас немедленно! Мы отказываемся участвовать в этом балагане!

Посетитель 2: Это всё – происки продажного правительства!

Посетитель 3: На такой исход никто не рассчитывал! Уж лучше – обратно в руины.

Служащий 1 (стоя возле двери и смиренно выслушивая претензии): Господа, силой вас никто здесь держать не собирается. Гарантий никаких нет, о чём вам сообщалось не раз, и в ваших буклетах это написано крупными буквами. Всё зависит только от вас, от наличия Зоны Позитивного Будущего, я ещё раз повторяю. Если вы когда-либо хоть что-то представляли себе по-настоящему прекрасное в своей жизни, оно обязательно должно отразиться в вашей Зоне. Здесь за вас никто этого сделать не сможет. Вы видели предыдущие попытки своих предшественников. Их с полной уверенностью можно назвать удачными, именно потому, что их авторы представляли это сами, а не я за них тут сидел да придумывал. Это не эксперимент, это попытка помочь вам выйти за пределы того кошмара, который происходит сейчас там, за стенами этого здания. По крайней мере, тем, кто эту самую Зону имеет. Поэтому я спрашиваю: остались ли ещё те, кто уверен в её наличии у себя и кто желал бы рискнуть в ней оказаться?

Все сидящие вжались спинами в стену и молча смотрели перед собой.

Руслан: Я!

Служащий 1: Ваше имя?

Руслан: Руслан.

Служащий 1: Что ж, Руслан, проходите!

Руслан был бледен, но решителен. Служащий сразу же отошёл в угол к установленному в нём массивному агрегату с пультом управления и начал возиться с настройками панели. В центре ярко освещенного голубого зала был установлен прозрачный автоклав. Маленький человек в очках подошёл и протянул Руслану руку.

Служащий 2: Гавриил (представился он). Приветствую вас! Надеюсь, вы понимаете, чем всё это может закончиться? Только если вы уверены в себе. Подумайте ещё…

Руслан: Я подумал. Я знаю про себя всё, что нужно, и я уверен.

Гавриил: Отлично! Тогда вот это надо прицепить к рукам, это – к ногам, а вот это мы с вами наденем на голову.

Гавриил подвёл Руслана к автоклаву, немного повозился со створками, затем пригласил его войти и показал, куда следует встать. Молодой человек оглянулся. Над своей головой он увидел искусственные руки, в которых находились очень тонкие перья или кисти. Над ними в воздухе плавал миниатюрный полупрозрачный шар, созданный из материала наподобие жидкой слюды.

Гавриил (с обожанием поглаживая прибор): В этой мини-сфере вскоре проявится всё информационное содержимое вашего ментала. Данные с приборов будут поступать прямо сюда (он нежно похлопал по корпусу), а луч… (некоторое время раздосадованно смотрит на равнодушно озирающегося вокруг Руслана, который ничего не слышит, и замолкает). М-да.

Он ещё раз оглядел, всё ли подключено, и вышел из барабана. Двери тут же следом за ним плотно сомкнулись. На голову Руслана мягко опустился обруч. Автоклав принял горизонтальное положение, а в мини-сфере возникло четкое изображение внутреннего содержания головы Руслана. Он видел, как из механических рук, держащих «перья и кисточки», вышло несколько разноцветных лучей. Они мелькали, скрещиваясь друг с другом, как шпаги. От этого сфера над головой, вмещавшая голографическое изображение его мозга, росла и наполнялась переливами всевозможных цветов радуги. Сияние становилось ярче – сфера ширилась, сияние наращивало мощь – сфера завоёвывала всё больше и больше пространства. Мощный взрыв оглушил и ослепил всех.

Сквозь молочный туман постепенно проявились выпирающие фрагменты ландшафта. Вместо узкого тёмного коридора и высоких стен всё чётче проступала ярко освещённая солнцем поляна. С одной стороны к ней примыкал лес, а с другой – неширокая, но чистая и бурная речушка. Вдоль обоих берегов топтались и шипели испуганные белоснежные гуси. Через речку был перекинут деревянный мостик из свежих брёвен. На том берегу стоял новый терем с петушком на шпиле. Все, кто был на тот момент в Межгалактической лаборатории, теперь стояли возле терема абсолютно голые. Они дико озирались по сторонам, бесстыдно разглядывая друг друга. Чем чётче проступали черты окружавшего их нового Мироздания, тем больше они оживлялись. И как только всё прояснилось, все поселенцы устремились в сторону леса в надежде затеряться в этом расширяющемся с бешеной скоростью чужом Раю, пусть даже находящемся в чьей-то Зоне.

День только начинался, в траве блестела роса. Руслан закинул обе руки за голову и стоял, подставив лицо солнечным лучам и ветру. Гавриил, одной рукой прикрывая свое мужское достоинство, другой придерживая сломанные очки, вперился взглядом в лицо новоиспечённого создателя.

Гавриил: Ты… ты – единственный, у кого мозг целиком состоял из Зоны! Никакая захватническая хрень его не коснулась, понимаешь?! Ты единственный, кому удалось это сделать!

Руслан: Сделать что?

Гавриил: Возродить весь мир, дурень! Всё Мироздание. Ты можешь себе представить?! Да кому я это говорю?!

Сильный порыв ветра с шумом пронесся по верхушкам деревьев и кустарников и шутя коснулся головы Руслана, закручивая его вьющиеся волосы в восходящем порыве.

Руслан: Что ты сказал? Я тебя не слышу!

Гавриил (крикнул ему почти в самое ухо): Всю Вселенную, говорю, удалось вытащить оттуда!

Оба вдруг захохотали.

Руслан: Хорошо! (Он старался перекричать разыгравшийся в листьях ветер.) Но я не понимаю, что это означает? Мне не нужен был весь мир, мне нужна была только она.

Гавриил: Ты что, до сих пор ещё ничего не понял? Она и есть твой мир. Вдвоём вы вытащили оттуда всех (раздвинул он руки в разные стороны, роняя очки), понимаешь?! Всех до единого! Вы дали всем ещё один шанс! Она – здесь, иди, и ты найдёшь её.

Гавриил закружился волчком вокруг себя, завопил от восторга и побежал в гору. Он хотел бежать и бежать по мокрой траве, спотыкаясь и падая, пока хватит сил.