37
Пришлось ехать в такси безостановочно два с половиной часа, прежде чем удалось остановиться недалеко от мотеля, чтобы отлить в кустах — подальше от посторонних глаз. Сам мотель для этого не годился, хотя Юргенсон подумал, что с удовольствием съел бы чего-нибудь из тамошней кухни.
Пончики, биточки с повидлом, омлет или просто яичницу. Да просто поджаренные на масле три яйца или даже пять.
Вскоре после полудня они, наконец, прибыли в загородный отель «Талибария», где их встретили «квартирьеры» на трех машинах и двух фургончиках «со всем необходимым».
С одной стороны, охраны теперь было больше, но и территория дальше начиналась более знакомая Рутбергу и давно забывшая «подвиги» самого Юргенсона.
Порядком уставшего, его проводили в номер на втором этаже, просторный, но давно не видавший ремонта. Зато с точки зрения безопасности он был лучший в отеле — из четырех его окон три выходили во внутренний двор.
— Сэр, мы сейчас быстренько смотаемся в Трикси, там есть пара хороших ресторанов, — пообещал Свенсон, ставя рядом со шкафом чемодан Юргенсона.
— Нет, Свен, не хочу я никакой этой спаржи и седла барашка.
— А что же тогда, сэр? Может быть, рыбный ресторан?
— Нет, Свен, — улыбнулся Юргенсон и, сняв ставший жарким пиджак, швырнул на покосившуюся кровать. — Давай сделаем так: сейчас ты спустишься вниз и купишь в кафе пончиков, оладушек, пирогов, яичницы. Ну ты понял, да?
— Это неожиданно, сэр, — признался Свенсон.
— Да, приятель, но вот захотелось, и все тут. Так что неси.
— Хорошо, сэр, одну минуту…
Пока Свенсон ходил за едой, Юргенсон умылся холодной водой, вытерся жестковатым застиранным полотенцем и почувствовал прилив сил.
Переживания последних суток, вместивших в себя бросок через перевал, ночь в горном отеле и путешествие на беззащитном, легко простреливаемом такси, встряхнули Юргенсона. Он так давно руководил своими делами на расстоянии, что уже забыл, как это — быть ближе к реальной жизни.
Свенсон принес большую коробку, в которой оказались коробки поменьше, и в каждой лежало отдельное блюдо.
— Сэр, здесь все в упаковке на вынос, но если пожелаете, могу спуститься за тарелками.
— Нет, Свен, тогда в этом не будет никакого смысла. А пить чего взял?
— Две коки и чай с лимоном и сахаром. Нормально?
— Вполне. Ставь коробку, а сам мой руки — составишь мне компанию. В те времена, когда я питался этой едой, я никогда не ел в одиночку.
Пока Свенсон мыл руки, Юргенсон с особенным удовольствием распаковывал коробки, находя под крышками все новые сюрпризы. И блинчики, и оладушки, и пирожки с джемом, и жареные яйца вместе со стопкой кусочков ржаного хлеба. А еще огурчики! Как же долго он не пробовал всех этих вещей!
Когда Свенсон вернулся и скромно присел на стул, все коробки были распакованы.
— Ешь, Свен, и знаешь что…
— Что, сэр?
— Мне нужен пистолет.
— Пистолет? — переспросил охранник, намазывая повидлом блинчик.
— Да, пистолет. Хорошо бы «хинлет» или, на худой конец, «гарт». Девять миллиметров, у меня такие всегда были.
— Но, сэр, вам не нужно оружие, пока мы рядом.
— Я знаю. Но с оружием я буду лучше себя чувствовать, понимаешь? Когда в кармане надежный ствол, это помогает дышать ровнее.
— Хорошо, сэр. Я подыщу для вас что-нибудь подходящее.