43
Оказавшись в своем небольшом бюро, где помимо него работал только радист, Браун облегченно перевел дух. Тут он чувствовал себя в крепости, а снаружи – на линии огня, ведь для него даже мирная с виду обстановка служила признаком очень скрытного действия врага. Для кого-то тишина и покой были символом стабильности и безопасности, а он, напротив, видел в тишине затаившуюся опасность.
– Ну, что там у тебя? – спросил Браун, садясь в крутящееся кресло перед столом, который делил с Рычеком. – Давай, показывай.
Сержант нажал несколько клавиш, и появился текст сообщения «Тилли», под кодовым названием которого выступал один из центров перехвата контрразведки.
Браун дважды перечитал сообщение и посмотрел на сержанта.
– Ну и что ты думаешь, бездельник?
– Думаю, что нужно что-то сопоставить.
– Что?
– Не знаю, но обычно вы что-то сопоставляете и так находите шпиона.
– Ну что же, устами младенца глаголет истина, – согласился майор. – Не, ну ты посмотри – он в курсе всех дел на нашем корабле.
– Однако глубоко вникнуть не может, значит, сторонний наблюдатель.
– Думаешь, в десанте?
– Может, и в десанте.
– Время отправки проверил?
– Проверил, сэр, но из семи перехватов время отправки определено только для четырех. Корабль идет по аномалиям, вот аппаратура и сбивается.
– Ну, это понятно. Что эти четыре – сходство есть?
– Есть, сэр. Вторая рабочая смена.
– Это уже кое-что. Значит, у нас есть кто-то, кто может уединиться, чтобы сделать передачу.
– В гальюне кто угодно может уединиться.
– Ответ неправильный, в гальюне стоят ионизаторы, погрешность дают небольшую, но при большой дальности передачи может получиться серьезная ошибка, а у них нет электринно-газовой антенны, они очень чувствительные.
– Будут помехи.
– Не помехи, дружок, а полная декодация или мусор. Вот поэтому найди конструкционную схему корабля, и мы определим, где можно шарахнуть передачку через стену, чтобы она что?
– Не превратилась в мусор.
– Ответ правильный. Давай, ищи схему, а я пока подремлю или подумаю.
Майор подпер подбородок рукой, снова проглядывая текст. По всему выходило, что противник извещен о подходе десанта и будет его ждать. Вопрос только – где? Ведь в донесениях не указано точное место доставки десанта, к тому же на отдаленных базах не так много сил, чтобы перекрыть все направления. Максимум, что они могут, – вести разведку.
Следовало немедленно доложить командующему десантом, который находился на корабле под номером семнадцать, однако майор не торопился. Ну что толку, если он сообщит это генералу? Тот сразу скажет, а где шпион? И бесполезно что-то объяснять, размазываться по стене. Никаких отговорок – ты отвечаешь на корабле за внутреннюю безопасность, будь добр соответствовать, а не то напишут телегу начальству.
«Знаю-знаю, мы это уже проходили», – вздохнул майор Браун.
Ему следовало предоставить доклад вместе с пойманным шпионом. Без шпиона никак. С другой стороны, сколько шпионов во всем десанте на семнадцати кораблях? Возможно, десятки, попробуй с ними повоюй. Хотя активизированы, конечно, не все, кто-то проявится уже на месте, дескать, долетели, принимай информацию. А самое скверное, если это кто-то из офицеров при штабе того же генерала. Тогда недолго десанту наслаждаться путешествием, скоро встретят, отпишут по полной программе.
Пусть они не сразу соберут достаточно сил, но если сядут на хвост, потом уже не оторваться, так и будут долбить.
А ведь сколько говорили о введении тотального генетического анализа, но нет – дорого, нерационально, неоправданно. А с другой стороны, норзы легко вербуют людей, так что одним анализом тут не отобьешься. Но все же тотальная экспертиза их очень бы поджала. Очень!
– А что там с перехватчиком, разобрались?
– Не отвлекайся…
– Ну все же?
– Решили проблему, вот и все объяснение.
– Я нашел нужную схему, сэр.
– Молодец, ищи помещения, откуда передача пройдет чисто…
– Уже ищу. Вы сегодня что-нибудь ели?
– Что-нибудь ел.
– Там в столе шоколадка…
– Это не еда, Рычек.
– Не еда. Но я знаю, что вы любите сладкое, сэр. Весь свой шоколад вы берете на месяц вперед и съедаете в один вечер.
– Да ты шпионишь за мной, рыба вяленая?
– Я вижу только то, что само бросается в глаза. Коридоры, разумеется, вычеркиваем?
– Чего?
– Я говорю, передача из коридора маловероятна.
– Да, коридоры и прочие доступные публике места пока вычеркни, оставляем только те помещения, где можно уединиться.
– Бинго.
– Чего?
– Нашел. Единственное место, откуда сигнал передается напрямую через внешнюю стену – судовая кухня.
– И нам известно даже, какая это была смена?
– Известно, сэр, но в смене сорок три человека.
