26

Хьюго не было в городе весь понедельник. Едва усадив Джорджи на вечерний самолет, он немедленно почувствовал отчаянную потребность позвонить Лизе. Необходимо было вернуться в Райкрофт Лодж с Лизой, чтобы заслонить впечатление от вчерашнего кошмара. Ему было очень стыдно того, что случилось в спальне, он ненавидел Джорджи за то, что она обнажила ту часть его личности, которую Хьюго всегда старался запрятать подальше. Он чувствовал, что только присутствие в Райкрофт Лодж Лизы Табор с ее юной невинностью может прогнать прочь память о его падении и очистить оскверненный дом.

Лиза оставила Дон записку с просьбой наговорить на автоответчик следующий текст: «Меня не будет в офисе в понедельник. У меня важное дело за пределами Вашингтона. Зайду во вторник в семь тридцать, перед отлетом в Лондон». Она не беспокоилась, что ее отсутствие вызовет раздражение Джока. После воскресного обеда с председателем «Ю-эс Дон» Джок вызвал Лизу в офис, и они просидели в ее кабинете до вечера, отрабатывая предложения, с которыми Лиза во вторник полетит в Лондон. Лиза уже знала, что именно она должна передать пакет предложений председателю КПТЭ.

Когда в девять часов Хьюго заехал за Лизой к ней домой, она уже сидела на крыльце, скрестив ноги в легоньких босоножках. Волосы были собраны в хвостики, подвязаны лимонно-зелеными лентами, под цвет шортов и футболки. Хьюго предупредил, что ей понадобятся теннисные туфли для прогулки. Они были в пакете, который лежал на крылечке рядом с Лизой. Девушка походила на школьницу.

Когда машина начала спускаться с Бэй Бридж и перед ними раскинулся безмятежный пейзаж Восточного побережья, Хьюго снял с руля одну руку и накрыл ею ладонь Лизы.

— Когда открывается вид с моста, — сказал он, — я все время испытываю такое чувство, как будто возвращаюсь домой. У моего дяди был охотничий домик в этих местах. И я на всю жизнь запомнил то чувство, которое охватывало меня в детстве, когда после долгой дороги машина начинала съезжать с моста.

В десять тридцать они проехали ворота.

— Домик моего дядюшки мало чем отличался от Райкрофт Лодж, — продолжал Хьюго, опять положив свою руку на руку девушки. Проезжая по дороге, фургон поднимал за собой облако пыли. Когда они проезжали мимо загона, доберманы стали кидаться грудью на проволоку. Хьюго открыл окно:

— Увидимся попозже, — прокричал он собакам.

— Когда нас нету, Пирс забирает собак к себе, — объяснил Хьюго. — У него тоже есть загон. Но сегодня я попросил Пирса оставить их здесь. Попозже сможем взять их с собой погулять.

Машина подъехала к дому. Хьюго взял с заднего сиденья корзину с едой, которую, как всегда, заказал у «Уилларда». С жаркого пыльного двора они вошли в темную прохладу дома. Только стеклянные двери в другом конце зала были оставлены открытыми, и Лиза смотрела прямо на террасу, где все они сидели только два дня назад. Хьюго принес корзину на кухню, и они вместе распаковали ее.

— Что это за шум? — вдруг спросила Лиза.

Хьюго радостно рассмеялся. Как все-таки приятно находиться с любимой вдвоем в собственном доме!

— Сейчас покажу тебе, — он взял Лизу за руку и повел к сараю, где черепахи, карабкающиеся друг на друга в котлах для стирки, издавали звуки, похожие на бряцание оружия.

— Сколько ты держишь их там? — спросила Лиза.

— Пока мы не собираемся сварить из них суп. Пирс приходит покормить их на неделе. Иногда их убиваю я, иногда Пирс. Чаще всего он. Его жена варит суп и ставит кастрюлю в морозилку. Они редко сидят в этих котлах больше двух недель после того, как их поймают, — продолжал объяснять Хьюго, ведя девушку к дому.

— Попозже кину им немного мяса. Я сказал Пирсу, что хочу сегодня покоя и тишины, так что ни он, ни его жена не появятся. Хочешь, пойдем искупаемся, пока не стало чересчур жарко.

— Да, — согласилась Лиза, тряхнув хвостиками. Этот жест вызвал у Хьюго одновременно прилив нежности и желания.

— Пойди переоденься в моей комнате, — предложил Хьюго, не заметив, как он назвал комнату, которую делил с женой.

Ставни были закрыты, и в спальне было почти прохладно. Взгляд Хьюго упал на двуспальную кровать, застеленную белоснежным покрывалом. Лиза прошла мимо него в ванную, закрыв за собой дверь. Хьюго подумал, как важна была для него в этот момент невинная стеснительность девушки. Было бы совсем не то, если бы в первый раз в спальне его жены она повела себя как дома.

В ванной Лиза разделась и, глядя на себя в зеркало, натянула темно-синий купальник. Купальник Лизы был пародией на купальный костюм школьницы, какие носили лет двадцать назад. Лиза развязала ленточки, и волосы упали ей на плечи. Девушка улыбнулась своему отражению.

Открыв двери спальни, Лиза увидела, что и Хьюго решил не отбрасывать приличия. Он переоделся в плавки в ее отсутствие, брюки и рубашка были аккуратно сложены в кресле.

— Взять одно из полотенец из ванной? — спросила его Лиза.

Несколько секунд Хьюго не отвечал, молча любуясь золотоволосой нимфой, стоящей в дверях ванной. Нет, он не будет кидаться на нее прямо сейчас: у них еще бездна времени.

— Возьми два, — ответил Хьюго, — а я понесу твои тапочки. Они понадобятся тебе, когда будем переходить пшеничное поле. Мы потренируем собак, пока не стало слишком жарко. По пыльной тропинке они отправились к загону. Собаки встречали их неистовым лаем. Хьюго наслаждался чувством собственника. Он хотел показать Лизе все, что было интересного в Райкрофт Лодж. Вашингтонские игры были сейчас за тридевять земель. Хьюго хотел, чтобы сейчас Лиза видела его совсем другим, видела человека, который любит спокойную водную гладь, кукурузные и пшеничные поля, тополя вдоль реки. Он обязательно приедет сюда с Лизой, когда откроется охота на уток, чтобы продемонстрировать девушке свое умение. А сейчас он покажет ей, насколько преуспел в искусстве дрессировки этих двух псов, которые в других умелых руках могли бы превратиться в пару черных убийц.

— Подожди здесь, — сказал он Лизе, зайдя в загон и закрывая за собой дверь. — Сидеть, — скомандовал Хьюго псам. Те нехотя повиновались, Хьюго пристегнул к ошейнику каждого длинные кожаные поводки.

— Я спущу их, когда они попривыкнут к тебе, — объяснил он Лизе.

Они вернулись к дому вместе с собаками и направились к пирсу. Несколько ступенек вдавались в горячий песок, другие были хорошо видны сквозь прозрачную воду. Хьюго поднял с песка две раковины. Смотри не поранься, — сказал он Лизе. — Раковины попадаются острые.

— Стоять! — скомандовал он псам.

Вслед за Хьюго Лиза взобралась на пирс. Доски были уже нагреты солнцем, но еще не обжигали ноги. Стоя на краю пирса, Хью замахнулся. Псы крутились вокруг, пританцовывая от нетерпения. Хьюго кинул раковины как можно дальше на газон. Две пары черных глаз следили за их полетом.

— Апорт! — скомандовал Хьюго, и обе собаки кинулись за добычей.

Хьюго взял принесенную добычу и потрепал псов по холкам. Потом он протянул руку в направлении тополей.

— Гулять, — милостиво разрешил он. Собаки тут же умчались.

— Ты не боишься, что они убегут? — спросила Лиза.

— Они выдрессированы так, что не убегут дальше границ нашего участка или участка пирса, если с ними не будет кого-нибудь из нас. Если не позвать их, они, наверное, будут носиться по пшеничному полю.

Дойдя до другого конца пирса, Хьюго нырнул в воду. Лиза увидела, как тело его погрузилось в воду, затем вновь появилось на поверхности. Хьюго одной рукой убрал с глаз намокшие каштановые волосы. Он смеялся от удовольствия. Лизе приятно было смотреть на Хьюго. Хотя внешность мужчин не была для нее определяющим фактором, все-таки было приятно, что наряду с тем, что интересовало девушку — влиянием, доступом в те круги, куда Лизе никогда не пробиться самой, — Хьюго был еще к тому же красив. Лиза воспринимала это как дополнительное вознаграждение. Она нырнула вслед за ним.

Минут через пятнадцать они опять выбрались на пирс, и Лиза сказала, что, пока еще не очень жарко, она хочет, чтобы Хьюго покатал ее на лодке.

— У меня есть моторка, — предложил Хьюго.

— Нет, мне больше нравится на веслах, — сказала Лиза. — Так спокойнее. Я хочу посмотреть на уток, которые, бедняжки, подрастают себе спокойно, не подозревая, что скоро осень и они обречены.

Хьюго протянул руку и провел пальцем по шее Лизы там, где вода с мокрых волос тоненькими струйками стекала к ее груди.

— В отличие от уток у нас впереди много времени, — сказал он.

Грести было нетяжело, однако солнце стояло уже довольно высоко, и Хьюго взмок от пота. Волосы Лизы почти просохли и были влажными лишь там, где касались тела. Легкое марево застилало противоположный берег.

Хьюго не хотел заплывать на территорию Пирса. Супруги Пирс были довольно болтливы, а он не предупредил, приедет ли с друзьями или один. В любом случае, зачем им сплетни. Не стоит заплывать за тополя.

Когда они подплывали к кустам, оттуда с громким кряканьем вылетели две утки. Лиза глядела зачарованно, как утки перелетели через реку и исчезли из виду. Миновав первую полосу деревьев, Хьюго отпустил весла, и лодку постепенно прибило к берегу. Издалека слышался лай.

— Обуйся, — посоветовал Хьюго.

Она спрыгнула на песок, и они с Хьюго пошли на поле, где доберманы опять играли с пугалом. Они рвали на куски тряпки, вытаскивали солому, подбрасывали пугало в воздух, затем бросали на землю и описывали победные круги вокруг, прежде чем подхватить свою жертву и начать все сначала.

Хьюго пронзительно свистнул. Псы уставились на него. Оба тяжело дышали, глаза их были налиты кровью, в зубах одного был пучок соломы, в зубах другого — кусок белой тряпки.

Подождав, пока они успокоятся, Хьюго скомандовал «гулять!», вытянув руку в сторону Райкрофт Лодж. Псы кинулись туда.

Лиза поежилась. Как и Пэтси, ей вдруг сделалось жутковато, когда она поглядела на растерзанное пугало. Словно что-то неприятное коснулось ее. Но Лиза не позволяла себе быть сентиментальной. Она отогнала от себя неприятное чувство.