26

Весь оставшийся день, до самой темноты, приятели шагали по большой наезженной дороге, то и дело сторонясь к обочине, чтобы пропустить очередной крестьянский воз.

По пути им встретилась небольшая, домов на двадцать, деревушка, однако выглядела она не такой ухоженной, как та, из которой они сбежали, а жители ее смотрели из-за покосившихся заборов с такой злобой, что у Клауса с Ригардом не оставалось сомнений – лучше спать под открытым небом, чем напрашиваться на ночлег к таким людям.

– Наверняка все они там разбойники и воры, – предположил Ригард, когда они устраивались в заброшенном шалаше на небольшой выкошенной делянке.

– Да уж, – согласился Клаус.

Под пластами перегнившего сена сновали мыши, приятелям пришлось перебрать всю уцелевшую подстилку, чтобы убедиться, что в шалаше не осталось ни одного гнезда.

Походив в сумерках вокруг нового убежища, Клаус нашел подходящую тесаную палку, которая вполне могла сойти за оружие.

– Думаешь, отобьемся этим колышком? – спросил его Ригард, когда они укладывались спать.

– Это для спокойствия. Лучше бы нам вовсе ни от кого не отбиваться.

– А как думаешь, Клаус, этот мужик за нами не увяжется? Вдруг мы уснем, а он из леса выскочит?

Клаус вздохнул и, помолчав немного, сказал:

– Заткнись и спи. Никто за нами не шел, я все время оглядывался.

– Что-то я не видел, как ты оглядывался.

– Я таясь оглядывался.

– Ну ладно, – согласился успокоенный Ригард и повернулся на бок, вспугнув еще нескольких мышей, а Клаус нащупал дубинку и придвинул ее поближе.

Но дубина так и не понадобилась, а с первыми лучами солнца сонные и голодные путники уже были на дороге, чтобы поскорее оказаться в ближайшем городке.

Едва солнце поднялось над лесом, путников нагнала ломовая телега, запряженная двумя битюгами и нагруженная тесаным камнем на пять футов вверх.

На самом верху сидел возница, рыжий мужик в деревенской шапке.

– Доброе утро, ваша милость! – поздоровался с ним Клаус. – Не подскажете, далеко ли до города?

– Далеко не далеко, а к обеду буду на стройке, – ответил возница, польщенный уважительным обращением со стороны богато одетых молодых людей. – А вы куда путь держите, господа хорошие? Почему пешком?

– Поиздержались, – ответил Ригард.

– И в кости проигрались, – добавил Клаус.

– А работать приучены?

– А чего делать надо?

– Дык грузчики наши поотстали, у девок каких-то запьянствовали, а самому мне эти камни разгружать долго. Да и подрядчик ругаться станет – почему без грузчиков приехал.

– А чего платишь за разгрузку? – поинтересовался Клаус.

– Дык не я плачу, а подрядчик, господин Форест. Разгрузка стоит два по три крейцера.

– Ух ты, серебряный полуталер! – обрадовался Ригард.

– Да где же полуталер? Вот кабы одному, был бы полуталер серебром, а коли на двоих, только медь одна.

– Если дашь немного хлебца, едем с тобой, добрый человек! – сказал Клаус, улыбаясь.

– Забирайтесь. Хлебушка не вожу, а ржаных сухарей и лука у меня пропасть. На грузчиков ведь рассчитывал, а они запьянствовали…

– Ой, подсади меня, Клаус, а то после вчерашней живодерни у меня руки-ноги болят, как отбитые.

– Давай уже, цепляйся, конь недокормленный. Да не за морду! Не за морду!