Глава 32
Место катастроф всегда притягивает внимание людей, завораживает, словно омут или край обрыва. Сознание того, что в этом городе не так давно жили миллионы людей, которые затем исчезли неведомо куда, оставив после себя пустые молчаливые дома с мертвыми глазницами окон, заставляло десантников замедлять шаг и пристально вглядываться в переулки, в распахнутые настежь двери подъездов.
Им все время казалось, что вот-вот из этих дверей покажется живое существо — кошка, собака или хотя бы крыса. Но постоянные спутники человека исчезли вместе с жителями.
Арлан запретил отходить в сторону от намеченного маршрута, и отряд компактной группой успешно продвигался в сторону информатория вот уже в течение часа.
Тишина стояла такая, словно этот город находился в безвоздушном пространстве. Только скрипели подошвы их ботинок да ветер, отфильтрованный от пыли, завывал между крыш. Иногда в стороне возникали посторонние звуки, но десантники очень скоро убедились, что все они связаны с ветром. Хлопали незапертые рамы окон, звенела сорванная черепица, шелестели иглы на рокандских деревьях, заботливо рассаженных вдоль улиц исчезнувшими горожанами.
Все время казалось, что стоит войти в подъезд очередного, возникшего на перекрестке здания, и тайна мертвого города будет раскрыта. Но Арлан знал, как обманчивы и бесперспективны подобные надежды. Если поддаться им, город затянет их в свои глубины, мертвые чрева домов, сменяя друг друга, проглотят и растворят крошечный отряд. А маятник проклятого хронометра будет неумолимо отсчитывать оставшиеся у них секунды.
Арлану стоило немалого труда пресекать любые попытки параллельно заняться исследованиями. Беатрис даже упрекнула его в бесчувственности и в том, что его не интересует причина гибели аниранской колонии лишь потому, что сам он не аниранец.
Он вытерпел и этот упрек. Время важнее всего — об этом он помнил постоянно и вел отряд вперед, только вперед, по светлой линии маршрута, проложенного в его памяти.
Наконец они оказались на городской площади. В центре ее, на белом постаменте, возвышалась статуя аниранского президента, восседавшего в глубоком кресле. Миновав статую, они оказались перед многоэтажным зданием городского управления и администрации бывшей колонии с широкой каменной лестницей.
Справа от здания управления, на углу площади, в точном соответствии с планом, Арлан сразу же заметил приземистое строение информатория — цель их сегодняшнего похода и первое помещение погибшей колонии, внутрь которого он разрешил войти.
Лифты, естественно, не работали. Света не было, а узкие окна, не приспособленные для освещения, оставляли большую часть здания в темноте. Им пришлось включить фонари и медленно продвигаться с этажа на этаж в поисках центрального хранилища информационных кристаллов.
Нижние этажи здания занимали просторные залы с терминалами и удобными рабочими столами.
Во всех аниранских городах были подобные общественные центры информации. Каждый житель мог бесплатно работать в таком зале, пользоваться книгами, инфоновостями и даже архивами, разумеется, в пределах материалов, разрешенных для свободного доступа.
Именно то, что здание это всегда было открыто для любого жителя рокандской колонии, и вызвало у Арлана повышенный интерес. Но и здесь они не нашли ничего, что дало хотя бы намек на судьбу посетителей этого некогда полного людей общественного дома.
Аппаратура, несмотря на то что прошло много лет с тех пор, как эти залы покинул последний пользователь, выглядела так, словно ее только что выключили.
Не было даже статической пыли, всегда покрывающей рабочие поверхности дисплеев. Их черные глаза смотрели на людей с немым укором, словно старались напомнить о трагедии, невольными свидетелями которой они стали.
Пытаясь сэкономить время на поисках, а может, отдавая дань необъяснимому чувству вины, не оставлявшему их с того самого момента, как они очутились в мертвом городе, Арлан попытался привести в рабочее состояние один из дисплеев.
С энергией особых проблем не возникло, поскольку все энергетические цепи в аниранских устройствах давно стандартизировали. Батарея от бластера годилась для того, чтобы насытить энергией целый дисплейный зал. Почти все устройства оказались работоспособны, но на экранах не появилось ничего, кроме снега.
Кто-то или что-то стерло все внутренние рабочие программы на этих машинах, и запустить их стало невозможно, хотя вся электроника работала исправно. Надежда Арлана с помощью устройств самого информатория узнать, где расположено центральное хранилище, не оправдалась.
Пришлось продолжать поиски вслепую. У них не было плана здания, и лишь часа через два в подвалах левого крыла удалось обнаружить на полках в беспорядке сваленные груды информационных кристаллов.
Впервые они столкнулись со следами какой-то разумной деятельности, свидетельствовавшей о том, что колонисты знали о надвигавшейся на них катастрофе.
Кто-то пытался упаковать и подготовить к эвакуации самое ценное — информацию. Но не слишком преуспел в этом.
Несколько разбитых пластиковых ящиков валялось у самого входа. Десятки уже упакованных и готовых к отправке стояли вдоль стены в неровном, наспех сложенном штабеле. Их так и не успели вывезти.
Минут через пятнадцать Ли Карт, специализировавшийся во время своего обучения в «Д-корпусе» на аниранской электронике, наладил переносной терминал. Теперь появилась возможность выяснить, что именно они нашли. После кропотливой многочасовой работы Арлану стало ясно — все их усилия оказались напрасны.
Самую важную часть записей куда-то эвакуировали или, что было вполне вероятным, уничтожили, чтобы не дать возможности получить доступ к Жизненно важной для аниранцев информации.
Однако Арлана интересовали на первый взгляд совершенно безобидные данные о рейсе исследовательского корабля в неизвестный район космоса. Обо всех подобных рейсах, произведенных накануне захвата.
Они-то как раз могли сохраниться, и теперь десантникам предстояли почти безнадежные поиски тайного хранилища информкристаллов в незнакомом городе.
Сразу же стало ясно, что без выяснения причин того, что здесь произошло, им не удастся продвинуться ни на шаг.
Задача казалась совершенно неразрешимой. Для того чтобы бегло исследовать территорию многомиллионного города силами отряда в семь человек, потребуется несколько лет.
Им оставалось надеяться на шальную удачу или на информаторий самого космодрома. Но Арлан знал, что по аниранским правилам отчеты о подобных исследовательских экспедициях всегда передавались в центральный информаторий, и потому не слишком рассчитывал на космодром.
После того как осмотр ближайших домов не принес ничего интересного, Арлан решил разделить свою поисковую группу на две части, чтобы осмотреть за оставшееся до темноты время возможно больший район.
К шести вечера по местному времени все должны были собраться в районе центральной площади. Город строили по единому плану, и заблудиться здесь было практически невозможно — все дороги вели к центральной площади. Кроме того, У каждого из них были компьютерные распечатки плана города.
Вместе с Арланом остались Рудин и Сандри Лан. При малейшей возможности Арлан старался объединить эту пару, словно в нем теплилась надежда склеить то, что разрушило само время и неподвластные ему обстоятельства чужих жизней.
Город молчал, они шагали по его пустынным улицам уже несколько часов, проходя дом за домом.
— Ты надеешься, кто-то остался в живых? Мы осмотрели уже десятки домов. Что мы, собственно, ищем?
Если бы он знал ответ на этот вопрос!
— Что-нибудь. Любой след. Любое указание. Нам надо понять, была ли начата эвакуация жителей перед захватом, и если да, то куда именно они эвакуировались.
— Но нет ничего, никаких подтверждений!
— Возможно, так. Но я видел мертвые города в Иране. Уже через пару лет их захватывала пустыня. Никакими фильтрами ее не остановишь. А здесь нет даже трещин на мостовых. В домах все выглядит так, словно жители оставили их неделю назад.
Слушая в своем шлемофоне переговоры Сандри и Степана, Арлан упорно хранил молчание. Несмотря на включенную рацию, шлем скафандра создавал иллюзию полной уединенности, отрезанности от окружающего. Его мозг лихорадочно перебирал гипотезы возникновения того невозможного мира, в котором они теперь оказались.
Ему не хотелось расставаться со своей внутренней сосредоточенностью, он знал, что она обычно предшествует догадке, которая потом, как правило, оказывается верной. Но неожиданно то, что он Услышал по рации, заставило его полностью переключить внимание на Степана:
— В одном доме пару часов назад, мне показалось, я видел нечто странное, нечто такое, что явно указывало на недавнее присутствие людей.
— Что именно? Ну, говори же! Сейчас может иметь значение любой пустяк!
— Меня поразил рисунок на стене. Синей краской были нарисованы волны, уходящие за горизонт. Это были скорее каракули, чертеж какого-то дебила, но тем не менее в линиях ощущалось движение. А там, где кончались волны, было нацарапано лицо… Нечеловеческое лицо…
— Что значит — нечеловеческое? Морда животного?
— Нет, это было все-таки лицо.
— Ты можешь говорить яснее?
— Возможно, это рисовал не человек, и именно поэтому мне показалось, что стену заляпал какой-то ненормальный. К тому же краска выглядела свежей, слишком свежей для двадцати лет.
До Арлана не сразу дошло значение сказанного Рудиным, и он переспросил:
— Что? Что ты сказал?
— Краска не успела высохнуть. Я провел по ней рукой, и она прилипла к пальцам.
Арлан остановился так резко, словно налетел на невидимое препятствие.
— Где этот дом?
— Я не помню… Все улицы похожи друг на друга, я не придал этому значения. А почему тебя это заинтересовало? Здесь достаточно сыро, краска могла раскиснуть от влаги.
— Покажи руки!
— Я вымыл перчатки.
— Дай я все-таки проверю, иногда остаются мельчайшие следы, которые можно обнаружить только с помощью приборов.
С минуту он изучал перчатки Рудина, затем тщательно протер их спиртом и вложил тампон в походный анализатор.
— Это не акварель. Это масляная краска, и она не могла раскиснуть от сырости. Тебе придется найти этот дом.
Поиски продолжались в течение всего оставшегося у них в резерве времени. Но солнце неумолимо приближалось к горизонту, и остальные члены группы давно ждали их в условленном месте.
Все оказалось бесполезным. Стандартные дома, одинаковые кварталы. Даже внутренняя обстановка квартир походила одна на другую как две капли воды.
— Пора идти к месту встречи. Впредь попрошу сразу же докладывать мне обо всем необычном, что вам удастся заметить. — Арлан не сумел сдержать разочарования в своем голосе, и Рудин ничего не ответил. Зато Сандри отреагировала сразу же:
— В таком случае вы должны определить, что именно следует считать необычным! Здесь все необычно! Сам этот город за двадцать лет должен был превратиться в развалины!
Не ответив, он повернулся и пошел к центральной городской площади. Груз, который он взвалил на себя, с каждым часом становился все тяжелее.
