7
— Ну кто сказал, что так хорошо быть манекенщицей! Жуткая работа и довольно вредная, а молока никто не дает.
Лена вскочила в прицепной фургон и побыстрее захлопнула дверь, чтобы внутрь не проник холодный воздух. Гревшаяся под теплым свитером Надя усмехнулась:
— Тут не молоко давать надо, а что покрепче. Например, фронтовые сто граммов. Иначе точно схватишь воспаление легких.
Лена закуталась в огромный пуховой платок, так кстати положенный Ольгой Васильевной в сумку. У нее зуб на зуб не попадал от холода, а губы, наверное, совсем посинели. Правда, под слоем помады этого не было видно. Надя сочувственно взглянула на нее:
— Приободрись, бывает и хуже. Бывает, и на морозе с голой спиной стоять приходится, а сейчас не меньше плюс десяти. Хочешь стать профессионалом — терпи.
Лена смолчала. Гримерша Света налила в кружку горячий чай из термоса и протянула Лене:
— На вот, погрейся. Вообще-то на Западе ни одна профессиональная манекенщица не станет терпеть подобные условия.
— Станет, если овчинка стоит выделки. А наша сегодняшняя овчинка стоит и обливной дубленки. — Надя скинула с плеч свитер и поднялась. — Ну что, девочки, моя очередь идти на экзекуцию.
Она поправила складки ярко-зеленого вечернего платья и вышла, аккуратно прикрыв за собой дверь. Однако холод все равно успел проникнуть внутрь. Лена допила чай и обхватила руками термос. Хоть бы чуть-чуть был горячим! Проклятые японцы, так заботятся о теплоизоляции!
— Вообще твой Болотов — парень с причудами. — Света раскладывала на маленьком столике косметические принадлежности, готовясь заняться Лениным лицом перед очередной серией снимков. — Выдумал — тащиться за сто километров на рассвете!
Лена покорно вздохнула. Вставать на рассвете она тоже терпеть не могла, но тут был исключительный случай. Всю прошлую неделю они с Игорем ездили на его «фольксвагене» по Подмосковью и выбирали натуру для съемки. Наконец остановились на Звенигороде. Тихая неброская красота лесной опушки над обрывом должна была контрастировать с тщательно продуманной вычурностью вечерних платьев от Каватино, которые им предстояло продемонстрировать. Лена уже поняла, что Игорь любит работать на контрастах. Эффект иногда получается просто сногсшибательным — вспомнить хотя бы тот снимок Нади с итальянской выставки.
За то достаточно короткое время, которое они с Игорем были вместе, она успела так проникнуться его мыслями и заботами, что ее собственные мысли и заботы отошли на десятый план. Как это получилось, Лена и сама не понимала. Поэтому удачно найденное место обрадовало ее не меньше, чем его. Ради него, а вовсе не из желания увидеть себя на журнальной обложке она готова была встать хоть в пять утра, хоть в три ночи. Как скажет.
Лена быстро переоделась, сменив ядовито-синий туалет на вишневое платье с разрезами по бокам чуть ли не до талии. Света критически оглядела ее:
— И кто, интересно, такое станет носить? Кавантино — не Ив Сен-Лоран, не Валентино и не Карден. Впрочем, тебе даже это безобразие идет. Сейчас чуть-чуть подправим губы, и будешь как новенькая.
Света провела кисточкой по Лениным губам, что-то сделала карандашом и критически посмотрела на результаты своего труда:
— В порядке.
Через полчаса Лена снова сменила Надю на площадке.
Обратно они возвращались втроем — Игорь, Лена и Надя — на машине Игоря. Свету, туалеты от Кавантино и сам фургончик, где они все размещались, увез грузовик Алика, шофера агентства «Блю стар».
Игорь гнал свой «фольксваген» по почти пустому шоссе. Лена сидела рядом с ним, а Надя расположилась вместе с сумками на заднем сиденье. Некоторое время все молчали. Как ни странно, в присутствии Игоря и Нади Лена до сих пор чувствовала неловкость. Она еще слишком хорошо помнила, как Надя прижималась к Игорю на приеме у Паолы. И потом эти ее намеки на совместное возвращение из Парижа… Хотя теперь-то все ясно, каждая собака в агентстве знает, что Игорь сделал Лене предложение. И все равно…
А вот Надя, похоже, никакой неловкости не чувствовала.
— Курить у тебя в машине можно, дорогой тиран? — спросила она, доставая белую пачку «Давидофф».
— А как же цвет лица?
— Забочусь, забочусь. Я же нечасто.
— Кури. — Игорь через плечо протянул ей зажигалку.
Надя приоткрыла окно, чтобы дым не шел в салон.
— Послушайте, граждане, у меня есть предложение.
Игорь скептически хмыкнул:
— Ну-ну.
— Нет, правда, совершенно замечательное предложение. Поехали сейчас ко мне. Музыку послушаем, поболтаем. И потом, есть событие, которое следует отметить.
— Новый контракт?
— Я имею в виду вас. Ну, что Игорь скрытничает — понятно. Но ты, Леночка! Я тебя не понимаю. Увела у всех из-под носа самого завидного жениха и молчишь.
Лена улыбнулась и ничего не сказала. Вообще-то реплика Нади ее слегка покоробила. У кого это «у всех» — себя она, что ли, имеет в виду? Да и не собиралась Лена никого ни у кого уводить! Игорь искоса взглянул на Лену и бросил:
— Это я ее увел. У другого жениха.
— Ого! — Надя затянулась сигаретой. — И долго старался?
Это прозвучало не слишком лестно для Лены, но Надя так очаровательно улыбнулась, что сгладила неловкость.
Игорь усмехнулся:
— Быстрота и натиск — вот мой девиз.
— Так как насчет поехать и отметить? У меня есть твой любимый «Джек Дениэльс». Я же знаю, ты предпочитаешь его любому другому пойлу.
— Спасибо и за «Дениэльса», и за «пойло». Я за рулем.
Надя оказалась настойчивой:
— Машину можно оставить в моем гараже — мой «жигуль» все равно в ремонте. Вызовешь по телефону такси, а завтра заберешь свою тачку.
Игорь промолчал. Надя не отставала, перейдя в атаку на Лену:
— Леночка, тебе нравится мое предложение? Едем?
Ехать к Наде, тем более с Игорем, Лене не хотелось. И уж совсем не хотелось, чтобы он отправился к ней завтра за своим «фольксвагеном». Конечно, они друзья, но все бывает. Что-то Лене подсказывало, что не стоит Наде слишком доверять, по крайней мере, в отношении мужчин. Однако она постаралась отказаться как можно вежливее:
— Может быть, в другой раз? Я не привыкла так рано вставать, как сегодня, голова болит.
— Ну, манекенщица должна быть готова ко всему: и встать в четыре утра, и отработать съемку, и потом еще пойти на кастинг, а надо — и на показ. Если она, конечно, профессионал.
— Я не волшебник, я только учусь, — отшутилась Лена, оставляя Надину шпильку без внимания.
— Надюш, в другой раз. — Игорь наконец взял инициативу в свои руки. — В другой раз и заедем, и выпьем, и поговорим. А сейчас я просто отвезу тебя домой.
— Как хочешь. — Надя щелчком отбросила догоревшую сигарету за окно. — Как хочешь.
Они завезли Надю на Ленинский и поехали дальше к центру. Лена заметила, что Игорь свернул в сторону Бронной, хотя это было им совсем не по пути.
— Куда мы направляемся? — поинтересовалась она. Впрочем, за время общения она уже успела привыкнуть к его сюрпризам.
— Тут недалеко есть неплохой ресторанчик. Посидим, поговорим.
— Ты же не хотел.
— А теперь у меня изменились планы.
Ресторанчик «Альбатрос», куда Игорь ее привел, действительно оказался забавным. Он был декорирован под большую каюту: на стенах висели морские карты и подобия штурвалов, окна были похожи на иллюминаторы, на официантах была сине-белая униформа — морской стиль.
Несмотря на пресловутое «за рулем», Игорь взял себе и Лене два коктейля «Девятый вал» — отнюдь не безалкогольных. Глотнув немного, Лена вопросительно взглянула на него. Он пояснил:
— Джин, белый вермут и немного лимона.
Она понюхала и поморщилась:
— Не слишком ли крепко?
Он усмехнулся:
— Видишь ли, мне нужно кое-что тебе сообщить, но я побаиваюсь. Поэтому решил чуток пропустить для храбрости.
Лена встревожилась:
— Что сообщить?
— Не пугайся, ничего страшного. — Игорь сделал большой глоток из своего стакана.
— Если мне придется ждать, — предостерегающе начала Лена, — пока ты допьешь эту адскую смесь…
Он усмехнулся:
— Да нет. Уже стало легче.
— Ну так говори же.
— Я завтра уезжаю.
У Лены потемнело в глазах. Неожиданно охрипшим голосом она прошептала:
— Как? Куда?
— В Париж. Я вчера вечером получил факс от своего приятеля и партнера по бизнесу. Кое-какие дела требуют моего присутствия.
— Это… Надолго?
Он пожал плечами:
— Не знаю. Надеюсь, что нет. Недели две, может быть, месяц.
Месяц! Так долго!
— А как же я?
Игорь виновато посмотрел на нее:
— Думаешь, мне так уж хочется от тебя уезжать? Особенно теперь. Не хотел тебе до времени говорить, думал сделать сюрприз, но, раз уж так, скажу. Я уже присмотрел для нас с тобой квартиру и почти договорился о покупке. В районе Мосфильмовской. Прекрасное место.
Лена притворно-укоризненно покачала головой.
— И до сих пор молчал?
Он грустно улыбнулся:
— Собирался отвести тебя туда на той неделе. А теперь вот не знаю…
— Если тебя волнует только это — мне совершенно все равно, где жить, лишь бы с тобой. Потом, я тебе доверяю — в квартирах ты наверняка разбираешься лучше меня.
Лена тоже сделала большой глоток «Девятого вала», чтобы набраться храбрости, и решительно сказала:
— Я поеду в Париж с тобой.
— И об этом я уже думал. К сожалению, это совершенно исключено.
— Почему? Ты не хочешь, чтобы я была все время с тобой?
— Любимая, это мое самое большое желание. Но, возможно, мне придется поездить по стране и вообще по Европе. Помимо прочего, у меня не будет времени, чтобы должным образом о тебе заботиться.
Он старался быть убедительным, но Лена упрямо мотала головой:
— Не надо обо мне заботиться. — Она умоляюще посмотрела на него. — Только возьми меня с собой.
Игорь заметно расстроился:
— Ну будь хорошей девочкой! Месяц — не такой уж долгий срок. А я постараюсь сократить его до двух недель.
Лена поняла, что он уже принял решение и уговаривать его бесполезно. Мир сразу потускнел, и жизнь на ближайшее время утратила всякую привлекательность. Она тихо спросила:
— Может быть, ты хоть объяснишь мне, что за дело? Или это секрет?
— Да какой там секрет! У меня подписан контракт с «Нью ревю», который кончается через три месяца. В принципе то, что они хотели, я сделал еще перед отъездом в Москву. Но сейчас возникли всякие непредвиденные сложности.
— А расторгнуть этот контракт нельзя?
— Придется платить огромную неустойку. А поскольку я собираюсь жениться, мне хотелось бы тратить деньги только на свою невесту.
— Так ты из-за денег?
— Больше из-за репутации. Отказ от солидного контракта без убедительной причины сильно повредит мне в дальнейшем. Ты же не хочешь, чтобы я остался без работы?
Лена поняла, что придется смириться с его отъездом как с неизбежностью. На глаза навернулись слезы, и она поспешно опустила ресницы, чтобы Игорь их не заметил. Но он, конечно, заметил и накрыл ее руку своей ладонью:
— Ну что ты, глупенькая! Всего-то четырнадцать дней разлуки! Зато потом у нас впереди целая жизнь!
Она подняла на него глаза:
— Обещай мне…
— Все, что угодно!
— Что ты никогда никуда без меня больше не поедешь! Это будет последний раз.
— Обещаю… — Он помолчал и добавил: — По возможности.
Лена вздохнула. Конечно, своей работой он ради нее никогда не поступится, и с этим ей придется смириться. Она вздохнула и переменила тему:
— А как же быть с квартирой?
Игорь улыбнулся:
— Ага, все-таки интересуешься! Мы поедем и посмотрим ее прямо сейчас, если ты не против.
Лена поднялась из-за стола и взяла сумочку:
— Я, наверное, страшная дура. Всегда делаю то, что ты скажешь.
Мосфильмовская улица — довольно тихое место. Его любят западные дипломаты и политическая элита за кажущуюся уединенность и одновременно близость к центру. Кроме того, говорят, здесь благоприятная экологическая обстановка.
Насчет экологии Лена ничего не могла сказать, но дом ей сразу понравился: он явно принадлежал к «сталинским», но не был подавляюще большим и пугающе серым. А потом, Лене всегда хотелось жить в доме с эркерами. «Если в нашей квартире тоже будет эркер, — загадала она, — значит, все сложится хорошо». Пока Игорь запирал «фольксваген», Лена осмотрела дворик. Очень симпатичный, зеленый такой, мамаши на скамеечке, детишки в песочнице возятся… Какие славные малыши, особенно тот беленький карапуз в синих штанишках. Когда-нибудь…
— Думаешь о будущем? — Игорь подошел сзади и обнял ее за плечи.
Лена покраснела:
— Просто загляделась.
Они поднялись на лифте на пятый этаж. Игорь не стал звонить, а открыл дверь своим ключом. Лена удивилась, но ничего не сказала.
— Прошу! — Он пропустил ее вперед.
Большой, почти квадратный холл, в него выходят три застекленные двери. Лена в изумлении огляделась:
— Сколько же здесь комнат?
— Три.
Она с сомнением покачала головой:
— Не многовато для двоих?
Он улыбнулся:
— У тебя московские представления о жилплощади. Француженка бы спросила, как мы будем жить в такой тесноте.
Лена обиделась:
— Извини, что я не француженка.
Он улыбнулся.
— Ничего-ничего. Но, я надеюсь, нас недолго будет двое. Тебе же понравился тот малыш во дворе?
Не ответив, Лена распахнула ближайшую дверь. Большая светлая комната была абсолютно пуста.
— А где же мебель?
— Я разве не сказал? Здесь никто не живет, квартира уже месяц как выставлена на продажу.
Лена прошлась по комнате, выглянула в окно. Оно выходило на двор. Малыша в синих штанишках в песочнице уже не было. Игорь подошел к ней:
— Я думал, здесь будет моя домашняя студия. Вон там — видишь? — кладовка, в которой можно проявлять пленки. В соседней комнате будет наша спальня, а в комнате с эркером сделаем детскую.
— Я смотрю, ты уже все продумал. — Лена была уязвлена. — Мог бы и со мной посоветоваться.
— Но тебе же здесь нравится?
— Да, но…
— Никаких «но». Значит, я угадал.
Лена хитро посмотрела на него:
— А если бы мне здесь не понравилось?
Он пожал плечами:
— Этого не могло произойти.
— А если бы?
Игорь обнял ее и заглянул в глаза:
— Тогда бы мы нашли еще что-нибудь. Я бы никогда не заставил тебя жить там, где ты не хочешь. Я же тебя люблю.
Последовавший за этим поцелуй служил подтверждением его слов. Он привлек ее к себе, и она снова почувствовала тепло его мускулистого тела и аромат кожи. Его губы целовали ее сначала нежно, а потом со все нарастающей страстью.
— А не посмотреть ли нам нашу спальню? — прошептал Игорь между поцелуями и подхватил ее на руки. Она обняла его за шею. Он вынес ее в коридор и ногой распахнул дверь комнаты напротив.
Лена увидела, что эта комната совсем не пуста — посередине стояла огромная кровать. Игорь бережно положил ее на мягкий голубой матрас.
— Это единственная мебель, которую я позволил себе купить без тебя. — Его руки нетерпеливо освобождали ее тело от одежды. — Ее делали на заказ.
— А если она мне не понравится? — прошептала Лена, расстегивая пуговицы его рубашки.
— Выбросим на помойку.
Потом Лена лежала в объятиях Игоря. Она была счастлива, но не могла не думать о разлуке.
— Я так люблю тебя, — прошептала она еле слышно. — Возвращайся поскорее.
