Две мечты, два пляжа песчаных,
разомкнутых старой башней,
не видно зданий в тумане,
не видно и день вчерашний.
Как раньше, стоит иглесия
сеньоры нуэстро Розарио,
несётся старая песня,
как тело небесной арии.
Живая лоза руки греет,
под солнцем вздыхает поле,
а лето воздушным змеем
взлетает над вечной болью.
Дорога наверх, ступени,
дощечки вдоль моря, камень,
узор расписной растений,
сосёнка, как лёд и пламень.
Достойно стареют пальмы
слепыми глазами в небо,
и мрамор домов печальный
насытился знойной негой.
Фантазия в окна звала,
блаженно скользили тени
в лагуне, как одеяла,
туманы на юг летели.
В лимонном саду цикады
хотят растворить твердыню,
высоких небес оклады
вдыхают горечь полыни.
На ножках-цветках фламинго
бредут по розовой влаге,
мечта – открытая книга,
как символы на бумаге.