Глава 16

– Но вы явно скучаете, друг мой, – заметил монарх, передавая одному из егерей дымящийся плазмомет.

Королевский охотничий катер мчался низко над джунглями, пригибая работающим гравиприводом молодую поросль. Лесное зверье, перепуганное гигантским летающим хищником, разбегалось во все стороны, ломая кустарник, и пряталось в зарослях. Однако от смерти это животных не спасало – свесившись с двух сторон катера в открытые дверцы, король Абдельмаджид и его драгоценный гость лупили по юрким ящерам и клыкастым антилопам из ручных плазмометов. На почтительном расстоянии за ними следовал второй катер с егерями, который при помощи гибкого троса с захватом на конце собирал трофеи.

В королевской машине, кроме охотников, находились также четверо егерей, менявших картриджи плазмометов, и личный телохранитель монарха по имени Касым.

– Я привык к другой охоте, Ваше Величество, – вежливо сказал Сименс. – Уничтожать животное с воздуха – в этом мало удовольствия. Нет азарта и привкуса адреналина.

– Что ж, – усмехнулся монарх, – пешая прогулка по джунглям в конце нашего маршрута тоже предусмотрена.

– В этом немногим больше риска, – пожал плечами Сименс. – Выходить против хищника с оружием, которое одной очередью способно положить целую стаю с расстояния в несколько десятков метров… Это неспортивно. В этом нет подлинного духа охоты.

– Никто не охотится очередями, – недовольно заметил монарх, – это действительно глупо. Однако у охотника должна быть гарантия на тот случай, если он даст промашку первым одиночным выстрелом. Это ведь охота, а не поединок, верно?

– Вот именно это я и имею в виду. У зверя нет ни малейшего шанса. Охотник либо выиграет, убив его с одного выстрела, либо проиграет, позорно промахнувшись, но после этого все равно убьет зверя очередью. В любом случае человеку ничего не грозит. Я не люблю такую охоту. Адреналин – вот что я ценю в жизни превыше всего. Но разве можно получить свою порцию адреналина, отчетливо осознавая, что тебе абсолютно ничего не грозит? Ведь так может охотиться даже женщина.

Монарх пристально, без улыбки смотрел на гостя. Ему явно не нравилось направление разговора. Прямого оскорбления пока еще не прозвучало, однако глупый американец подобрался к этому на минимальное расстояние. Егеря испуганно притихли.

– Настоящий боец должен выходить со зверем один на один, чтобы шансы их были равными, – вдохновенно рассуждал между тем Сименс. – Только такая схватка украшает настоящего воина и дарит ему ни с чем не сравнимое ощущение благородной рискованной битвы.

– Что ж, мистер Сименс, – проговорил Сауд, – в таком случае во время вылазки в джунгли вам вместо плазмомета дадут ручной разрядник. Вы довольны?

– Не вполне, – беспечно заявил американский плейбой, словно не замечая встревоженных взглядов егерей. Похоже, он действительно был поклонником адреналина – в том числе и в общении с королевскими особами. – Разрядник – все равно чересчур серьезное оружие даже против самого опасного хищника. Это слишком длинные когти и слишком острые зубы, которые поражают на расстоянии. Выходить против зверя один на один даже с разрядником – плебейство. В этом случае зверей должно быть не менее пяти, и тогда шансы, пожалуй, уравниваются.

– Что ж, – чуть насмешливо произнес монарх, указывая в иллюминатор, – возможно, эта группа хищников удовлетворит вашу жажду адреналина?

Внизу, в покрытой травой низине, две крупные стаи рапторов-цефеидов делили охотничьи угодья. Беженцы, вытесненные со своей территории недавним извержением вулкана, претендовали на лакомый участок, принадлежащий другой банде. От таких заявок старожилы пришли в ярость, готовые отстаивать свои земли до последнего. В настоящий момент обе стаи готовились к смертельной схватке: твари энергично загребали грунт лапами, трясли головами и возбужденно рычали, стоя метрах в ста друг перед другом. Нападать пока никто не решался, но схватка должна была начаться в ближайшие минуты.

– Мне кажется, это прекрасный адреналин для опытного охотника – встать между этими двумя стаями с разрядником и попытаться остановить их, – вкрадчиво проговорил монарх.

– Я же искатель приключений, а не самоубийца, – пожал плечами Сименс.

– Даже если я прикажу?

– Увы, у меня другой сюзерен, и я вправе выполнять только его приказы.

– Честно говоря, вы, американцы, всегда удивляли меня своей способностью служить выборному монарху из простолюдинов. Разве это не признак варварства?

– Многие знаменитые царские династии были основаны простолюдинами, совершившими деяния легендарного масштаба. Как вы уже справедливо заметили ранее, великие подвиги далеко не всегда совершаются монархами.

В салоне глидера царила гробовая тишина. Этот американец уже наговорил себе на два эшафота и, если будет продолжать молоть языком, наговорит на третий.

Тем не менее монарх вдруг милостиво улыбнулся.

– Что ж, мистер Сименс, – торжествующе проговорил он, – стало быть, и ваша храбрость имеет свои пределы. Похоже, она равняется трем десяткам цефеидов, не так ли?

– Повторюсь, Ваше Величество: я охотник, а не самоубийца. Звери с двух сторон, и я при всем желании не смогу сдержать их. Но если бы у меня был опытный напарник, который прикрывал бы мне спину, я не отказался бы попробовать.

Глаза монарха хищно полыхнули: он снова поймал этого выскочку за язык.

– Что ж, мой друг, у вас будет напарник, – ласково пообещал монарх, переводя взгляд с одного егеря на другого. Те смотрели сурово, но не поддавались панике: умереть по приказу монарха было для них высшей наградой. – У вас будет напарник, дорогой Джебедайя, и вы с ним сейчас постараетесь сдержать две стаи разъяренных цефеидов. Вы же не станете забирать свои слова назад, ибо это не подобает мужчине и воину?

– Разумеется, не стану, Ваше Величество, – кивнул американец. – Только заметьте, я сказал: опытный напарник. Сидящие в этом катере представляются мне вполне опытными охотниками – если охотиться с глидера и с плазмометом, стреляющим очередями. Только это не тот опыт, который требуется в данном случае. Здесь нет человека, которому я доверил бы прикрывать себе спину.

Егеря позеленели от ужаса. Их не пугала перспектива выйти вместе с мистером Сименсом против стаи хищных ящеров, но дерзкие слова неверного повергали их в шок.

– Правильно ли я понял, – ледяным тоном проговорил монарх, – что мне вы тоже отказываете как в опыте, так и в мужестве?

– Ваше Величество! – панически зашептал телохранитель Касым. – Ваше Величество!..

– О нет, я не собираюсь, конечно, ставить Ваше Величество на одну доску с егерями, – Сименс почтительно поклонился, – однако королевская жизнь слишком ценна, чтобы рисковать ею ради таких пустяков. Когда я говорил, что здесь нет человека, которому я мог бы доверить спину, я мысленно сразу вынес благородного монарха за рамки данного множества. По-моему, это очевидно.

– Стало быть, вы готовы выйти против ящеров вдвоем со мной? – Абдельмаджид не дал ему уклониться от темы. – Не опасаетесь, что я струшу или не сумею прикрыть вам спину? Хватит уже вилять, мистер Сименс! Отвечайте, да или нет!

Егеря вконец забыли, как дышать. Очередная дерзость американца, которая сейчас последует, станет последней соломинкой, которая сломает спину верблюду. Возможно, его и не казнят, но то, что он очень серьезно пожалеет о своих опрометчивых словах, – неизбежно.

Однако наглец, подняв взгляд на монарха, внезапно произнес:

– Я был бы счастлив, Ваше Величество, если бы мне довелось выйти вместе с вами против этих опасных тварей.

Несколько мгновений егеря терпеливо ожидали, пока скользкий, как змея, американец переведет дух и продолжит: «Однако я не могу сделать этого, потому что…» Тем не менее секунды текли, а Сименс разворачивать свою реплику не спешил. Напротив, он ласково улыбнулся и чуть склонил голову, давая понять, что мяч теперь на стороне Абдельмаджида. Егеря один за другим с изумлением поднимали на него расширившиеся глаза, осознавая по очереди, что король попал в расставленную им же самим ловушку.

Глаза монарха, напротив, сузились. Ему оставалось либо принять вызов, либо потерять лицо в присутствии многочисленных свидетелей, пусть и неблагородного происхождения. Впрочем, Абдельмаджид вполне мог казнить всех свидетелей своего позора, начиная с Сименса. Однако проклятый американец все рассчитал точно: на такое король пошел бы едва ли.

– Что ж, – решительно проговорил монарх, – желание гостя – закон для саудита. Если эта охота сделает вас счастливым, я готов подарить вам счастье.

– Ваше Величество!.. – жалобно возопил Касым.

– Десять плетей по возвращении домой, – холодно проронил монарх, не отрывая изучающего взгляда от Сименса, и тот даже недоуменно поднял бровь, прежде чем понял, что последняя реплика относится не к нему. – Возможно, это научит тебя почтительности. Ну, живо! Снаряжение и разрядники с полными батареями – мне и моему драгоценному гостю!

Егеря бросились исполнять приказ. Побледневший Касым торопливо зашептал что-то на ухо монарху, не отводившему глаз от безмятежного лица гостя; не дослушав, Абдельмаджид досадливо отпихнул телохранителя:

– Что ты несешь! Мистер Сименс – убийца-камикадзе?! Повтори это ему в лицо, и когда он решит наказать тебя, я даже пальцем не шевельну! Итак, мой друг, вы готовы?

– Да, Ваше Величество.

Через три минуты охотники спустились на грунт при помощи двух длинных лебедочных тросов. Сажать катер монарх запретил, чтобы не распугать цефеидов – они и так уже задирали головы, озабоченно поглядывая на зависший высоко над ними огромный непонятный объект.

Высокие ботинки охотников погрузились во влажный мох, скрытый густой травой. Щелкнули карабины, и освобожденные от груза тросы взмыли ввысь. Королевский катер пополз в сторону, сделал вираж и, в соответствии с указаниями короля, ушел к дальним холмам. Ничто не должно было помешать грядущей монаршей охоте.

Цефеиды поначалу шарахнулись в разные стороны, однако быстро сообразили, что численный перевес за ними. По-птичьи наклоняя головы набок, хищные ящеры с любопытством разглядывали пару двуногих самоубийц, решивших встать у них на пути. Обе стаи даже забыли ненадолго о своей смертельной вражде, объединенные внезапно проснувшейся видовой солидарностью.

Отсюда, снизу, ситуация выглядела немного не так, как из иллюминатора катера. Крошечные фигурки ящеров превратились в подвижных хищников размером с тигра, с огромными зубастыми пастями и непрерывно перекатывающимися под кожей внушительными мускулами. Ни один из цефеидов ни мгновения не пребывал в покое: они все время перемещались, поворачивались, вспрыгивали на поваленные, покрытые плесенью стволы деревьев, разбросанные в траве. Однако все это движение пока происходило вдоль границ невидимой окружности диаметром метров в шестьдесят, в центре которой стояли Джебедайя и Абдельмаджид.

– Скажите, друг мой, – внезапно проговорил монарх, сжимая в руках разрядник и зорко поглядывая по сторонам, – вы когда-нибудь слышали о знаменитом наемном убийце, известном как «мистер Сименс»? Говорят, он имеет отношение к загадочным смертям весьма высокопоставленных особ.

– Нет, ни разу, – усмехнулся американец. – Надо же, выходит, он мой тезка.

– Да, похоже, – согласился монарх. – Я просто хотел бы напомнить, что мы сейчас работаем в паре и гибель одного, скорее всего, станет гибелью другого.

– Разумеется, – кивнул Сименс. – Правда, я не вполне понимаю, для чего вы приняли мое предложение охотиться на цефеидов, если настолько мне не доверяете.

– Я задаю себе этот вопрос с того момента, как покинул борт охотничьего катера, – хмыкнул монарх, однако взгляд его остался жестким и холодным.

– Кажется, я знаю ответ. Вам просто скучно, Ваше Величество. Смертельно скучно. Обычные средства развеять скуку давно исчерпаны, поэтому для того, чтобы встряхнуться, ощутить настоящий адреналин, вам нужен такой человек, как я, – загадочный плейбой, который запросто может оказаться наемным убийцей, посланным за головой монарха. Я прав?

– Пожалуй. – Абдельмаджид смерил его высокомерным взглядом. – Вы никогда не думали о карьере королевского психоаналитика, мистер Сименс?

– У меня надежные источники дохода, Ваше Величество.

– Хорошо. Потому что такая карьера вам определенно не светит.

Псевдорапторы мелькали уже гораздо ближе, чем вначале. Это только казалось, что они строго выдерживают первоначальную дистанцию, – на самом деле с каждым движением, с каждым шагом, с каждым прыжком в сторону они еще чуть-чуть сжимали кольцо. Такова была обычная тактика цефеидов при охоте на незнакомую добычу – все-таки невысокие ящеры не были самыми грозными хищниками здешних мест, в основном они довольствовались падалью и некрупными животными, не способными дать серьезный отпор. Однако пара двуногих, спустившаяся с огромного крылатого дракона, не выглядела грозно: незнакомые звери не принимали угрожающих поз, демонстрируя, что готовы отразить нападение, не предупреждали о своих решительных намерениях злобным рычанием, не выпускали когтей и не показывали зубы. Похоже, они уже совершенно смирились со своей участью стать главным блюдом на обеде у двух конкурирующих банд цефеидов, временно заключивших перемирие. Понятно, что мир продержится недолго – пока не закончится обед. Впрочем, не исключено, что потасовка вспыхнет уже при дележе добычи.

– Ваше Величество, – вполголоса проговорил Сименс, глядя, как один из ящеров прыгнул слишком далеко внутрь невидимого круга и тут же поспешно отскочил назад, не желая стать тем, кто первым проверит силу и возможности незнакомой добычи – по крайней мере, до тех пор, пока сородичи не подтянутся поближе. – Ваше Величество, я безгранично уважаю вас и ваши охотничьи таланты, но тем не менее очень прошу: огонь открывать только по моей команде. Если мы начнем стрелять раньше, чем они приблизятся на дистанцию уверенного поражения, нам может не хватить заряда батарей.

– Командуйте, мистер Сименс, – угрюмо проговорил монарх. Он уже во всей полноте осознал, что зря поддался минутному порыву королевского гонора и в погоне за адреналином ввязался в чересчур опасную авантюру. – Вы показали себя опытнейшим охотником, поэтому я безоговорочно стану подчиняться всем вашим распоряжениям. Потом сможете гордиться, что довелось отдавать команды монарху. – Он нервно скривился, ошибочно полагая, что беззаботно улыбается.

Цефеиды продолжали свой бесконечный хоровод вокруг людей. От их непрестанного мельтешения начинала кружиться голова. Это был еще один инстинктивный охотничий прием – жертва, даже достаточно крупная, в результате теряла ориентацию, начинала огрызаться и кидаться на ближайших к ней ящеров, нарочно дразнящих ее, и начисто забывала про тыл, откуда и осуществлялась основная атака.

– Спиной к спине, – негромко проговорил Сименс. – Ваш сектор ответственности – пространство шириной с половину часового циферблата. Бейте только тех, кто окажется ближе всех, остальных не трогайте, пока они в свою очередь не станут самыми ближними.

– Вы говорите прописные охотничьи истины, мистер Сименс, – недовольно заметил монарх, внимательно наблюдая за нескончаемым кружением хищников, которые уже приблизились настолько, что можно было различить крупные чешуйки на их выгнутых назад коленях.

– Не сочтите за дерзость, Ваше Величество, но инструктаж перед схваткой жизненно необходим. В стрессовой ситуации из головы вылетают самые прописные истины.

Круги, нарезаемые цефеидами, сокращались все быстрее. Ящеры уже поняли, что со стороны двуногих нет абсолютно никакой угрозы, поэтому можно не церемониться. Жертвы, правда, не демонстрировали пока никаких признаков нервозности, страха или паники, но кто его знает, как они устроены, эти незнакомые звери. Может быть, они просто впали в ступор от невыразимого ужаса. Лесная антилопа тоже притворяется мертвой, когда видит, что не в силах убежать от хищника, – тахорг, например, брезгует падалью. Однако притворяться мертвым, когда на тебя охотится падальщик, – большая ошибка.

– Ждем… – бормотал Сименс, не сводя пристального взгляда с ящеров, которые, казалось, совсем не обращают внимания на добычу, просто неспешно прогуливаются вокруг нее. – Ждем…

Крупный цефеид вдруг резво прыгнул в сторону Абдельмаджида. Ящер тут же прянул назад, занимая свое место в строю, но у монарха не выдержали нервы, и он выстрелил в рептилию. Огромная ветвистая молния разодрала пространство, на излете опалив псевдораптору морду, и тот шарахнулся назад, недоуменно мотая пострадавшей башкой. Еще два разряда полыхнули и, не найдя цели, зазмеились, разделяясь на множество крошечных молний, растворяясь в воздухе и уходя в землю.

– Не стрелять! – гаркнул Джебедайя. – Слишком далеко, Иблис вас раздери!..

Король переменился в лице от гнева, но стрельбу прекратил – Сименс был прав.

На несколько мгновений хищники, оказавшиеся напротив Абдельмаджида, приостановились, озадаченные внезапными молниями, и сбили ровное движение охотничьего хоровода. У беззащитных жертв все-таки нашлось кое-что кроме крепких когтей и острых клыков. Однако электрическое оружие незнакомых зверей пока не причинило ящерам особого вреда, поэтому они тут же продолжили сжимать кольцо.

– Приготовиться, – сосредоточенно проговорил Сименс, когда клыкастые морды, ехидно скалясь, замелькали уже в десятке метров от него.

Внезапно один из цефеидов бросился на американца. Его движения были стремительными, и было очевидно, что отпрыгивать назад он уже не собирается.

– Огонь! – взревел Джебедайя через долю секунды после того, как его выстрел снес атакующего в сторону и швырнул обугленного выше груди хищника в траву.

Пространство наполнилось оглушительным треском разрядников, выставленных на боевой взвод. Бросок первого ящера стал сигналом для объединенной стаи, и людей атаковали сразу с нескольких сторон. Монарх не зевал и с дистанции в полдюжины шагов поджарил сразу двух противников. Цефеиды были ловкими бестиями и стремительно уворачивались от электрических разрядов, однако люди-охотники все равно раз за разом поражали цель. Двоих ящеров, сумевших избежать прямого попадания, зацепило ветвящимися метастазами гигантских молний, и теперь они, обожженные, визжали и катались по траве за спинами своих мечущихся собратьев.

Бойня разгорелась не на шутку. Хищные рептилии азартно атаковали и давили массой. Люди непрерывно отстреливались, сдерживая прущую напролом банду, и разрядники в их руках начали понемногу раскаляться. Число обугленных туш вокруг них росло, однако тварей, незнакомых со смертоносным оружием подобного типа, это не останавливало. Они продолжали рваться к добыче, казалось бы такой доступной и совершенно не способной остановить натиск разъяренных падальщиков. Однако люди упорно не подпускали их к себе. Вокруг Абдельмаджида и Джебедайи образовался новый невидимый круг диаметром в несколько шагов, в который цефеиды не могли проникнуть, как ни старались.

Удушливый запах горелого мяса пополз по равнине, забивая ноздри. Разрядники раскалились настолько, что их уже было больно держать даже в охотничьих перчатках с отрезанными пальцами. Это оружие не было рассчитано на непрерывную работу столь долгое время, и Сименс уже начал беспокоиться, что оно может отказать в самый неподходящий момент.

Монарх в очередной раз нажал спусковую пластину. Та сухо клацнула, но разрядник лишь негромко треснул, заискрив, – батарея оказалась полностью опустошена. Все-таки Абдельмаджид был менее опытным и хладнокровным охотником, чем Джебедайя, и стрелял быстрее, потратив слишком много разрядов впустую. Зарычав от бешенства, он швырнул оружие в траву и выхватил широкий охотничий нож, собираясь дорого продать свою жизнь.

Услышав за спиной характерные звуки, свидетельствующие, что напарник выбыл из активной борьбы, Сименс резко шагнул вбок, молниеносно развернулся на сто восемьдесят градусов и одним выстрелом превратил голову ящера, бросившегося на монарха, в обугленную головешку. Тяжелая туша безвольно свалилась под ноги Абдельмаджиду. Американец тут же вернулся на свое место и двумя выстрелами снял еще двоих нападавших, после чего с болезненным шипением выронил разрядник – его уже невозможно было держать в руках. Выхватив нож, мистер Сименс прижался спиной к спине монарха, выставив перед собой длинное поблескивающее лезвие.

Однако никто больше не пытался их атаковать. Несколько ящеров еще неуверенно кружили поодаль, но большая часть тех, что уцелели в этой бойне, уже удирали в сторону джунглей. Противник нанес двум объединенным стаям слишком серьезный урон, поэтому продолжать охоту было безумием, а самых отчаянных спугнул королевский катер, который внезапно показался в небе и начал стремительно снижаться. В траве вокруг охотников остались два десятка обгорелых трупов.

– Кажется, я обязан вам жизнью, друг мой, – хрипло проговорил король, свободной рукой утирая пот со лба. Абдельмаджид уже приходил в себя, и Джебедайя не мог не отметить, как быстро он взял себя в руки. – Просите чего угодно, и я обязуюсь исполнить вашу просьбу.

– У меня уже есть все, что мне надо, – откликнулся Сименс.

– Достойный ответ! – оценил монарх. – Значит, награду я назначу сам. – Он задрал голову, наблюдая, как снижается охотничий катер.

Катер опустился к самой земле. Охотники шагнули в распахнутую дверцу, и летающая машина снова взмыла ввысь.

– Ваше Величество! – Касым бросился к королю. – Ваше Величество!..

– Я хотел бы знать, – холодно произнес Абдельмаджид, отстранив его жестом, – кто пригнал сюда катер без моего вызова, тем самым поставив меня в глупое положение перед моим дорогим гостем. Среди цефеидов еще явно оставались желающие подраться.

Сименс посмотрел в спину пилотам. Он был готов поклясться, что они съежились в своих креслах настолько, что стали вдвое меньше ростом.

– Мне повторить вопрос? – Король Аль-Сауди злобно выдернул из рук одного из егерей плазмомет и снял его с предохранителя. – Кто из вас, собачьи дети, испортил мне охоту?! Из-за кого теперь злые языки смогут сказать, что мы с моим драгоценным другом устояли против двух стай цефеидов только потому, что в конце их разогнал охотничий катер?..

– Мой король, – глухо проговорил Касым, – это я распорядился… Я не мог больше ждать… Вы могли погибнуть…

– Значит, ты не только принимаешь решения за своего короля, но еще и отдаешь распоряжения пилотам королевского катера?! – Абдельмаджид говорил негромко, но было отчетливо видно, как он взбешен.

– Я… умоляю простить… – Побледневший телохранитель медленно опустился на колени. – Недостойный нижайше молит о прощении…

Монарх царственным жестом протянул руку, положил ее на голову провинившемуся слуге. Задумчиво потрепал его по волосам. На несколько мгновений Сименсу показалось, что король великодушно простил телохранителя, однако лица у сидевших напротив него егерей по-прежнему были вытянутыми от ужаса. Похоже, вмешавшись в королевскую охоту, Касым позволил себе какой-то совершенно запредельный проступок.

Абдельмаджид снова благодушно похлопал телохранителя по голове, и тот втянул ее в плечи. Затем король неторопливо сгреб в горсть жесткие курчавые волосы на затылке Касыма – и вдруг резко рванул в сторону раскрытой дверцы катера.

Телохранитель без вскрика вывалился в дверной проем и исчез за краем катера. Через мгновение снизу донесся удар, сопровождаемый всплеском.

Оторопевший Сименс, привстав, выглянул в иллюминатор. До земли здесь было не меньше десяти метров, однако Касым рухнул в заболоченную низину, поэтому глубокая жидкая грязь смягчила падение. Королевский телохранитель остался жив, хотя наверняка что-нибудь себе сломал. Немного побарахтавшись в болоте, он выбрался на твердую почву. Однако прежде, чем катер скрылся за ближним холмом, Джебедайя успел различить, как из прибрежных камышей заинтересованно высунулись чешуйчатые рыла цефеидов.

Никто в катере не сказал по поводу этой экзекуции ни слова.

– Когда вы планировали покинуть наше королевство, друг мой? – дружелюбно поинтересовался монарх у американца, когда охотничий катер уже мчался над джунглями в сторону столицы в сопровождении усиленного армейского конвоя.

Сименс пожал плечами:

– Я надеялся еще пару недель попрожигать жизнь на ваших знаменитых курортах.

– Что ж, тогда я приглашаю вас провести это время в компании коронованной особы. Скучно не будет.

– Был бы счастлив, Ваше Величество, – произнес американец.

Лицо его было неподвижно.

Прямо в грязных охотничьих ботинках король Сауд шагал по драгоценным мозаичным полам старого дворца, и Сименс едва поспевал за ним.

В пустынном зале для аудиенций перед королевским троном почтительно дожидался прибывший с докладом Абдунасер Шариф, лицо которого, как обычно, украшала черная пиратская повязка через один глаз. Сименс и Шариф окинули друг друга безразличными взглядами. Монарх опустился на резное сиденье слоновой кости и жестом прервал заговорившего было министра:

– Позже, мой добрый Абдунасер. Я устал! Воздух этой планеты вреден для меня. Хочу обратно на орбиту.

– Ваше Величество, завтра у вас торжественный армейский прием, – напомнил министр. – Если мы его отменим, будет большой скандал.

– К Иблису! Потерпят. Я немедленно отправляюсь на орбиту.

– Ваше Величество, – покачал головой Шариф, – народ боготворит ритуалы. Особенно военная каста. Мы можем сократить им пенсии, можем уменьшить им довольствие, срезать социальные льготы, и они все равно будут любить и почитать вас…

– Мы это уже сделали, – заметил король.

– Так точно, Ваше Величество. Но народ теряет опору под ногами, когда нарушаются священные вековые традиции. Торжественный прием в честь доблестных воинов, хранящих покой царствующей семьи и всего населения – эту традицию ввели еще ваши далекие предки в легендарной и благословенной Саудовской Аравии. Отними у военных эту привилегию – и среди них может начаться брожение.

– А на этот случай у меня есть «Аламут», – проговорил монарх, пристально глядя на министра. – Не правда ли, мой верный Абдунасер?

– Точно так, Ваше Величество, – невозмутимо согласился министр. – Однако для чего зря дразнить гусей, если это так просто – милостиво позволить им прошествовать мимо вас гусиным шагом, растопырив перья? Сторожевого пса можно не кормить, однако он всегда нуждается в ласковом слове.

Абдельмаджид задумчиво потеребил нижнюю губу.

– Ты, как всегда, прав, мой добрый Абдунасер, – решил он наконец. – Но на поверхности я не останусь ни минуты. Если ты полагаешь, что так будет лучше, я не стану отменять прием. Но тогда он пройдет в орбитальном дворце.

– Ваше Величество! Семьсот человек…

– Ничего страшного, у нас имеется достаточно большой церемониальный зал, чтобы вместить всех.

– Но далеко не у всех из них есть личный транспорт, способный достичь орбиты.

– Значит, вы доставите их во дворец шаттлами.

– Но это может на сутки парализовать пассажирское сообщение со спутниковым поясом…

– Мне плевать. Кажется, сегодня я уже достаточно слушал твои возражения. Прикажи немедленно подать мой шаттл и распорядись, чтобы подготовку к торжественному приему перенесли в орбитальный дворец. Если ты скажешь еще хоть слово, я рассержусь.

Шариф молча поклонился и беззвучно вышел из зала.

– Мой драгоценный друг! – Абдельмаджид повернулся к Джебедайе. – Ты летишь со мной. Я покажу тебе, как веселятся саудовские монархи. Здесь, на этой планете, слишком много глупых церемониальных условностей, которые цепями стягивают мое эго. Я всегда завидовал вам, американцам: у вас можно вести себя как последняя свинья, и никто не скажет тебе, что это-де недостойно главы государства с тысячелетней историей. Пошли переодеваться, – он подтолкнул Сименса к одному из выходов, – и через час вылетаем.

Однако в коридоре дорогу им заступил глава «Аламута» Адиль Азулай.

– С благополучным возвращением, Ваше Величество, – ласково произнес он, старательно глядя мимо Сименса.

– Благодарю, мой верный Адиль. Ты мешаешь нам пройти.

– Я нижайше прошу вас зайти ко мне в кабинет, Ваше Величество.

– В другой раз. Нам некогда.

– Я не отниму у вас много времени. Всего пара минут. – Не дожидаясь ответа, министр повернулся и скрылся за дверью.

Монарх досадливо закусил губу. Сименс деликатно смотрел в сторону.

– Ладно, – нехотя проговорил наконец Абдельмаджид. – Ступай в мои покои, дружище, а я сейчас приду. Только решу одно дело государственной важности.

Проводив взглядом удаляющегося Джебедайю, он поморщился и вошел в кабинет Азулая.

Тот ждал его, стоя у огромного панорамного окна и заложив руки за спину.

– Что вы себе позволяете, любезный монарх? – холодно поинтересовался глава «Аламута». От его елейного тона не осталось и следа, теперь это был тон жесткий, требовательный, хозяйский.

– Брось, мой добрый Адиль, – благодушно произнес монарх, опускаясь в кресло. – Телохранитель был виноват сам.

– Я не о телохранителе, – прошипел Азулай. – Хотя этот поступок тоже едва ли поможет вам пройти по священному мосту ас-Сират после смерти. Меня сейчас интересует другое. Для чего вообще было нужно это ребячество с охотой на стаю цефеидов?!

– Иблис, – буркнул Абдельмаджид. Сейчас он больше походил на провинившегося школьника, чем на монарха. – Меня окружают шпионы и предатели.

– Если король ведет себя как малое дитя, его просто необходимо окружить няньками, – ядовито пояснил Азулай. – Не забывайте, Ваше Величество, что вы рискуете не только собственной жизнью. Очень большие люди Галактики связывают с вами свои надежды, и если вы и дальше будете столь нелепо рисковать, они могут найти и другого владыку, который будет соблюдать их финансовые интересы.

– Хорошо, хорошо, я понял, – скривился король. – Сам не знаю, что на меня там нашло. Вероятно, утренний бромикан еще не выветрился.

– Далее, – проговорил руководитель тайной полиции, сверля монарха колючим взглядом. – Этот ваш новый фаворит, герой битвы при зоопарке…

– С ним что-нибудь не так? – невинно осведомился король.

– Вы прекрасно знаете, что с ним все не так! Это очень странный тип, который очень подозрительно себя ведет. Мы не сумели ничего о нем выяснить по легальным каналам – система Космопола дает сбой, а нелегальные сообщают, что его биография и документы принадлежат трем разным людям. Это человек-невидимка.

– Это просто крупный жулик, который умело водит за нос налоговую полицию и Космопол, – возразил монарх. – Как ты думаешь, сунулся бы наемный убийца ко мне во дворец, зная, что его досье будут просматривать аналитики «Аламута» и сразу вычислят липу? А то, что в зоопарке он первым делом организовал спасение туристов, а не собственной шкуры, – такое поведение характерно для профессионального наемного убийцы? Я уже не говорю о том, что он приехал под собственным именем, хорошо известным спецслужбам. Это же очевидный провал – если он действительно убийца. Или нелепое совпадение – если он просто безобидный галактический мошенник или шулер…

– Такое поведение не характерно для профессионального наемного убийцы, именно так, – медленно проговорил Азулай. – Но в результате он все-таки попал в королевский дворец. И даже убедил одного неосторожного короля на полное безумство – выйти вдвоем против стаи псевдорапторов…

Абдельмаджид в упор посмотрел на своего ключевого силового министра.

– Этот человек сегодня спас мне жизнь, эфенди Адиль, – отчеканил он. – У меня кончились заряды, и если он собирался уничтожить меня, то все, что ему следовало сделать, – это продолжать удерживать свое огневое направление, а потом прикончить того ящера, который разорвал бы меня на куски. Однако он спас меня с риском для собственной жизни. И ничего не попросил за это. – Монарх помолчал. – Он очень хороший стрелок, и я вполне допускаю, что он может быть ликвидатором. Я получил изрядную порцию адреналина, когда этот человек сидел напротив меня в катере с оружием в руках. Я отдал распоряжение своим телохранителям и егерям наблюдать за каждым его движением и стрелять, едва он сделает малейший угрожающий жест. Но в итоге я убедился, что даже если это настоящий мистер Сименс, а не его однофамилец, то явился он не за мной. – Абдельмаджид торжествующе улыбнулся. – Да и кто мог нанять его? Мятежная оппозиция давно разгромлена твоими усилиями, мой добрый Адиль, члены королевского совета не смеют поднять головы. Партизаны в джунглях слишком разрознены и слабы, мне даже лень уничтожать их, хотя это можно было бы сделать за пару недель; однако пусть копошатся, народу необходимо кого-то ненавидеть. Американцы довольны моей внешней политикой, у нас прочный мир с Российской Империей, османами и Ниппоном. Единственный злоумышленник, способный посягать на мою жизнь, который приходит мне на ум, – это твои друзья из галактических кланов. Но ведь они тоже довольны мной, не правда ли? Наркотрафик постоянно растет, прибыли тоже. И кроме того, если бы они хотели что-нибудь сделать со мной, едва ли они прибегли бы к таким сложностям. Им достаточно было бы просто попросить о помощи главу моих спецслужб.

Глаза Азулая сузились.

– Ваше Величество, – отрывисто проговорил он, – удалите этого человека. Он вызывает опасения. Вы уже достаточно выражали ему свою благосклонность. Щедро наградите его и оставьте на планете.

– Ну, вот что! – глаза короля вспыхнули. – Я и так выполняю все твои распоряжения, добрый Адиль. Не отказывай мне в маленьком невинном удовольствии. Этот человек останется во дворце до тех пор, пока не надоест мне. А твоя задача – обеспечить нашу общую безопасность. Не бери на себя больше, чем тебе положено по статусу. Я все же монарх и при случае могу работать с кланами и через другого посредника. У тебя есть еще вопросы?

– Нет, Ваше Величество, – после паузы произнес генерал, демонстративно разворачиваясь к окну.

– Вот и хорошо. – Король встал и молча вышел из кабинета.

Выждав минуты полторы, глава «Аламута» резко развернулся с перекошенным лицом, схватил со стола декоративный чернильный прибор из малахита и изо всех сил запустил им в стену. Прибор с грохотом разлетелся на куски.

Проклятый венценосный клоун! Он начал позволять себе слишком много. А ведь Азулай с самого начала понимал, что с ним возможны серьезные осложнения. Но у него не оставалось выхода. Когда началась волна убийств в королевской семье, искусно спланированная и подготовленная тогда еще заместителем главы «Аламута» Адилем Азулаем при активном участии галактических наркосиндикатов, принц Сейдулла, на которого с самого начала делали ставку как на будущего лояльного монарха мафиозные заговорщики, неожиданно сломался. Он начал ныть и раскаиваться, он порывался все рассказать королевскому совету, он все время пребывал в депрессии, а потом, когда до его коронации оставалось несколько дней, внезапно выбросился из окна своего пентхауса. Это был грандиозный удар по планам Азулая, который уже видел себя серым кардиналом при новом монархе и мысленно подсчитывал несметные барыши, которые потекут в его карманы, когда наркомафия при попустительстве своей марионетки на королевском троне развернет на Панеконте масштабное производство. Ему пришлось срочно импровизировать и выкручиваться, понимая, что его собственные карьера и жизнь повисли на волоске – в эту операцию было вложено слишком много мафиозных денег, чтобы ему легко простили ее срыв.

К удивлению Азулая, принц Абдельмаджид с энтузиазмом воспринял идею стать монархом Аль-Сауди под тайной эгидой и при поддержке галактических наркосиндикатов. Он никогда особо не был привязан к родственникам – его всегда бесило, что перед ним в очереди на трон стоит большое количество претендентов и ему, соответственно, ничего не светит. Поэтому он воспринял их смерть равнодушно и даже с облегчением. Вот только он вряд ли забыл, кто дважды едва не отправил его в джаханнам. Сейчас у него с кланами было временное многолетнее перемирие, он склонил голову перед мощной посторонней силой, определяющей внутреннюю политику государства, но не смирился с ней. И теперь он наверняка понимал, что Сименс мог явиться не по его душу. Конкуренты вполне могли заказать самого Азулая, а для короля, убедившегося, что Сименс не причинит ему зла, присутствие американца теперь явно было дополнительным способом пощекотать нервы себе и лишний раз досадить начальнику «Аламута».

– Ладно, – прошипел генерал, – посмотрим…

Хрустя обломками малахита, он подошел к окну и задернул тяжелые позолоченные шторы.