Глава 11
Король Азам Истовый
Открыв глаза, его величество Азам Манорр вгляделся в полумрак своей опочивальни, вздохнул, осторожно перевернулся на правый бок… и удивленно замер: боли не было! Нигде! Не кололо сердце, не давило в правом подреберье, не жгло в животе. А еще не было изжоги. Не тряслись пальцы. Не мерзли ноги. Шевельнув рукой, король прислушался к своим ощущениям и криво усмехнулся — тело, налитое чужой жизнью, требовало движения.
Кинув взгляд в окно, за которым занимался рассвет, монарх потянулся к шнуру вызова слуг, висящему у изголовья… и остановил руку на полпути: лицезреть угодливую улыбку постельничего и полутора десятков придворных, пользующихся привилегией присутствовать во время его одевания, не было никакого желания.
«Я еще сплю…» — подумал он. И, перевернувшись на спину, подложил под голову еще одну подушку.
Тело двигалась так легко и послушно, что король, устроившись поудобнее, поднял над собой руку, несколько раз сжал пальцы в кулак. И… расстроенно уставился на свое предплечье — за последние несколько лет оно похудело как минимум вдвое и ничем не напоминало мечевую руку воина.
«Мда… Король называется…» — угрюмо подумал Азам и, повернув голову вправо, мрачно посмотрел на фамильный меч, лежащий на резной подставке из железного дерева: с момента, когда Проклятие Манорров вошло в полную силу, король к нему даже не подходил.
Немного полюбовавшись на хищный, вечно жаждущий крови клинок фламберга, Азам перевел взгляд чуть повыше. И уставился на портрет своего деда…
В предрассветном полумраке Астар Гневный казался более мрачным, чем обычно: опираясь на свой неподъемный посох, он смотрел на внука сверху вниз и презрительно кривил губы. Словно готовясь задать свой любимый вопрос: «Не надоело тебе себя жалеть?»
— Я себя не жалею… — вполголоса пробормотал монарх, с трудом оторвал взгляд от алой мантии последнего Одаренного в роду, решительно встал со своего ложа и подошел к окну. Полюбоваться на рассвет…
…Взгляд деда, сверлящий спину со стены, здорово действовал на нервы: казалось, что король Астар, маг Огня первой категории, искренне жалеет, что династия Манорров не закончилась на нем самом.
«Сам виноват… — зябко передернув плечами, подумал Азам. — Нечего было передавать корону старшему сыну, приближать к трону орден Создателя и тащить в Семиречье Академию магии. Да, лучшего варианта поддержки для лишенного Дара отца придумать было невозможно. Но… ведь это был не единственный выход, правда? Стоило уступить трон любому другому сыну — и все было бы иначе. Сильная правящая династия. И ни Проклятия, ни Слабости… Ничего…»
«Семиречьем должен править тот, кто ставит интересы короны выше своих собственных! Все остальное — мелочи…» — вспомнив любимое утверждение деда, монарх криво усмехнулся:
«Тебе было легко об этом говорить. Ты был здоров, полон сил и силы. И умер не от Проклятия, а в бою. Так, как подобает мужчине. А еще у тебя было восемь сыновей! Восемь, а не один! А из кого выбирать нам с отцом? Из одного наследника? У которого нет Дара, нет здоровья и нет будущего, а есть двадцать — двадцать пять лет нормальной жизни — и стремительное угасание? Проклятие выжигает нас изнутри, дед! Только нашу ветвь рода! Все остальные Манорры умирали здоровыми! Так может, твой выбор был не таким уж и правильным?»
Додумать мысль до конца монарху не удалось — за его спиной еле слышно скрипнула дверь, а потом в опочивальне раздался удивленный голос постельничего:
— Ваше величество! Вы уже проснулись?
— Угу… — буркнул король. И повернулся спиной к серому, затянутому грозовыми облаками небу.
— Изволите начать одеваться, сир?
— Пожалуй…
— Изволите пригласить в опочива…
— Нет! — перебил постельничего Азам. — Сегодня у меня нет времени на лишние церемонии. Одеваться буду один. А вот на завтрак пригласи графа Герна и эрра Урдена.
— А… что сказать всем остальным, сир? — склонившись в поклоне, спросил придворный, и тут из-за портьеры раздался голос верховного мага:
— Я уже тут, сир… Доброе утро! Позвольте мне помочь вам с одеванием?
— Доброе утро, эрр Урден! — Король уселся на подоконник и, жестом отпустив постельничего, уставился на мага: — Что ты такой хмурый?
— Не выспался, ваше величество…
— Почему? Что тебе помешало?
— Инспектировал замок Потерянного времени, — вздохнул маг. Потом закрыл входную дверь, активировал амулет Полога молчания и продолжил: — Искал еще одного Одаренного…
— Зачем? — удивился Азам. — У меня полно сил. Я чувствую себя заново родившимся, и…
— Если вы поедете в Элинвар, сир, то полученной вчера силы вам хватит дней на двадцать…
Стоило королю представить себе очередной приступ Слабости, как по его спине потекли капельки холодного пота.
— Так мало? Почему?
— Оглянитесь вокруг, сир! — Эрр Урден сделал шаг к стене и провел пальцем по раме портрета его величества Арзая Бездаря, отца Азама. — Вокруг вас — сотни разнообразных печатей…
— Ну, да! Их трудно не заметить… — криво усмехнулся король. — Иногда мне кажется, что я — сказочный демон, заточенный в центр пентаграммы вызова. А где-то за этими стенами прячутся маги, истово жаждущие обменять свои души на бессмертие…
— Демонов не бывает, сир. — В глазах мага промелькнуло что-то, похожее на грусть. — А вот различных пентаграмм тут действительно предостаточно…
— А жаль… — вздохнул монарх. — Может, тогда у меня был бы хоть какой-то шанс на нормальную жизнь без жертвоприношений. Ладно, Создатель с ними, с демонами. Это я так, к слову. А если серьезно, то я прекрасно знаю, что за тридцать с лишним лет ты и твой покойный отец превратили дворец в одно из самых защищенных мест в мире…
— Мы — ваши преданные вассалы, сир! — Маг пожал тощими плечами и поклонился. — Только вот вы не совсем правильно поняли, чего мы добивались. Основная цель, которую мы ставили перед собой, — это максимально уменьшить количество силы, вытягиваемой из вас Проклятием. Мы сделали все, что могли, и сейчас оно тянет из вас крайне мало… А вот за пределами дворца…
— …я медленно начну умирать… — скрипнув зубами, в унисон магу закончил король. — Так?
— Да, сир! — Отпираться эрр Урден не стал.
— А моя карета? Она же тоже вся в рунах! И когда я внутри, то тоже чувствую себя прекрасно… — задумчиво глядя на эрра Урдена, произнес король Азам.
— Увы, это иллюзия, сир! Да, и в ней есть защитные плетения, но их хватает едва на двое суток, а потом Проклятие начинает пить вашу жизнь в полную силу. Таким образом, дней через пять-семь после вашего приезда нам придется снова провести ритуал передачи жизни…
— Нет! Никакого ритуала! — прошипел король. — Поездка к мейну Лоуду отменяется: тратить на свои прихоти еще одну жизнь я не намерен…
— Но, сир, в сложившейся ситуации вызов в столицу мейн Лоуд может воспринять… не совсем правильно. Мне кажется, что, беседуя в Элинваре, вы бы имели некоторое моральное преимущество.
— Угу… — кивнул король. — Однако жизнь человека, даже виновного в самом чудовищном преступлении, — это слишком большая цена для того, чтобы платить ее за какое-то там моральное преимущество…
— Вы — настоящий король, сир! — уважительно сказал маг. И отвесил самый церемонный поклон, на который был способен. — Тогда, наверное, мне стоит обдумать текст приглашения?
Король утвердительно кивнул:
— Заодно и отправишь… Только проследи за тем, чтобы мейн Лоуд получил его после того, как до него доберется граф Олиор…
— Конечно, сир! — усмехнулся эрр Урден. — Не использовать эффект от такого извинения — это преступление…
Симон Герн ел медленно и без аппетита. Золотая двузубая вилка, которой он отправлял в рот кусочки дичи, то застывала в воздухе, то надолго застревала в лежащей на золотом блюде тушке фазана. Он не обращал внимания ни на жареного поросенка, фаршированного зайчатиной, ни на пироги с сыром, ни на свежайшую выпечку. Мало того, он не притронулся даже к кубку с вином, наполненному виночерпием в самом начале трапезы. Значит, новости, которые его беспокоили, были серьезнее некуда.
Поэтому, кое-как утолив жуткий голод, терзающий его с момента ритуала, монарх жестом выставил из трапезной слуг и, приказав эрру Урдену активировать Полог молчания, вопросительно уставился на графа:
— Ну?
Сообразив, что завтрак закончился, капитан мгновенно оказался на ногах:
— У меня плохие новости, ваше величество…
— Я уже догадался… — поморщился Азам. И, кивком приказав капитану садиться, добавил: — Я слушаю.
— В Молаге, Ферсе и Лонсе критическая ситуация, сир! — усевшись на свое место, вздохнул граф. — Продуктов в городах практически не осталось, и люди на грани голодного бунта… Несмотря на все принятые меры, цены на продукты постоянно растут, и…
— Как так? Мы же отправили туда порядка десяти обозов с продовольствием? — перебил его король.
— Да, сир! Одиннадцать! Восемь из них уже добрались до места назначения, а еще три — пока в пути. Однако на городские рынки доставленные ими продукты так и не поступили…
— Как это «не поступили»? — нахмурился Азам Манорр. — Если вы только что сказали, что восемь обозов «добрались до места назначения»? Или я вас неправильно понял?
— Основная масса продуктов была раскуплена на рынках за городскими стенами… И сразу же исчезла в неизвестном направлении…
— Как исчезла? А солдаты, несущие службу на рынках? А дежурные маги? А бургомистры, в конце концов? — удивился верховный маг. — Неужели никто не видел, что к городу подошли эти обозы?
— Видели. Дежурные маги из боевой четверки проверили содержимое телег, солдаты взяли их под охрану, а старшие обозов начали передачу груза прибывшим на рынок бургомистрам. А вот дальше начало твориться что-то непонятное. Судя по результатам расследования, проведенного служащими Тайного приказа, лидеры боевых четверок получили поддельные пакеты от командиров гарнизонов и немедленно убыли к противоположным воротам; старшие обозов вместе с солдатами, сопровождавшими груз, закончив передачу телег бургомистрам, отправились в казармы. А сами телеги — исчезли в неизвестном направлении!
— Что за бред, граф? — возмутился Азам Манорр. — Как это «исчезли»?
— На каждом из трех рынков, ваше величество, работали очень сильные иллюзионисты! Документы, полученные старшими обозов, оказались стопками нарезанного пергамента. Большинство солдат, принявших обоз под охрану, с утра мучились дикой головной болью. А отряды, отправленные по следам телег, умудрились заблудиться в окрестных лесах!
— Матеус Коротышка… — скрипнул зубами король Азам. — Вернее, барон Виттсир! Надо же было такое придумать? Получается, что миардианских иллюзионистов в Семиречье как минимум трое?
— Наверное, ваше величество… И все — как минимум первой категории…
— Скорее, магистры… — буркнул эрр Урден. — Иллюзия захватила весь рынок, не так ли? И ни один из торговцев или посетителей так и не смог вспомнить лиц тех, кто осуществил этот дерзкий грабеж, правда?
Граф Герн молча кивнул.
— Что ж… Миардианцы постарались на славу… — еле сдерживаясь, чтобы не заорать, прошипел король. — Найти обозы, конечно же, не удалось…
— Удалось, сир… — уставившись в пол, пробормотал капитан. — На сегодняшнее утро мне доложили о четырех. Эти твари отогнали их в лес и просто сожгли…
— Бургомистров — на плаху! Десятников городской стражи, несших дежурство на загородных рынках, — повесить!! Дежурных магов, оставивших место несения службы, — четвертовать!!!
— Простите, что перебиваю, ваше величество, но бургомистров мы казнить не сможем… — вздохнул граф Герн. — Два из трех были убиты во время передачи обозов из рук в руки. На третьего тоже покушались, но он выжил. Но находится на грани жизни и смерти… Казнить десятников? Можно. Но явная несправедливость такого приговора обязательно вызовет недовольство среди личного состава гарнизонов…
— Несправедливость? — Монарх уперся руками в подлокотники и приподнялся над троном. — Вы считаете это несправедливостью?
— Да, сир! — посмотрев в глаза королю, подтвердил граф. — Солдаты — не маги. Значит, не могли видеть плетения иллюзионистов. Никак! Соответственно, в принципе не могут быть виновными в том, что произошло…
— Ну, а магов мы казнить можем? Или тоже нет?
— Их же удалили с рынков поддельными письмами, сир! Приказ командира гарнизона не обсуждается! Нет, если вы настаиваете, мы можем казнить и их, и командиров гарнизонов. Но это тоже будет ошибкой. Ибо и тех и других у нас не так много…
— Граф Герн прав, сир! — снова подал голос эрр Урден.
— Тогда, может, имеет смысл вручить каждому из тех, кто присутствовал на рынках во время этого грабежа, дворянские патенты? — понимая, что его советники правы, злобно прошипел король.
— Это будет лишним, сир! А вот отправить в каждый из городов еще по две-три боевые четверки, как мне кажется, необходимо…
— А еще надо взять под охрану колодцы, склады с продовольствием… — начал было верховный маг, но договорить не успел.
— Все это уже сделано! — вмешался граф. — Я приказал ввести во всех городах Пограничья военное положение. Соответственно, уже начато круглосуточное патрулирование улиц, на стенах и у ворот выставляется удвоенное количество часовых, въезд и выезд из городов осуществляется только через одни ворота и только при предъявлении предписания, подписанного заместителем бургомистра или начальником гарнизона… Кроме того, на днях закончится уничтожение членов так называемых «ночных братств» и…
— А как продвигаются поиски лагерей так называемых «разбойников»? — жестом заставив графа замолчать, спросил король Азам.
— Обнаружено два предполагаемых места их ночевки. Уничтожено семь мелких шаек, поймано восемь одиночек, имеющих отношение к ночному братству. И, самое главное, обнаружен один из отрядов миардианцев. В настоящее время они пытаются затеряться в отрогах Ледяного хребта.
— Вы уверены, что это именно миардианцы? — уточнил монарх.
— Да, сир, — кивнул капитан. — Судя по мозолям на руках трупов — это профессиональные солдаты…
— Трупов? — удивился король.
— В результате четырех коротких стычек наши солдаты уничтожили одиннадцать человек, сир!
— Кто старший отряда преследователей?
— Сотник Мурад Царапина, сир!
— Это тот, которому я в прошлом году вручил Стальную Стену?
— Он самый, ваше величество! — кивнул граф Герн. — У вас отличная память!
— Тогда я спокоен — этот их не отпустит… Еще новости есть?
— Да, сир… Несколько дней назад на Полуночном тракте попал в засаду и погиб барон Орейн. Судя по следам, оставленным нападавшими, его смерть — дело рук тех же миардианцев…
