Глава 2

В отличие от мистера Джебедайи Сименса, мисс Дженнифер О’Хара миновала паспортный контроль за полминуты и безо всяких проблем. Правда, летела она другим рейсом в первой половине следующего дня и проходила контроль в другой кабинке. Пограничник только проводил ее восхищенным взглядом, но заговорить так и не осмелился. Пожалуй, у нее действительно было на что взглянуть. А если учесть, что на мисс О’Хара были только коротенькие шортики, крошечный топик с глубоким вырезом и стильные пляжные шлепки, то многие лакомые детали ее интерьера были вполне доступны для всеобщего обозрения.

Опять же в отличие от мистера Сименса, которому подали черный лимузин, мисс О’Хара на остановке такси рассудительно забралась в старый желтый водородник, проезд в котором стоил втрое дешевле, нежели в новеньком синем глидере. Для местных жителей, впрочем, тариф на такси бизнес-класса стоил ровно столько же, сколько для приезжих машина класса эконом: королевство проводило политику оголтелого протекционизма своим подданным, на что, впрочем, мировое демократическое сообщество охотно закрывало глаза, так как выгод от сотрудничества с Аль-Сауди было куда больше, чем от попыток либерализовать местное законодательство в духе общечеловеческих ценностей.

Шофер трещал без умолку и так часто оборачивался к пассажирке, что ей приходилось ежеминутно напоминать ему, чтобы он следил за дорогой. Их пути с мистером Сименсом разошлись приблизительно на четвертой минуте поездки, когда впереди замаячили цилиндрические небоскребы деловой части города: черный лимузин накануне устремился к центру напрямик через крыши, желтый же водородник, следуя изгибам трассы, свернул к окраине. За окошком мелькали бедные кварталы, в которых ютились гастарбайтеры и эмигранты, обслуживавшие экономическое чудо королевства; местные жители при желании могли не работать совсем, поскольку им полагалась пожизненная рента из государственного бюджета, а те, кто не хотел проводить свои дни в праздности и желал большего, выбирали более чистые и менее обременительные профессии, нежели уборка улиц, строительство небоскребов или вождение городского транспорта – их куда чаще привлекали карьеры врачей, кадровых военных и священнослужителей.

Таксист высадил даму возле окраинного хостела, взял с нее более чем умеренную плату (за удовольствие прокатиться с такой красивой девушкой самому платить надо, пояснил он) и тут же уехал, не пытаясь дождаться следующего пассажира – то ли знал, что здесь это бесполезно, то ли опасался долго стоять в трущобах.

Впрочем, трущобами это можно было назвать только по сравнению с шикарными кварталами столицы, которые Дженнифер мельком увидела из окошка водородника. На многих планетах Соединенных Миров такие микрорайоны считались бы достаточно респектабельным жильем для нижнего слоя среднего класса – современные кремовые трех– и пятиэтажки с увитыми виноградом просторными лоджиями и внутренними двориками, небольшие скверы и зеленые насаждения вдоль трассы, прячущиеся среди зелени многочисленные киоски и магазинчики. Предыдущий владыка Аль-Сауди заботился не только о своих подданных; по его мнению, иностранные гастарбайтеры тоже должны были жить хотя бы в минимальном комфорте, дабы не плодить грязь, пороки и преступность. Однако опытный глаз мисс О’Хары тут же выхватил из общей картины отдельные фрагменты, которые мешали ей поверить в полное благополучие, процветание и довольство жителей микрорайона. Ларьки и магазинчики в самое ходовое время суток по большей части были закрыты, а некоторые вообще заброшены – через их выбитые окна буйно прорастала странная высокая трава с колючими стеблями. В домах там и сям виднелись почерневшие квадраты лопнувших окон: после пожара ремонтом никто не озаботился, и теперь эти обугленные шрамы уродовали приветливые фасады. Растительность, которую явно когда-то аккуратно подстригали и регулярно поливали, росла теперь вкривь и вкось, некоторые деревья засохли и торчали посреди зеленых островков коричневыми скелетами, кусты вылезали на проезжую часть, и машины задевали их бортами, отчего листва на ветвях выглядела грязной и измочаленной. Некоторые бордюрные камни были расколоты и вывернуты из грунта. А вон на другой стороне дороги лежит с закрытыми глазами человек в лохмотьях, и никто не спешит к нему на помощь…

Волоча за собой по разбитому тротуару чемодан на колесиках, Дженнифер О’Хара добрела до дверей хостела (вполне приличные двери и крыльцо, только вот ветер перекатывает по грязным ступеням бумажные пакеты, обрывки пластиковой пленки и другой мусор). Вошла внутрь и решительно двинулась к стойке ресепшн, за которой восседал грузный араб лет пятидесяти в рубашке с короткими рукавами (интерьер тоже ничего, только не ремонтировалось лет десять и стойка в одном месте словно изрезана ножом). Приветливо улыбнулась портье (солидный человек, только на рубашке слева жирное пятно):

– Мне нужно место в женском номере.

Араб смерил ее с головы до ног задумчивым взглядом. Потом еще раз – в обратном порядке.

– Место, – напомнила девушка, когда пауза затянулась. – В женском номере. Вы понимаете интерлингву? Может быть, мне перейти на английский?..

– Я понимаю интерлингву, – неторопливо, с достоинством кивнул портье, глядя дюймов на пять ниже подбородка собеседницы. – У меня такая работа, что мне необходимо знать интерлингву. Стало быть, место, – задумчиво констатировал он. – В женском номере. – Он наконец оторвал взгляд от прелестей Дженнифер и перевел его на древний монитор на своем столе. – Только предупреждаю сразу, они все четырехместные. А есть вообще шестиместный. Но удобства все равно в конце коридора.

– Мне без разницы.

Портье пошелестел сенсорной клавиатурой.

– Пять пятьдесят в сутки, время пошло, – заявил он наконец. – И деньги вперед. Если по истечении срока плата за следующие сутки не внесена, я выбрасываю твои вещи на улицу.

– Сурово, – оценила гостья. – И при таких спартанских условиях вы еще дерете такие деньги?

– Добро пожаловать в Аль-Сауди, самое богатое государство этого сектора Галактики.

– Кредитные карточки принимаете?

– Только банковских систем королевства.

– Черт знает что. – Мисс О’Хара пошарила в заднем карманчике шортов и шваркнула на стойку мелочь – сдачу, которую ей выдали, когда она после прилета перекусила в баре космопорта.

Араб безразлично сгреб деньги со стойки, пересчитал в ладони. Три мелкие монеты положил обратно на стойку рядом с карточкой ярко-оранжевого цвета, толкнул в сторону клиентки:

– Лишнего не надо. Это твой ключ, джамиля. Номер 413, верхняя койка у окна.

– Тараканов у вас хотя бы нет? – безнадежно осведомилась Дженнифер.

– Если в гостинице нет тараканов, это верный повод задуматься, все ли в порядке с гостиницей, – рассудительно заметил портье. – Таракан – животное чуткое и прекрасно понимает, где жить нельзя.

– Таракан – это насекомое. – Гостья сгребла со стойки карточку-ключ и, громыхая чемоданом по неровностям пола, двинулась по коридору к лифту. – Как и большинство мужчин, – буркнула она, не оборачиваясь.

Портье с кислой улыбкой посмотрел ей вслед. Он хотел предупредить американскую джамилю, что топик и шорты – не самый удачный костюм для его хостела, полного наркоманов и всякой шантрапы. У него самого была взрослая дочь, и он очень не хотел бы, чтобы она даже гуляла в этом районе. Ох, как все изменилось со времени кончины благословенного короля Абдаллы, да будет Аллах к нему благосклонен и за порогом… Однако последнее замечание американки запечатало ему уста. Шайтан с ней, с этой рыжей девкой. Она явно не первый раз живет в хостеле, поскольку условия проживания только слегка удивили ее, но отнюдь не шокировали. Стало быть, шлюха хорошо знает, на какие проблемы можно нарваться в таких заведениях, и если сама ищет их на свою голову – что ж, иншалла. Добро пожаловать в Аль-Сауди, рай среди обитаемых миров.

Двери лифта на четвертом этаже раскрылись с трудом. Обнаружилось, что к ним, сидя на полу, привалился спиной смуглый мужчина бомжеватого вида, под которым натекла темная лужа с острым запахом аммиака. Потеряв опору, он повалился прямо в кабинку. Дженнифер бесцеремонно отодвинула его с дороги, объехала неприятную лужу и покатила чемодан по узкому, слабо освещенному коридору, разыскивая свой номер.

Посреди коридора стоял, подпирая левым плечом стену, парень арабской внешности в кожаной безрукавке, с виду типичный хичер, хотя у него и не имелось ни светящихся татуировок на лысом черепе, ни разноцветной взлохмаченной прически – появляться в таком виде на улице было небезопасно, потому что королевская полиция строго следила за достойным внешним видом прохожих. У мисс О’Хара тоже наверняка возникли бы неприятности, вздумай она разгуливать в топике и шортиках возле королевского дворца или в фешенебельных районах города. В курортных зонах планеты подобный внешний вид на улице с большой неохотой, но все же допускался. Однако в этом районе полицейские не появлялись уже давно. Последний раз их здесь видели во время похорон прежнего короля.

Судя по расфокусированному бессмысленному взгляду, подрагивающим пальцам и беспомощной позе, парень не сумел добраться с первого захода до своего номера и теперь отдыхал, пережидая внутреннюю бурю и набираясь сил для следующего рывка. «Черный одуванчик» не щадил своих рабов, заставляя их щедро рассчитываться за пристрастие к этому дешевому наркотику спинным мозгом и нервными клетками. Однако едва завидев в конце коридора соблазнительную женскую фигуру, хичер мгновенно обрел второе дыхание и отлип от стены, загородив Дженнифер дорогу.

– Привет, джамиля! – заплетающимся языком проговорил он, покачиваясь и демонстрируя в широкой американской улыбке полусгнившие изжелта-черные зубы.

Не поднимая взгляда, мисс О’Хара упрямо топала прямо на него.

– Привет, джамиля! – сделал вторую попытку парень, уже начисто забыв о первой, когда через несколько мгновений девушка подъехала с чемоданом почти вплотную к нему. – Это… Шмаль есть? – Он безуспешно попытался сфокусировать взгляд на молчащей Дженнифер. – Ты это… интерлингву-то понимаешь, пери?

– Я понимаю интерлингву, – скучным голосом проговорила джамиля. – У меня такая работа, что мне необходимо знать интерлингву. Теперь я могу проехать?

– А то пойдем это… перепихнемся по-быстрому, – предложил доставала, раскачиваясь, словно тростник на ветру. – На раз-два. У меня в номере «одуванчик» есть. А? Дунем – и это… В койку. А?

– С дороги уйди, последний раз прошу по-хорошему, – устало проговорила О’Хара.

– Да ладно тебе! – Хичер протянул грязную ладонь и попытался сбоку погладить тугую грудь девушки, натянувшую тонкий топик. – Детка, мы с тобой можем славно…

Ленивым, почти неуловимым движением Дженнифер перехватила его руку и двумя пальцами крепко стиснула лучезапястную кость. Парень заорал от резкой боли, мгновенно прочистившей затуманенные наркотиком мозги.

– Ах ты, дрянь! Пусти! Это… пусти!.. – Он попытался ударить ее тяжелым ботинком в коленную чашечку, но девушка ловко увернулась, а затем, коротко шагнув к противнику, заломила ему за спину пострадавшую руку, взяв ее на излом в запястье и локтевом суставе с такой силой, что эротоман склонился чуть ли не до земли, неспособный выпрямиться от ослепительной боли. Малейшее движение усиливало эту боль в разы.

– Выбирай, – нежно проворковала девушка ему на ухо, – ударю по яйцам или сломаю руку. Время пошло.

Оскалившись, несостоявшийся мачо бешено вращал глазами. Унизительное положение, в котором он оказался по воле самки, ему определенно не нравилось.

– Сука! – яростно прохрипел он наконец. – Это… Сука рваная!..

– Понятно. Значит, я выберу сама.

Девушка резко дернула заломленную руку противника на себя. Хичер панически прянул в ту же сторону, чтобы ослабить невыносимую боль в запястье и локте – и со всего размаха напоролся низом живота на услужливо подставленную коленку Дженнифер, твердостью соперничавшую с железобетонной балкой.

Несчастный араб упал на колени, от страшной боли не в силах ни охнуть, ни вздохнуть, ни издать какой-либо звук. Потом медленно завалился набок, прижимая руки к своему пострадавшему достоинству.

– Этот народ совершенно не готов к демократии, – скорбно констатировала мисс О’Хара, переступая через скорчившееся на полу тело. – Не могут сделать даже такой простой выбор.

Она перевезла через поверженного противника чемодан на колесиках и двинулась дальше по коридору.

Зайдя в номер, она первым делом познакомилась с новыми соседками, которые сидели на нижней койке у окна и играли в карты. Толстая и усатая Зухра работала уборщицей в одном из офисных зданий делового центра – на ее родном Алитете не было даже такой работы. Анемичная и невзрачная Мелисса с острым носом приехала изучать в языковой среде арабский язык, чтобы потом устроиться на работу в филиал какой-нибудь местной корпорации в Соединенных Мирах. Третьей, студентки Астрид, путешествовавшей по Галактике космостопом, дома не оказалось – то ли осматривала достопримечательности, то ли отправилась на свидание с горячим арабским парнем. Побросав вещи в шкаф, Дженнифер без всякого смущения переоделась (девчонки только завистливо сглотнули) в такие же топик и шортики, в каких приехала, только более свежие, прихватила свою кредитную карточку, помахала соседкам и вышла из номера.

Пострадавший хичер снова стоял, покачиваясь, посреди коридора.

– Привет, джамиля!.. – Судя по всему, из его одурманенной башки уже благополучно выветрилось все, что произошло здесь четверть часа назад, и если что его и беспокоило, так это странные и беспричинные боли в паху. – Пошли это… перепихнемся. Или шмали дунем. У меня в номере это…

На сей раз у мисс О’Хара не было громоздкого чемодана, поэтому она просто скользнула по стене, огибая незадачливого ловеласа, и последние слова он договаривал уже ей в спину. Озадаченно почесав в затылке, он забыл о существовании девушки, едва только она скрылась в лифте, и вернулся к проблеме, которая терзала его последний час: куда он вообще-то идет и какой из этих многочисленных номеров принадлежит ему.

Полчаса спустя желтое такси затормозило возле стрип-бара «Три веселые гурии». Это название вызвало у мисс О’Хара какие-то смутные ассоциации, однако она не стала забивать себе голову всякой чепухой. Отдав таксисту остатки наличности, Дженнифер выбралась из машины и решительным шагом, игнорируя заинтересованные взгляды прохожих, направилась ко входу в бар.

– Моя фамилия О’Хара, – сообщила она безразличному охраннику на входе. – Ваш хозяин ждет меня, я звонила ему из космопорта.

Через несколько минут ее проводили в общий зал, который по причине раннего времени был практически пуст. Хозяин стриптиз-бара, достопочтенный Салех, который сидел за одним из столиков и что-то подсчитывал на портативном компьютере, не соизволил даже оторвать толстый зад от кресла, чтобы поприветствовать даму.

– Значит, Дженнифер О’Хара, – проговорил он на интерлингве, глубоко затягиваясь ароматным дымом из кальяна и глядя на нее маслеными глазками. – Здравствуй, моя хорошая. Как долетела?

– Отвратительно, – надула губки Дженнифер. Господин Салех и внешне, и по манере общения остро напомнил ей Рэка Ормонта, владельца другого стриптиз-клуба с Талгола, в котором ей когда-то приходилось выступать. Такая же толстая, самоуверенная амеба, для которой женщина – только бессловесный инструмент для добывания грязных денег. На самом деле абсолютно все владельцы подобных заведений, в которых ей когда-либо приходилось выступать, были похожи друг на друга, как родные братья. – Летать третьим классом врагу не пожелаешь. И устроилась жить в какой-то дыре. Жду не дождусь, когда смогу выйти работать, чтобы поскорее переехать в более приличное место.

– Не сомневаюсь, что это произойдет скорее, чем ты думаешь, – благостно покивал Салех. – Ты еще красивее, чем на голозаписи.

– Я совершенно нефотогеничная, – самокритично признала мисс О’Хара, чтобы тут же напористо добавить: – Однако ужасно милая и сексуальная в реальной жизни. Просмотр устроим сейчас? Этот тоже будет присутствовать? – Она наконец соблаговолила обратить внимание на лысого араба в белых одеждах, толщиной соперничавшего с хозяином заведения, который сидел напротив Салеха и неотрывно смотрел на нее.

– Это господин Казим, мой коллега, – пояснил хозяин стрип-клуба. – Он заинтересовался твоими голозаписями и изъявил желание присутствовать на живом просмотре. Его заведение куда респектабельнее моего, так что тебе вполне может повезти вытащить счастливый билет.

– Ну, публики я в любом случае не боюсь. Это моя работа.

Господин Казим шевельнулся и что-то негромко произнес по-арабски. Голос у него был высокий и визгливый, казалось, что говорит подросток.

– Чего он? – подозрительно поинтересовалась Дженнифер.

– Интересуется, знает ли твоя мама, чем ты занимаешься, – лукаво прищурился Салех.

– Господи, а это-то тут при чем?! – до глубины души оскорбилась О’Хара. – Я что, не могу сама за себя решать? Я уже взрослая девочка. Я к вам поехала, ни у кого не спрашиваясь, потому что кому какое дело до моей личной жизни?.. Наши все вообще уверены, что я двинула по студенческому обмену на Кратидес…

Крылья носа владельца клуба хищно раздулись. Девка была поразительно глупа и сама рвалась в расставленные им сети. Просто грех перед лицом Аллаха не воспользоваться такой идиоткой.

– Хорошо, красавица, – вкрадчиво проговорил он. – Можем начать просмотр прямо сейчас.

Зазвучала музыка с восточным колоритом. Девушка забралась на подиум, поймав ритм, сладко потянулась и заскользила по сцене, эффектно выгибая спинку, энергично работая тазом и забрасывая руки за голову. Наблюдая за ее идеальной пластикой, господин Салех одобрительно покачивал головой в такт музыке и время от времени кидал на коллегу победоносные взгляды: а я что тебе говорил?! Эфенди Казим смотрел, как мисс О’Хара перемещается по сцене и неторопливо избавляется от топика, холодным змеиным взглядом, никак не проявляя своих эмоций.

Наконец музыка оборвалась.

– Очень хорошо, – удовлетворенно промурлыкал хозяин клуба, – очень хорошо…

Он подал девушке руку, помогая спуститься с подиума. Шагнув с последней ступеньки, она оказалась между двух мужчин, которые даже не подумали посторониться; господин Салех, умиротворенно сложив руки на животе, хранил молчание, в то время как лысый толстяк, поднявшийся из-за столика во время выступления Дженнифер, принялся деловито и сосредоточенно щупать ее грудь и ягодицы с таким видом, словно выбирал рыбу на рынке. В его прикосновениях не было никакого вожделения – человек просто оценивал качество предлагаемого товара.

– Эй! – О’Хара попыталась оттолкнуть его. – Я не думаю, что это входит в контракт!

– Брось, детка, – примирительно произнес хозяин стрип-бара. – Ты ведь понимаешь, что, кроме танцев, тебе придется оказывать еще кое-какие услуги вип-клиентам… А может, ты вообще девственница? – озабоченно спросил он.

– Еще чего! – обиделась она. – Сам ты девственница! Да не щипайся ты! – прикрикнула она на разошедшегося клиента. – Соблюдай права человека, бедуин чертов!..

Хозяин бара понимающе покачал головой. Если бы эта красивая идиотка, которая польстилась на нереально высокий заработок и поперлась за тридевять земель танцевать стриптиз, никого об этом не предупредив, вдобавок ко всем своим бонусам была еще и девственницей, ее цена подскочила бы втрое. Но нет в мире совершенства; Аллах не дал нам его, чтобы мы всегда тянулись к нему и всеми силами старались улучшить свою несовершенную природу.

Закончив внешний осмотр мисс О’Хары, лысый наклонился к Салеху и вполголоса что-то сказал ему по-арабски.

– Как ты отнесешься, если теперь тебя станут звать Гюльнара? – поинтересовался владелец клуба у Дженнифер.

– Да все равно, – она пожала плечами. – Вообще-то мой сценический псевдоним Киска Мяу, но я готова выступать под любым, какой предложите. Какая разница – Киска или Гюльнара.

– Пластика у тебя хорошая, а восточным танцам обучат, – продолжал господин Салех. – Как ты относишься к восточным танцам?

– Вы платите, как договаривались, и я готова станцевать все, что угодно. Хоть танец маленьких лебедей. Я однажды танцевала народные танцы Третьего рейха – знаете, такие в черной фуражке и высоких кожаных сапогах. Могу я теперь одеться?

– Подожди пока.

– Грузить будем прямо так? – визгливо спросил Казим по-арабски. – Или дадим одеться?

– Прямо так, – безмятежно отозвался Салех. – Меньше шансов, что сбежит.

– Она и приехала-то не сказать чтобы сильно одетая, – заметил клиент. – Гляди, сбежит и нагишом.

– Ну, это уже моя проблема, досточтимый Казим, – заявил хозяин стрип-клуба. – Чтобы не сбежала по дороге. А дальше уже ваша забота, эфенди.

– О, разумеется.

Мисс О’Хара безразлично смотрела между ними, старательно делая вид, что не понимает ни слова из сказанного.

– Что ж, пойдем, моя хорошая, – снова обратился к ней Салех на интерлингве. – Попробуем тебя на другом подиуме, с шестом.

Толстяк Казим тяжело двинулся следом за ними.

– Моя одежда осталась на сцене, – напомнила стриптизерша, когда они привели ее в подсобку. – Чтобы красиво раздеться, мне сначала нужно быстренько одеться. – Она с недоумением оглядела обшарпанные стены и полки с инструментами. – А где шест?..

– Пусть тебя больше не беспокоят ни шест, ни одежда. – Хозяин бара указал на открытый грузовой проем в дальней стене, в котором виднелся подогнанный задом фургончик с поднятой задней дверцей. – Забирайся в машину, моя хорошая.

– Зачем это? – мигом насторожилась девушка. – Такого в контракте не было точно!

– Контракт только что изменился, красавица, – любезно пояснил толстяк. – Полезай в фургон, не трать наше общее время.

– Будьте осторожны, досточтимый Салех, – проговорил клиент по-арабски. – Не повредите товар. Могут остаться синяки.

– Не волнуйтесь, я умею обращаться с упрямыми женщинами, – заверил его владелец клуба. – Кроме того, синяки довольно быстро проходят. Но я все же буду достаточно осторожен, уверяю вас.

Дженнифер привычно и молниеносно прокачала диспозицию. Ударом ноги вырубить хозяина, на противоходе – локтем в солнечное сплетение жирному борову заказчику. И уже в падении достать «вертолетом» скалящегося возле кабины громилу – водителя фургончика, который после того, как она уложит тех двоих, либо отпрянет от неожиданности, либо, скорее всего, бросится на нее, ибо натренирован специально для таких случаев и наверняка готов ко всяким эксцессам. В любом случае завершение движения третьего противника легко просчитывается в момент его начала. Простейшая задачка для второго года службы. Можно считать, что все трое уже вырублены.

Она горько усмехнулась про себя. Не сегодня, детка.

Вместо того чтобы начать ударное движение, она всплеснула руками и панически закричала:

– Что вы себе позволяете! Вы не имеете права! Я гражданка Соединенных Миров! Вы обязаны соблюдать декларацию!.. Наше правительство пришлет сюда звездный флот, чтобы спасти своего подданного!..

– Прекрати меня смешить, тварь, – резко прервал ее хозяин клуба. Его лицо из добродушно-участливого мгновенно стало злым и страшным. – Лезь в машину, иначе я переломаю тебе все ребра!

– И не подумаю даже!..

Салех с водителем с двух сторон надвинулись на нее. Она пыталась по-бабьи защищаться, хлеща их ладонями, царапаясь и упираясь изо всех сил, но они мигом сломили беспомощное сопротивление и швырнули ее в фургон. Оцарапанный водитель все-таки успел болезненно сунуть ей коленом в бедро, так что синяка, похоже, избежать не удалось.

– Выпустите меня! – пронзительно заверещала мисс О’Хара, когда за ней громыхнула металлическая дверь мобиля, отсекая ее от свободы.