57
На другой день утром к восьми часам ждали прибытия прикомандированных «шершней», но радарное поле было чистым, не считая несколько статичных спутников и навигационных буев.
Мотористы снова сообщили о каких-то неполадках, и Кворт отправил разбираться с ними лейтенанта Френе, которому до этого позволил поспать часов шесть на диване в рубке.
Практикант широко зевнул и клацнул молодыми клыками.
– Что мне с ними сделать, босс, порвать в куски или пусть живут?
– Пока пусть живут, просто вытряси из них правду – действительно что-то там сломалось или они набивают себе цену?
– Я сожру этих муглов…
– Они фризонталы.
– Тем более, – сонно ухмыльнулся Френе и вышел из рубки.
– Нацист, – покачал головой Кворт.
– Из него этого уже не вытравить, – заметил Олверт. – Станет старше, поумнеет, начнет скрывать свои взгляды, и никто не узнает, что он думает о фризонталах, инсайдерах и муглах. А пока он еще дурак и мочится на стену при всех.
– Хорошая аналогия… из уст туповатого нороздула, – сказал капитан, и они расхохотались, Олверт даже начал икать, а Кворт почувствовал легкую тошноту.
– Ой, Луи, хватит, мы уже хохочем, как муглы в сортире.
– А что смешного они находят в сортире?
– Я… Я не могу тебе рассказать… – ответил капитан, и они снова расхохотались, но их веселье перебил зуммер радарного поля – на нем появились цели.
– Ага, это наши друзья, – сказал Олверт, вытирая проступившие от смеха слезы.
– «Гонзаги» все вернулись?
– Вроде все. Минуточку, сейчас открою старую запись… Да, точно, «гонзаги» все, даже никто не хромает, строй ровный. Минут через тридцать, я думаю, отпустят с подвесок «шершней».
– Уф! – выдохнул Кворт. – Значит, обошлись малыми потерями.
– А может, вообще без потерь? Или не нашли врага и вернулись смущенные.
– Не думаю. Наверняка нашли, и был бой, но скоро мы все узнаем.
И они стали ждать, неловко присев на краешек дивана, готовые немедленно принять вызов, но сорок минут прошли в мучительном ожидании, и с ними никто не связывался.
«Гонзаги» все так же шли ровным строем, дистанция до них сокращалась, но вызывать командование десантных судов было бы признаком малодушия, и Кворт с Олвертом оставались в рамках приличий.
Наконец пытка закончилась:
– Тримма-тау вызывает Абеско… – прохрипел в эфире кто-то, вроде бы майор Гринн.
– Абеско отвечает Тримма-тау, добро пожаловать домой, ребята, – ответил Олверт и посмотрел на Кворта. Тот лишь пожал угловатыми плечами, дескать, пока ничего не ясно.
– Это майор Лаври Гринн.
– Рады вас слышать, майор.
– Наши подвески в порядке?
– Разумеется, майор.
– Мы возвращаемся…
– Да, конечно.
– Мы возвращаемся не все…
– Мы готовы и к этому, майор Гринн.
– Хорошо… Ждите…
