Глава 6

Браунли снится сон, в котором он пьет кровь из старого полуботинка. Это кровь О’Нейла, но ведь О’Нейл умер от холода и оттого, что пил соленую морскую воду. Они передают башмак по кругу, и каждый из мужчин с содроганием пьет ее. Кровь теплая и пятнает их губы и зубы, как вино. Какого черта, думает Браунли, какого черта. Человек должен жить, пусть всего лишний час или даже лишнюю минуту. А что еще им остается? Он знает, что в трюме плавают бочонки с хлебом и пивом, но ни у кого не хватает сил или ловкости, чтобы добраться до них. Будь у них больше времени – но тогда в темноте творился настоящий ад. В трюме плескалось уже двенадцать футов воды, и через четверть часа над беснующимися волнами виднелась лишь правая скула корабля. О’Нейл мертв, но кровь его еще теплая. Последний из собравшихся облизывает стельку и трет пальцами подпяточник. Цвет поистине поразителен. Весь мир вокруг окрасился в серые, черные или коричневые тона, но только не кровь. Какая неожиданная удача, думает Браунли и произносит свои мысли вслух: «Какая неожиданная удача». Люди смотрят на него, а он оборачивается к судовому врачу и отдает распоряжения. Он чувствует, как кровь О’Нейла стекает по пищеводу в желудок, согревая его и давая ему новую жизнь. Судовой врач пускает им всем кровь, а последним проделывает то же самое с собой. Кое-кто из мужчин смешивает собственную кровь с мукой, чтобы получилось тесто, другие же жадно глотают ее, словно пьяницы, прямо из башмака. Это не грех, говорит он себе, грехи остались в прошлом, а сейчас есть лишь кровь, вода и лед; есть лишь только жизнь и смерть, да серо-зеленое безумие между ними. Он не умрет, говорит он себе, ни сейчас и никогда. Если его одолеет жажда, он станет пить собственную кровь; проголодавшись, он будет питаться собственной плотью. Столь роскошное угощение сделает его огромным и сильным, и он заполонит собою пустое небо.