Тлетворное воздействие
С утра начинали в доме Пихенько ставление самовара. После долгих ночных бдений невыспавшийся народ из разных летних помещений потихоньку сходился к завтраку. За Смычкиным Аня послала мужа. Тот пришёл в тёплую застеклённую веранду, где Владлену поставили старую деревянную кровать.
Когда к Смычкину явился Пихенько. Владлен стал размышлять вслух:
– Это ты, Жорж? А я всё думал, к чему б мне дурной сон мог присниться?..
– Тебе, Смычкин, смиренномудрия недостаёт, – вспетушился Жорж. К тебе человек пришёл, чтобы к столу позвать, а ты…
Пихенько явно обиделся, засопел и пару раз демонстративно поддёрнул штаны.
– Как благоугодно будет Вашему превосходительству, – усмехнувшись, заметил Смычкин, находивший какое-то как бы наслаждение для себя мучить Жоржа.
Тем временем, во двор к Пихенько прибежал из дома напротив соседский спаниель Джим, которому дали со стола пряник. Сытая собака решила сделать запас. Она побежала к грядкам, закопала пряник и вернулась к сидящим у стола Гарику и Ане.
Аня смотрит, что у него нос испачкан в земле и говорит Джиму:
– На твоём носу укроп можно сеять.
– Аня! – кричит с крыльца бани Пихенько. Когда кто-то обижал его, он тут же отыгрывался на жене. – Ты почему теплицу на ночь не закрыла?
– Забыла, наверное. Да и ночь была тёплая, ничего огурцам не сделалось.
– Сама под одеялом спать любишь, а огурцам, видите ли, ничего не было, – продолжает бузить Пихенько.
Аня обращается к Гарику:
– Сходи к Жоржу, поразговори его, а то, похоже, человек не с той ноги встал.
Гарик подходит к Жоржу и спрашивает:
– Пихенько, ты всё знаешь, скажи, почему у Бабы-Яги дом на курьих ножках стоит?
– Понятное дело, чтобы налог за землю минимизировать.
– Надо же, как мудро ты рассудил. Ты и в языке силён и руки у тебя мастеровиты. Вот баню ты сам строил, или нанимал кого?
– Сам, конечно! Да Аня помогала. Пора бы истопить её да попарить вас, чертей чумазых.
– А ты жарко протапливаешь баню?
– От жары уши трубочкой сворачиваются.
– Трубочкой, говоришь?.. – произносит задумчиво Гарик. Пихенько замечает, что у Гарика какая-то тяжесть на душе и спрашивает его:
– Ты из-за женщины своей в раздумье впал?
– Верно, как ты догадался?
– Если загрустил молодой человек, знай, у него что-то с девушкой не так.
– Какой ты прозорливый, Пихенько.
– Житейская мудрость. А ты, как я понимаю, про свою Свету задумался?
– Думаю, жениться на ней или подождать? Смычкин против женитьбы.
– Не волнуйся, Гарик, женись и не слушай никого, что твоя Лола, то есть, Света, якобы станет кобениться. Нюра моя тоже сначала сцены закатывала, а теперь вон банки с огурцами закатывает.
Появляется Смычкин:
– Что, Пихенько, молодца в свою веру обращаешь?
– Конечно, когда человек знает, для кого он живёт, то у него и дело спорится. А то копает клад, да всё не в лад, – продолжил свою проповедь Пихенько.
– Согласен с тобой, Жорж, кладоискательство – сомнительная профессия. Можно годы потратить и ничего не найти, но если повезёт, то точно можно разбогатеть на всю оставшуюся жизнь.
– Ты сам авантюрист, поэтому и сошлись вы через это безнадёжное и бездумное увлечение.
– Почему это бездумное? – взорлил и сразу вернул свой боевой настрой Гарик, – я день и ночь думаю о том, как разбогатею через то, что открою клад.
– Как в народе говорится, дурень думкой богатеет.
– Фу, как грубо изъясняется народ! – заступился за Гарика подошедший от умывальника Ося.
– Ну что, братья по разуму, – оглядывая компанию, рассевшуюся на веранде, говорит Смычкин. – Пора отправляться по сёстрам милосердия.
– Эти сёстры только к тебе и проявляют своё милосердие, – язвит Гарик.
– Я же не виноват, что вы мышей не ловите. Вы всё хотите, чтобы кто-то сам вас расшевеливал. Дерзайте, и у вас получится.
Ося с Гариком переглянулись понимающе.
– Нет, брат Смычкин, – принимает решение Ося. – Ты уж сам обслуживай этих сестёр милосердия. А мы пойдём другим путём.
– Путём Жоржа Пихенько? – интересуется Владлен. – Значит, жениться решили? – не без оттенка грусти произнёс Смычкин. – Я всегда говорил, что Жорж ещё начнет оказывать на вас своё тлетворное воздействие.