Мы никогда не узнаем, сбылся ли тот мой сон про похороны Джиджи. Жива ли она? А может быть, лежит мертвая где-нибудь в подворотне?

Сперва Грейс и Энджи сильно рассердились: Джиджи Гарсиа опять не явилась на просмотр! Впрочем, она в своем репертуаре. Но потом они начали беспокоиться, и уж совсем заволновались, когда Энджи вспомнила про сумасшедшего, который изводил Джиджи звонками. Одна из младших секретарш агентства в Париже призналась, что дала номер Джиджи человеку, чье имя даже не удосужилась узнать.

Самое печальное, что у Джиджи никого не было в целом свете – ни родных, ни друзей. И не у кого было узнать, где она. Два года она провела в мире моды – два скандальных, безумных года. Казалось, земля горит у нее под ногами. А теперь вот она исчезла без следа – и нас всех охватило тягостное чувство безвозвратной потери. Такая уж была Джиджи: она могла невыносимо раздражать, но без нее стало грустно и тоскливо. И все же она словно осталась с нами, где-то в глубине подсознания: яркий, незабываемый образ… Наверное, именно такой и должна быть настоящая супермодель.

А для меня ее исчезновение означало еще одну трудность, правда, мне стыдно было даже думать об этом, – я потеряла своего главного свидетеля.

– Это как раз не так страшно, – сказала мне Грейс, – оказывается, я записала разговор с Хиро на пленку.

Джорджина уже дала делу ход. Мне позвонила Лебедь и сказала, что старик Такамото очень огорчен выдвинутыми против его компании обвинениями в расовой дискриминации и собирается сам прилететь в Лондон. Джорджина дала понять его адвокатам, что располагает для возбуждения дела материалами и двумя железными свидетелями – тогда бедная Джиджи еще была с нами. Джорджина предложила «Такамото инкорпорейтед» решить вопрос мирным путем, до судебного разбирательства. Лебедь объяснила мне, что мистер Такамото сам взбешен словами Хиро и очень обеспокоен – ведь если они проиграют дело, то его компания будет дискредитирована, потеряет свое лицо. Поэтому он согласился уладить дело без суда.

Я получила деньги. Не слишком большую сумму, что-то около двадцати пяти тысяч фунтов, и вложила ее не так, как предполагал Маркус. Я сняла большую квартиру, чтобы у мамы, Тути и Лероя было по собственной комнате. А сама собиралась поселиться с Маркусом. Я уже точно знала, что скоро выйду за него замуж, и поэтому была готова с ним спать. Сам Маркус, правда, хотел, чтобы мы поженились, когда его фотоагентство станет на ноги.

Но я могла и подождать. Мне перестали сниться кошмары. Каждый день мне в голову приходили новые идеи, я придумывала новую одежду, кроме того, у нас в семье появилась и новая модель. Я примеряла свои задумки на нашу маленькую певицу Тути, и всякий раз поражалась: как она вытянулась! Ее подростковая фигура нежно округлилась, так что она стала для меня поистине идеальной моделью. Я смотрела, как она расхаживает взад-вперед по комнате, перелистывала журналы мод, которые теперь могла позволить себе покупать, и, рассматривая глянцевые развороты, с трудом могла поверить, что целый год, промелькнувший, словно миг, я сама принадлежала этому миру. Но это было так далеко, на другой планете.

Правда, если мои мечты сбудутся, – а я верила, что так оно и случится, – я снова стану частью этого мира. Только на этот раз я сама буду определять свою судьбу – черную или белую.