Воронин Константин Энгелович

Выживальщик

 Выживальщик. На островах.

Происшествие местного значения.

Дом ощутимо тряхнуло, и экран монитора погас. Я чертыхнулся. Сотрясения дома от взрывов на руднике, расположенном вблизи, были привычными. А вот электричество давненько не отключали. Хорошо, хоть чайник успел вскипятить. Пойду, попью кофе, а последние новости в Интернете дочитаю, когда включат свет.

Из-за зашторенного окна слышался какой-то мерный, однообразный шум. И хотя пластиковые окна обладали хорошей звуконепроницаемостью, шум просачивался и был непривычным.

Пройдя на кухню, стал насыпать в чашку сахар и растворимый, гранулированный кофе. Со стороны кухни шум доносился привычный: лаяли собаки и гомонили громкие голоса. Вот только голосов этих становилось всё больше и больше. Когда их стало слишком много, я перестал размешивать сахар, отхлебнул из чашки кофе и отдёрнул плотную штору на кухне. Надо было посмотреть, что за бучу подняли люди во дворе.

Яркий солнечный свет ударил по глазам. - Ох, ну ни хрена себе!- вырвалось непроизвольно при виде, открывшемся из окна. Дома напротив не было. И домов, которые стояли за ним, тоже не было. До самого горизонта тянулись зелёные заросли из которых вдалеке торчали зубцы невысоких гор. Не было подтаявших апрельских сугробов. Не было машин, обычно стоявших во дворе. И самого двора не было. Тротуар, шедший вдоль дома, был, а сразу за ним зеленела густая трава. Метрах в двадцати начиналась опушка леса.

Машинально сделав глоток кофе, прошёл быстро в свою спальню, расположенную на другой стороне дома. Раскрыл шторы. Отделённая от дома узкой полоской зелени, простиралась безбрежная водная гладь. Монотонный шум, который я услышал из-за окна, был рокотом прибоя.

Вернувшись на кухню, распахнул окно. Тёплый летний воздух ворвался в помещение. Высунувшись наружу, увидел жильцов нашего дома, толпящихся на узкой асфальтовой дорожке тротуара, который обрывался метрах в трёх по обе стороны дома. Собаки вовсю лаяли на зелёную стену зарослей, люди беспрерывно кричали, перебивая друг друга, размахивая руками. Орали дети, верещал младенец, мяукали коты и кошки, вылезшие из подвалов и из квартир. Гвалт стоял невообразимый .

Закрыв окно, сел на кухонную табуретку и закурил. Так. Это не глобальная катастрофа, не всемирный Апокалипсис. Это локальное происшествие. Версии о том, что это сон или глюки не было. Трезвый и ясно мыслящий, не принимающий наркотиков, психотропных препаратов, снотворного и прочей дребедени, я был, как никто другой в нашем доме готов к такому развитию событий.

Когда мои родители погибли в автокатастрофе, раздавленные "КамАЗом", за рулём которого сидел вдребезги пьяный водитель, я хотел обменять трехкомнатную квартиру, в которой мы жили, на меньшую. Но лень было возиться с обменом. Потом подумал, что, если женюсь и пойдут дети... Так и остался жить один в трехкомнатной. Заработка хватало на коммунальные платежи, нехватки денег не ощущал.

Одно время, увлёкшись муссируемой в Интернете темой Апокалипсиса, прочёл на многочисленных сайтах кучу статей о грядущем конце света. На тех же сайтах и многих форумах были рекомендации и советы по выживанию в условиях ядерной зимы, всемирного потопа, падения огромного астероида и прочих глобальных катаклизмов.

Продав родительскую двуспальную кровать, трехстворчатый шкаф и стол, полностью освободил от мебели одну комнату. Там и хранились мои запасы. Кроме того, кое-что было распихано по другим комнатам, а два чуланчика были набиты "под завязку".

Поэтому, сейчас я не захотел присоединяться к уличному митингу. Догадывался, что там впустую мелют языками, обсуждая, что произошло, как произошло и что теперь делать.

Что делать - я прекрасно знал. Из секретера, служившего мне баром, достал бутылку, влил чайную ложку коньяка в чашку с кофе и закурил вторую сигарету подряд.

Надо было тщательно продумать свои дальнейшие действия, не спешить, не метаться. Пока я составляю план, может быть и так, что дом перенесут обратно на своё место те же самые силы, которые забросили его сюда, на берег моря-океана, посреди зелёной тропической растительности.

Если же этого не случится, надо будет выживать в сложившихся условиях. Без электричества, водопровода, канализации. И делать это лучше всего в одиночку. Изначально меня не прельщала мысль о выживании со всем населением дома. Во-первых, моих запасов на всех не хватит. Во-вторых, мне не хотелось становиться спасителем для всех, без исключения, обитателей шестидесяти квартир.

Впрочем, в каждом из трёх подъездов дома есть нежилые квартиры. К примеру, в нашем подъезде их две. Соседняя с моей однокомнатная квартира пустует. Дверь в неё заколочена здоровенными гвоздями. Нет, при всемирном катаклизме, например, после ядерной войны, лучше держаться сообща с другими людьми. Там в одиночку не выжить. А вот сейчас работает принцип - каждый сам за себя.

В нашем подъезде я не знал почти никого, не говоря уже о соседних подъездах. Жил здесь всего три года. Отца пригласили на здешний рудник на работу. Они с мамой сразу же въехали в эту квартиру. Я в это время служил в армии. Так вот и вышло: призывался из одного города, а после "дембеля" приехал в другой. Все друзья-товарищи остались в прежнем городе, а здесь новыми как-то не обзавёлся. Тем более, что работал дома, зарабатывая себе на хлеб с маслом в Интернете.

Здоровался с примелькавшимися в подъезде соседями и не более. Немного общался только с приветливой старушкой, жившей на третьем этаже - тётей Варей. Пару раз поболтал с ней о погоде, стоя возле дверей подъезда, да как-то помог дотащить из магазина тяжеленную сумку.

Опять раскрыв окно, окинул взглядом людей, толпившихся возле дома. Десятка полтора пенсионеров - старушек и стариков. Полтора десятка мужчин и десятка два женщин. Около двух десятков детей. Ну, правильно. Перенесло дом (знать бы ещё: куда, и кто, и зачем) в начале десятого утра. Сегодня пятница, будний день. Большинство детей в школах и детских садах. Часть взрослых ушла на работу. Кто-то пошёл в магазин. Дома были те, кто не работает; те, кому в вечернюю смену на работу; те, кто сегодня выходной или на больничном. Дети дома остались или из-за болезни, или решили "сачкануть" - не ходить в школу.

На тротуар из среднего подъезда выкатили ярко-красный скутер. Это дед с первого этажа, не зная, куда потратить пенсию, приобрёл себе японскую или китайскую "тарахтелку". Сзади, резинками от эспандера, была прикреплена двадцатилитровая канистра. Застрекотал мотор и, под восторженные вопли мальчишек, старик с важным видом, доехав до конца асфальта, свернул за угол, в сторону побережья.

Мальчишки, бросившиеся за ним, через пару минут прибежали назад с криками: "Море! Там море!". Все дружно ринулись в сторону морского берега и тротуар перед домом опустел.

Про море я знал. Дед, похоже, отправился на скутере на разведку. Пора было двигаться в путь и мне. Камуфляжный костюм, высокие кожаные берцы, на поясе фляжка с водой и два ножа. Финка и "Тайга" - универсальный нож, похожий на мачете.

Пользуясь тем, что чайник не успел остыть, развёл кофе и заполнил им литровый термос. Но с собой его брать не стал, оставил дома. Быстренько провёл ревизию в холодильнике. Так, в морозилке две свиные отбивные и куриная грудка. День-другой пролежат, завёрнутые в фольгу, пока холодильник окончательно не разморозится. Два литровых пакета яблочного сока - это здорово! С пол-литра молока в открытом пакете. Выпью молочка на дорожку. Полукопчёная колбаса, масло, сыр - наделать себе бутербродов на весь сегодняшний день. В хлебнице целый батон и половинка чёрного. Вчера вечером, как провидение, понесло меня в булочную. Растяну на два-три дня. Открытый кетчуп - дня три простоит. Майонез съем за ужином, открытые консервы - тоже на ужин. Хорошо, что вчера не набрал пельменей, было такое намерение.

Всё, надо идти. Подошёл к металлическому шкафу, стоящему в спальне, отпёр оба замка. Вот оно - моё главное богатство. Пятизарядное помповое ружьё 12-го калибра (шестой патрон - в стволе), с полусотней патронов, пулевых и картечных. Газовый пистолет "Браунинг" с запасной обоймой. Каждая - на пятнадцать патронов. И наконец - гладкоствольный карабин "Сайга" с двумя десятизарядными магазинами и двумястами пулевыми патронами. Взяв "Сайгу", решил не тащить помповик и не очень-то пригодный для полевых условий газовый пистолет. Им только шум производить.

Чуток поразмыслив, положил в рюкзачок пачку с двадцатью патронами. Снаряжённый магазин сунул в набедренный карман камуфляжных штанов. Второй воткнул в карабин, передёрнул затвор, загоняя патрон в ствол, поставил на предохранитель. Бутерброды и бинокль лежали в небольшом рюкзаке за спиной.

Тщательно заперев на два замка наружную тяжёлую металлическую дверь квартиры, вышел на улицу и слегка сощурился от яркого солнечного света. Противосолнечные очки я никогда не носил, считая это ненужным пижонством.

Пошёл, для начала, направо, туда же, куда уехал на скутере старик. В торце нашего дома находилась сберкасса. Сейчас на крылечке, перед запертой металлической дверью, топтались двое мужчин.

- Эй, мужик, у тебя лома или монтировки не найдётся?- окликнули они меня,- хотим вот Сбербанк распотрошить. В доле будешь. Там денег-то немеряно.

Отрицательно помотав головой, пошёл дальше, не пускаясь с ними в дебаты. Лом и монтировка у меня были, но я не собирался давать их кому попало. Тем более придуркам, которые думают, что в джунглях им пригодятся деньги. Разве что, купюрами костёр разводить.

Через полсотни метров дорогу мне перегородила неширокая речка. Она текла в сторону моря (океана? Пусть будет пока море, термин роли не играет). Речку легко можно было перейти вброд, но я повернул назад, на сто восемьдесят градусов. Меня не устраивала близость реки к дому. Сюда ринется за питьевой водой всё население дома. Мне нужен был более отдалённый питьевой источник.

Возле дверей сберкассы толклись уже трое, четвёртый нёс из дома лом. От берега к дому тянулись люди.

- Людка, купальник-то есть?- кричала одна женщина другой.

- Мам, где мои плавки?- канючил десятилетний пацан.

Искупаться все решили. Ну-ну. Только это не Сочи и не пляж пионерлагеря. Буйков нет, спасателей тоже. Что в воде - кто знает?