Патэ
В просторном кабинете с огромными стрельчатыми окнами, выходящими на затянутую туманом Темзу, в кресле с высокой резной спинкой сидела королева Великобритании. Рядом стоял восьмилетний наследник престола Генрих VI. Перед ними вытянулся секретарь Бэрри. Он читал письмо.
«Ваше величество! Всё шло хорошо до осады Орлеана. Предпринятой Бог знает по чьему совету. Я же был убеждён — надо было идти на Анжер. А затем рука Всевышнего, как кажется, причинила великий ущерб Вашим людям, собравшимся там, в большом числе. Причиной этого ущерба во многом состоит, по-моему, в их ложной вере и безумном страхе перед приспешницей и ищейкой дьявола, прозванной Девой, которая пользовалась пророчеством. Все эти неудачи и пораженья не только намного уменьшили число ваших людей, но и удивительным образом отняли мужество у тех, кто остался; храбрость же и число Ваших врагов намного возросли.
Май 1429-го года. Патэ. Франция. Вашей милостью регент Франции герцог Бедфордский.»
На рассвете конники капитана Кюлана совершили набег на правый фланг позиций англичан, прикрывавших тылы. Для англичан нападение было настолько неожиданным, что французские всадники прошли через весь фланг, почти не встретив сопротивления, но при этом нанесли огромный урон.
Однако вскоре англичане пришли в себя и выслали вдогонку конный отряд. Но, как только французы скрылись в лесу, англичане угодили под ураган стрел, после чего они поспешно отступили.
Джон Тальбот понял, что его обошли, но перестраиваться не спешил. А вот инициативный Кюлан разделив свой отряд пополам, одной половиной ударил в самый центр тыла, а второй — вновь по тому же флангу. Джон Тальбот отбил атаки и, не дожидаясь их возобновления, передвинул на это направление всех лучников и копейщиков из центра и правого фланга. Перестройка была своевременной — когда конники Кюлана атаковали вновь, они были встречены ураганом стрел. Теряя во множестве убитых и раненых, французы отступили в лес. Вслед за ними помчались всадники с копьями и мечами.
Солнце уже поднялось высоко, когда перед отрядами Французов открылось поле, поросшее высокой травой. На другом краю поля виднелись позиции англичан за ровно торчащими острыми кольями.
Жанна была одета так же, как и в день прибытия в Орлеан. Под ней был королевский брабансон. В правой руке её было знамя. Она потянула уздечку. Конь стал. Алансонский, бывший рядом, повернулся с улыбкой к ней.
— Будем ли сражаться, Жанна?
— А у вас есть добрые шпоры?
— Чтобы удирать?
— Нет. Чтобы преследовать и бить! — ответила Жанна и привстала на стременах. Перехватила знамя левой рукой, правой вынула из ножен начищенный до блеска меч, подняла его над собой и медленно, но с каждым мгновеньем всё быстрее, словно птица с розовыми крыльями накидки, помчалась через поле. За ней двинулись остальные и на полном скаку, пройдя сквозь редкий строй врытых в землю острых кольев, направленных в их сторону, врезались в позиции англичан.
К Тальботу подскакал гонец и доложил:
— Со стороны Орлеана напали французы и рубят лучников.
— Поезжай на левый фланг, пусть снимаются все и идут сюда!
Гонец помчался выполнять приказание. Там он подъехал к группе командиров и крикнул:
— Приказ сэра Тальбота! Снимайтесь и переходите в центр! Там французы рубят лучников!
— Тьфу ты! — зло сплюнул толстый капитан. — Стратеги козлиные! Чтоб вам смолы горячей напиться! Однажды вот так же переводили!
— И что вышло? — спросил рядом стоящий воин.
— Дерьмо вышло! Пошли! — крикнул он солдатам.
Те встали и пошли за ним. Этого давно ожидали французские конники Сентрайля. Они выскочили из-за леса и устремились вслед уходящим. Когда англичане заметили, было уже поздно — французы прошли сквозь колья и врезались в их тыл. Увидев это, английский капитан Том Солc послал к Тальботу гонца, которого курьер отыскал уже раненным.
— Сэр, на левом фланге французы прорвали оборону и рубят солдат!
— Это конец, сынок! Поднимай белую тряпку! God damn! Играй отбой! Уходим на север!
