…Было уже поздно, когда Алиса выскользнула в сад и зябко поежилась – ночи стояли еще совсем холодные и тихие – где-то теплых гнездах отсиживались соловьи, концертирующие здесь с большой охотой с начала апреля. Ей хотелось взглянуть с террасы на спящий город, светящийся внизу морем мигающих огоньков. Приглядевшись, она обнаружила подсвеченные прожекторами громады соборов и движущийся по изгибам набережной яркий поток автомобильных фар.

– Ай да Лаура – молодец! Этак невзначай, ловким маневром, задержала-таки Остина при себе. Нельзя было не заметить его тревогу, ненадежно скрытую юмором и брошенное словно мимоходом: «мой отъезд, кажется, придется перенести». Конечно, теперь он должен оградить от опасности журналистку Серджио, сделавшую столь рискованный ход. Завтра все эти люди, там внизу, будут читать взрывную статью Лауры – восхищаться, ненавидеть, бояться.

А кто вспомнил бы о тебе, Алиса, если бы вчера брауновский «пежо» не подоспел вовремя? Немногие – ой, немногие…

Она вздрогнула от прошедшего вдруг о спине озноба и тут же почувствовала на плечах шелковистое тепло.

– Уж и не припомню, который раз за свою жизнь я накрываю женские плечи пиджаком – вот, оказывается, истинно мужское занятие – не стрельба, не скачки, не драки, – рядом с Алисой в угольной тени от мохнатой пихты стоял Остин.

– Ничего себе – пиджак! Даже в полной темноте и сильном опьянении я назвала бы эту вещь меховым манто, – погладила Алиса пушистый ворс. – Не стану спорить – одаривать несчетное множество женщин дорогими шубами – истинно мужское дело. Это, если я не ошибаюсь – норка?

– Соболь, Лиза, серебристый соболь, – мех северных королей. Но это не манто – а палантин. Мне подарили его охотники-эвенки, как «необходимую вещь для дома». Может быть, они предполагали, что я буду использовать его как одеяло или укрывать в старости подагрические колени. Считается, что эти шкурки имеют целебную силу. А может – предназначали подарок моей «хозяйке». Я им немного помог – а этот мех – самое дорогое, что они там в своих сибирских лесах имеют. Так что – носи на здоровье!

– Но у меня такое ощущение, что дар попал не по адресу. Или у тебя их много? – Алиса облокотилась на каменный парапет, напрасно всматриваясь в скрытое тенью лицо Остина.

– Нет, и этот мех, и ты – у меня в одном экземпляре и вы очень подходите друг другу, – он рассматривал Алису, мягко освещенную падающим из окон дома светом.

За ней и вокруг нее – лунный ореол святящегося вдалеке города. Тонкие кисти, сжимающие у подбородка накидку и лицо, погруженное в мех, казались мраморными. Лишь глаза – огромные и темные – живые, насмешливые, чудные…

– Мне понравилась твоя Лаура. Она, действительно, интересная женщина. С такой не соскучишься. Да к тому же – в зените славы и очень хороша… Хотя, по-моему, ты не очень утруждал себя комплиментами в ее адрес.

– Она игрок. Игрок рискованный и немного играющий на публику. Лаура не всегда понимает, что, рискуя собственной жизнью, мы не вправе подставлять под удар других – в этом и состоит личная ответственность каждого, кто имеет хоть какую-то власть. В ее статье прозвучит имя, которое лучше было бы до поры до времени держать в тени. Назвав человека, решившего выдать членов мафиозной семьи, она, естественно, ставит его под угрозу. Наивно рассчитывать на обещанное прокуратурой прикрытие. По закону мафии предатели приговариваются к смерти и, надо сказать, они почти никогда не нарушают подобных обещаний, не взирая на самые строгие меры предосторожности. Лауру захлестывает азарт преследования и она теряет контроль. Наверное, просто боится, что у нее перехватят инициативу, – Остин немного горячился, чувствовалось, что это для него больная тема.

– Не очень-то лестная характеристика сеньориты Серджио, впрочем, на правах близкого друга, ты имеешь на это право, – Алиса решительно направилась к дому.

– Не пора ли к гостям, Остин?

– Я уже давно всех выпроводил. Завтра у меня совсем не простой день. И тебе пора спать, детка. Ты же у нас – отдыхающая, а поэтому плюнь на всю нашу возню, возьми у Доры ключи от малышки «фиата» и гоняй себе по окрестностям в поисках творческой радости.

– Отлично, я прямо с утра начну бегать за бабочками или кайфовать у мольберта на каком-нибудь высоченном холме, пока здесь, внизу, сильные и смелые будут бороться за справедливость. Приятных снов, Остин! – Алиса решительно пошла к дому.