Столица любой страны — это ее лицо, визитная карточка, квинтэссенция, если хотите, и зачастую любопытные выводы можно сделать уже из одного названия. Не могу сказать, что этот вопрос не интересовал меня прежде, но я почему-то упорно забывала его задать, когда же часа в три пополудни мы с лордом Кратом въехали на вершину очередного холма, коих в этой части континента было в изобилии, и обнаружилось, что главный город Кертории, вот он, уютно раскинулся в долине, окруженной пятью холмами (считая и тот, на котором находились мы), и момент выяснить, как же он называется, показался чрезвычайно подходящим.

Мой спутник открыто удивился подобному невежеству, но сообщил, что название столицы — Элерион. Слово звучало красиво и, исходя из моих познаний в керторианском, могло быть только именем собственным, так что я решила продемонстрировать сообразительность и спросила, в честь кого же или чего назван город. Получился прокол, поскольку мне объяснили, что никаких великих героев или волшебников с таким именем в истории Кертории отродясь не наблюдалось, а Элерион — это просто слово, которое придумали основатели города (справки — кто это был и когда — не поступило). Впоследствии, правда, оно таки стало именем собственным. Как мне поведали с обворожительной улыбкой, в последние несколько тысячелетий Элерион — это всего лишь фамилия королевской династии Кертории. Очень мило…

Ладно, иногда действительно лучше молчать, чем говорить, и я продолжила изучение столицы, крепко-накрепко закрыв рот, благо, спустившись с холма, мы оказались, по сути, в городских предместьях. Выглядели они симпатично — одно-двухэтажные домики типа «коттедж», окруженные ухоженными участками вполне приличных размеров, — и скорее напоминали респектабельный английский пригород конца XX века, нежели Средневековье. Однако при более внимательном рассмотрении одна странность все же была обнаружена — совершенно отсутствовали новостройки. Невзирая на очень приличное в основной массе состояние, все особнячки несли на себе весьма заметный отпечаток времени, не сказать бы — древности. Еще к этому можно было добавить, что некоторые дома казались нежилыми, да и в целом для описания данной части столицы очень подошло бы определение… хм… нелюдность.

Впрочем, из истории Кертории объяснение тому напрашивалось — после периода раздробленности и войн, когда город должен был представлять обнесенную стеной крепость, пришла эпоха расцвета, в течение которой население столицы неуклонно росло, а городские границы расширялись. Затем же наступила пресловутая стагнация в развитии керторианского общества, соответственно число жителей столицы также стабилизировалось, предварительно немного снизившись от максимального уровня, и в таком законсервированном виде все это до нынешнего времени и сохранилось. Логично. Другое дело, что сам факт подобного исторического казуса казался чертовски большой странностью, причины коей определенно были выше моего понимания. Но время разгадывать эту тайну было сейчас не самое подходящее…

По мере приближения к центру плотность застройки увеличивалась, дома смыкались, образуя паутину улиц, и теперь уже аналогия со средневековыми городами Земли выглядела вполне уместно. Хотя, по моим представлениям о прошлом, существенные отличия по-прежнему сохранялись — все вокруг было слишком аккуратным, чистым, да и, пожалуй, хорошо спланированным. Естественно, керторианцев в зоне видимости тоже стало поболе: они шли или ехали по своим делам, заходили в лавки и здания, очевидно являвшиеся какими-то учреждениями, разговаривали, стоя на перекрестках, — в общем, ничего необычного, нормальная городская активность. За исключением того, что никто даже взгляда не бросил на двух всадников, явно прибывших издалека. И это при условии, что керторианка верхом на пантере была, мягко говоря, редким зрелищем. Ну и еще одно любопытное наблюдение, которое я сделала, когда громкий скрежет, раздавшийся с соседней улицы, заставил меня вздрогнуть, — в целом в Элерионе было удивительно тихо. Нет, конечно, не как в могиле или на дне океана, но для города с числом жителей порядка миллиона уровень шума был неправдоподобно низок.

На протяжении следующего часа — пока мы не достигли центральной части столицы (а ехали мы в хорошем темпе, между прочим) — больше ничего заслуживающего внимания мне не повстречалось, но зато один вид старого города изрядно скрасил появившиеся пресноватые ощущения. Нет, ни изысканной красотой, ни лаже оригинальностью он не отличался, но на размышления определенно наводил. Главным образом потому, что говорить о невидимой черте, отделяющей простых обитателей Элерион а от керторианской аристократии, не приходилось — черта была вполне видимой и весьма даже широкой — ярдов пятьдесят. Именно столько свободного (на ум приходило — и хорошо простреливаемого) пространства отделяло крайние дома предместья от рва и крепостной стены, огораживающих центр столицы. Надо заметить, что подобные полосы безопасности были вполне в духе военных традиций, согласно которым гражданским лицам не разрешалось селиться в непосредственной близости от крепостных стен, однако Элерион как будто не являлся приграничным фортом, постоянно живущим под угрозой нападения. Кое-кто, видимо, считал иначе, поскольку и все остальное — единственный в обозримых окрестностях подъемный мост через ров был поднят, по краю тридцатифутовой стены, находящейся в идеальном состоянии, расставлены часовые — свидетельствовало о полной боевой готовности встретить врага. Честно говоря, я бы не удивилась, узнав, что в башнях и бастионах крепости у амбразур дежурят отряды лучников.

Интересовало также, не располагают ли эти гипотетические стрелки приказом вести огонь на поражение по любому, кто попытается пересечь пространство, отделявшее крепость от города, и, судя по тому, что лорд Крат, выехав на демаркационную полосу, зачем-то остановился, в этом могло оказаться нечто кроме шутки. Вздохнув про себя, я не стала выдвигать новых дурацких предположений, а он, с минуту бесстрастно поизучав панораму, все же двинулся к мосту. «Ну, раз не стреляют, значит, должны открыть ворота», — сделала я еще один концептуальный вывод и не ошиблась. Когда мы были на полпути ко рву, мост, в закрытом виде представляющий ворота крепости, начал опускаться, но к моменту нашего прибытия к кромке рва эта окованная железом махина на место встать не успела, и пришлось подождать добрых минут пять. На другом конце моста нас, разумеется, ожидал контрольно-пропускной пункт (сиречь, стража), и я получила возможность узнать, как осуществляется проверка документов по-керториански. Выяснилось, что исключительно на уровне примитивного фейс-контроля, или, вернее даже, «мы тут друг другу верим на слово». То есть когда мы подъехали, вперед молча выступил некто, являвшийся, видимо, начальником караула, и лорд Крат, даже не спешившись и очень высокомерным тоном, сообщил наши имена и титулы, чего оказалось вполне достаточно — сурового вида начальник сухо кивнул и отошел назад, его подчиненные расступились, освобождая путь, и мы спокойненько двинулись в, с позволения сказать, сердце Элериона.

Разумеется, я изначально ожидала попасть в совершенно иной мир, но открывшийся вид настолько изумил меня, что я не смогла сдержать возглас удивления. Больше всего центральная часть столицы походила на… парковый ансамбль. Деревья, кусты, лужайки — все это расчерчено на приблизительно равные участки мощенными плиткой дорожками, не очень широкими, но две кареты разъехались бы без труда. В глубине каждого участка имелись жилые строения высотой в два-три этажа, подробности архитектуры которых разглядеть было сложно, но слово «особняк» казалось самым походящим определением. В общем, не требовалось мистического озарения, чтобы догадаться: я двигаюсь по своеобразной модели керторианского политического устройства. В самом центре должны были располагаться резиденции Королей, Академия магических искусств, возможно, еще какие-то здания, связанные с институтом верховной власти, а вокруг — наверняка в строгом порядке феодальной иерархии — особняки всех герцогов, графов и баронов, на каждого по штучке. И все это отделено от… гм… остальной Кертории крепкой и хорошо охраняемой стеной. Любопытно было также, не обладает ли здесь каждый участок экстерриториальностью, как посольства иностранных государств.

Однако я вновь воздержалась от расспросов, и мы совершили спокойную и весьма продолжительную прогулку по парку, завершившуюся в тот момент, когда меня уже посетили сомнения относительно цели нашего путешествия. Фактически, мы достигли центра этого своеобразного государства в государстве, ибо в конце очередной аллеи уже определенно наблюдалось свободное пространство, судя по всему, главной площади королевства, но тут лорд Крат свернул на подъездную дорожку, ярдов через двести приведшую нас к дверям трехэтажного… э-э… дворца, построенного в лучших традициях позднего классицизма. Возможно, данная характеристика чересчур помпезна, но если бы подобное здание украшало собой какой-нибудь уголок Земли, то, безусловно, называлось бы именно дворцом и в прошлом являлось бы — самое меньшее — загородной виллой августейших особ. Причем в стране с хорошим экономическим положением. Для пущей надежности в идентификации владельцев на флагштоке над портиком реяло знамя, которое мне уже доводилось видеть там, откуда я только что прибыла. Странно, но ни замок, ни даже герцогство не вызвали у меня столь сильных чувств, когда я наконец прониклась мыслью, что все это принадлежит мне. А тут… Захотелось показать кому-нибудь из знакомых, знаете ли.

Тем не менее Кертория не то место, где тебе дадут долго (и хочется добавить, бесплатно) испытывать положительные эмоции, чему я и получила очередное подтверждение.

— Очень скверно выглядит, — проинформировал окружающее пространство лорд Крат.

— Вы имеете в виду то, что нас никто не встречает?

— Да. — Мой спутник выглядел скорее удивленным, чем недовольным. — Точнее было бы сказать, что нас не встречает никто, кого я все же ожидал увидеть.

— Странно. Вы же сами считали, что на главном тракте нам угрожает очень серьезная опасность, разве нет? Или вы были абсолютно уверены, что капитан Рагайн непременно с ней справится? А может, я упустила еще какие-нибудь соображения?

Он неопределенно пожал плечами, что, невзирая на мягкость жеста, означало железное нежелание отвечать на поставленный вопрос, но я по привычке попробовала в обход:

— Как по-вашему, могли ли они задержаться…

— Нет. — Ого, меня даже перебили. — И вы сами это прекрасно знаете. Они двигались кратчайшим путем и ни при каких обстоятельствах не стали бы тратить время на остановки.

— Ну, хорошо. И что же нам сейчас делать? Поискать… — Я обнаружила, что не знаю по-керториански ничего похожего на «дверной звонок», но выкрутилась: —… способ попасть внутрь?

— Самый простой — открыть дверь и войти. Но не думаю, что до этого дойдет.

Его уверенный тон вселил в меня определенные надежды, но когда еще пара минут прошла в тишине и покое, лорд Крат со словами:

— Никто не бывает прав всегда, — спрыгнул с пантеры с явным намерением таки сделать что-то с дверью.

Как водится, ровно в этот момент обе створки дверей распахнулись наружу, и оттуда высыпало штук шесть слуг, одетых в ливреи традиционных цветов герцогов Галлего. Возглавлял миниатюрную процессию на редкость крупный мужчина, на лице которого сквозь всегдашнюю керторианскую невозмутимость проглядывало выражение, очень согласующееся со словами лорда Крата, процедившего:

— Соизволили заметить наконец-то.

К моему удивлению, он вновь взлетел в седло с такой легкостью, как будто полутора суток верховой езды просто не было…

Между тем обслуживающий персонал приблизился и расположился маленьким полукругом, после чего здоровяк, очевидно занимавший должность дворецкого, поклонился:

— Мы безмерно рады приветствовать герцогиню и готовы служить ей по мере своих скромных сил. — Он выпрямился, а потом нагнулся еще раз, чуть пониже: — Дарт Файрум к вашим услугам.

И хотя слова дворецкого были явно стандартной формулой, лорд Крат счел своим долгом их прокомментировать:

— Рады вам безмерно, но торопимся не слишком.

На лице дворецкого возникла классическая мина — «мне, конечно, есть что сказать в оправдание, но это ниже моего достоинства», однако его ответ все равно напоминал шпильку в адрес злостного критикана:

— Надеюсь, герцогиня простит нашу невнимательность.

Естественно, лорд Крат это проигнорировал и обратился ко мне:

— С вашего разрешения, герцогиня, я вас покину — мне надо заехать в особняк Танвартов.

Вопросы «а зачем?» и «неужели это так срочно?» были сочтены несоответствующими моменту, и я ограничилась:

— Конечно. Надеюсь, ваш визит не затянется.

— Я буду через час-полтора, — как нечто само собой разумеющееся кинул лорд Крат и отбыл, а я в компании дворецкого отправилась на обязательную обзорную экскурсию по еще одному собственному дому.

Сам осмотр никаких сюрпризов не преподнес, хотя отдельные помещения — вроде зала для торжественных приемов, занимавшего большую часть второго этажа, — заслуживали отдельного описания. Но, к сожалению, моя голова была занята куда более важными и менее приятными вещами, нежели художественные достоинства здешних интерьеров, а под финал прогулки, завершившейся в просторном кабинете на третьем этаже, мне подкинули еще и свежую пишу для размышлений. После дежурных сообщений о том, что мой багаж распакован (мы с капитаном предусмотрительно отправили его в столицу заранее), а обед может быть подан в любую минуту, дворецкий указал на письменный стол, девственную поверхность которого нарушала пара пергаментных свитков.

— Утром на имя герцогини пришли два приглашения на приемы, назначенные на сегодняшний вечер.

— От кого?

— От графини Деор и баронессы Дарон.

— Хм… И как же мне расценивать столь любезные приглашения в свете того, что я с ними незнакома?

Дворецкий замялся, как это часто случалось с керторианцами, когда им хотелось лаконично ответить на вопиюще некорректный вопрос, но интересующие меня сведения я в конце концов получила.

— Дело в том, герцогиня, что здесь все друг с другом знакомы, поэтому фактически нет правил этикета, которые были бы нарушены.

— То есть среди керторианской аристократии подобные приглашения считаются в порядке вещей и мне таким замысловато-вежливым образом дают понять, что признают своей, невзирая на обстоятельства?

— Совершенно верно, герцогиня.

— Но при этом если интерес к моей персоне со стороны графини Деор можно как-то объяснить, то имя баронессы Дарон я, честно говоря, слышу впервые. — Я вопросительно глянула на дворецкого, и тот услужливо пояснил:

— Насколько мне известно, кроме Деоров и Даронов сегодня никто приемов не устраивает.

— Вот как… — Я внимательно изучила его лицо на предмет следов иронии, таковых не обнаружила и уже собралась задать следующий вопрос, но натолкнулась на забавную трудность. — Извините за невежество, но как мне следует к вам обращаться? У вас есть титул, звание или нечто в этом роде?..

— О нет, мой род не имеет никакого отношения к аристократии, поэтому вы можете обращаться ко мне по названию занимаемой мною должности. — После заметной паузы он добавил: — Или просто по имени.

«Если дворецкий для вас нечто большее, чем предмет обстановки», — осталось невысказанным, но трудно было эту мысль не уловить…

— Что ж, прекрасно, Дарт. Вернемся к насущному — могу я не принять приглашение? И должна ли вообще отослать какой-нибудь ответ?

— Можете. Что же касается второго, то это зависит от формы, в которую облечены приглашения. Я почти уверен, что они не подразумевают обязательного ответа. Придете — прекрасно, нет — ничего страшного.

Я шагнула было к столу, но потом справедливо признала, что оценить тонкости этикета, усугубленные к тому же эпистолярным жанром, мне все равно не под силу, и снова призвала на помощь Дарта:

— Проверьте сами, если нетрудно.

— Как угодно герцогине, — чинно ответствовал дворецкий и, не пошевелившись, остался стоять у двери. Тоже безошибочная примета, означавшая, что собеседник не считает разговор в достаточной мере завершенным, но о продолжении мне следует догадаться самой.

Ну, я честно попыталась:

— Хотя, наверное, правильнее было бы посетить один из этих приемов. И скорее уж тот, который устраивает графиня Деор. Надо полагать, это жена графа Валлена?

— Нет, это его мать. Граф Валлен не женат. Точнее, не был женат, — поправился Дарт и, видимо, счел повод удовлетворительным, чтобы двинуться в нужном ему направлении. — Возможно, со многих точек зрения вам стоило бы принять понравившееся приглашение, но есть одно непреодолимое препятствие — у вас отсутствует соответствующий эскорт. Отряд капитана Рагайна, — тут он странно запнулся, — так и не прибыл, а мои подчиненные для этой цели не годятся, они не военные.

— Вы считаете, что мне может угрожать реальная опасность на званом вечере? Или дело не в этом?

Он поколебался, но затем выдвинул вперед нижнюю челюсть, чем живо напомнил мне Ранье, когда тот решал упереться наглухо.

— Дело в том, что герцогиня Галлего не может прибыть на прием без сопровождения. Это просто немыслимо. Что же до опасности, то не мне об этом судить.

— Правда? — Я исполнила известный номер со вздергиванием брови. — Тогда кому же?

Но Дарт ответил невозмутимо:

— Тому, чьи профессиональные обязанности предписывают необходимость таких оценок.

Мне кажется или дворецкий вновь намекает на капитана Рагайна? Похоже, судьба последнего волновала Дарта куда больше, чем это было бы естественным.

— Простите, а вы откуда родом?

По лицу собеседника промелькнула тень смущения, но быстро исчезла.

— Из вотчины Рагайнов. Если совсем подробно, то я родился и вырос непосредственно в замке баронов.

— Вот как… — В легкой задумчивости я принялась теребить в руках приглашение от баронессы Дарон, — А может, вы еще и родственник капитана?

— Нет, увы. Просто мой отец служил в их личной гвардии, и мы с Эртоном все детство провели вместе, разлучаясь лишь, когда его обучали тому, что положено знать барону.

— А что было потом? — подтолкнула я его.

— Совершенно стандартная история — Эртон отправился в Военную Академию, а я был принят на службу в гвардию Рагайнов.

— Как же вы оказались на должности дворецкого в городском особняке герцогов Галлего? — искренне удивилась я.

Дарт бросил на меня довольно странный взгляд.

— Эртон, когда получил должность капитана вашей гвардии, меня и назначил.

«Да уж, — мысленно чертыхнулась я. — Могла бы и сама догадаться. Спишем временное отупение на усталость после долгой дороги…»

С минуту в воздухе висело выжидательное молчание, однако в итоге я сочла обсуждение судьбы капитана бессмысленным, поскольку не видела, какие бы шаги я могла предпринять, чтобы хоть как-то ее прояснить, и решила переменить тему:

— Дарт, как устроили Герта? Надеюсь, о нем позаботятся?

— Герцогиня, — прикинулся он оскорбленным, — смею вас заверить, что, хотя я и получил эту должность благодаря протекции капитана Рагайна, я вполне способен справиться со своими обязанностями, равно как и остальные слуги в этом доме.

Я примиряюще улыбнулась:

— Очень хорошо. Тогда я тоже отдохну и приведу себя в порядок.

Дворецкий склонил голову:

— Как будет угодно герцогине, — и предупредительно распахнул передо мной тяжелые двери. — Проводить вас до спальни?

— Было бы кстати, — признала я, — а то могу и заплутать ненароком.

Как показала практика, плутать бы не пришлось, поскольку покои герцога и герцогини находились в непосредственной близости от кабинета, буквально один поворот. Оказавшись у нужной двери, я поблагодарила Дарта и распорядилась:

— Когда придет лорд Танварт, проводите его в гостиную и скажите, что я скоро буду.

— Непременно, — кивнул дворецкий и развернулся, собираясь уйти, но тут мне пришла в голову небезынтересная мысль, и я его остановила:

— Между прочим, возвращаясь к вопросу о посещении вечернего приема, я в общем-то предполагала отправиться туда в компании лорда Танварта. Но, насколько я понимаю здешние обычаи, появиться с таким сопровождающим… э-э… еще хуже, чем вовсе без оного, так?

— Безусловно, — с довольно кислой миной подтвердил дворецкий.

Забавную мысль о том, что это будет не последний прецедент, когда мне случится шокировать местную публику, я озвучивать не стала, но, мне кажется, он и так уловил мысль…

Даже не пытаясь представить себе зрелище, ожидающее меня внутри, я толкнула двери и вошла.

М-да, опасность ослепнуть мне явно не грозила. Спальня, ранее, очевидно, принадлежавшая матери Ранье, радовала глаз классическими пастельными тонами. Пол украшал дорогущий ковер с таким длинным Бирсом, что ноги утопали в нем по щиколотку, стены были обиты натуральным шелком с, похоже, ручной вышивкой, а поверх этого произведения искусства в резных деревянных рамах висело несколько картин, объединенных общей темой сцен из сельской жизни. Пообещав себе тщательнее изучить их позже, я продолжила осмотр своих новых владений. Кровать, пожалуй, била именно такой, как и ожидалось, — огромная, с балдахином… Вот только спать на ней придется в одиночестве. Подавив желание печально вздохнуть, я подошла к окну и начала раздеваться, складывая одежду на стоящее там кресло, составлявшее гарнитур с еще одним монстром, предназначенным для сидения, и маленьким столиком непонятного назначения. Этими предметами обстановка комнаты и исчерпывалась, если не считать впечатляющих размеров встроенного шкафа, в котором мой в срочном порядке сшитый и не сказать чтобы скудный гардероб смотрелся на редкость сиротливо.

Разобравшись с обстановкой, я убедилась, что в ванной наличествуют халат и полотенца, и отправилась смывать пыль, которой после скачек по отнюдь не асфальтированным дорогам Кертории было более чем достаточно. Встав под горячие струи воды, я в очередной раз за время пребывания на планете задумалась о различных нюансах здешней повседневной жизни, которые для меня, привыкшей за свои двадцать восемь лет к нормальному комфортабельному быту, были столь же естественными, как чашка кофе утром, — вот откуда, собственно, в этом кране берется вода? Телефонов, например, на планете не существовало в принципе, а как насчет водопровода? Однако, как и прежде, когда меня одолевало любопытство по поводу подобных мелочей, способов получить ответ немедленно не просматривалось, а стоило появиться собеседникам — сразу возникали куда более серьезные вопросы…

Часа через полтора, свежая и бодрая, я спустилась в гостиную, где меня уже поджидал лорд Танварт, не менее свежий и благоухающий. Надо полагать, его времяпрепровождение с момента нашего расставания мало отличалось от моего.

— Прекрасно выглядите, герцогиня, — соизволил он отметить мои усилия, затраченные на наведение лоска, необходимого для первого выхода в столичный свет, — У вас появились какие-нибудь планы на вечер?

Я кивнула, одновременно и благодаря за комплимент, и отвечая на вопрос, а затем уточнила:

— Я получила пару приглашений на приемы и собираюсь одно из них принять. Тут, правда, как мне объяснили, есть некоторая трудность в связи с отсутствием у меня подобающего эскорта. — Он еле заметно усмехнулся, показывая, что отлично понимает, о чем речь, и я с милой улыбкой закончила: — Тем не менее надеюсь, что вы не откажетесь составить мне компанию.

Очевидно, врасплох мое предложение его не застало.

— Если вы намереваетесь навестить графиню Деор, то с удовольствием составлю, поскольку я тоже получил от нее приглашение. Тогда, дабы соблюсти вежливость и не опоздать, нам вскоре надо выходить.

— Да хоть сейчас, — пожала я плечами. — А далеко ее резиденция?

Вот теперь в глазах собеседника явственно обозначилось удивление.

— Погодите, вы что, собираетесь пойти в этом?

Я с недоумением оглядела идеально на мне сидящий брючный костюм, черный, в тонкую красную полоску, и красную блузку в тон.

— А что не так?

— Герцогиня, на такие мероприятия принято ходить в вечерних платьях. Неужели у вас нет ни одного?

— Есть, конечно. Но, во-первых, галактическая полукровка может себе позволить известную, если не любую, эксцентричность, а во-вторых, каким образом я в платье должна добираться до особняка Деоров при отсутствии кареты? На Герте или пешком?

Лорд Крат поднял ладони, признавая поражение.

— Хорошо, убедили. Тогда пойдемте, у нас останется время на небольшую прогулку.

— А немного перекусить у нас пары минут не найдется? — поинтересовалась я, вспомнив, что ничего не ела уже черт знает сколько времени.

— На мой взгляд, не стоит, — сообщил он. — У графини на приемах столы ломятся от снеди, и есть в свое удовольствие считается хорошим тоном и проявлением уважения к хозяевам.

От подобного известия мое настроение заметно улучшилось и, возвестив:

— Замечательно. Пожалуй, тогда я потерплю, — я направилась к выходу из дома.

Лорд Крат последовал за мной. В холле нам явно неслучайно повстречался дворецкий, позволивший себе укоризненно покачать головой, услышав, что я таки отправляюсь в гости. Хорошо хоть мой костюм он не стал комментировать…

Оказавшись на улице, или, скорее уж, в парке, мы некоторое время на приличной скорости двигались по направлению к центру, но молчать оказалось скучновато, поэтому я чуть снизила темп и осведомилась:

— Каким образом обычно проходят подобные приемы? Точнее, какова их цель?

Мой спутник пару секунд помолчал, видимо обдумывая, как рыба может объяснить кувшинке, в чем цель дыхания, а затем вместо ответа я услышала встречный вопрос:

— Простите мое любопытство, а как на вашей родине люди проводят время по вечерам?

— Посещают театры, рестораны, спортивные соревнования, казино, смотрят телевизор, просто ходят в гости, в конце концов… — За неимением в керторианском половины нужных слов пришлось использовать длинные описательные обороты, и, закончив перечисление, я почувствовала, что совсем выдохлась.

Лорд. Крат улыбнулся.

— Вот вы и ответили на свой вопрос. В большинстве своем эти приемы нужны, чтобы скоротать время, и лишь немногие используют их для плетения интриг разного уровня сложности. По способу проведения все подобные сборища делятся на три вида, причем сейчас вы посетите самый из них неофициальный, когда хозяева нисколько не обязаны занимать гостей. Нас будут ожидать богатый стол и живая музыка, а дальше мы можем развлекать себя по собственному усмотрению.

Уложив в голове полученную информацию, я уточнила:

— А еще два вида?

— Первый — гостей долго кормят ужином с несколькими переменами блюд, а затем вся компания перемешается в бальный зал, где начинаются танцы с полным соблюдением предписанных канонов. — Он непроизвольно скривился. — Это означает, что, как бы вам ни хотелось пригласить на танец любимую девушку, сначала нужно отработать повинность из полутора десятков престарелых баронесс и герцогинь.

— Да уж, — сочувственно покачала я головой, — жестоко. А второй?

— Это, можно сказать, культурный вечер. Из описанных вами способов развлечения на Кертории почти ничего нет, но зато раза два в неделю проходят концерты. Местом их проведения служат все те же бальные залы, а в небольших перерывах гостям предлагаются легкие закуски. Большую же часть вечера все сидят и слушают музыку.

Теперь пришла моя очередь морщиться. Кошмар. При всем моем классическом воспитании мысль о подобной пытке, длящейся несколько часов кряду, заставила меня содрогнуться. К счастью, лорд Крат не стал развивать тему, тем более что дорожка под ногами плавно перешла в огромную площадь…

— Вот мы и в самом центре Элериона, — откомментировал он очевидное.

Что ж, я остановилась, поскольку осмотреться здесь, безусловно, стоило. На нашей стороне, занимавшей примерно две трети круга, располагалось четыре особняка, по сравнению с которыми мой выглядел кукольным домиком, даже зависть немного всколыхнулась. Далее же площадь постепенно переходила в широкий мост через небольшую, мирно текущую реку, а за ней… На той стороне, отделенные от берега сотней ярдов безупречно зеленого газона, стояли два здания, равных которым по красоте и размаху мне встречать доводилось редко.

Левое из них, трехэтажное, очень напоминало земной Версаль, только трубы повыше да настоящий дым клубится… Но проведением аналогий я занималась несколько позже, а в тот момент просто восхищалась сияющим великолепием, ибо казалось, что дворец вырезан из цельного куска перламутра, переливавшегося в лучах заходящего солнца всеми цветами радуги и украшенного затейливой резьбой. Правое же здание насчитывало аж целых пять этажей, что по меркам Кертории могло считаться настоящим небоскребом, и на первый взгляд являлось полной противоположностью своего соседа — никаких игривых орнаментов и легкомысленного сияния. Его стены представляли собой отполированный до блеска серый камень, все линии были просты, но складывалось ощущение, что дворец невесом и буквально в следующее мгновение воспарит к облакам.

Повернувшись к лорду Крату, я осведомилась:

— Просветите меня, чьи особняки располагаются на площади?

— Королевский дворец и Академия магии, — сообщил он не задумываясь и тут же исправился: — Князя Д'Хур, разумеется, а также герцогов Венелоа, Лана и Горна. — Выдав запрошенную информацию, он усмехнулся и вполне искренне пожаловался: — Иногда очень трудно предугадать, герцогиня, что в настоящий момент занимает ваши мысли.

— Вы абсолютно правы, та сторона реки интересует меня гораздо больше, но все самое интригующее я предпочитаю оставлять на закуску. Итак, что из них что? Думаю, этот блистающий шедевр архитектурной мысли и есть оплот магии на вашей планете?

— Вот тут ваша замечательная логика вам отказала, — иронично ответил собеседник. — Все в точности наоборот.

— Странно. Какая-то мрачноватая гамма выбрана для Академии.

— Более предметно можете обсудить этот вопрос с Ректором Сарром, — радушно предложил лорд. — А сейчас давайте продолжим прогулку, иначе мы рискуем опоздать.

Я прислушалась к доводам разума (в том смысле, что опоздание, как одно из наиболее тяжких нарушений здешнего этикета, не стоит оправдывать ничьей эксцентричностью), и вскоре мы оказались в холле особняка Деоров, расположенного в строгом соответствии с табелью о рангах примерно посреди парковой зоны. Вопреки моим ожиданиям встречей гостей лично хозяйка себя не утруждала, и нас приветствовал дворецкий, любезно предложив подняться в зал на второй этаж. Нельзя не отметить неизгладимого впечатления, произведенного моим внешним видом, — оглянувшись с площадки второго этажа, я обнаружила, что вышколенный керторианский дворецкий пристально смотрит мне вслед…

Влившись в коллектив керторианской аристократии, я испытала чувство полной нереальности происходящего. Находясь среди дам, разряженных в кринолины, мужчин во фраках, официантов, словно тени, скользящих по натертому до блеска паркету, сложно было поверить, что это действительно происходит в конце XXV века и в это же самое мгновение какой-нибудь пассажирский лайнер Империи Цин, размерами превосходящий десяток Академий магии, ныряет в п-в—тоннель… Но долго стоять, уподобившись мраморной статуе, не пришлось — графиня Деор, цепким взором углядевшая вновь прибывших, сочла необходимым подойти поздороваться.

Мать графа Валлена оказалась достаточно моложавой женщиной, вопреки стандартному образу керторианок высокой и очень худощавого телосложения. В отличие от большинства присутствующих дам ее наряд представлял собой узкое, длинное, практически закрытое платье, копна светлых волос была собрана в затейливый узел на затылке, а лицо отнюдь не перегружено косметикой. Обменявшись стандартными «очень приятно познакомиться», «как вы добрались» и «спасибо, все отлично», графиня извинилась и, сославшись на то, что обязанности хозяйки вечера мешают ей продолжить беседу, отошла. Не могу сказать, что меня это сильно огорчило, поскольку, несмотря на хорошие отношения её сына с Ранье, я не почувствовала даже намека на дружелюбие. Лишь любопытство и легкий налет чего-то вроде «мне сказали, я делаю».

— И как вам графиня? — насмешливо поинтересовался лорд Крат, когда она оставила нас одних.

— Да никак. — Я рассеянно пожала плечами. — Не похоже, чтобы она являлась сколь-либо влиятельной особой. С баронессой Детан не сравнить.

— Приблизительно так все и обстоит, — согласился мой спутник. — Помнится, вы хотели перекусить? Так приступайте, кухня Деоров того стоит.

— Если честно, я готова съесть и опоссума, зажаренного на углях, — пробормотала я на родном языке и двинулась вслед за любезным кавалером в соседнее помещение.

Следующие минут двадцать я провела, в бодром темпе передвигаясь вдоль столов и периодически присаживаясь в кресло, дабы потребить Монблан, раз за разом вырастающий на моей тарелке. Пища была лучше всего того безобразия, которое мне доводилось пробовать до сих пор на Кертории, в принципе такой кухней мог бы гордиться ресторанчик среднего пошиба на Новой Калифорнии. Заодно, насколько это было возможно, я пыталась следить за реакцией окружающих на мою персону, но ее как таковой и не было. Нет, мне удалось перехватить несколько откровенно любопытных взглядов, но ничего более сдержанные керторианцы и керторианки себе не позволяли. Также никто не пытался заговорить со мной или хотя бы просто представиться, хотя между собой они общались весьма оживленно. Впрочем, подобную отчужденность трудно было счесть неестественной… Но наконец и к нам с лордом Кратом подошла парочка, на которую я уставилась столь напряженно, что даже позабыла на время о необходимости жевать. Мало того, что вновь прибывшего мужчину я уже видела, и не далее как прошлым вечером, лежа в лесу на постели из лапника, так еще и женщина…

— Граф Дин Танварт и его супруга Глен, герцогиня Гаэль Галлего, — представил нас мой спутник и, обратившись ко мне, добавил: — Как вы, наверное, догадываетесь, Дин — мой старший брат, а Глен — сестра Бренна Лагана.

«Спасибо, догадываюсь», — я благоразумно оставила при себе, пробормотав лишь:

— Очень приятно…

Интересно, это у них общее свойство или мне так везло, что я постоянно натыкалась на родственников, похожих друг на друга, как кильки из банки. Сестра Бренна являлась практически точной копией своего брата, особенно если сделать скидку на различие полов. Единственным отличием было лишь то, что некоторые называют аурой, — от Бренна, несмотря на его любовь к холодному оружию, веяло спокойствием и легкой бесшабашностью, сомнительное достоинство для известного на всю Галактику профессора, а его младшая сестра с первого взгляда производила впечатление человека… опасного. Хотя, может, мне просто почудилось, а на самом деле синие глаза Глен не отражали ничего, кроме искреннего дружелюбия…

— Рада с вами познакомиться, герцогиня. Надеюсь, путешествие прошло спокойно? — приветливо улыбнулась она.

Издевается или в самом деле ничего не знает? Получить хотя бы предположительный ответ на этот вопрос возможности не представилось, поскольку в этот момент братья обменялись еле заметными кивками, после чего младший подошел к Глен и предложил ей выйти прогуляться по саду — дескать, давненько он не дышал столичным воздухом. В результате этого не слишком изощренного маневра мы с Дином Танвартом остались одни, и не могу сказать, что меня это расстроило. Однако не успела я толком прикинуть темы, которые хотелось бы обсудить, и определиться с оптимальной линией поведения, как граф Танварт тихо сказал:

— Позвольте сообщить, что я искренне рад вашему благополучному прибытию в столицу. Крат рассказал мне об имевших место сложностях.

Я фыркнула с откровенным сарказмом:

— А вы как будто ничего такого и не ожидали, поэтому приставили ко мне лорда Крата просто так, чтобы составил компанию. Кстати, а…

Закончить вопрос мне не удалось, потому как собеседник довольно бесцеремонно меня перебил:

— Простите, герцогиня, но здесь не стоит вести подобные беседы.

— Да? А где же, по-вашему, стоит? — язвительно поинтересовалась я.

Граф проигнорировал мой тон и спокойно ответил:

— Например, в Академии. Тем более что завтра в девять утра вас там будут ждать. Думаю, вы не откажетесь немного побеседовать с Ректором до начала Совета…

— С кем… — начала я, но тут же прикусила язык, заметив довольно странный взгляд Дина Танварта, устремленный в сторону столов.

Проследив направление, я не обнаружила там ничего особо примечательного — несколько женщин, обступив мужчину средних лет, о чем-то возбужденно у него допытывались. Он же, довольно снисходительно улыбаясь, накладывал на тарелку изысканные закуски и говорил, говорил…

— Кто это? — осведомилась я.

— Герцог Далтон Горн, — без малейших оттенков эмоций сообщил граф Танварт. — Полагаю, вам доводилось слышать это имя?

Я кивнула, продолжая разглядывать предводителя одной из главных политических сил Кертории. Ну, по крайней мере, сразу стала очевидна причина, по которой он сумел снискать значительную популярность среди женской части населения, — Далтон Горн был сногсшибательно красив. В отличие от большинства керторианцев, телосложением более напоминающих двухметровые шкафы, он был очень стройным, а его плавные движения и одухотворенное лицо, обрамленное светлыми волосами до плеч, придавали ему еще большую привлекательность. Короче, в гости к графине Деор случайно забрел Аполлон, прошедший половину жизненного пути…

Пока я, совершенно забыв о приличиях, пялилась на, так сказать, политического деятеля, вернулись беззаботно смеющиеся Глен и лорд Крат, который, завидев, что мой бокал опустел, отчитал брата и отбыл за новой порцией. Представитель сообщества магов после секундой заминки все же поинтересовался у жены, не хочет ли она еще вина, и, получив утвердительный ответ, двинулся следом… Они это специально или как? Меня последовательно оставляют наедине с теми, к кому у меня есть вопросы, но при этом недвусмысленно предупреждают, что здесь разговаривать нельзя. Ну, нельзя так нельзя, я покладисто молчала, от нечего делать продолжая разглядывать (надо признать, с большим удовольствием) Далтона Горна, расположившегося в соседнем углу и с аппетитом поглощавшего угощение.

— Герцогиня, я слышала, вы интересуетесь древними магическими игрушками? — неожиданно заговорила Глен. — У меня дома есть довольно необычная коллекция, и, полагаю, вам будет любопытно на нее взглянуть.

Не успела я хотя бы осознать услышанное, как вернулись наши кавалеры, и пришлось подключиться к легкой светской болтовне, являвшейся основным занятием на таких приемах. Через некоторое время — очевидно, достаточное для соблюдения приличий — чета Танварт поднялась и, извинившись, откланялась. Могу поклясться, что, уходя, они оба мне заговорщицки подмигнули.

Однако стоило им покинуть зал, как и герцог Горн направился к дверям, что не соответствовало моим намерениям, и я не мешкая двинулась ему наперерез.

— Добрый вечер, позвольте представиться… — Тут меня опять перебили, хотя керторианский этикет весьма строг в этом отношении.

— Не вижу необходимости. Вы ведь герцогиня Галлего, не так ли? — Да уж, голос у лучшего оратора планеты вполне соответствовал его званию — низкий, бархатистый, он буквально обволакивал…

— Она самая. Не знаю, принято ли это на Кертории, но я бы хотела пригласить вас завтра на ужин.

— Не вижу необходимости, — повторил он и довольно невежливо прекратил разговор самым простым способом — покинул комнату.

Думаю, когда я подошла к лорду Крату, лицо мое имело довольно растерянное выражение, поскольку он счел нужным сообщить:

— Не принимайте это слишком всерьез, герцогиня. Согласно выбранной герцогом Горном позиции, его отношение к вам должно быть крайне негативным, что при таком стечении публики он просто обязан был продемонстрировать.

— Ага, а в глубине души он глубоко мне симпатизирует.

— Не возьмусь судить. — Отхлебнув вина, он добавил: — Думаю, больше нам тут делать нечего. Вас проводить?

— Будьте любезны.

Найдя графиню Деор, мы распрощались, заверив ее, что все было великолепно, и отправились в обратный путь. Мне разговаривать не хотелось, лорду Крату, видимо, тоже — за всю дорогу он произнес одну фразу, да и то на пороге моей резиденции:

— Спокойной ночи, герцогиня. Постарайтесь выспаться.