Глава 11
Она надулась и молчала всю дорогу, пока мы не оставили автомобиль снова в неприметном дворе, где мальчишки разберут его раньше, чем обратит внимание полиция.
Уже когда вышли на улицу, вдруг сказала:
– Дура.
– Да ладно, – сказал я успокаивающе, – зато ты красивая.
Она огрызнулась:
– Я не о себе! Хотя с тобой тоже дура, раз еще не прибила.
– А о ком? – поинтересовался я.
– Сам знаешь, – отрезала она зло.
– Тогда чего не пристрелила? – спросил я. – Не такая уж она и дура, если придумала, как остановить твой палец на спусковом крючке.
– Это я дура, – согласилась Эсфирь. – Надо было застрелить, она же лишний свидетель!..
– Тогда почему?
Она сказала зло:
– А вот попалась! Чтобы ты не подумал, что для меня что-то значит, с кем ты еще занимаешься непотребством.
– Ну уж и непотребством, – возразил я. – Никакого непотребства! Удовлетворение обычных животных потребностей, раз уж я пока что в животном теле.
Она буркнула, бросая откровенно любопытные взгляды по сторонам, как и положено богатой туристке из далекой страны франков, пусть даже сейчас ночь, но все равно на улицах все еще есть туристы и работают небольшие кафешки:
– Вот именно. Это я и показала… Но все равно чувство, что она меня обхитрила.
– Заставила сдержаться?
– Воспользовалась моментом.
– Прекрасная реакция, – согласился я. – Наверное, она смотрела в щелочку и успела придумать, что скажет, если ее обнаружат. Через минуту ты передумала бы, но этой минуты у нас не было… Эх, рано мы бросили машину!..
Она спросила быстро:
– Опасность?
– Вряд ли, – ответил я. – Просто в-в-вон в той лавочке дивно хороши лукумы, там есть с фисташками, цукатами, шоколадный с вишней, с грецкими орехами и в шоколадной глазури… А как там готовят пахлаву, шербет, грильяж, нугу!
Она посмотрела на меня дико.
– Ты чего?
– А что? – спросил я. – Обожаю сладкое. Здесь у каждого свое название, представляешь? А у нас это все просто «восточные сласти».
Она сказала с отвращением:
– Ну ты и мерзавец… Перебил кучу людей, а теперь потянуло на сладкое?
– Думаешь, – спросил я с тревогой, – забеременел?..
– При беременности тянет на соленое, – ответила она. – Так говорят. Не смотри так, на себе еще не пробовала.
В магазинчике пожилой грузный мужчина в пестром национальном поднялся навстречу.
– Господин?
Я сказал бодро:
– Самое вкусное и самое сладкое!.. Такое, чтобы могло поспорить по сладости вот с этой…
Я указал большим пальцем через плечо, узнавая по стуку каблуков Эсфирь.
Хозяин посмотрел в ее сторону, вздохнул.
– Господин, у меня лучшие сласти в городе, но никакие не смогут спорить с вашей женщиной… Могу только предложить те, что лишь немногим уступают…
– Хорошо, – сказал я. – Упакуйте. Нет-нет, такие вот две… Хотя чего я жмусь, четыре!
Эсфирь сказала холодно:
– Зачем тебе столько? Я сладкое не ем.
– А ты при чем? – спросил я. – Сладкое нужно мне, человеку мыслящему. Сладкое – бензин для мозга. Высокооктановый бензин. А ты зато красивая.
Хозяин, пряча улыбку, завернул мне все сладости, на которые я указал, я расплатился и вышел, сопровождаемый Эсфирью, что идет, как и положено в мусульманских семьях, на два шага позади человека, по сторонам глазками не стреляет, женщина должна быть скромной, европейская она женщина или арабская.
Все это время, пока ехали и даже когда разговаривал с хозяином лавки сладостей, одновременно просматривал, как идет расследование взрыва в доме Хиггинса. Полиция причину объявила сразу: всего лишь небрежное обращение с газом, накопилось много, потому такой мощный выброс, но это версия для публики, а само расследование, конечно же, продолжается.
Эсфирь шагнула было через дорогу, но я придержал ее за локоть.
– Погоди, возьмем машину.
– Такси?
– Можно, – согласился я, – но здесь так много свободных…
Она сказала зло:
– Ты совсем охамел. Одно дело взять чужой автомобиль в минуту смертельной опасности…
– Погоди, – повторил я, – здесь другое. У меня, ты верно сказала, есть чутье насчет автомобилей. Я понимаю не только как отключить сигнализацию, но и какой из них оставлен на дни и недели.
Она посмотрела с недоверием.
– Мне кажется, мы уже во всех базах данных как злостные похитители автомобилей.
– Женщина, – сказал я кротко, – доверься человеку.
Она сдвинула плечами.
– А что я все это время делаю?
– Ты умная, – согласился я.
Она сказала едко:
– Для женщины?.. Ладно, не оправдывайся. Ты такой наглый и уверенный потому, что твои люди подтирают полицейские базы данных?
– Догадалась, – сказал я пораженно. – Может быть, ты все-таки мужчина?
Она сама села за руль разблокированного мною авто, а когда человек рядом на правом сиденье наслаждается видом из окна, то женщина за баранкой смотрится нормально даже в Саудовской Аравии. В этом случае женщина не женщина, а, как и принято, домашний негр.
Я же в самом деле поспешно подчистил в базе все упоминания о нас, как делаю всякий раз, и вообще постоянно просматриваю поступающие в полицию сведения на предмет чего-то полезного.
Да, много интересного, много возможностей, но приходится себя обуздывать, мало ли что могу, все-таки нужно делать то, что надо…
– А почему ты взялся за поиски третьей бомбы? – спросила она вдруг. – Я понимаю, первые две могли уничтожить Израиль, весь мир его обязан спасать, но тебе что до штатовских военных баз?
Я пробормотал:
– Если Израиль – кленовый листок на спине арабского слона, то весь арабский мир – такой же листок на спине слона-человечества. Все-таки важнее спасти этого самого большого слона, другого во вселенной нет.
Она нехотя выдавила кривую улыбку.
– Да, у тебя масштабы.
– Теперь уже и у тебя, – ответил я серьезно. – Не верю, что ты еще не заразилась дурью спасать мир. Я такой, заразительный.
– Не лопни от гордыни, – посоветовала она холодно.
– А ты в меня еще не влюблена?
– Меня от тебя временами вообще тошнит, – ответила она откровенно. – Самовлюбленнее и наглее вообще не встречала человека.
– Ага, – сказал я довольно, – уже влюблена! Первые, но неопровержимые признаки…
– Сейчас застрелю, – предупредила она, – а труп выброшу по дороге. Мир я если и буду спасать, то после Израиля. Мне все равно кажется, хоть это иррационально, что если даже мир погибнет, Израиль уцелеет.
– Нормально, – согласился я. – Женщины никогда не мыслили рационально. Что их не портит. Сиськи у тебя классные.
Она огрызнулась:
– Ах да, вы же рациональные доминанты!
– Вроде того, – согласился я скромно. – Так Господь повелел. Или ты против Господа?
– Иди ты, – сказала она.
– Раньше на первом плане, – напомнил я, – были угрозы нашим странам, как вот сейчас этот пустячок, когда погиб бы всего лишь Израиль. Да и то не весь бы погиб?.. Подумаешь, всего две бомбы!.. А теперь вперед вышли угрозы вселенскому слону! Так что вливайся в команду спасающих этого уникального животного, кем пока еще является человек.
Она нахмурилась, явно придумывает, как ответить поядовитее, а я еще раз просмотрел, что и как в местном полицейском участке. Там в первую очередь по факту взрыва и пожара озаботились, есть ли пострадавшие, затем – есть ли жалобы, но так как никаких заявлений в полицию не последовало, то традиционно любое расследование по факту идет достаточно медленно, в перерывах между неотложными делами, а потом постепенно затухает и откладывается в ящик нераскрытых и не столь важных дел. А то и объявят насчет неосторожного обращения с газовыми баллонами или утечкой газа.
Автомобиль оставили во дворе в соседнем малонаселенном квартале, я выбрался с огромной коробкой сладостей в руках, Эсфирь с неодобрением покосилась в мою сторону.
– Не лопнешь?..
– Как будто не сядешь рядом, – ответил я.
– Ни за что, – сказала она так твердо, что я сразу понял, сядет не только рядом, но еще и локти расставит пошире, – я фигуру берегу. А ты сперва поешь то, что приготовлю я.
Из прихожей я сразу прошел в кухню-столовую, пока Эсфирь переобувалась, опустил коробку на край стола.
– Ты в самом деле умеешь готовить? Расскажи, как курицу ощипываешь?
Она округлила глаза.
– А разве они не ощипанные живут?..
– Вроде нет, – ответил я с сомнением.
– Ладно, – отрезала она с достоинством, – тогда просто разогрею. Жареную.
– Мудро, – согласился я.
– Не ты один мудрый, – отрезала она. – Зачем делать самой то, что лучше делают кулинарные профи?
– Мудро, – повторил я. – Я б вообще… если бы можно было два пальца в розетку и подзарядиться за пару секунд. Пусть даже минут. А потом, какое счастье, подзарядка станет дистанционной.
Она поморщилась.
– То будет уже не человек.
– Да, – подтвердил я. – Правда, здорово?
В ее глазах появилось понятное подозрение современного среднего человека, которого разыгрывают, однако я смотрю достаточно искренне, а глаза вообще честные-пречестные.
Она покачала головой.
– Сумасшедший.
– Время такое, – согласился я.
– Вообще безумное.
– Спасибо за оправдание, – сказал я. – Хотя мы сами делаем его таким. А вообще-то вопрос насчет времени интересный… хочешь, напишу формулу пространства-времени и взаимодействия с гравитацией?
Презрительно фыркнув, она поколдовала с кухонной плитой, я тут же дистанционно посмотрел, что там за процессор, сейчас всюду встраивают их помощнее и с апгрейдами по Интернету, чтобы даже кухонная плита могла удивить хозяйку чем-то неожиданным.
Человека перестали приучать жрать больше, медицина против, зато считается особым шиком жрать изысканнее, а для таких блюд нужны хорошие вычислительные ресурсы плюс постоянная широкополосная связь с Интернетом, плита должна получать все новые рецепты и консультироваться со специалистами, не загружая своими заботами конечного пользователя, от которого требуется только оплачивать все фокусы разработчиков.
