16
Где-то был ответ на проклятый вопрос «что делать?». Но где?! Если б кто-то подсказал, так машину б ему отдал, поклялся бы никогда больше не изменять жене… во время предвыборной кампании! Черта с два кто подскажет!
Агеев гнал машину к своему дому, вцепившись в руль с такой силой, что, казалось, еще немного и согнет его «восьмеркой», какая бывает на искореженном велосипедном ободе.
Что делать? Как избежать надвигающегося кошмара?! Раз пять звонил Анжеле — не берет трубку; наверное, умотала из города. Чует кошка… Да если б и дозвонился, встретился, что бы она сказала? А что он мог сделать? Избить ее? Рука не поднимется. Да и проку от этого никакого. А Лера уехала домой, готовиться к выступлению. Ну, и как же он сможет уговорить ее остаться дома? Не объясняя причины?
В кино такие страсти показывают, смотришь и думаешь: надо же какой дурак мужик, совсем не соображает, чем кончится этот визит к страстной стервочке! А потом одеваешься и топаешь на тайную встречу в уютной спальне. Это ж в кино всякие ужасы случаются. Ну, может быть, в Москве. А здесь в тихом Прикубанске откуда?! И — попался… Влип по уши.
Разве можно было предположить, что Анжела способна на такое? Даже теперь, прослушав кассету, Агеев не мог поверить, что она добровольно это сделала. Красивая, ласковая, страстная, она любит его. Он же видел, чувствовал это!
Попался… В милицию однозначно нельзя обращаться. Бандиты выполнят свою угрозу. Даже если их потом поймают, ему от этого легче не станет. Попросить помощи у друзей? Агеев тяжело вздохнул. Таких друзей у него не осталось. А все из-за Леры! Как стала она мэром, так и посыпались ненавязчивые просьбы: надо бы квартиру побольше, поговори с женой, надо бы зятя главным инженером (тещу — главным бухгалтером, сестру — директором магазина, двоюродного брата — начальником автоколонны) сделать, пусть жена поможет. Надо бы, надо бы! Разве можно об этом говорить с ней? И не говорил, не помогал. Обижались, отдалялись… Не с кем даже посоветоваться!
Разбрызгивая лужи, «волга» стремительно мчалась по улицам Прикубанска. На одном из перекрестков Агеев проскочил на красный свет и уперся в полосатый жезл гаишника. Машинально затормозил и только после второго требования предъявить документы сообразил наконец, что от него хочет мужик в черном тулупе. Теперь нужно было решать другой вопрос «что делать?» — мелкий, незначительный, глупый. Но пока его не решишь, не двинешься к решению главного. Черт побери!
— Пожалуйста, предъявите документы! — в третий раз, уже раздраженно, рявкнул сержант.
— Извини, начальник, — пробормотал Агеев, доставая из кармана десятитысячную купюру и протягивая ее гаишнику. — Виноват, задумался.
— А это уже взятка должностному лицу, — властно напыжился сержант. — Выходите из машины.
— Что, мало? — разозлился Агеев. Когда все было нормально, он редко нарушал правила движения, а если нарушал, гаишника рядом не было; если был, брал деньги без лишних разговоров. Сейчас же, когда вот-вот случится катастрофа, честного из себя корчит! Мелькнула даже мысль о том, что сержанта специально здесь поставили подлецы шантажисты. Но он же не специально проехал на красный свет…
— Вы не очень-то уважаете закон, — сурово отчеканил сержант и взял в руки рацию.
— Держи, — Агеев сунул милиционеру водительские права. — Если будешь звонить, лучше сразу начальнику милиции Чупрову или Гене Бугаеву. Они подскажут, что делать.
Сержант внимательно посмотрел на Агеева, потом долго изучал фотографию на правах, осмысливал фамилию, пока наконец не скумекал, в чем дело. Но и потом виноватым себя не почувствовал, извиняться не спешил. Демократия!
— Вы проехали на красный свет, создали аварийную ситуацию на улице. Я выполняю свои обязанности, и никто не скажет, что я не прав, задерживая вас.
— Да прав ты, сто раз прав! — нетерпеливо ерзал Агеев. — Я виноват. А знаешь почему? Жена моя — мэр города, Валерия Петровна…
— Я это понял, но…
— А мне только что позвонили на службу и сказали, что на нее готовится покушение! Когда будет выступать на встрече с общественностью города, понимаешь? Вот я и лечу к ней, и правила нарушаю. Конечно, может, это и шутка, у нас же много шутников развелось… А если нет? Пусть сама решает.
— Вот сволочи! — возмутился сержант, возвращая права. — Совсем обнаглели. А вы не засекли номер телефона?
— Кто-нибудь засекал в таких случаях? Ты деньги-то возьми, — Агеев сунул десять тысяч в карман тулупа. — Я человек дисциплинированный, понимаю, что нарушил. Но и ты меня пойми.
— Может, помощь нужна? — встревожился сержант.
— Если нужна, это Чупров с Бугаевым пусть думают. Послушай, а ты не видел здесь парня в кожаной куртке и темных очках, на мотоцикле? На «яве»?
— Да их тут знаете сколько проезжает за день?
— У этого номера нет. Это не нарушение — ездить на мотоцикле без номера?
— Нарушение, конечно, — согласился сержант. — Отлавливаем, штрафуем… Да все без толку. Сами знаете, они теперь ничего не боятся.
— Понятно. Извини, что так получилось, — Агеев рванул вперед, не дожидаясь разрешения.
Оказывается, и встреча с суровым гаишником может быть полезной! Так напряженно думал — и ничего, а тут идея сама в голову ударила. «Покушение, Лера! Мне позвонили на службу и предупредили, что ни Чупров, ни Бугаев не спасут, террористы все продумали! Я не хочу, чтобы ты подвергала свою жизнь смертельной опасности, Лера, поэтому сегодня ты не пойдешь на эту встречу. Обойдутся без тебя! Не пущу, и все!»
Хороший или плохой, но это был выход. Оставалось только придумать, каким образом он ее не пустит, если слова не возымеют действия.
Они, конечно же, не возымеют… Но время для убеждения есть. Мало, правда, но есть!
Бросив машину у подъезда, Агеев не стал дожидаться лифта, помчался вверх по лестнице, перепрыгивая через две, а то и три ступеньки сразу. Остановился у двери своей квартиры, отдышался, поправил пояс на плаще — не хотелось выглядеть излишне суетливым и взволнованным… А как должен выглядеть муж, которого предупредили, что вскоре убьют жену? Да черт его знает! Было такое: Лере позвонили, угрожали расправой, если не прикажет директору маслозавода выплатить зарплату за два месяца. Тогда любящий муж рассмеялся и посоветовал завести штук семь телохранителей… Поверит ли она, что теперь любящий муж не на шутку встревожился?
Почему бы и нет? Маслозавод — не выборы в Государственную Думу. Ситуация намного серьезнее, и он просто обязан встревожиться. Агеев снял шляпу, старательно пригладил волосы, еще раз поправил пояс на плаще и открыл дверь.
В квартире было тихо. Он заглянул в кабинет жены, на кухню — там ее не было. Решительно вошел в спальню и остановился у трельяжа.
Мэр города Прикубанска Валерия Петровна Агеева сидела на кровати и сладко потягивалась. Похоже, звук его шагов разбудил ее. Увидев мужа, она улыбнулась спросонья — такая домашняя, аппетитная, свежая бабенка… У Бориса защемило сердце, и на какое-то мгновенье показалось, что лучше всего признаться в измене, повиниться, поклясться, что больше — никогда, никогда!.. Но даже если она простит измену, шантажисты выполнят свою угрозу, опорочат Леру, и вряд ли она выиграет выборы. Вот это ему точно не простится.
Пока он думал об этом, ее взгляд стал озабоченно-холодным. Так смотрит учительница на провинившегося ученика.
— Ты разбудил меня, — выговорила она ему. — Из-за твоих идиотских фантазий я плохо спала ночью, и сейчас даже свою речь не смогла прочитать — уснула.
— Все же какая-то польза от меня есть, — пробормотал Борис. — Пришел вовремя, разбудил.
— Спасибо. — равнодушно кивнула она, поднимаясь. — Пойду приму душ, немного поработаю, и нужно будет собираться. Сейчас три, машина будет в половине шестого. Ты решил, в каком костюме поедешь на встречу?
— Это так важно?
Он никак не мог подыскать нужную фразу. Первую, чтоб и убедительно звучала, и естественно. Прежде, когда Лера пыталась рассказывать о своих проблемах, а среди них были и угрозы всяких сумасшедших, он лишь ядовито усмехался. Черт возьми, да что же говорят женам перепуганные до смерти мужья?!
— Ты сегодня рановато домой вернулся, — не удержавшись, съязвила она, останавливаясь у двери рядом с ним. — Еще не нашел такую, которая будет ругаться с тобой, предварительно раздевшись догола?
— Лера, — судорожно сглотнув, промямлил Агеев. — Мне нужно сказать тебе что-то очень важное.
— Потом нельзя? Когда вернемся домой после встречи с общественностью? Я думаю, у нас еще будет время для серьезного разговора. Мне тоже есть что сказать тебе.
— Нет, потом нельзя. Я хочу сказать, что ты вообще не должна ехать на эту встречу.
— Вот как? Ты ревнуешь меня к избирателям? — она уже подошла к двери, но задержалась, обернулась к нему.
— Я ревную тебя к бандитам! Лера, мне позвонили на завод и сообщили, что сегодня на тебя будет совершено покушение! — выпалил Агеев.
— Спасибо за информацию. Я попрошу Бугаева принять меры предосторожности.
— Но тебя могут убить! — взволнованно воскликнул Агеев. Он и вправду волновался, ибо чувствовал — уговорить ее остаться дома вряд ли удастся.
— Меня уже четыре года собираются убить все, кому не лень, — усмехнулась она. — Я тебе редко говорила об этом, а сам ты никогда не спрашивал. Не беспокойся, люди Бугаева знают свое дело. Ну, а если случится — на то воля Божья.
— Я не хочу, чтобы ты сегодня участвовала в этой встрече, — стиснул зубы Борис.
— Это угроза, ультиматум?
— Это забота о тебе… о нас, о нашей семье!
— Лучше б ты вернулся, как обычно, поздно, — усмехнулась мэр Прикубанска. — Вчерашние фантазии я хоть могу объяснить страстью к извращениям, а вот сегодняшние — абсолютно не понимаю. Ты опять выпил?
— Я трезв, как никогда. Прошу тебя, Лера… Ты всегда все делала по-своему, но один-то раз…
— Пожалуйста, не пей больше. Мне бы не хотелось краснеть за своего мужа на банкете.
— Ты не хочешь прислушаться к моему мнению?! — закричал Агеев.
— Вот что, Боря, я тебе обещаю, мы поговорим обо всем после встречи. Давно пора. А сейчас извини.
