87
В помещении конторы Нарстада и Хикле ярко горели лампы, и партнеры громко выясняли отношения:
— Я не могу понять, Ральф, как такое могло случиться, ведь ты говорил, что подобраны верные люди, а какой-то там Мускат стоит целого войска? Ты потратил на них почти пятьдесят дукатов, а теперь выясняется, что при первой же опасности они разбежались?!
— Прекрати орать на меня! — оборвал Нарстада Хикле, который сидел на столе прямо на бумагах, что в их конторе никогда не допускалось. — Для меня и самого это оказалось полной неожиданностью, однако эти пятьдесят дукатов не пропали, те, кто еще не убит, охраняют нас внизу возле лестницы.
— О чем ты говоришь, Ральф? Да от них самих охраняться нужно, это же воры! Для них человека убить — раз плюнуть!
Они помолчали, где-то за шкафом застрекотал сверчок.
— Что будет делать Питер Фонтен, если он уцелел? Придет нас убивать? — спросил Нарстад.
— Видимо, так. Если он носит при себе меч, то пустит его в ход без промедления.
— На этот случай у меня найдется чем ответить…
С этими словами Нарстад открыл один из шкафов и из-под толстых папок с позабытыми бумагами вытащил, кряхтя, старинный арбалет.
— Но воров-то… зачем ты притащил сюда воров? — не унимался он, сметая с арбалета пыль. — Они уж, наверное, орудуют в кладовых.
— Кладовые я закрыл на замок, а на лестнице поставил Фистерна.
— Замки! Фистерн! Да как они могут удержать воров? Тоже мне сказал — замки! Ты случайно не знаешь, как его заряжать? Снаряд у меня есть, а вот куда его вложить и как натянуть эту штуку…
Внизу послышался шум.
— Вот! Должно быть, они уже начали грабеж, Ральф! Нужно немедленно вызвать стражников, а то они, чего доброго, еще и нас поколотят!
Однако вызвать стражников они не успели, шпоры звенели уже на лестнице, вскоре дверь распахнулась, и в контору шагнул Питер Фонтен с мечом в руке, а за ним фон Крисп и Крафт.
— Не подходите! Не подходите, я будут стрелять! — закричал Нарстад, потрясая арбалетом.
В воздухе просвистел капитанский кинжал и с треском пригвоздил плечо банкира к дверце шкафа.
— А-а-а-а!!! — завыл тот от боли и ужаса, выронив незаряженный арбалет.
Побелевший от страха Хикле остался сидеть на столе.
— Почему здесь всюду так много кричат? — раздался тихий старческий голос мэтра Дорвиля. Он заглянул из коридора в комнату и удовлетворенно кивнул: — Да, кажется, я не ошибся дверью.
— Ай-ай! Больно-о-о!!! — продолжал выть Нарстад.
— Сейчас будет легче, — сказал фон Крисп и, обойдя стол, выдернул кинжал, отчего Нарстад свалился на пол и начал стонать громче.
— Если здесь будет так шумно, я не смогу работать, — предупредил мэтр Дорвиль, устраиваясь за столом, под которым корчился мэтр Нарстад.
— Эй, ты! — крикнул ему фон Крисп. — Если будешь мешать уважаемому мэтру, я буду вынужден добить тебя. Имею полное право.
Нарстад пискнул и затих.
— Хикле, принесите какую-нибудь тряпку, чтобы перевязать его, — приказал Питер.
— Одну минуту, господин Фонтен, только одну минуту! — оживился банкир и, спрыгнув со стола, выбежал в смежную комнату. Вскоре он вернулся с мотком холстяного бинта и баночкой настоянной на хересе манкойи.
— Да у вас тут все подготовлено! — заметил фон Крисп.
— Это… на случай порезов, — угодливо улыбаясь, ответил Хикле. — Бывает, перо чинишь и — раз… Порезался…
Склонившись над раненым коллегой, он попытался что-то сделать, но это было не так просто.
— Крафт, перебинтуй его, — сказал капитан. — Знал бы, что у него арбалет пустой, я бы, конечно, воздержался… Хотя…
Тем временем мэтр Дорвиль уже выложил из саквояжа все необходимое — даже собственные чернила. Другим он не доверял, поскольку случалось, что через неделю подписи на документах исчезали напрочь.
— Ну что же, господа, давайте начинать! — объявил нотариус, подслеповато щурясь на привезенные бумаги. — Наследник Нуха Земаниса здесь?
— Здесь, — ответил Питер.
— Представители банкирского дома «Нарстад и Хикле» здесь?
— Да, мэтр, оба здесь, — кивнул Хикле.
— В таком случае объявляю последнюю волю покойного: опуская перечень указанных активов в золоте и недвижимости, все свое имущество Нух Земанис завещал своему, присутствующему здесь, племяннику — Питеру Фонтену. А потому с сегодняшнего дня, данного часа вам, Ральф Хикле, надлежит передать управление всем имуществом Нуха Земаниса Питеру Фонтену.
— А это точно Питер Фонтен, мэтр Дорвиль? — решился на дерзкий вопрос Хикле. Он немного успокоился и решил не сдаваться.
— Конечно, он, почему вы спрашиваете?
— Но ведь все экземпляры завещания уничтожены, не так ли, а значит, определить Питера Фонтена по отпечатку большого пальца нет никакой возможности.
— Ах ты, сволочь… — Капитан шагнул к Хикле, но Питер остановил его.
— Вы ошибаетесь, господин Хикле, в моих руках находится подлинный экземпляр того самого завещания, и на нем имеются все подписи и печати большого пальца присутствующего здесь Питера Фонтена.
— Но ведь вы отдали два экземпляра нам с Нарстадом и сказали, что других нет, и получили за это вексель на двадцать дукатов из нашего банка!
— А вот об этом вы очень кстати вспомнили, мэтр Хикле. — Дорвиль выудил из своих бумаг вексель и протянул банкиру: — Возвращаю вам вексель, как видите, на ваше золото я его не поменял.
— Но ведь вы уже нарушили закон, приняв его!
— Ничуть, — пожал плечами Дорвиль. — Я взял вексель, чтобы оставаться с вами в хороших отношениях, но сохранил экземпляр завещания, чтобы выполнить свой долг перед клиентом, ведь именно это и только это имеет для нотариуса значение. Клиента я не обманул, ваш вексель вернул — хотя это и необязательно. Если бы я был так жалок, как предполагали вы с Нарстадом, я бы не смог на протяжении пятидесяти лет заниматься практикой в одном городе. Все, мэтр Хикле, пишите распоряжение на передачу прав.
Под столом застонал приходящий в себя Нарстад.
— Перевязал, как родного! — доложил Крафт, поднимаясь с пола. — Ему еще повезло, рука будет работать.
— У меня верный глаз, — усмехнулся капитан.
