Написал я юмореску. Отнёс в редакцию. Редактор прочитал её с удовольствием и даже рассмеялся. Ну, думаю, дело на мази. Будут печатать.

Однако редактор вдруг посуровел.

– Не пойдёт, – говорит.

Спрашиваю:

– Почему не пойдёт?

– Ну как тебе сказать, – объясняет редактор, – мелкотемье. Какие у тебя герои? Бездельники, несуны, любители выпить. В эпоху грандиозных реформ надо писать по-другому. Крупномасштабно. И главное, смелее. Такие сейчас времена.

Ну что ж делать. Написал другую юмореску. Крупномасштабно и посмелее. Приношу в редакцию.

Редактор прочитал с интересом. Рассмеялся.

– Хорошо, – говорит, – но… не пойдёт.

– Почему, – спрашиваю, – не пойдёт?

– Ну как тебе сказать… Слабовато. Какие у тебя герои? Бюрократы, приспособленцы, конъюнктурщики. Всё это уже было. Во времена грандиозных социальных взрывов надо замахиваться по-крупному. Невзирая на мелкие недочёты быстротекущей действительности. Такие времена…

Что ж делать, раз такие времена, замахнулся я по-крупному. Невзирая на мелкие недостатки. Несу следующую юмореску.

Редактор прочитал. Рассмеялся.

– Недурственно, – говорит, – но не пойдёт. Какие у тебя герои? Коррупция, высшие эшелоны власти. Даже президента кольнул. В эпоху великих социальных потрясений надо быть поскромнее. Ближе к народу, жить его болями и радостями. Такие времена!

Делать нечего. Стал я поскромнее. Ближе к народу. К его болям и радостям.

Редактор, ознакомившись с очередной юмореской, от души посмеялся.

– Здорово, – говорит, – просто великолепно. Но, к сожалению, не пойдёт, потому что во времена великих социальных…

Пришёл я домой. Думал-думал да и написал фельетон про самого редактора.

Редактор прочитал, вроде бы рассмеялся, по привычке. Но вдруг помрачнел и посмотрел очень строго.

– Видимо, не пойдёт, – говорю я, – потому что во времена великих социальных…

– Вот именно, – подхватил редактор, – во времена великих…

– Как хотите, – говорю я. – Не хотите публиковать, отнесу в другую редакцию. Там с удовольствием возьмут.

И, действительно, взяли. И опубликовали.

Только вот редактор со мной после этого не здоровается. Как будто сердится за что-то.

Ну что ж, оно бывает, что люди сердятся друг на друга и даже перестают здороваться. Во времена великих социальных потрясений.