Ответ Чемберлену
В двух часах езды от Старой Качели, вдоль Ханских прудов вытянулось местечко Утруска. Знатоки утверждали, что название города происходило от древних этрусков, некогда под натиском варварских племён перекочевавших в эти места с Аппенинского полуострова. Жители околотка названием этим и происхождением своим очень даже гордились. К ним нередко наезжали этнографы, дипломированные лингвисты и всевозможные собиратели фольклора и музейных реликвий, которые без конца фотографировали, записывали песни, прибаутки, байки, матерные и бытовые частушки, срисовывали костюмы со свадебных обрядов и во всём пытались обнаружить корни какой-то иной культуры. Для сравнения эти экспедиции ехали в соседнее местечко с названием Усушка, что располагалось по другую сторону Ханских прудов, но к своему вящему удивлению, никакого существенного отличия научные сотрудники не находили. Вследствие чего, учёные пришли к мнению, что и жители Усушки вправе претендовать на преемственность подлинной культуры этрусков, а весь народ, в том числе и старокачельский, по этническим признакам вправе считаться этрусским.
Надо сказать, что городок Утруска, на базе которого во времена всеобщей коллективизации был создан колхоз, породило ещё одну небезызвестную историю. Какой-то сельский активист предложил назвать новоиспечённый колхоз не больше, не меньше как «Ответ Чемберлену». Предложение активиста поддержали в Старой Качели, там его заметили и вскоре пригласили на повышение в Старую Качель. Приехавший в Утруску сельчанин сказал, будто бы повысили их земляка. А глуховатому сторожу сельсовета Дёгтеву послышалось, что активиста повесили. Что тут было в доме несчастного активиста! Рёв стоял до утра. Правда, утром, когда сельсовет открылся, всё выяснилось: земляка повысили и взяли каким-то инструктором. А земляки остались расхлёбывать кашу, которую он заварил. Два названия в одном месте уподобились двум медведям, которым тесно в одной берлоге. Одни жители боролись за сохранение старого названия, которое позволило выявить древнейшие корни всего здешнего народа, а другие готовы были плюнуть на старые корни ради политических и экономических новаций, внедряющихся в их краях. В связи с этим председателем сельсовета был выбран человек, разделявший взгляды старообрядцев, а председателем колхоза стал яркий представитель сторонников всего нового. Хранители старого названия села даже флаг сберегли прежний, который ещё продолжал несколько лет висеть над сельсоветом. Председатель колхоза зазывал сельчан вступать в новое коллективное хозяйство, а председатель сельсовета, чтобы не зависеть сельчанам от колхоза, открыл производство по переработке сельхозпродуктов, а также мастерские по народным промыслам.
Из-за этих споров и разобщённости между сельчанами колхоз никак не мог встать на ноги, и ответ Чемберлену получался каким-то неубедительным. Наверху деяния старообрядцев расценили как саботаж, а тягу к старым корням как политическую близорукость. Последствия были плачевными для всего старообрядческого крыла вместе с председателем сельсовета, которого по старинке называли сельским старостой. На всякий случай, старокачельским руководством было ликвидировано и название села Усушка. Однако оба эти слова оказались более живучими, чем о них думали старокачельские партчиновники. Просто они обрели другое значение и даже стали процветать, глубоко проникнув в основу социалистического хозяйствования. Но это уже отдельная история.
Что касается названия «Ответ Чемберлену», то в годы кукурузной оттепели появился в этих местах новый председатель, который и слыхом не слыхивал про какого-то Чемберлена. Но самое интересное, что на его вопрос к сельчанам «Кто такой Чемберлен?», никто не смог дать ему вразумительного ответа. И только мнение старого большевика было принято к сведению. Из бессвязной речи старика Дёгтева новый председатель понял только, что Чемберлен являлся пламенным революционером, таким же почти, как и Роза Люксембург, и что он приветствовал решение сельских активистов Утруски создать колхоз и прислал им большое революционное воззвание с берегов Темзы, и что ответ ему писали всем колхозом. Отсюда де и наименование «Ответ Чемберлену». Новому председателю название показалось слишком заумным и непонятным для современного колхозника. Тогда он и предложил назвать коллективное хозяйство именем Чемберлена. В местной школе движение подхватили и пионерскую дружину переименовали в «юных чемберленовцев». При школе местные краеведы с участием юных чемберленовцев создали музей, а экспозицию озаглавили «Жизнь и деятельность пламенного революционера Чемберлена». Решено было выделить деньги для написания кантаты о Чемберлене. Пригласили видного композитора и не менее видного поэта-шестидесятника, которые бодро взялись за выгодный заказ. Через три года в правление пришёл черноволосый мальчик в пионерском галстуке и положил на стол председателя энциклопедический словарь с закладкой в конце тома.
– Прочтите, – попросил вежливый мальчик и поправил очки. Читатель наверняка догадался, что этот мальчик в очках был Ося. Председатель открыл книгу и стал читать. Потом ещё раз, и вдруг побледнел. Оказалось, что Чемберлен – это птица ещё та.
– Где этот старый Перун, простите, большевик? – заорал председатель. Я его в порошок сотру!
Но, к счастью, большевика уже стёрло время, а у других большевиков, которые были наверху, время стёрло бдительность. Поэтому на утрускинские чудачества никто не обратил никакого внимания. Тогда председатель собрал правление и без лишнего шума решил вернуть первое название поселения, на что старый люд откликнулся почти равнодушно: «Лучше уж Утруска, чем Берлен».