25
Прошло еще десять суток. В баню больше не ходили, обходясь общественным душем, хотя Реймонд предлагал выкроить очередное «окно».
Хирш все время читал – на корабле оказалась большая библиотека.
Джек предавался раздумьям, а Шойбле замучил персонал пищеблока поиском еды, которой еще не пробовал.
Этим утром была задержка завтрака из-за аварийной ситуации – во время учебного полета разбился один из перехватчиков. Все, кто толпился у столовой, строили предположения, а один, якобы посвященный в эту тайну, рассказывал, что штурмовик влепился в борт десантного корабля и разбился вдребезги, но соседи из другого кубрика настаивали на легких повреждениях машины, всего-то сорвавшейся с подвесок.
Так, в неведении и легкой тревоге, Джек, Хирш и Шойбле заняли свой обычный столик, то и дело поглядывая в сторону панорамного иллюминатора.
– Как думаешь, Тедди, он влепился или слегка повредился? – спросил Джек, пододвигая тарелку с кашей.
– А я тебе доктор, что ли? Вот придет Реймонд, он и расскажет.
– А чего тебя это так парит? – с деланой легкостью поинтересовался Шойбле. – Это учения, приятель. В условиях, близких к боевым, всякое бывает.
Они еще не успели доесть кашу, когда в их зале появился новичок, которого прежде здесь не видели, – какой-то лейтенант в непонятном комбинезоне. То ли техник, то ли…
– Это летчик, – прошептал Джек и толкнул Хирша в бок.
– Ну и зачем ты меня под ребро ударил?
– Давай позовем его к нам.
– Зачем?
– Мы выдоим из него всю информацию.
И Джек снова ткнул Хирша под ребро.
– Блин, Стентон, ты мне весь прием пищи испортил… Эй, парень, давай сюда, у нас место свободное!
Новичок поднял голову и с радостью закивал, поспешив на приглашение.
Джек встал и отодвинул для гостя стул.
– Джек Стентон, капрал, – представился он.
– Реми Ренатто, лейтенант, авиационный отряд прикрытия.
Последние слова Реми произнес едва слышно и, улыбаясь через силу, пожал руки Хиршу и Шойбле.
Заметив прибавление, официант принес еще тарелку каши и два тоста с вареньем.
– А меду у тебя не найдется, приятель? – воспользовавшись случаем, спросил Шойбле.
– Господин сержант, вы весь мед у нас еще вчера вымели! Или забыли?
– Ну извини, – сказал Шойбле, и официант ушел.
– Так что там у вас приключилось, Реми? – спросил Джек. – Ничего, что я на «ты»?
– Ничего, Джек, – вздохнул летчик. – Видишь, где я завтракаю, из кают-компании меня поперли.
– То есть на тебя свалили всю вину? – попытался угадать Хирш.
– Так точно, сэр.
– Какой я тебе сэр, я тоже лейтенант.
– Извини, мне показалось, ты сказал «капитан Хирш»?
– Показалось, – отмахнулся Хирш.
– Ну, в общем, я лишь попробовал включить неучтенную панель, только включил – ничего больше, и то лишь на стыковке, пока замки срабатывали.
– И что?
– Включил, а она как саданет! Оказалось, что панели на «пуск» заточены! Оказывается, нужна специальная подготовка, а где у нас подготовка, если даже полковник Стоун про эти перехватчики ничего толком не знает?!
Джек, Хирш и Шойбле обменялись понимающими взглядами и временно прекратили расспросы, так много горечи было в словах их нового знакомого.
Они подождали, пока он успокоится и перейдет к тостам с вареньем.
– Так, значит, никто там у вас не разбился? – осторожно спросил Джек.
– Нет, конечно. Это я малость штангу погнул, только и всего. Зато теперь все знают, что будет, если включить джи-панель.
– То есть они благодаря тебе узнали про эту панель, а потом выгнали из кают-компании? – уточнил Хирш.
– Ну… не совсем так. Я сам ушел, потому что видел, как они на меня смотрят и вообще ни во что не ставят. Может, даже спишут скоро.
– Если и спишут, то не скоро, мы слишком далеко от баз, Реми, так что можешь не волноваться.
– А что еще интересного в этой джи-панели? – спросил Джек, заинтригованный проблемами летного отряда.
– Там есть «суперстарт», кнопка, включающая секретный блок двигателя.
– Секретный блок? – переспросил Джек и обменялся с приятелями многозначительными взглядами. – А в чем его сила, почему его засекретили?
– Засекречена его конструкция, а вообще он нужен как экстренный ускоритель. Включил его, и скорость увеличивается в сто раз.
Приятели снова замолчали, им требовалось обдумать услышанное.
«Наверное, он бредит», – предположил Хирш, улыбаясь.
«Неудивительно, что его поперли из кают-компании», – ухмыльнулся Шойбле. А Джек оставался внешне спокойным, и лишь когда Джозеф докушал тост с вареньем, спросил:
– А ты ничего не напутал, камрад? Может, скорость увеличивается в два или в три раза?
– Ну, или хотя бы в пять раз, – добавил Хирш.
– Нет, не напутал. Я инструкцию читал – инструкции нам показывали, а реальных навыков не привили, сказали, времени нет, сказали, не успеваем. Тосты, кстати, классные, нам только бутерброды с икрой дают. А добавку тут можно спросить?
– Возьми мой, – сказал Джек, кладя тост на блюдце Реми.
– И мой! – добавил тост Хирш.
– И мой, – с готовностью отозвался Шойбле, хотя на этот тост у него были планы.
– Откуда же такие скорости, Реми? Как при такой скорости рулить можно? – поразился Джек.
– У нас говорят – маневрировать, – поправил его Реми, принимаясь за дареное угощение. – Но маневрирование – это еще не все, самое интересное – это средства связи, которые используются при включении скорости «марш-два».
– И что же за средства?
– А хрен его знает, что там в коробочке находится. В инструкции говорилось про какие-то прерывания, обратные волны, стоячие волны… И это…
Джозеф перестал жевать, пытаясь вспомнить трудное название.
– Внепространственный импульс нелинейной формации!
– И все в этой коробочке? – уточнил Шойбле.
– Все в ней. И включается она, заметьте, тоже вместе с джи-панелью.
– Лейтенант Ренатто! – послышался вдруг строгий начальственный голос, и все повернулись в сторону выхода. За столиками воцарилась тишина, завтрак прервался.
– Это полковник Стоун… – прошептал Реми и стал торопливо вытирать руки салфеткой.
– Продолжайте трапезу, господа, все в порядке! – объявил майор, пришедший с командиром летного отряда. И все снова вернулись к своим тарелкам.
– Сэр, прошу прощения, я вспылил, – промямлил Реми, поднимаясь из-за стола.
– Мы принимаем ваши извинения, лейтенант. Можете возвращаться в кают-компанию, лейтенанту Скунлаку уже вынесено устное замечание. Он не имел права на такие обвинения.
– Благодарю вас, сэр.
Реми бросил прощальный взгляд на недоеденные тосты и направился к выходу. За ним, коротко взглянув на компанию за столом, направился и командир летчиков, а вот пришедший с ним майор с хитроватой физиономией подошел к столу и уселся на место Реми.
– Не возражаете?
– Возражаем, – сказал Джек, заставив Хирша покачать головой.
– А вы кто такой, капрал?
– Вы знаете, кто я такой, вы читали мое досье.
Майор на мгновение смутился, но лишь на мгновение.
– А с чего вы взяли?
– С того, майор Браун, что все досье с пометками вам необходимо читать по служебной необходимости. На корабле десять тысяч пассажиров, но досье с пометками имеют едва ли полторы сотни.
– А вы, Стентон, еще тот фрукт, – заметил майор.
– В досье и об этом написано, сэр.
– Ладно, дело не в этом. Что вам удалось выведать у лейтенанта Ренатто?
– Он боится, что его спишут, – вмешался Хирш, чтобы Джек не наговорил лишнего.
– И все?
– Не все, – сказал Шойбле, кладя локти на стол. – Он сообщил нам, сэр, что в летной столовой вместо тостов дают икру, я даже подозреваю, что черную.
– Это не тайна. Им это положено по тарифу снабжения. А больше вам сообщить нечего?
– Нечего, майор Браун, – сказал Джек все так же неприветливо.
– А откуда, позвольте узнать, мистер Стентон, вы узнали мое имя?
– А вам не приходило в голову, сэр, что когда вы читаете чье-то досье, кто-то читает ваше?
– Ага, – неопределенно произнес майор, поднимаясь. – Ну ладно, сейчас я уйду, но наш разговор не окончен.
И майор вышел из столовой, а Хирш промокнул салфеткой лоб и сказал:
– Ты всех нас подставляешь, Джек. Откуда ты узнал, кто он и как его зовут?
– Ну, ты же видел, какая у него самодовольная физиономия. И ботинки не от летной формы, а от той, в которой он ходил прежде, – растоптанные, удобные. Из-под штанины торчит тоненькая бирочка от химчистки – «Браун».
– Я тоже заметил, – обронил Шойбле, забирая свой нетронутый тост.
– Но он-то подумал… Страшно даже подумать, что он подумал, Джек!
– Ничего он нам не сделает, Тедди. Пока мы здесь, мы всем нужны, а Брауна мы крепко напугали, он теперь будет думать, что мы какие-нибудь параллельные агенты СГБ.
– Агенты СГБ столько не жрут, – заметил Хирш в адрес Шойбле, который торопливо дожевывал тост.
– Откуда ты знаешь? – возразил тот.
– Я пойду, – сказал Джек, поднимаясь.
– Подожди, сейчас чаек принесут! – сказал Шойбле. – Настоящий листовой, никакого порошка!
– За какие такие заслуги? – спросил Хирш.
– За двадцать ливров на весь рейс.
