Глава 15

– Или мне пора и вправду пора на пенсию, или в галактике начинает твориться что-то странное, – Неданков откатился на кресле от стола и поднялся, разминая затекшие мышцы. Он неодобрительно посмотрел на разливающих кофе Мальцева с Пеннеком. – Уже почти месяц прошел с момента, когда наш беглец должен был объявиться. И ничего. Торчим тут, как курортники….

– Вы так смотрите на меня, Олег Владимирович, – игриво повел бровью Пеннек, – что я аж волноваться начинаю. Хотя, вообще-то, страдание – это моя партия. Это я тут существо безвинное, с работы вытащенное. И не саксами, заметьте, – Пеннек обвел пальцем огромную каюту саксонского штурм-крейсера, выделенную специалистам из РФМ. – А практически родным ФАЭТ.

Он сделал глоток кофе.

– У меня временами такое чувство появляется, что я теперь работу сменил. С конторой заодно.

– А что такого? – прикурил сигарету устроившейся в кресле Мальцев. – Нам такие кадры нужны. Переходи. Чего тебе там в вашей шарашке делать? Иди к нам. У нас весело.

– А у нас тоска, – совершенно неприлично гыкнул Пеннек. – Воем с утра до ночи от скуки. Не передать.

– Шутки шутите, – проворчал Неданков. – А я вам говорю: вот попомните мои слова. Что-то странное затевается.

Взгляд Пеннека посерьезнел.

– Олег Владимирович, да мы уже поняли. Я уже говорил, что думаю по поводу ваших прогнозов. Но делать-то что? Информации – ноль. Мне хотя бы понять, в какую сторону смотреть. Вот и сидим тут, ждем. Мы в этой партии пока черными играем.

– Чую, доиграемся, – проворчал Неданков, но хмуриться перестал.

Он прошелся по каюте и остановился перед большим экраном, на который выводилась картинка внешних камер. Неизменная чернота космоса, приколоченная к мирозданию сверкающими гвоздями звезд, лишь изредка нарушалась пролетающими то тут, то там грузовиками, которые всегда сопровождались конвоем из двух-трех судов.

Внутрисистемные перевозки вели штурм-боты, а для перевозок дальше прибывали крейсера. Вот и сейчас вдалеке перемещалось небольшое созвездие, нарисованное выхлопами грузовика и нескольких крейсеров. Везли что-то серьезное.

– Не сунется он сюда, – сокрушенно покачал головой Неданков. – Зря сидим.

Пенек не успел ответить на упадническую реплику, на его ухе чуть шевельнулась пластина суперфона, и Кирилл, извиняющимся жестом показав на ухо, вышел из каюты, принимая звонок.

– Да, шеф, – бодро сообщил он пустому коридору.

– Как дела? – поинтересовался спокойный, чуть ироничный голос. – Не скучаете?

– Никак нет, – вытянулся в струнку Пеннек, хотя собеседник никак не мог его видеть. – Несем службу бодро, не тяготясь лишениями.

– Вольно, – улыбнулся голос в суперфоне. – И чего вас там лишили? Пива?

– Никак нет, – еще раз отрапортовал Кирилл, – Что ж они, звери какие? Пива как раз много. Работы не дают. Говорят, нету. С момента последнего доклада не произошло ничего значимого.

– А незначимого?

– Про карточные долги докладывать? – поинтересовался Пеннек.

– Позже, – разрешил голос. – Я тебя по другому поводу беспокою. Я сейчас иду к вам на «Павлине», буду к вечеру. Вы все трое сейчас собираетесь, готовитесь передавать дела смене, которая у меня на борту. ФАЭТ в курсе, Неданкова сейчас тоже оповестят.

– Договорился, – медленно выдохнул Пеннек.

– Ты про что? – не понял голос.

– Про Неданкова, – пояснил Кирилл. – Только сейчас вспоминал его привычку каркать.

– Этот может, – потеплел голос. – Хотя, насчет «каркать», это ты погорячился. Не все так грустно. А будет ворчать, скажи, что Соловей уже обо всем подумал и все решил. Да и вообще, месяц держать таких спецов без дела – это роскошь. Все, давай, собирайся, вечером забираю вас.

– Есть, товарищ полковник, – еще раз вытянулся во фрунт Пеннек.

Когда Кирилл вернулся в каюту, на лице Мальцева и Неданкова было написано выражение, которое сообщало, что дальнейших комментариев не требуется.

– И почему я всегда оказываюсь прав? – ворчливо поинтересовался у Пеннека Неданков.

– Все просто, – улыбнулся тот. – Когда ты что-то делаешь, то начинаешь соприкасаться с жизнью во многих и многих местах. И почему-то так получается, что положительный результат всегда только один, и находишь его в самом конце, да еще и без гарантии. А проблем много, и они всегда случаются быстро. И если прогнозировать, что проблемы будут, то прав окажешься всегда. А на победу закладываться сложно и долго. Да еще и не дай КосмоБог ошибешься….

– Это ты сейчас к чему? – насупился Неданков.

– Соловей Сергей Петрович кланяться велели, – передал шутовской поклон Пеннек. – И говорят, собираются получать удовольствие от общения. На «Павлине» нашем давно не катались?

– Я на вашем «Павлине» катаюсь чаще, чем на транспортах ФАЭТ, – насупился Неданков. – Что опять Соловью от меня понадобилось?

– Не знаю, – пожал плечами Пеннек. – А вам уже довели?

– Только то, что я неопределенный период перехожу в распоряжение полковника Птаха, – недовольно поджимая губы, сообщил Неданков.

– Это плохо? – подал голос из угла Мальцев.

– Не столько плохо, – повернулся к нему Неданков, – сколько … беспокойно.

– Никто не обещал, что будет легко, – чуть развел руками Кирилл. – Ну, что? Готовимся сдавать дела?

– В смысле передавать по описи пустые папки и стирать игрушки на уникомпах? – коротко хохотнул Мальцев.

– Сдавать рабочее место в полной готовности к активному этапу операции, – сдвинул брови Пеннек. – Олег Владимирович, как вы думаете, у нас получится?

– Постараемся уж, – вздохнул тот. – Давайте, пакуйтесь, а я пока обновлюсь по ситуации и схожу, оповещу местное командование, если их еще не оповестили.

Штурм-крейсер ФАФ «Павлин» носил свое название не только из-за чьей-то любви к миру орнитологии. Он относился к классу «ОУВ», оперативное управление войсками, и нес на себе более чем внушительный набор оборудования, позволяющий осуществлять любой вид связи в практически любом уголке галактики. А схожесть с прототипом из мира птиц ему придавали приемо-передающие антенны трансляторов, которые в развернутом состоянии и в самом деле напоминали павлиний хвост.

Сейчас они были развернуты во всю ширь, и Пеннек с Неданковым и Мальцевым могли наблюдать эту красоту на обзорных экранах посыльного бота, который забрал их с базы саксов и теперь нацеливался на разверстый люк в брюхе крейсера.

– Работают, – кивнул Кирилл, показывая на развернутые антенны.

– Даже странно, – ухмыльнулся Неданков.

– Ну, одна-то из них точно ваша, – Пеннек поудобнее устроился в кресле. – Так сказать, все для успешного выполнения поставленной задачи.

– Опять эта ужасная каюта? – недовольно вопросил Неданков.

– Это одна из лучших, – возмутился Кирилл.

– Сейчас, Юр, посмотришь, – Неданков повернулся к Мальцеву. – Если не врет, то это тебе будет ответ, почему я не хочу переходить в ФАФ. Жить большую часть времени в этом чулане – увольте.

– Ну, извините, – Пеннек вернулся к ироничной манере разговора. – За гала-люксом, это не к нам, мы дело делаем. Вам в ФАЭТ, конечно, неудобно, вы к другому привычные….

– Да ладно тебе, – отмахнулся от него Неданков. – Можно подумать, вы тут в аскезе пребываете.

– А вы попробуйте убрать из вашей каюты половину оборудования, – чуть улыбнулся Пеннек. – Удивитесь, сколько в ней места окажется.

– Аппаратуру не трогать, – быстро предупредил Олег Владимирович. – Я ее невесть сколько подбирал. У вас пока допросишься….

Пенек вздохнул и посмотрел на Мальцева. Тот ответил понимающей полуулыбкой.

– Минута до касания, – предупредил спереди пилот.

– Принято, минута до касания, – отозвался за всех Пеннек. – Держимся.

– Не надо, – с улыбкой вернул пилот.

– А зачем тогда предупреждать? – пробурчал Неданков.

– По Уставу положено, – среагировал Мальцев. – Касания разные бывают.

– Вояки, – вздохнул Неданков, но его страдания пропали втуне. Никто не стал ввязываться в перепалку.

Касание и вправду прошло незаметно. Автоматика крейсера приняла бот, доставила на приемную палубу и с шипением разгерметизировала люки.

– Приехали, – сообщил пилот.

– Спасибо, Степаныч, – Пеннек начал выбираться из глубокого десантного кресла.

– Пожалуйста. Еще приходите, – белозубо сверкнул улыбкой из-под усов снявший шлем пилот.

– Куда уж мы денемся, – проворчал выбирающийся следом Неданков.

– Всего хорошего, Олег Владимирович, – сопроводил и его напутствием пилот.

– Дожил, – выбравшийся Неданков возвел очи горе. – Меня уже узнают пилоты ботов на крейсерах ФАФ. Нет, точно пора в жизни что-то менять.

За его спиной Пеннек успокоительно махнул рукой Степанычу, тот понимающе кивнул.

– А что будет дальше? – продолжал разоряться Неданков, которого почему-то задело напутствие пилота. – Птах закрепит за мной постоянную каморку на каком-нибудь грузовичке?

– С прибытием, господа, – раздался на палубе хорошо поставленный голос.

Пеннек обернулся. Офицер в парадном костюме лучше всего рассказывал, что на борту находится высшее начальство. Обычно по кораблю передвигались в удобной повседневной форме, а раз прибывших встречает офицер при полном параде – значит, командует тут минимум руководитель отдела из центра. Хотя, тут гадать-то особо было не о чем. Надо было быть полными дураком, чтобы не понять, кто именно почтил «Павлин» своим присутствием. В очередной раз.

– Капитан Стрелочников, – козырнул офицер, представляясь. – Полковник Птах ожидает вас в своем кабинете.

– Кто бы сомневался, – с Неданкова ворчливость было не сбить. – Кофе, хотя бы угостят?

– Всенепременно, – опередил капитана Пеннек. – Сначала постановка задач, а потом и кофе, и все остальное.

– Про «остальное» можно поподробнее? – подал голос идущий последним Мальцев.

– Можно, – покладисто согласился Кирилл. – После постановки задач.

– Паразит, – вздохнул Мальцев.

Пенек, мимоходом поздоровавшись с сопровождающим офицером, пошел куда-то вглубь корабля. Остальные последовали за ним.

Полковник Птах, как и обещалось, был у себя. Кивнув поднявшемуся из-за стола адъютанту на Неданкова, Кирилл пояснил.

– К шефу, сам знаешь кто и зачем.

Адъютант кивнул. И распахнул дверь, глядя на Неданкова.

– Прошу, Олег Владимирович.

Дверь распахнулась. Неданков насупился еще больше, упершись.

– И кто еще меня тут знает?

– Да практически все, – раздался из кабинета спокойный, чуть ироничный голос. – Ваш, талант, маэстро признается всеми без исключения, считая руководителей, и сейчас Родина решила, что лучше всего он послужит именно в ФАФ. Я ответил на все вопросы?

– Да, спасибо, – недовольство Неданкова на глазах становилось наигранным. – Собственно, теперь можно и прощаться. За кофе отдельное спасибо.

– И то правда, – отозвался голос из кабинета. – В твоем каземате он на самом деле лучше, чем это пойло, которое мои балбесы так и не научились варить.

Адъютанта слегка порозовел.

– Не расстраивайся, – пожалел его Неданков, показывая глазами на кабинет. – Просто ему при назначении на должность функцию «доброжелательность» отключили как вредящую общему делу.

Он театрально вздохнул и переступил порог кабинета. Мальцев последовал за ним. Замыкал процессию Пеннек. Дверь кабинета закрылась с еле слышным шипением.

– Ну, здравствуйте, – из-за стола поднялся мужчина в неброском темном костюме, чем-то неуловимо смахивающем на повседневные френчи космоштурма.

Мальцев присмотрелся к легендарному Соловью.

Среднего роста, со спортивной фигурой …. Нет, не спортивной. Скорее какой-то, звериной, что ли. Он был весь как будто налит ртутью. Одновременно и текучей и плотной. Тяжелой. Да, именно так. Выходящий из-за стола человек выглядел тяжелым. Очень тяжелым. Но ни в коем случае не неповоротливым.

Мальцев присмотрелся к его лицу. Из-под массивных надбровных дуг на него смотрели два абсолютно черных зрачка. Хрящеватый переломанный нос, тяжелые скулы, острый подбородок. И абсолютно лысая голова. Не бритая, не облысевшая, а голая, без единого следа растительности. И только на затылочной ямке оставлена густая, отращенная прядь, из которой свита плотная косичка, переброшенная через плечо. В косичке прихотливым орнаментом мелькает серебристая лента. Космоштурмы не расстаются со своими атрибутами на любой работе.

Начальник. Хозяин. Командир.

– Добро пожаловать, господи Ворчун, – улыбнулся полковник и в одно мгновение перестал быть таким угрожающим. С виду. – Ваши апартаменты как всегда готовы.

– Здравия желаю, товарищ полковник, – видимо для разнообразия Неданков не стал длить недовольство. А может, вспомнил, наконец, кто именно сейчас стоит перед ним.

Мальцев тоже припомнил всю информацию, которую смог получить по своим каналам.

Заместитель начальника управления технической поддержки ФАФ являлся лицом, ответственным за физическое исполнение всех проводимых ФАФ операций. Начальник управления Землю практически не покидает, занимаясь стратегическим и административным управлением, и поэтому все командование технической составляющей ложится на заместителя.

Хотя Федеральное Агентство по исследованию проблем Фотосферы и заявляется везде где только можно как научно-исследовательская контора, но что-то Мальцев сколько ни смотрел, никак не мог обнаружить ни на одном крейсере ФАФ высоколобого ученого, погруженного в размышления о проблемах мироздания. Хотя, они могли и прятаться. Не зря же Пеннек жаловался, что он чуть ли не единственный на «Павлине», кто не имеет ученой степени. Врал, конечно…. Хотя, кто их в ФАФ знает? Народ тут странный….

Мальцев покосился на Неданкова и чуть усмехнулся, а на его нынешней работе, значит, все простые и понятные….

Его ухмылка не укрылась от хозяина кабинета.

– Юрий Юрьевич, если не ошибаюсь? – посмотрел на него Птах.

Мальцев поежился под взглядом черных глаз. Ему в свое время доводилось заглядывать в ствол направленного на него плазменника, и сейчас ощущения были очень похожими.

– Так точно, – Мальцев встал и вытянулся по стойке смирно.

– Вот, – удовлетворился непонятно чему Птах. – Вот это я вижу, наконец, выучку. Учитесь.

Он посмотрел поочередно на Неданкова и Пеннека. Последнему досталось больше внимания. Мальцев перевел дух. Рано. Два черных зрачка опять взяли его в прицел.

– СБ, если не ошибаюсь? – уточнил Птах. – Аналитический департамент, группа риска?

– Так точно, – Мальцеву оставалось только повторять одно и то же, стараясь не хмуриться. Информация о его прежней работе не то чтобы являлась секретной, но и особо не публиковалась нигде. Зачем Птаху понадобилось говорить об этом здесь и сейчас? Подавление нового подчиненного, чтобы знал кто тут главный? Непохоже, чтобы ему это требовалось.

Птах тем временем опять выпустил его из прицелов.

– Риск – это полковник такой был, – пояснил спокойным тоном хозяин кабинета. – Бретс Германович. Отчаянная, к слову сказать, голова. На сто процентов фамилии соответствовал.

Мальцев вдруг вспомнил размеренного Деда, как все они звали Риска, и внутри опять, как давным-давно, свился тяжелый ледяной клубок. Ну зачем он ворошит старое? А Птах и не думал останавливаться.

– Вся группа Риска полегла на Занзишимре, прикрывая группу дипломатов, когда азиаты решили, что Куранский Рог слишком глубоко вдается в их территорию и неплохо были бы его подпилить. Юрий Юрьевич один тогда остался, но дипломатов, надо отметить вытащил. Я прав?

– Так точно, – выдавил из себя Мальцев. Все-таки Устав великая вещь. Когда говорить нечего, когда хочется схватить собеседника за горло, чтобы он замолчал, но нельзя – говори по Уставу. – Так точно.

– А вы не переживайте так, Юрий Юрьевич, – вдруг невинно посоветовал Птах и Мальцеву захотелось нарушить Устав и пристрелить его немедленно. – Вы тут не один такой. У меня на крейсере много ветеранов, которым пришлось тяжело.

Он вдруг протянул руку и указал на неподвижно сидящего Пеннека.

– Вот хоть с Кириллом на эту тему можете пообщаться.

Мальцев повернул зажатую спазмом шею и встретился глазами с сохранившим некое подобие прежней улыбки Пеннеком. Судя по выражению глаз, Кирилла обуревали схожие чувства относительно командира. Что братишка, тоже получил удар под дых? Да уж, начальство у тебя…. И правда, убил бы. А, может, попробовать? Вдвоем есть шанс справиться с хищным полковником. А потом прыгнуть в штурм-бот, тут ведь есть наверняка – и обратно саксам. Глядишь, не выдадут.

– Кирилл тоже недавно остался единственным выжившим из своего подразделения.

Злость в глазах Пеннека сменилась тоской. Мальцев очень хорошо его понимал. Чертов Птах, да зачем ему нужна вся эта экзекуция? И вдруг получил ответ на свой вопрос.

– Я всегда знал, что в ФАФ берут исключительно по критериям хитрости и безжалостности, – наступившую тишину прорезал голос Неданкова.

Глаза-прицелы Птаха вдруг стали готовы к выстрелу, Мальцев даже похолодел от предчувствия. Но это было не про него. Птах повернулся к Неданкову, и тот поперхнулся.

– Прошу прощения, товарищ полковник.

А Птах в очередной раз удивил.

– Нормально, – кинул он, возвращаясь к образу обыкновенного человека. – И что же вас, Олег Владимирович натолкнуло на эту мысль?

Несмотря на внешне нормализовавшуюся атмосферу, Неданков подрастерял свою ворчливость и заговорил обычным голосом.

– Я теперь понял, каким образом вы себе народ набираете, и чем заманиваете. И что-то мне подсказывает, что от забронированного чуланчика мне далеко не уйти.

– Полноте, – негромко рассмеялся Птах, окончательно уходя от образа вивисектора. – Чем плохи генеральские апартаменты на «Павлине» или любом другом крейсере? Да и компания у вас будет соответствующая. У нас тут полно ученых мужей, кстати. Вернее, молодых ученых.

– Угу, – согласился Неданков. – Все бритые, с косами на затылке и с плазменниками на бедре.

– Напрасно вы так, – не согласился с ним Птах. – Из личного состава почти у половины есть научные работы. Да-да, не удивляйтесь. А из числа лиц занимающих ответственные должности ученой степени нет только у одного.

И он опять повернулся к многострадальному Пеннеку.

– Да я тут вообще, такое ощущение, вместилище всех галактических пороков, – пожал плечами тот. Ледяная грусть, проглянувшая из его глаз, спряталась, оставив еле уловимый след. Мальцев вздохнул про себя: что ж, и это знакомо.

– А про ваши инсинуации относительно вербовки новых сотрудников, спешу расстроить: никаких специальных козней, – снисходительно сообщил Птах. – Нет необходимости.

И улыбнулся совершенно акульей улыбкой.

– Куда вы денетесь?

Мальцев с Неданковым содрогнулись одновременно. Пеннек, заметив их телодвижения, тонко улыбнулся. И почему-то именно эта улыбка сообщила Мальцеву, что, похоже, его место работы и впрямь может вскоре измениться.

– Не дождетесь, – выпятил грудь Неданков.

– Дождусь, – заверил его Птах. – Я терпеливый.

И, не давая продолжить, поднял руку.

– Вообще-то, весь этот экскурс в неприятное прошлое был затеян только с одной целью: дать вам понять атмосферу грядущее операции и настроить вас на нужную волну.

– В смысле, опять мы останемся единственными выжившими? – не сообразив, ляпнул Мальцев. Пеннек, знающий своего шефа лучше, благоразумно промолчал.

– Типун тебе на язык, капитан, – не сдержался Птах. – Ты помело-то придержи.

– Извините, товарищ полковник, – поправился Мальцев. И правда, глупо получилось.

– Да ладно, – сделал жест рукой полковник. – Ты лучше с Кирилла пример бери.

Пеннек в ответ на косой взгляд Мальцева чуть пожал плечами, показывая, что он понятия не имеет какой пример подавать. Пока. И глазами показал обратно на Птаха.

– Я вас в гости приглашаю, – начал пояснять тот. – И не ко мне, как некоторые могли подумать, – он хитро посмотрел на Неданкова, – а к неким очень интересным личностям. Поедемте?

– А у нас есть выбор? – невинно поинтересовался Неданков.

– Нет, – так же невинно сообщил Птах.

– Вопросов больше нет, – доложился Неданков и взялся за ручки кресла. – Детали, я так понимаю, доведут позже и в части нас касающейся. Разрешите идт….

– У меня вопрос, – как школьник поднял руку Пеннек.

– Да? – повернулся к нему Птах.

– А почему пример надо брать с меня? И в чем?

Птах сделал мгновенную паузу и весело прищурился.

– А потому, что ты больше всех получишь удовольствие от этих гостей. Гарантирую, тебе понравится.

Поскольку вопросов больше не предусматривалось, троица поднялась и откланялась.

– Инструктаж завтра с утра, – напомнил им Птах. – Кирилл проводит.

– Есть, – бросил руку к виску Пеннек.

– К пустой голове руку не прикладывают, – попенял ему Птах.

– Виноват, – вытянулся по стойке «смирно» Кирилл.

– То-то.

– Рад стараться, готов умереть, – оттарабанил Пеннек.

Птах удовлетворенно кивнул и закрыл дверь. Почти вышедший в коридор Неданков демонстративно закрыл лицо руками, будто бы в отчаянии. Пенек посмотрел на него и подмигнул адъютанту:

– Непривычные еще.

– Ничего, – понимающе согласился тот. – Через полгодика все привыкают. Еще и понравится.

Из коридора донесся стон Неданкова.